В старинном особняке на берегу реки, несмотря на глубокую ночь, горел свет. Нынешний хозяин понятия не имел, кому принадлежало поместье до того, как на эту землю пришла империя. Генерал-губернатор Антал вообще не считал, что знание этого нюанса ему может где-то пригодиться. Будучи человеком занятым, он старался не забивать себе голову вещами, не относящимися к его прямым обязанностям. А довольно скромное время отдыха проводил либо на тренировках, чтобы сменить умственный труд физическими упражнениями, либо с близкими людьми, общение с которыми так хорошо восстанавливало душевное равновесие.
Для старого мага, похоронившего жену почти двадцать лет назад, давно вырастившего наследников, занимающихся делами рода, пока он продолжает служить империи, близкими людьми были две молодые наложницы. Девушки не только радовали мужчину своей внешностью, но и поддерживали в нем уверенность, что он еще не стар и даже полон сил. Вот и эту ночь губернатор был в приятной компании, пользуясь редким выходным днем для восполнения своих моральных и умственных сил. К тому же приятно было в очередной раз доказать самому себе, что он, несмотря на возраст, способен на многое, в том числе и оставить изнеможенными двух прекрасных нимф.
Охрана особняка, проверенные и надежные люди и маги, образцово несли службу, чем обоснованно гордились. Помимо охраны, персонала из слуг, здесь же находились двое из команды Антала.
Первым был Дориан Эшер, лорд Ночной Долины, маг Воды, Воздуха и Земли, старый друг Антала. Дориан держал небольшую, но вполне эффективную тайную службу, собранную в основном из собственных родственников. Эшеры были замкнутым родом, очень ограниченно участвовавшим в политике Империи, предпочитая действовать тихо, не мелькая на балах и приемах. Он отвечал за охрану Антала, с чем вполне успешно справлялся. С его возможностями мага, а при трех активно развивающихся аспектах Дориан был довольно-таки сильным, он мог добиться многого в военной сфере, но предпочитал подобного рода работу и из года в год доказывал, что он находится на своем месте.
Второй была Натали Карас, огненная волшебница с примесью смерти. Это была рано овдовевшая дворянка, которой пришлось передать земли наследникам мужа, рожденным до нее от предыдущей жены. Не желавшая доживать свою жизнь без пользы, молодая (что телом, что душой) огненная волшебница в лице Антала нашла покровителя, обнаружив в себе таланты управляющего. Это позволило перекинуть часть забот на девушку и больше не беспокоиться о незначительных вещах, не стоящих личного рассмотрения генерал-губернатором.
Пока Антал развлекался, эти двое продолжали заниматься делами, обсуждая маловажные, но все же требующие внимания вопросы.
— Снова письмо от Эвверанов, — вздохнула Натали, рассматривая вскрытое письмо, заполненное витиеватым текстом. — Мне их даже немного жаль, — добавила она, отложив бумагу в сторону.
Возможно, огненная волшебница еще к этому вернется, но таких писем «в стороне» было достаточно много, чтобы не надеяться на такой результат.
Старик Дориан молчал, продолжая читать какой-то доклад.
— Дори, мы можем им чем-то помочь? — задала вопрос женщина, стрельнув глазами в сторону своего партнера.
— Ты пытаешься мне намекнуть, что помочь им очень хочешь и с меня не слезешь, пока не добьешься своего? — спросил мужчина, не отрываясь от доклада. Впрочем, было видно, что он уже не так внимательно вчитывается в текст. Не так часто его коллега высказывает просьбы. — Или просто уточняешь, есть ли у нас гипотетические возможности для оказания помощи?
— Второе. Все же они верно служили Анталу годами.
— Наследник пошел на сделку с Атарисами, — напомнил старый шпион.
Соответствующие документы, добытые своими людьми, читали оба участника разговора.
— От отчаяния, — парировала Натали. — И даже при этом на предательство они не пошли.
Дориан вздохнул, прикрыв на время свои бумаги.
— Если коротко: нет.
Настал черед женщины отложить бумаги, чтобы очень серьезно посмотреть на своего собеседника. Но на старого шпиона взгляды не действовали.
— А теперь развернуто, пожалуйста, — мягко попросила она.
— А если развернуто, то о причинах, по которым мы не можем помочь Эвверанам официально, ты можешь узнать не у меня…
— Знаю, — отмахнулась волшебница. — Я спрашивала про твои каналы.
— А все просто, Нат. У меня нет лишних ресурсов. Келдрин так глубоко закопался, что на выкапывание, как ты выразилась, по моим каналам потребуется целая операция, с привлечением всех свободных и занятых людей. И ради чего?
— Дори, я говорила о небольшом вмешательстве, — с легкими интонациями обиды, что мастерски вплетались в слова, ответила на это Натали. — Самом минимальном. Не требующем ресурсов, которых у нас и так нет.
— Я не работаю вполсилы, — покачал головой мужчина. — Они и без мелких подачек справляются с проблемами. Пусть дальше так и продолжается.
— Прекращай, — недовольно поморщилась волшебница. — Я отлично понимаю, что за всем этим словоблудием ты скрываешь нежелание вмешиваться.
— Да, именно это я и делаю, — не стал отрицать Дориан, посмотрев прямо в глаза своей партнерше. — Мне никогда не нравился Келдрин. И они обречены. Поможем мы им или нет — не имеет значения. Я не хочу тратить свое время и ресурсы на обреченных. Это не принесет нам никакой пользы.
Такой ответ женщину совсем не удовлетворил, но она не стала дальше спорить, возвращаясь к делам. Если даже после ее просьбы Эшер настаивает о невмешательстве, а это значит, что за этим стоит куда больше, чем она думает, а, может быть, в это дело и вовсе лезть не стоит. Жаль.
Письмо Эвверанов было уничтожено магией.
Прошедший мимо кабинета, где работали Дориан и Натали, офицер проверил стоявших на посту караульных и отправился дальше по маршруту обхода. Офицер ответственно выполнял свои обязанности. Опытный боевой маг, ветеран, как и прочие офицеры отряда телохранителей генерал-губернатора, он ставил оборону особняка так, будто тот находится чуть ли не на вражеской территории, в окружении диверсантов и разведчиков противника.
В какой-то мере его поддерживали все подчиненные, до сих пор не совсем уютно чувствуя себя на новой для империи территории. Работать предстояло еще долго и много, прежде чем удастся добиться от населения хоть какой-то лояльности.
Пройдя в старую часть особняка, офицер дошел до одного из крайних постов. Здесь, где соприкасались два коридора, и с четырех позиций удавалось контролировать перемещения сразу на всем этаже, стояло пять человек. Четверо на постах и один сменялся раз в десять минут, чтобы за час все успели побывать на разных позициях и отдохнуть, сменяя зону ответственности. Так не замыливался глаз. Несмотря на то что самоконтроль, благодаря постоянным перестановкам, держался на уровне, отдыхом здесь не пренебрегали.
Постовые дисциплинированно демонстрировали кодовый жест, показывая, что все в порядке. Офицер глянул в лицо подчиненного и остановился, подняв руку с механическими часами.
— Разве ты не должен уже смениться? — спросил офицер, вопросительно смотря на своего бойца.
Тот также поднял руку с часами.
— Как раз сейчас. Тоби задерживается…
Офицер махнул рукой и проследовал в комнату, отведенную для отдыха постовых.
Пятый постовой лежал в кресле в неестественной позе. На столе была чашка с недопитым и еще не успевшим остыть напитком. Глаза открыты. Никаких внешних повреждений.
Мужчина сделал шаг назад и с силой захлопнул дверь. Порядок и заведенные правила четко описывали алгоритм действий в таких ситуациях: не трогать труп, не пытаться подходить, так как это может оказаться ловушкой, тело может быть заминировано с помощью магии.
— Тревога! — четко и громко произнес он.
На этот случай также существовали инструкции. Постовые достали пистолеты, взводя их для боя. Двое воинов заняли позицию так, чтобы видеть друг друга и контролировать проходы. Два оставшихся пристроились к офицеру, таким образом, они вместе с ним дойдут до главного поста.
Офицер же, до того, как приготовить пистолет к стрельбе, использовал сигнальный артефакт. Без лишнего шума (не нужно информировать вторженца, что о нем уже знают) сейчас будет поднят весь персонал, и уже через десяток минут все ключевые объекты будут взяты под усиленную охрану.
Но артефакт не сработал.
Офицер хоть и не слишком сильный, но все же маг, попытался прогнать через сигнальное заклинание собственную энергию. Но никакой структуры в артефакте попросту не было. Маленький и неприметный стальной шарик стал именно тем, чем выглядел — цельным шариком из стали. Без всякого намека на магию.
— Быстрее!
План противника оказался очевидным — не дать поднять тревогу. Как неизвестные подавили артефакт — непонятно, но на любое действие найдется противодействие. Офицер принялся создавать сигнальное заклинание самостоятельно. Вот только на его создание требуется время, которого оставалось все меньше и меньше.
Главное — поднять тревогу! Понятно, что на следующем посту по его маршруту, на который он, естественно, не явится, также поднимут тревогу, но это потеря пусть нескольких, но все же минут.
— Пробуйте свои сигналки, — приказал офицер.
Если не сработает, то он просто выстрелит, чтобы поднять шум. Не совсем по правилам, но надежно.
— Не работают, — ожидаемо сообщали бойцы.
Это было понятно. Он не понимал другого — почему не складывается сигнальное заклинание. Мужчина попробовал собрать несколько других — эффект тот же. Лишь зря потратил на них энергию из источника, заклинания рассыпались бесполезными едва заметными всполохами энергии.
— Оружие к бою! — отрывисто приказал он. — Будем поднимать шум.
Только один аспект магии способен гарантированно блокировать создание любых заклинаний в целой области — Хаос.
Офицер первым вскинул пистолет, не целясь куда-то конкретно, просто в сторону пустого коридора, лишь в последний момент приметив на какую-то старую вазу, чтобы создать еще больше шума. Палец уверенно надавил на спусковой крючок. Револьвер, новенький, только поступивший на вооружение, щелкнул механизмом. Барабан провернулся. Выстрела не произошло. Мужчина ответственный за охрану этого места с немалым удивлением посмотрел на ставшее вмиг бесполезным оружие. Останавливать магию — это одно. Но такие фокусы были для него чем-то за гранью возможного.
Свет исчезает. На пару секунд коридор погружается в кромешную тьму. А когда тьма рассеивается, прямо перед тремя воинами оказывается фигура в кожаном плаще. Фигура, массивная, мощная, угрожающая, подняла руку. Ладонь в кожаной перчатке раскрылась и на пол посыпались пули. Пули, которые ранее были в их оружии.
Секунда, пока защитники генерал-губернатора в шоке наблюдали за падающими пулями, показалась слишком долгой. А затем неизвестный атаковал, просто и без затей выхватив боевой нож, он сблизился для рукопашной.
Офицер, благодаря инстинктам, успел отбить первый самый опасный выпад, подставив ставший бесполезным револьвер. Успел он также увернуться от второго замаха, нацеленного на горло, но третий удар пропустил. Лезвие на половину своей длины вошло в плечо, вызвав сильнейший болевой спазм, лишив воина возможности двигаться. Затем нож дернулся назад, разбрызгивая кровь, и убийца нанес смертельный удар, вогнав клинок в висок офицера с легкостью преодолевая сопротивление кости. На все ушло не больше двух секунд.
Ветераны, стоявшие за спиной офицера, несмотря на всю выучку и подготовку, успели лишь по разу вдавить спусковой крючок. Их не учили тому, что пистолет может вот так, без причины, отказать, и инстинкты оказались быстрее разума. Один все же потянулся за своим ножом, второй стал спешно проверять огнестрельное оружие, но на этом все.
Убийца невозможно быстрым движением обтек оседающее тело офицера и набросился на солдат. Первый удар разрезал ладонь, которой первый боец охраны удерживал нож, второй удар наотмашь вспорол бедро второго ветерана. Третий удар вогнал нож прямо в сердце третьего постового, после чего убийца отпустил орудие смерти и руками свернул шею оставшемуся противнику.
Еще три секунды.
Выхватив свой нож из оседающего трупа, убийца неспешно вернулся к офицеру и, пошарившись в карманах, нашел связку ключей. Патроны на полу убийца забрал у первого убитого им охранника, а пистолетные выстрелы блокировал прямым заклинанием, главное — создать правильный эффект и заставить людей поверить в то, чего нет.
Охрана особняка по-прежнему оставалась в неведении. Два оставшихся в живых постовых, напряженно вслушивавшихся в тишину, не могли покинуть свой пост по регламенту поведения при тревоге, как и отправить сигнал о тревоге остальным, так как за ложное срабатывание следовало суровое наказание. А о том, что дежурный офицер погиб, они вообще не знали.
Дориан покинул кабинет, на ходу массируя глаза. Возраст уже не позволял ему без труда переносить сутки беспрерывной работы, изношенный организм требовал отдыха. Старый маг устало вздохнул, заставил себя подтянуться, демонстрируя безупречную осанку и военную выправку, и только после этого уверенной походкой направился к своим покоям.
По привычке Дориан продолжал работать на ходу. Он не был стратегом в команде Антала, эту роль выполнял другой человек. На Дориане лежала иная обязанность — чуткое отслеживание тактической обстановки. Анализ каждого малозначительного события. Учет всех вероятностей и реагирование. В некоторых случаях он сразу посылал своих людей, чтобы быстро разобраться с назревающей проблемой. В некоторых — просто сообщал тактическую информацию стратегу, чтобы переложить планирование на него. Порой бездействовал. Как в случае с Эвверанами. Келдрин и его род продолжали выполнять заранее отведенную им роль, сами не подозревая того. Не стоит вмешиваться и тратить ресурсы там, где все и так работает как надо. Такие понятия, как честь, долг и взаимовыручка, уже давно стали для Дориана пустыми словами. Он понимал только выгоду и пользу, прямо сейчас или в долгосрочной перспективе. Помощь Эвверанам не приносила пользы, ни сейчас, ни когда-либо в будущем, а значит все должно идти дальше по уже намеченному плану.
Постовые вытягивались в струнку, молча пропуская Дориана. Он скользил по ним привычным внимательным взглядом, но не отвлекался на такие мелочи. Разум сам на подсознательном уровне проверял, что и с этим постовым все в порядке. Что это именно тот, кто должен стоять на посту. И все прочие, давно устоявшиеся вещи.
Мужчина любил порядок даже в мелочах, и все его подчиненные прекрасно были осведомлены об этой особенности.
Уже у дверей в свои покои маг остановился. Неясное чувство тревоги заставило его отвлечься от размышлений и прислушаться к ощущениям. Постовые покосились на мага, ожидая приказов или действий. Нет, с ними все было в порядке.
Тогда что? Звуки?
Контроль над аспектом Воздуха позволил повысить чувствительность слуха до недоступных обычному человеку величин. Ночь снаружи. Тишина внутри. Антал уже уснул, его любовницы, не столь уставшие, хоть и умело отыгрывающие совершенно обратное, перешли в другую комнату и сейчас… играют друг с другом. Натали собирает свои бумаги. Нет, не звук.
Запах? Да, запах.
Магия Воздуха позволяет прислушиваться не только к звукам, но и ощущать запахи. Что-то в воздухе. Почти неуловимое. Почти.
Кровь…
— Тревога! — приказывает старый маг, нисколько не сомневаясь в правильности своих действий.
Вот только он опоздал.
Зеленый луч пробивает стену за спиной одного из постовых. Магия Хаоса легко преодолевает дерево и камень, и также легко проходил сквозь тело стражника поместья. На месте груди — дыра, через которую легко пройдет рука.
Дориан отвечает мгновенно. Старость или нет, но он маг четвертого круга. Маг, не пренебрегающий тренировками и самосовершенствованием. Волны магической энергии бегут по полу, вступая в привычный резонанс с камнем перекрытий. Еще секунда, и пол взорвется каменной крошкой, заполнив смертоносной дробью комнату, в которой укрывается противник. Защититься от такого крайне сложно, а потом придется выслушивать от Антала нотации за разрушенную обстановку дома.
Заклинание срабатывает, но эффект не оправдывает ожиданий. Ошибка, нарушение в структуре заклинания, чье-то тонкое, но губительное влияние. Пол взрывается, но не вверх, а вниз. Простое изменение вектора приложения силы и все, противнику ничего не угрожает.
На словах все кажется простым, но Эшер прекрасно знал что за этими действиями скрывается куда больше.
Хаотик.
Второй постовой выхватывает пистолет и готовится ворваться в комнату, чтобы открыть огонь. Бесполезно, даже не сможет отвлечь внимание.
Сам Дориан поднимает водяной купол. Маг четвертого круга, наплевав на то, что рядом нет источников воды, создает между собой и противником стену из нескольких сотен литров разогнанной в водовороте материи. Недостатка в энергии он не испытывает, вкладываясь в каждое заклинание. Это не тот противник, с которым можно мелочиться.
Хаотик отвечает.
Едва заметное ощущение чужого внимания говорит о том, как он попытался блокировать заклинание, но быстро понял, что это бесполезно. Очень простая магия, но выполненная сильным высокоуровневым магом, защищена от влияния магии Хаоса куда лучше, чем сложные высокоуровневые боевые заклинания, которые можно повредить легким вмешательством. Нетрудно для хаотика четвертого круга с большим опытом разрушения подобного рода заклинаний.
Волна концентрированной энергии аспекта Хаоса корежит двери и стены, обращая дерево живыми лианами. Лианами, сочащимися кислотой и ядом, и тянущими свои отростки к Дориану. Ветерана заклинание убивает походя, почти случайно — он просто оказался на его пути, зажатый между двумя магами.
Секунду назад Эшер собирался обрушить всю мощь материализованной воды на своего врага. Но был вынужден перенаправить магию на защиту, создавая из воды, усиленной магией Воздуха, режущие струи, уничтожающие Демоновы лианы.
Сквозь разрушенный проем Дориан видит своего врага. Высокий маг в плаще с закрытым лицом. Видны только глаза. Глаза, выдающие хаотика.
Несколько струй, способных разрезать камень, устремляются во вторженца. К ним добавляются Серпы Ветра, а остатки камня вокруг вот-вот выстрелят Шрапнелью в противника. Бой магов такого уровня — это игра. Каждую секунду оба решают — атаковать или защищаться. И если атаковать, то как атаковать так, чтобы не дать шанса на контратаку. А если защищаться, то как выиграть инициативу. Каждое заклинание в этой игре не только смертельно, но и чудовищно разрушительно, и малейшая ошибка может привести к катастрофическим последствиям.
Серпы Ветра проходят сквозь хаотика, разрывая стену за его спиной. Водяные струи отражаются, как свет отражается от зеркала, уходя в разные стороны, пробивая стены и потолок, разрушая все на своем пути. На применение Каменной Шрапнели не остается времени, Дориан вынужден уходить в защиту, попросту не ожидая таких быстрых ответных мер от противника.
Хаотик атакует, а не защищается.
Атакует так, как умеют только они.
Он начинает отрицать порядок вещей. Пропадает притяжение, ноги Дориана отрываются от пола, отправляя в невесомый полет. Воздух идет искажениями, будто между ними кто-то выбрасывает множество зеркал. Камень больше не камень, вода больше не вода, воздух больше не воздух. Возникает предательское чувство, словно сама магия отказывает старому магу. Будто привычная сила, на которую он опирался всю сознательную жизнь, ему больше не подчиняется. Обманчивое чувство. Секундное замешательство, но секунды порой решают слишком многое.
В их дуэль врывается поток пламени, пробивающий стену и обрушивающийся на хаотика. Не убивающий, даже не ранящий, но прерывающий атаку, вынуждая защищаться от огненной стихии.
Натали приходит на помощь. Она не столь искусна и опытна, как Дориан, но компенсирует это мощностью атак и комбинацией двух самых разрушительных аспектов.
Пляска пламени и смерти заставляет хаотика уходить в оборону.
Дориан освобождается от пут странного заклинания, действующего не на тело, на разум, понимая, что только что никакой невесомости не было, и он попал в иллюзию засбоивших ощущений. Мужчина тут же готовит свою атаку. Противник ошибся. Не смог победить старого мага до подхода подкрепления. Теперь убийце некуда будет деться.
Вот только на смену уверенности приходит выработанная годами интуиция, кричащая об опасности.
Хаотик был не один.
Дориану так и не суждено было узнать, кто и откуда нанес удар. Старый маг умер мгновенно, когда его голову разорвано тяжелой винтовочной пулей.
А хаотик, удовлетворенный результатом, отступил, заставляя Натали поливать место, где он только что был огнем. Волшебница, введенная в заблуждение еще одни заклинанием на основе аспекта Хаоса, видела совершенно иную картину и даже подумать не могла, что попалась в ловушку.
Сегодня неизвестный нападающий достиг своей цели и даже сделал чуть больше, чем планировал.