Таллиннский переход

24 августа 1941, 05:10

Адмирал Трибуц пытался унять нервную дрожь, только сейчас по-настоящему начиная осознавать случившееся. Два часа назад он чуть не попал в плен вместе с командующим сухопутной обороной Таллинна генералом Николаевым, членом военного совета КБФ, адмиралом Смирновым, и генералом Москаленко. Получив в 01:10 приказ главнокомандующего Северо-западным направлением о сосредоточении в районе Вирсту отряда численностью в 5000 человек с целью нанесения контрудара во фланг группировке противника, наступавшей вдоль приморского шоссе на Таллинн, командующий КБФ срочно выехал на КП своего заместителя по сухопутной обороне базы, командующего X корпусом, генерал-майора Николаева.

Ознакомившись с приказом главкома, генерал пришел в ужас. О каком контрнаступлении можно сейчас говорить? Управление войсками нарушено. Потеряна связь с командирами секторов. В частности, командир восточного сектора обороны города, полковник Парафило, уже два часа не отвечает на радиотелефонные вызовы. Бригада полковника в районе Палдиски практически окружена. Артиллерии в частях нет, нет и ни одного танка. Моряки не умеют сражаться на суше. Нет-нет, они безусловно храбры, но, к сожалению, совершенно не обучены приемам сухопутного боя: они не умеют ни окапываться, ни ползать по-пластунски, ни рассыпаться в цепь, ни привязываться к местности. Словом, несут большие потери и, если говорить прямо, толку от них мало. Боевые порядки пехоты практически открыты для ударов с воздуха. Все зенитные батареи командующего ПВО флота, генерал-майора Зашихина, уже выдвинуты на передовые рубежи для борьбы с танками. Других средств противотанковой обороны фактически нет. Если бы не поддержка артиллерии флота, всё бы уже давно рухнуло. Но сколько еще они будут способны поддерживать такой темп огня? Ну, еще день, два, три, а потом? Потом будет конец. Погибнет флот, погибнет гарнизон. Неужели в штабе Северо-западного направления этого не понимают?

Трибуц должен правдиво доложить обстановку в штаб маршала Ворошилова. Правдиво — это значит прямо сказать главкому, что обстановка безнадежна.

Адмирал Трибуц, молча слушавший генерала Николаева, наконец, прервал его, заметив, что получен приказ и его надо выполнять. А если он не нравится, то потом его обжаловать. Сначала выполнить приказ, а потом его обжаловать — таково главное армейское правило. Генерал Николаев пробовал отшутиться: в армии бытует другая поговорка: «Не торопись выполнять приказ, ибо его отменят», но если говорить серьезно, он не видит возможности выполнения приказа до выяснения обстановки на участке полковника Парафило, а связи с ним нет. Единственный выход — лично съездить на КП бригады морской пехоты, которой командовал Парафило, и выяснить обстановку. Трибуц согласился, что другого выхода нет. Два адмирала и два генерала в машине Трибуца поехали на КП полковника Парафило — закаленного морского пехотинца, героя лыжных десантов кроваво-морозной войны с Финляндией.

Как выяснилось позднее, немцы около двух часов ночи, после короткого артналета, внезапной атакой выбили морских пехотинцев с позиций, отбросили и рассеяли бригаду. Сам полковник Парафило чуть не был захвачен на своем КП. Отстреливаясь из автомата, с группой офицеров своего штаба он укрылся в каком-то леске на окраине города, потеряв управление бригадой и не имея никаких средств связи, чтобы доложить о случившемся. Нарочные, посланные генералом Николаевым, не нашли полковника и не вернулись назад.

А между тем машина со всем высшим командованием морской и сухопутной обороны Таллинна, сопровождаемая полуторкой с полувзводом автоматчиков личной охраны Трибуца, выехала на то место, где по вчерашним данным должен был находиться КП полковника Парафило. Это была не машина с эвакуируемыми детьми из пионерлагеря, случайно обнаружившая, что уже два часа едет по территории, занятой противником. Это была машина с опытнейшими военными, выше которых по должности не было в осажденном Таллинне. Никто лучше этих людей не знал общей обстановки на распадающемся фронте вокруг города. Они знали, что с полковником Парафило уже несколько часов нет связи, что нарочные, посланные на его КП, не вернулись, что противник наступает со всех направлений.

Можно ли было на основании этой информации предположить, что полковник Парафило убит или попал в плен, а его КП разгромлен или захвачен? Или, скорее, можно было предположить, что полковник Парафило не выходит на связь, экономя электроэнергию, а нарочных не отпускает, не накормив обедом? Почему же всё-таки два генерала и два адмирала поехали на КП полковника Парафило? На КП, который, что должно было быть им совершенно ясно, уже был в руках противника. Смирнов, Николаев и Москаленко могут сказать, что это им приказал сделать Трибуц. А зачем поехал Трибуц? Чтобы лично убедиться в невозможности выполнить приказ главкома Северо-западного направления, или чтобы избежать ответственности за невыполнение приказа? Или, поняв, что командование направлением решило пожертвовать им в большой стратегической игре, адмирал решил принять какое-то собственное решение? Или...

Реальная обстановка грубо нарушила ход мыслей Трибуца. Взрывы мин легли почти у самой машины. Еще серия взрывов — поодаль у обочины. Осколками были ранены несколько автоматчиков, сгрудившихся в кузове полуторки. Немцы, закрепившиеся на отбитых у морских пехотинцев позициях, вели спорадический огонь из минометов в направлении отхода бригады. Увидев машину Трибуца, они, не поняв в чем дело, усилили огонь. Не ожидая приказа, шофер развернул машину и, объехав полуторку с охраной, из которой сыпались на землю, расползаясь по обочине, автоматчики, помчался обратно в город, не веря до конца в чудо — осколки мин не разорвали у машины скаты...

Вернувшись на свой КП, Трибуц бегло просмотрел пришедшие без него сводки. Сухопутный фронт трещал и рушился: прервалась связь с бригадой полковника Костикова, командир 156-го пехотного полка полковник Бородкин требовал артогня и подкрепления, откровенно грозя бросить позиции, одна батарея 242-го отдельного артдивизиона X корпуса прямо на марше была захвачена противником, в районах расположения других зенитных батарей повсеместно идут рукопашные схватки. Оперативные сводки сообщали Трибуцу то, что он сам отлично знал: гарнизон Таллинна держится из последних сил. Еще день-два и всё развалится...