Танцор Ветра

Глава 4

Ночь на границе Срединного и Нижнего города пахла гарью, специями и людскими пороками. Где-то вдалеке, в Верхнем городе, ещё звучала музыка аристократических вечеринок, но здесь, ближе к дну, царили совсем другие мелодии — звяканье монет, глухие крики из подворотен, да плеск мутной воды в стоках вечно забитой канализации.

Я двигался сквозь этот темный лабиринт, не спеша, но и не теряя времени. После всего, что произошло в доме Яньцзиня, глупо было оставлять следы, по которым на меня могли выйти. Следовало залечь на дно, скрыть следы, немного отдохнуть и залечить раны. Так учил наставник.

«Никогда не тащи всё с собой. Клинки должны быть в ножнах, а вещи — в норе. Если не хочешь, чтобы тебя нашли, спрячь себя раньше, чем начнут искать».

Я свернул в один из переулков, миновав ночной рынок, где даже ночью царило оживление. Стража, за хорошую мзду, закрывала глаза на то, чем здесь торгуют. На улицах клубился пар от жаровен, где торговцы до рассвета готовили лапшу и обжаривали мясо в толстых котлах. В желудке призывно заурчало — надо поесть. Но сначала дело.

Я игнорировал пьяные выкрики, стук деревянных сандалий по камню, свист мошенников, зазывающих простаков в свои ловушки. Сейчас моим лучшим другом были тени. Они надёжно укрывали меня от чужих взглядов, но по въевшейся в кровь привычке я всё равно сканировал пространство на предмет слежки. Всё это делалось рефлекторно. Мои мысли были заняты другим.

Пальцы все еще ощущали липкость крови. Не своей — чужой. Кровь культистов. Кровь драконорожденного. Кровь, что могла стать моей, если бы я ошибся хотя бы на мгновение. Спасибо тебе, наставник, за твои уроки. Без них я бы сегодня погиб. Внутри поднялась злость на его смерть, но я тряхнул головой, отгоняя ненужные мысли. Сейчас не время.

Впереди меня ждало укрытие — моя «нора», одно из тех мест, что наставник велел создать. Таких у меня было много по всему городу. Все как полагается, разные уровни безопасности, разные части города. Здесь, в старом складе, я прятал вещи, которые могли пригодиться в случае побега.

Завернув за угол, я нырнул в тень. Здание было заброшенным — обвалившаяся крыша, прогнившие балки, запах пыли и старой рыбы. Снаружи ничто не говорило о том, что внутри что-то ценное, и это было самым надёжным укрытием.

Я пробрался внутрь, подойдя к стене, где деревянные панели казались чуть плотнее остальных. На ощупь нашёл нужную — короткое нажатие, и она подалась. Руки на ощупь нашли тайный фонарь, дававший достаточно света для моих усталых глаз.

Я развернул «Небесное крыло» и осмотрел его. Шёлк был цел, рама не пострадала. Сегодня оно спасло мне жизнь и помогло выполнить задание, но носить его с собой было слишком опасно. Слишком приметное даже в сложенном состоянии.

Десять минут — и от крыла остался лишь набор аккуратно сложенных деталей. Я спрятал их обратно, в тайник.

Теперь — оружие. Без ножей я чувствовал себя голым, поэтому во всех моих тайниках всегда хранились запасные. Тут их оставалось всего три. Маловато, нужно не забыть пополнить запас. Я взял пару — один длинный, для таким удобно колоть, другой короче, с утяжеленным лезвием, которым удобно резать сухожилия.

Следующим этапом я открыл наручи и вынул маленький механизм скрытых самострелов. В каждом по три коротких болта. Пара минут — и моё оружие последнего шанса вновь снаряжено. Если хочешь прожить долгую жизнь, будь предусмотрительным.

Взгляд упал на себя в отражении лезвия последнего ножа. Измотанный, с покрасневшими от снадобья глазами, в темно-серой одежде, покрытой запекшейся кровью. Плохо. Так я буду привлекать слишком много внимания.

Я вытащил из тайника другую одежду — простую куртку из плотного хлопка, свободные штаны, лишь сапоги остались теми же, благо их сразу делали максимально неприметными. Всё выглядело так, будто принадлежало обычному торговому подмастерью, не вору, что едва не оставил свою голову в доме драконорожденного.

Свернув окровавленный наряд, я сложил его в небольшой рюкзак. Потом надо будет отдать матушке Хо для стирки и починки. Эта полуслепая старуха никогда не задавала лишних вопросов, и за это мы с наставником ее очень ценили никогда не обижая в деньгах.

Переодевшись, я сделал несколько глубоких вдохов. Чёткий порядок действий успокаивал, но мысли всё равно не отпускали. Я чувствовал ноющую боль в боку — рана от культистского клинка. Чувствовал застарелую вонь тварей, что впитался в одежду после боя. А в ушах еще звучали последние слова драконорожденного: «Ты клянешься, что выполнишь три мои просьбы». Сделка. Во что же я ввязался? Меня просто подмывало вскрыть конверт, но сейчас не время. Как не время считать, сколько у меня осталось монет. Вначале надо отдохнуть и прийти в себя.

Впереди был Сад девяти врат, где я собирался напиться, забыться и, возможно, провести ночь с кем-то, кто хотя бы на миг заставит меня не думать обо всём этом дерьме. Главы уличных банд, что контролировали Нижний город, договорились о том, что это место будет нейтральным. Никаких разборок. Хочешь подраться — вперёд в подвал, где расположена подпольная арена. Здесь же, на первом этаже, располагалась таверна, где подавали любые виды напитков и еды. На втором этаже были комнаты для тех, кто хотел уединиться. А на третьем — бордель, где можно было найти утешение или просто забыться.

Сад девяти врат был местом, где стирались границы между мирами — миром криминала, миром простых горожан и миром тех, кто искал забвения. Здесь можно было встретить кого угодно: от уставших торговцев до главарей банд, от шпионов до чиновников и аристократов, что решили пощекотать себе нервы и развлечься. И всё это под крышей, где царил негласный закон: «Никаких разборок. Никаких убийств. Никаких вопросов».

И все это под одновременным прикрытием городской стражи и тайных обществ, большая часть, которых были по факту уличными бандами. Владелец этого места был старым знакомым моего наставника, так что я там был на хорошем счету и для меня всегда найдется комната.

Узкая улочка, ведущая к Саду девяти врат, казалось тихой и спокойно, но привычка вбитая наставником не отпускала. Я продолжал сканировать окружающее пространство вслушиваясь в звуки улицы.

Может меня охватила паранойя, но тени казались глубже, чем обычно, а каждый шорох заставлял мои пальцы непроизвольно сжиматься на рукояти ножа, спрятанного в складках куртки. Я знал, что расслабляться нельзя — даже здесь, на нейтральной территории, всегда могли найтись те, кто решит, что моя голова стоит хороших денег. Но пока всё было тихо. Слишком тихо. И мне это не нравилось.

И когда мне на встречу из-за угла вышли трое, то я расслабился. Уличная шпана. Они не пытались скрывать свои намерения — их глаза блестели от алчности, а в руках уже были зажаты ножи и дубинки. Я остановился, оценивая ситуацию. Со спины послышались шаги. Еще двое. Они двигались уверенно, но без спешки, словно знали, что у их жертвы нет шансов.

— Какая приятная встреча, — хрипло произнёс один из них, широко ухмыляясь. — Видишь, как дело обстоит. Оставляй всё, что при себе, и можешь идти. Не хочешь — останешься здесь. Навсегда. — Его широкая улыбка с плохими зубами вызвало мое презрение.

Я медленно повернул голову, оглядывая каждого из них. Моё лицо оставалось спокойным, но внутри уже кипела ярость. Я ненавидел таких — тех, кто думал, что сила в количестве, а не в умении.

— Вы вообще понимаете, на чьей территории работаете? — спросил я, голос мой был тихим, но каждое слово звучало, как удар хлыста. — Сад девяти врат — нейтральная зона. И в этом месяце его территорию патрулирует тонга Луннолицых

— Заткни пасть и гони все что есть, — огрызнулся один из бандитов, и в его голосе прозвучала нотка неуверенности. Но было уже поздно. Они сделали первый шаг вперёд.

Я не стал ждать. Мое детство прошло на этих улицах и правило бей первый прочно сидело в моей подкорке.

Первый удар был молниеносным — короткий нож вонзился в горло ближайшего бандита, прежде чем тот успел поднять дубинку. Кровь брызнула на стены, а я уже развернулся, уклоняясь от удара второго. Мой длинный нож скользнул по запястью нападавшего, перерезая сухожилия. Тот закричал, но крик превратился в визг, когда я всадил лезвие ему в живот и резко провернул.

Третий бандит попытался ударить сзади, но я, словно чувствуя движение воздуха, пригнулся и резко выпрямился, ударив локтем в лицо. Нос хрустнул, и бандит отшатнулся, но я не дал ему опомниться. Я схватил его за волосы и с силой ударил головой о стену. Раз. Два. Третий удар оставил на кирпичах кровавый след. Кажется внутреннее напряжение меня стало отпускать.

Оставшиеся двое вместо того бежать попытались атаковать. Один из них замахнулся ножом, но я поймал его руку и резко дёрнул на себя, одновременно вгоняя короткий нож под рёбра. Второй попытался ударить, но я ушёл в сторону, позволив лезвию пройти мимо. Мой ответный удар был точным — нож вошел в шею, перерезая артерию. Кровь хлынула фонтаном, а я уже отступил, чтобы не запачкать одежду.

Последний бандит, тот, что был ранен первым, попытался подняться, но я подошёл к нему и без лишних слов вонзил нож в основание черепа. Тело дернулось и замерло.

Тишина. Только моё тяжёлое дыхание нарушало её. Я оглядел трупы, убедившись, что никто больше не поднимется. Затем, не торопясь, вытер лезвия об одежду одного из бандитов и спрятал ножи обратно.

— Брат Лао, ты сегодня не в духе? — Из-за угла вышла десятка головорезов вооруженных кто чем под предводительством молодого парня с татуированным лицом, на котором выделялась татуировка полумесяца на лбу.

— Плохо работаешь, брат Чжао. Меня попытались ограбить. — Ответом мне была широкая улыбка. Мы знакомы с этим парнем с десяти лет и в целом можем считаться приятелями несмотря на то что каждый идет своим путем.

— Ты не носишь меток тонг, вот эти глупцы и решили, что могут тебя ограбить. — Он повернул голову посмотрев одного из своих громил и тот скривившись залез в кошель и отдал Чжао несколько монет. С довольной улыбкой он протянул мне половину своего выигрыша.

— Я всегда ставлю на тебя, брат. Ты надолго в Сад девяти врат? Моя смена до рассвета, буду рад с тобой выпить.

— Хочу немного отдохнуть и привести себя в порядок, так что давай завтра.

— Договорились, — Кивнул мне бандит и скомандовал своим людям, чтобы они обчистили тела и убрали с улиц. Все ценное приберут, трупы скормят свиньям или рыбам, не пропадать же добру. В Нижнем городе ничего не делалось просто так.

Я сделал шаг в сторону Сада девяти врат, но остановился, почувствовав, как что-то теплое стекает по моей руке. Ранение. Один из них всё же успел меня задеть. Я сжал зубы, на мгновение закрыв глаза. Потом вытер руку о штаны и двинулся дальше. Настроение было снова испорченным.

Сад девяти врат был уже близко. Там меня ждали тепло, алкоголь и, возможно, кто-то, кто поможет забыть эту ночь. Но прежде чем войти, я оглянулся на темную улицу, где остались лежать пятеро. Их кровь уже впитывалась в камни, становясь частью города, а тела скоро станут пищей для зверья.

Я вздохнул и шагнул вперёд, в свет, исходящий из дверей таверны, но прежде чем войти, почувствовал, как чья-то рука схватила меня за запястье. Мгновенно напрягшись, я обернулся, готовый к атаке, но передо мной стоял старик. Его лицо было покрыто глубокими морщинами, а глаза, тусклые и мутные, смотрели куда-то сквозь меня. Он не сказал ни слова, просто сунул мне в руку смятую записку и тут же растворился в толпе, словно призрак.

Я развернул бумагу, но в тусклом свете фонарей разобрать текст было невозможно. Сжав записку в кулаке, я сунул её в карман. Разберусь позже. Сейчас мне срочно нужно выпить и почистить раны.

Дверь таверны скрипнула, когда я толкнул её плечом. Внутри меня встретил густой туман табачного дыма, смешанного с запахом жареного мяса, рисового вина, пота и опиума. Сад девяти врат был местом, где стирались границы между мирами. Здесь, под низкими потолками, заставленными бумажными фонарями, собирались все, кому было что скрывать.

На первом этаже располагалась таверна. Длинные деревянные столы, покрытые потертыми скатертями, были заставлены мисками с лапшой, чашками с вином и курительными трубками. В углу, на небольшой сцене, музыканты играли на струнных инструментах, их мелодия едва пробивалась сквозь гул голосов. Здесь сидели торговцы, бродяги, наёмники и те, чьи лица были скрыты под широкими шляпами. Их разговоры были тихими, но напряженными, словно каждый боялся, что его слова услышат не те уши.

Барная стойка, сделанная из темного дерева, была покрыта царапинами и пятнами от вина. За ней стоял бармен — высокий мужчина с лицом, изрезанным шрамами. Его руки двигались быстро и уверенно, наливая вино, разливая суп и одновременно следя за порядком. На стене за его спиной висело оружие — ножи, мечи и даже пара арбалетов. На случай, если кто-то решит нарушить правила и это будет очень плохая идея. Даже самые отмороженные из бандитов опасаются этого здоровяка отслужившего два полных срока в легионах Предела.

Поймав внимательный взгляд бармена я приветственно кивнул и головой мотнул в сторону второго этажа. Ответом мне был легкий кивок, что все впорядке и я могу подниматься, когда захочу. Но сейчас мне нужно срочно выпить.

На втором этаже были комнаты. Их двери, плотно закрытые, скрывали тех, кто искал уединения. Иногда из-за них доносились стоны или смех, но чаще — тишина. Третий этаж был борделем. Там, в полумраке, под звуки музыки и шепот обещаний, можно было найти утешение или просто забытье.

Я подошёл к барной стойке и он, не задавая лишних вопросов, тут же поставил передо мной чашку горячего вина. Я взял её, почувствовав, как тепло напитка разливается по телу, и оглядел зал. Никто не смотрел в мою сторону, но я знал — здесь каждый замечает всё. Моя рука непроизвольно потянулась к карману, где лежала записка. Что там? Предупреждение? Угроза? Или просто бред сумасшедшего?

Вино опустившееся в желудок приятно согревало. Сегодняшний день был слишком долгим. Слишком кровавым. Еще никогда я не убивал столь многих и самое жуткое, что я делал это настолько естественно и легко, что на мгновение мне стало не по себе. Но уже через секунду я отбросил эти мысли и жестом показал, что мне нужно еще вина. Бармен так же молча налил, сунул мне от комнаты и отошел обслуживать другого клиента.

Я поднялся на второй этаж, оставив шум таверны позади. Коридор был узким, стены покрыты потертыми обоями с выцветшими узорами. Двери комнат плотно закрыты, за ними — чужие тайны, чужие жизни. Я нашёл свою — номер семь. Ключ, выданный барменом, скрипнул в замке, и я вошёл внутрь.

Комната была небольшой, но уютной. Деревянный пол слегка скрипел под ногами, а в углу стояла кровать с плотным матрасом и шелковым покрывалом. На столе горела свеча, ее свет отражался в зеркале, висящем на стене. Я сбросил куртку на стул и сел на край кровати, чувствуя, как усталость накрывает меня волной. Но отдыхать было рано. Сначала нужно было привести себя в порядок.

Я вышел в коридор и поймал слугу, проходившего мимо.

— Купальня, лекарь и сменная одежда, — коротко сказал я, сунув ему пару монет. — Быстро.

Он кивнул и исчез в темноте коридора. Я вернулся в комнату, снял окровавленную одежду и завернул её в тряпку. Для матушки Хо прибавится работенки, а мне нужно было смыть с себя следы сегодняшнего дня.

Через несколько минут слуга вернулся и проводил меня в купальню. Это была небольшая комната, затянутая паром. В центре стояла деревянная бочка, наполненная горячей водой, а вокруг — кувшины с маслами, травами и солью. На полу лежали циновки, а на стене висел крюк для одежды. Я оставил там своё полотенце и погрузился в воду. Горячая влага обожгла кожу, но это было приятное ощущение. Я закрыл глаза, чувствуя, как напряжение постепенно уходит из мышц.

Через некоторое время дверь купальни открылась. Я не стал открывать глаза, предполагая, что это слуга принёс что-то ещё. Но шаги были слишком легкими, почти неслышными. Я приоткрыл веки и увидел её.

Девушка стояла в дверях, была одета в полупрозрачный шелковый халат на голое тело. Её тело было словно выточенное из слоновой кости — гладкое, без единого изъяна. Длинные чёрные волосы, слегка влажные, спадали на плечи, обрамляя лицо с тонкими, изящными чертами. Её глаза, темные и глубокие, как ночное небо, смотрели на меня с лёгким любопытством. Губы, полные и слегка приоткрытые, будто приглашали к разговору. Она была высокой, с длинными ногами и тонкой талией, но её формы были мягкими, женственными. Грудь, не слишком большая, но идеальной формы, слегка поднималась в такт дыханию. На её коже блестели капли воды, словно она только что вышла из другого источника. К демонам девочек из борделей, я хочу ее!

— Ты пришла потереть мне спину?

— Я лекарь, — сказала она, её голос был тихим, но уверенным. — Меня зовут Мэй Лин.

Я кивнул, не находя слов. Она подошла ближе, ее движения были плавными, как у хищницы. В руках она держала небольшую корзину с травами и маслами. Я почувствовал лёгкий аромат жасмина, исходящий от неё.

— Покажи рану, — сказала она, опускаясь на колени рядом с бочкой.

Я поднял руку, показывая порез на боку. Она наклонилась, её волосы слегка коснулись моей кожи, вызывая мурашки. Ее пальцы, тонкие и ловкие, осторожно исследовали рану.

— Неглубоко, — сказала она. — Но нужно почистить, чтобы не началось нагноение. Как и на руке, а вот с плечом ты вел себя неосмотрительно.

Она достала из корзины пузырёк с маслом и начал аккуратно обрабатывать рану. Её прикосновения были мягкими, но уверенными. Я закрыл глаза, чувствуя, как боль постепенно уходит.

— Ты часто попадаешь в такие переделки? — спросила она, не отрываясь от работы. Звук ее чарующего голоса полностью обезболивал раны, которые она обрабатывала.

— Бывает, а я тебя тут раньше не видел, — ответил я, глядя в ее темные глаза.

Она улыбнулась, и я почувствовал, как что-то внутри меня дрогнуло. Ее красота была не только внешней — в ней была какая-то внутренняя сила, которая притягивала, как магнит.

— Готово, — сказала она проигнорировав мой вопрос. Ее таланты лекаря были на высоте как и внешность. — Тебе нужно отдохнуть и через неделю снять швы с плеча.

Я кивнул, но не мог оторвать от неё взгляда. Она встала, её кожа блестело в свете свечей.

— Если понадоблюсь ещё, позови, — сказала она, прежде чем выйти из купальни.

Я остался один, чувствуя, как её образ всё ещё стоит перед моими глазами. Выйдя из купальни, завернувшись в полотенце, я направился обратно в свою комнату. Вода смыла с меня грязь и кровь, но напряжение все ещё сидело глубоко внутри. Мэй Лин… Она прочно засела в моей голове. Её прикосновения, её голос, её запах — всё это будто осталось со мной, как будто она всё ещё была рядом.

Я зашёл в комнату, закрыл дверь и бросил полотенце на стул. Одежда, которую я заказал у слуги, уже лежала на кровати — простая, но чистая. Я быстро переоделся, чувствуя, как усталость начинает брать своё. Но прежде чем лечь, я подошёл к двери и выглянул в коридор. Увидев слугу я сунул ему еще монет и попросил, чтобы он позвал лекаря в мою комнату.

Она появилась буквально через пару минут, словно ждала моего приглашения.

— Ты звал? — спросила она, её голос был тихим, но в нём чувствовалась лёгкая игривость.

— Зайди, — сказал я, отступая в сторону, чтобы пропустить её.

Она вошла, и я закрыл дверь за ней. Комната сразу же наполнилась её присутствием. Её запах — смесь жасмина и чего-то ещё, неуловимого, — будто заполнил всё пространство. Я почувствовал, как сердце начало биться быстрее.

— Ты хорошо выглядишь, — сказала она, оглядывая меня. — Рана не беспокоит?

— Пока нет, — ответил я, стараясь сохранять спокойствие. — Но я думал не о ране.

Она улыбнулась, и в её глазах мелькнул огонёк. Она подошла ближе, её шёлковый халат слегка шуршал при каждом движении. Я почувствовал, как её тепло приближается ко мне.

— О чём же ты думал? — спросила она, ее голос стал еще тише, почти шепотом.

Я не ответил. Вместо этого я протянул руку и коснулся её лица. Её кожа была мягкой, как шёлк, и теплой, как солнце. Она закрыла глаза, слегка наклонив голову к моей ладони.

— Ты все прекрасно понимаешь, — сказал я, чувствуя, как мое дыхание становится тяжелее.

Она открыла глаза и посмотрела на меня. В её взгляде читалось понимание, но также и вызов. Она знала, что я хочу, и, судя по её реакции, была не против.

— Тогда у нас схожие желания, — сказала она, ее голос был полон обещаний.

Я не стал ждать. Я наклонился и прижал свои губы к её. Поцелуй был сладким, как мёд, и горячим, как огонь. Она ответила мне с такой же страстью, её руки обвились вокруг моей шеи, притягивая меня ближе.

Мы медленно двинулись к кровати, не прерывая поцелуя. Её шёлковый халат соскользнул с плеч, обнажая её идеальное тело. Я почувствовал, как моё сердце заколотилось еще сильнее. Она была прекрасна — как богиня, сошедшая с небес. И мне повезло, что сегодня она обратила на меня свой взор.

Мы упали на кровать, и я почувствовал, как ее тело прижимается ко мне. Её кожа была горячей, её дыхание — прерывистым. Я целовал её шею, её плечи, чувствуя, как она дрожит под моими прикосновениями.

— Фэн Лао, — прошептала она, её голос был полон желания. Лишь каким-то уголком сознания я вспомнил, что не называл ей своего имени.

Но эти детали я решил оставить на потом. Вместо этого я продолжил исследовать её тело, каждый изгиб, каждую линию. Она отвечала мне с такой же страстью, её руки скользили по моей спине, оставляя следы, которые я чувствовал даже сквозь одежду.

В тот момент всё остальное перестало существовать. Ни раны, ни опасности, ни враги — только она и я. Только этот момент, который, казалось, длился вечность.

Мы потеряли счет времени, погрузившись в друг друга. Её тело было моим убежищем, её прикосновения — моим спасением. И когда наконец наступила развязка, я почувствовал, как все напряжение, вся боль и усталость ушли, оставив только лёгкость и покой.

Она лежала рядом со мной, её голова на моей груди, а рука обвивала мою талию. Её дыхание было ровным, а тело — расслабленным. Я обнял ее, чувствуя, как её тепло согревает меня.

— Это было чудесно, — прошептал я с нежностью, а в следующий миг мой тон стал холоднее льда. — А теперь расскажи откуда ты знаешь мое имя?