Тэлон

Глава 14

АЗИЯ

— Э-эй!

Я просыпают от звука голоса Тэлона и моргаю несколько раз, вспоминая, где нахожусь и что происходит. Где-то под моей головой, прижатой к его мускулистой груди, раздается мерное, глухое биение его сердца. Я осторожно поднимаюсь, и его рука, соскользнув по моей спине, останавливается на пояснице.

— Ты испортила наше кино с обнимашками. Все должно быть не так, — подтрунивает он. — Так надолго закрывать глаза нельзя.

Ой! Как стыдно.

— Прости. Я, кажется, уснула.

— Да ничего. Я и сам, похоже, немного задремал.

— Я последние несколько недель плохо спала. Переживала и нервничала из-за свадьбы и всего остального.

— Думаю, надо ложиться спать. — Он сладко зевает и потягивается. — Я сказал риелтору, что мы встретимся с ней в восемь.

— О, Боже! Я совсем не ранняя пташка.

— Ага, я тоже. Ничего, заедем по дороге за кофе. Ты пьешь кофе?

— Да. С соевым молоком.

— Хм. Пожалуй, лучше зайдем заказывать кофе вместе. Я точно первые несколько раз не то выберу.

Пока Тэлон относит чашу из-под попкорна обратно на кухню, я складываю плед. В голове крутится только одна мысль: мне предстоит лечь с ним в одну постель. Лежать вместе на диване во время фильма было очень приятно, но момент с перемещением на настоящую кровать меня немного пугает.

— Ты идешь? — спрашивает он, проходя мимо и задерживаясь у дверей гостиной.

— Да, подойду через минутку, — тяжело вздыхаю я. — Только почищу зубы.

— Ладно. Если тебе что-нибудь понадобится, поищи в шкафчике в ванной или, если не найдешь, кричи. Помочь я вряд ли чем-то смогу, но ты все равно кричи.

— Окей, — киваю я и выключаю телевизор. — Спасибо.

Когда я чуть позже чищу зубы, рассматривая в зеркале свое отражение, в памяти снова всплывает его комментарий про «несексуального щенка».

Неупакованная.

Без сексуальной изюминки.

Благотворительный проект.

Я бы без тени сомнения выбрала физическое наказание вместо таких слов. Слова ранят больнее. Они, словно эхо, снова и снова звучат в голове, пока не осядут тяжелым гнетом в сердце, а оттуда проникают в самую душу и медленно ее пожирают.

Пучеглазая.

Голодранка.

Оборванка.

Те детские прозвища врезались глубоко, и эти новые не намного лучше.

Моя искорка.

Я стараюсь сфокусироваться на том единственном ласковом и красивом прозвище, которое у меня есть и которое мне дала Кэт.

— У тебя там все хорошо, Мармеладка? — интересуется из-за двери Тэлон, легонько постучав.

Ну, или единственное ласковое прозвище до вчерашнего дня. Улыбка сама собой расцветает на моих намазанных зубной пастой губах. Теперь у меня есть новое, и оно мне даже нравится.

— Уже иду, — отзываюсь я, прежде чем сполоснуть рот водой.

Я умываюсь, расчесываю волосы. Что бы такого на себя надеть? Черт знает, что лучше выбрать в качестве наряда в постель, когда ложишься в нее со своим новоиспеченным супругом-незнакомцем, если хочешь ему понравиться, но не хочешь при этом чересчур заводить.

Я выхожу из ванной и на цыпочках пробираюсь в гостевую спальню, где лежит мой чемодан.

— Ошиблась комнатой! — орет мой супруг из хозяйской спальни.

— Сейчас приду! — ору я в ответ, хохоча.

Покопавшись в чемодане, я достаю из него розовую майку на тонких бретельках и закрытые черные хлопковые трусики. Думаю, это подойдет. Удобно и мило, с легким оттенком намека на сексуальность, но не пошло.

Кажется.

— Иисусе, уже светать начинает. Что ты там так долго? — стонет он, когда я захожу в темную комнату. В углу, рядом с кроватью, включен ночник, освещающий теплым приглушенным светом изголовье кровати, в которой уже лежит Тэлон, прикрывшись до пояса одеялом. На фоне белых простыней его мускулы и татуировки еще сильнее бросаются в глаза.

— Азия?

— Хм? — Я в замешательстве стою возле кровати, прикусив нижнюю губу. Черт бы побрал доктора Холлистер! До чего же неловко!

— Ложись уже.

— Ты что, голый?

— Все может быть.

— Тэлон! Нет.

— Есть на мне боксеры! Да что с тобой не так?

— Просто мне неудобно.

— Успокойся уже, — вздыхает он. — Не буду я пытаться тебя оприходовать, не бойся. Я слишком устал. Вымотался в конец на свидании с киношкой.

— Ого! — отзываюсь я, осторожно забираясь в постель рядом с ним и натягивая одеяло до подбородка. — Когда ты так романтично выражаешься, мне аж прыгать на месте хочется от нетерпения, когда же это наконец случится!

Он перекатывается на бок и поворачивается лицом ко мне.

— Не волнуйся. Уверен, что когда-нибудь, в ближайшем будущем, я переверну твой мир с ног на голову, малышка.

— Малышка? Ты, наверное, хотел сказать «щеночек»?

— Ты об этом никогда не забудешь, да?

— Вряд ли.

— Я сказал это не для того, чтобы тебя обидеть. Просто так получилось. И, вообще-то, я имел ввиду, что ты очень-очень милая.

— Откровенно говоря, от этих слов мне совсем не легче.

Вдруг молодой человек резко садится в постели.

— Ты это почувствовала? — громко шепчет он.

— Что?

— Что-то запрыгнуло на кровать. Эта дурацкая кошка на моей кровати?

Я сажусь в кровати вслед за ним и обнаруживаю Принцессу Пикси, свернувшуюся клубочком у изножья кровати.

— Ну и что? Она каждую ночь со мной спит.

— Ни за что. Вот тут я должен обозначить границу.

— Границу? Какую границу?

— В моей кровати кошки не будет.

— Она не в кровати, она на кровати. И весит меньше килограмма. Как она может тебе помешать?

— Не хочу, чтобы она смотрела на меня или начала по мне прыгать, когда мы приступим к делу.

— Приступим к делу? — удивленно таращусь я на молодого человека в полумраке комнаты. — О каком именно деле ты говоришь?

— Сама знаешь. Когда мы начнем заниматься сексом.

Я плюхаюсь обратно на свою подушку.

— Оставь, пожалуйста, кошку в покое. Она не побеспокоит нас, когда мы приступим к делу. Тем более что ты все равно ее этим своим делом напугаешь.

— На кошку в спальне я не подписывался, — вздыхает он, тоже падая на подушку.

— Ты к ней привыкнешь. Даже полюбишь. Может, будем уже спать?

Он снова поворачивается на бок, лицом ко мне.

— Что случилось с последним парнем? — раздается следующий его неожиданный вопрос.

— С каким последним парнем?

— С последним парнем, с которым ты занималась сексом. Вы долго были вместе?

Я закрываю глаза. О Дэнни мне даже думать не хочется, тем более говорить.

— Мы были вместе два года. Расстались, потому что ему предложили работу в другом штате.

— Хороший был парень?

— Да. — Пока не ушел.

— Ты его любила? — Голос Тэлона теперь звучит мягче, нотки любопытства едва заметны.

— Да.

— А сейчас еще любишь?

— Нет. — Я открываю глаза и поворачиваюсь к нему. — Это давно прошло.

— Почему он не забрал тебя с собой?

Хороший вопрос.

— Он считал, что будет лучше, если мы просто расстанемся. Наверное, не был готов к такому серьезному шагу.

— Вот, блин, отстой.

— Ага, не то слово!

— Я буду везде брать тебя с собой.

Я отворачиваюсь к стене и начинаю смеяться.

— Звучит немного жутковато. — Я снова разворачиваюсь к нему.

Он упирается подбородком в мое плечо, и его волосы мягкой волной накрывают мою руку и грудь.

— А ты разве не хочешь быть всегда и везде со мной рядом? Когда я здесь, не в турне? — спрашивает он с некоторым волнением в голосе от того, что я могу не захотеть быть вместе.

— Ты серьезно? Или опять решил меня подразнить?

Он прижимается губами к моему плечу, и от этого прикосновения по всему телу пробегает волна дрожи.

— Я совершенно серьезно. Хочу, чтобы у меня было так же, как у моих бабушки с дедушкой и моих родителей. И у моего брата Шторма с Эви. Они все делают вместе.

На самом деле именно этого всегда хотелось и мне. Но только мне такие отношения доводилось видеть только по телевизору. Тэлон, напротив, вырос в атмосфере настоящей любви, каждый день наблюдал ее вокруг себя. Похоже, в его семье это наследственное. Может быть, любовь у него в крови?

Быть может, мы наконец-таки нашли что-то общее, чего хотели от этого эксперимента? Близость. Спутник жизни.

В темноте его совсем не видно, хотя его лицо всего в нескольких сантиметрах от меня, его дыхание щекочет мне шею, а волосы щеку. Я протягиваю руку и осторожно завожу непослушные пряди ему за ухо. Вот уж никогда бы не подумала, что мне доведется сделать такое с мужчиной.

— Ты сейчас говоришь серьезно? — тихо спрашиваю я. — Ты на самом деле этого хочешь?

— Ага. Хочу. Честно.

Мне так хочется ему поверить, да и сомневаться в его словах причин нет, кроме, разве что той, что у него никогда не было настоящих отношений. Но, наверное, даже рок-звезды способны когда-то остепениться, правда? Команда проекта должна была выяснить о нем все, в том числе и это, как они вытрясли из меня всю душу бесконечными вопросами.

— Азия, о чем ты думаешь? Ты как-то притихла.

— Думаю, что вот прямо сейчас хочу поцеловать тебя так, словно ты принадлежишь мне одной.

Кажется, впервые в жизни мой голос звучит как голос взрослой, чувственной женщины — без дрожи, треска или нервного хихиканья. Тэлон тихо вздыхает и прикасается к моей щеке. Что ж, по крайней мере, удалось его удивить.

— Ну так вперед, детка. Я в твоем распоряжении, — шепчет он, слегка прикасаясь губами к моим.

Я кладу ладонь ему на затылок и прижимаю его рот к своему. Он не двигается, но позволяет мне осторожно целовать его, словно пробуя на вкус. Тэлон слегка приоткрывает рот и чуть проводит языком по моей нижней губе, приглашая углубить поцелуй. Мои пальцы сами зарываются в его волосы, и, когда наши языки наконец сплетаются, а губы сливаются в жарком поцелуе, где-то глубоко в груди неожиданно для меня самой зарождается стон. Я не представляла, что сердце будет так колотиться от поцелуя, но, черт возьми, оно стучит с невероятной силой; едва ли не грохочет с сумасшедшей скоростью, и дыхание у меня начинает сбиваться. Рукой он нежно скользит по моему животу, сжимает бедро, и, немного приподняв голову и тяжело дыша, прерывает поцелуй. Спустя мгновение, я снова притягиваю его к своему ждущему рту, потому что знаю, именно этого он от меня ждет. Он хочет почувствовать, что я его хочу.

— Сейчас ты уже готова? — шепотом спрашивает он между быстрыми вздохами, целуя меня в щеку.

Да. Нет.

— Еще нет, — шепчу в ответ я и, немного повернувшись, снова ловлю поцелуем его губы.

— Черт, — едва ли не рычит он, целуя меня глубже, и наши языки опять сливаются в сладком танце. — Ты убить меня хочешь?

— Прости.

Он отстраняется, но сжимает рукой мое бедро.

— Ничего. Давай сейчас остановимся, пока я еще в состоянии остановиться.

— Спасибо, — тихо благодарю я, и наши губы еще раз на мгновение сливаются в поцелуе. — Спасибо, что так терпелив со мной.

— Спасибо, что показала мне, ради чего стоит подождать. — Он еще раз целует меня, а затем перекатывается на свою сторону кровати. — Все, спи.

Спать? Куда уж тут уснуть, когда сердце бешено бьется, бедра полыхают огнем, а внутри вдруг образовалась пустота, в которой отчаянно не хватает его?

И тут, в темноте и тишине, я чувствую, как его огромная ступня под одеялом прижимается к моей и так и остается, прижавшись пятка к пятке. Почему-то такое простое прикосновение кажется мне бесконечно милым и нежным. Связь, описать которую словами невозможно.

Пятко-поцелуйчики с мужем рок-звездой.

Кажется, я сейчас растаю от умиления.