Тори

Глава 1

Мы много думаем о себе и о жизни в целом, не давая возможности расслабиться. Бежим, страдаем, мучаемся, а ведь на самом деле — все просто. Главное, не проморгать свое счастье. У каждого наступает момент, когда нужно остановиться. Есть точка отсчета. Та точка, когда ты вдруг понимаешь, что вот оно. Твое. Я смогла, чего и вам желаю.

Моя самая близкая подруга, Женька, позвонила в конце января.

— Привет, родная. — Ее голос звучал как-то слабо, словно она через силу выдавливала из себя слова.

— О, привет. — Я сняла очки и отложила на стол. Сграбастала рукой пачку сигарет и вышла на балкон. — Ты как?

— Нормально. Рит… я к своим еду. Уже взяла билеты. — Ее голос звучал глухо.

— Жень, зачем?

— Мне так будет легче.

— Ты кого обмануть пытаешься? — прикурив сигарету, выдохнула вверх дым. Женя рассталась накануне со своим парнем и теперь пыталась сбежать сама от себя.

— Не важно, Рит. Мне надо уехать. Там я отвлекусь, залижу раны, попробую дышать дальше…

— Ну и чем воздух Брюсселя лучше? Ульман, не выдумывай! — я крайне редко называла ее по фамилии.

— Ритусь, я, когда приду в себя — маякну. А пока — извини. У меня нет сил. Слишком больно…

— Прошу тебя, не дури. Или ты думаешь, что в Бельгии твое сердце будет меньше болеть? Это глупо.

— Мне надо… Андрею привет передавай.

Наш разговор был устрашающе холодным и пустым, словно мы сидели в тюрьме и перестукивались через стенку. Распрощавшись, я еще не знала, что самая близкая подруга исчезнет на год. Даже больше.

Прошла неделя. От нее не было никаких известий. Тогда я не обратила на это внимание, так как была поглощена душевными качелями в личной жизни. Отношения с очередным мужчиной трещали по швам.

Утро. Если бы кто-то мне сказал, что сны могут быть настолько реальными — рассмеялась бы в лицо. Но нет. Раз, два, три, четыре, пять…

И, выныривая из сна, раскрыла глаза, пытаясь вдохнуть воздух. Образ Андрея еще не исчез. Пытаясь ухватиться за уходящий призрак, получила жалкие потуги оргазма, вырвавшегося на свободу. Как же классно-то! Но не ярко, далеко не так, как это происходило в жизни… Легкое разочарование заставило скорчить кислую мину. Эротический сон словно наваждение, исчезал с каждой долей секунды. А потом — все. Ничего не осталось. О чем было видение? Неизвестно… Пустота…

Андрей, последний из моих «воздыхателей», действовал тихо и незаметно. Он словно и отдавал себе отчет в том, что у меня есть сын, и относился к нему хорошо, но с тем же умудрялся не сталкиваться с ним.

Я даже не могу объяснить, как все произошло. Любовник выстроил отношения так, что мы виделись лишь в тот период времени, когда это было удобно ему и не принуждало общаться с Димкой, а тем более не несло в себе предпосылки полноценной семьи и обязательств.

Наше с ним время — это обеденный перерыв. И не важно, насколько он затягивался. Важно то, что я несколько месяцев не отдавала себе отчет в происходящем. Так извернуться тоже надо уметь. И он легко с этим справился.

Когда же поняла для себя, что подобный формат меня не устаивает, и стала высказывать неудовольствие — Андрей исчез. Словно и не было его в моей жизни.

То, что наши отношения с ним зашли в тупик, я осознала еще за несколько недель до объяснений. Что можно сказать, когда человек, врет и выворачивается?

«Ухаживаю за мамой, не могу задерживаться, дочь хочет пообщаться, извини, еще занят…» — на все эти объяснения и оправдания я очень долго закрывала глаза, не желая видеть правду. Но она красной нитью прослеживалась везде.

Точкой отсчета послужила банальность. Я приперлась к нему на работу, не предупредив.

Нет. Я не застала его с другой любовницей и не увидела что-то, что могло бы повлиять на наши отношения. Жизнью правят случайности. Хотите верьте — хотите нет, но это так. У меня это был случайно подслушанный, обычный телефонный разговор. С сиделкой. С женщиной, которая ухаживала за его престарелой мамой.

Он преподносил свой график дня и возможность видеться со мной так, как ему было комфортно, прикрываясь больной и старой матерью, за которой якобы ухаживал. Я не сильно лезла с вопросами, а зря. Своей маме он нанял «няню», и все его басни по поводу занятости по вечерам оказались ложью.

Не выдержав странной двусмысленности, и на подкожном уровне понимая, что отношения словно «Титаник» идут ко дну, у нас состоялся занимательный разговор.

Он позвонил за час до обеденного перерыва:

— Привет, Маруся!

— Привет. — С некоторых пор прозвище, которое он мне дал, стало напрягать.

— Какие планы?

— Да никаких особых. Пеку кекс. Вечером заедет Лиля с Аркашей. Будем чаевничать. Тебя ожидать?

— Мусечка… ну ты же знаешь… я занят по вечерам.

— Да. Ты занят.

— Если я через полчаса появлюсь..? Ты не против?

— Давай. Поговорить надо.

— Поговорить? — почувствовав на том конце провода растерянность, я усмехнулась.

— Да. Или твое время, которое ты готов уделить мне не рассчитано на разговоры?

— … - Красноречивое молчание сказало больше, чем любые слова.

— Ты еще тут?

— Да.

— Что-то не так?

— Бубочка, я наберу тебя чуть позже, хорошо?

— Конечно. — Собрав все силы, ответила как можно спокойнее. В груди возник ком боли, разъедающий изнутри. Жжение распространилось снизу вверх, давя вдох и скручивая внутренние органы в узел. То, что он не перезвонит и не приедет, я почувствовала уже тогда.

Бойкот длиной в неделю выпотрошил, освободив пустоту, звенящую от отчаяния. Гордость не давала набрать его номер и спросить в чем дело. Я задыхалась от тоски и горечи. Ну как так?!

Верить в то, что мной попросту пользовались, не было сил. Услужливый внутренний голос подсказывал возможные варианты, выгораживая Андрея. К концу седьмого дня я успела уверить себя в том, что с ним случилось что-то плохое, но телефонный звонок заставил отрезвиться.

— Привет. Как дела? — словно ни в чем не бывало, спросил он.

— Здравствуй. Все хорошо.

— Какие планы?

— Собираюсь на маникюр.

— А когда освободишься?

— Часа в четыре.

Он сдержанно выдохнул. Ну да. Ему такое время неудобно.

— Моя компания не помешает? Хочу тебя увидеть…

— Когда?

— Ну… я мог бы подскочить к тебе после обеда…

— Давай после пяти.

— М-м-м… хорошо. А раньше ты не сможешь?

— Раньше никак. — Мне хотелось укусить себя за язык. Слова выдавливались через спазмы в горле. Сжав карандаш до боли в ладони, подавила желание закричать: «Андрей! Ты только приди! Обними меня! Прижми к себе! Неужели все?! Я больше не нужна?!»

Но у него, судя по всему, были другие планы.

— А что ты делаешь на выходных?

— Планов нет. — Я сдалась, с трепетом ожидая дальнейших слов.

— Как смотришь на то, что бы пожарить мясо на костре?

— Где?

— Денис уехал в Египет. У меня ключи от его дачи.

Что-то щелкнуло внутри. Я глубоко вдохнула.

— Отлично! Димка будет в восторге.

— Димка? — на том конце провода возникла пауза. — Я думал мы только вдвоем… хотел устроить романтический вечер…

— А где ты пропадал все это время? — поинтересовалась, так как этот вопрос мучил больше всего.

— Ой. На работе завал. Я уже поселился в офисе. И днюю и ночую тут.

— А как же мама?

— Ну, это я образно.

После минутного молчания, Андрей предпринял еще одну попытку.

— Так что по поводу выходных? Может, ты смогла бы освободиться..? Родителей попросить или сестру?

— Извини, нет. Там свои планы. — От напряжения у меня даже руки задрожали, но в этих отношениях пришла пора ставить точку.

— Жаль…

— Я так понимаю: сегодня тебя не ждать?

— Боюсь, не получится. — Он, как всегда выстраивал планы в соответствии со своими желаниями.

— Что так? Это потому, что я занята в то время когда тебе удобно?

— Маруська, ну не начинай. Ты же знаешь мою ситуацию…

И тут меня прорвало:

— Не знаю, Андрей. Совершенно не знаю. Ты рассказываешь мне о прикованной к постели матери, и при этом я случайно узнаю, что у нее есть круглосуточная сиделка. Ты говоришь о том, что общаешься до десяти вечера с дочерью, а на следующий день, забыв о том, что мне плел, в моем присутствии обсуждаешь с другом вчерашний матч по футболу… и не надо быть гением, что бы узнать, что матч начался в восемь вечера.

В ответ тягучее, ужасающее молчание.

— Знаешь что, Андрей?! — не дождавшись ответа, я выдала то, что кипело внутри: — Иди ты на@й из моей жизни!!! — И отключила связь. Потом, подумав буквально пару секунд, удалила его из всех приложений. Занесла номер в черный список. Дрожащими руками взяла сигареты и вышла на балкон.

Сердце рвалось на куски. Неужели я сделала это? Глухая боль охватила грудную клетку. Горечь поднялась к глазам. Слезы появились мгновенно. Избавляться от привязанностей — то еще испытание. Память, с мазохизмом рисовала картинки из прошлого. Где еще я найду такого красивого и страстного мужчину? И есть ли смысл мечтать о полноценной семье в моем случае? Ну и пусть бы все продолжалось так, как было все эти месяцы.

Как любовнику — Андрею надо отдать должное. Руки, язык, губы… все его действия были нацелены на кульминацию. Он знал. Умел. Делал. Доводил до точки дрожи и отдачи так, что сердце стучало через раз, и вдох прерывался. Любовник с большой буквы «Л». Уж поверьте. Мне есть с кем сравнивать. И все же… его вранье перечеркивало все хорошее.

А потому пришло время выбора. Андрей не хотел менять уклад своей жизни, а тем более брать на себя обязательства. Мой сын, Димка, словно и не существовал для него. Была только я и наш обеденный перерыв.

То, что будет больно, я знала, но не думала что настолько. Месяц после этого разговора пыталась дышать как прежде. Еще месяц искала причины, что бы жить. Ничто не помогало. Даже сын. Все казалось второстепенным и незначительным. Передвигаясь словно на автопилоте, глядя и слушая, общаясь и пытаясь вникнуть в сказанные кем-то слова — не могла найти точку опоры. Как же все выгорало в глубине души! Мечты и надежды кружили пеплом, застилая глаза и забивая дыхание. Сплошное опустошение и неимоверной силы отчаяние не давали возможности прийти в себя. Боль разливалась вместе с пульсацией крови по венам и артериям. Проникала в каждый капилляр.

Месяца через три пришло если не облегчение, то, по крайней мере, спокойствие. Андрей сделал свой выбор. Я тоже. Нет смысла кого-то обвинять. Он не хочет и не видит меня и Димку как свою семью. Секс — это все что может предложить. Все наши отношения — ложь. Каждый преследовал свои цели. Винить в этом некого.

Собрав остатки сил, я вынырнула из бездны и стала собирать себя и свою жизнь по крупицам.

Попыталась созвониться с Женькой. Ноль. Вне зоны доступа.

Неделя. Две. Три. Ничего. Сделала так же попытку найти ее брата. Бесполезно. Когда-то в юности Юргис оказывал мне знаки внимания. Причем не двусмысленные. Даже был момент, когда во время празднования новогодней вечеринки зажал в угол и поцеловал.

Воспоминания об этом доставляли некое неудобство, но желание выяснить все ли нормально с Жекой — брало верх. Безрезультатно. Складывалось ощущение, что она испарилась. Никто ничего не знал. С работы уволилась. Квартиру продала. Это выбивало почву из-под ног. Ладно, уехала к родным в Брюссель, но зачем продавать жилье? Вывод напрашивался один: возвращаться не собиралась. Но. Мы же не дети. Дружим много лет. Как она могла вот так поступить по отношению ко мне?

Отгоняя недобрые мысли, я периодически все же пробовала ее найти. Звонила бывшим сокурсникам, искала в соцсетях, даже съездила и поговорила с соседями, желая выяснить хоть что-нибудь …

Появилась Женя года через полтора. Неизвестный номер высветился на мобилке, заставляя вынырнуть из мира бухгалтерии и прочего учета.

— Алло. — Устало потерев переносицу, я потянулась к стакану с водой.

— Привет, моя дорогая…