Третий шанс

Глава 42

От попаданий вражеских снарядов «Пересвет» весь гудел, как натянутая струна. То тут, то там вспыхивали пожары, которые тушились палубными командами, матросов под палубной броней хватало, и все они рвались наверх, чтобы принять участие в бою, заменив своих убитых или раненых товарищей. А повреждения росли, из пробитых труб валил дым, огромный небронированный борт был покрыт «оспинами» от разрывов, нижний носовой каземат правого борта разрушен прямым попаданием.

Все же, несмотря на все свои многочисленные недостатки, корабль обладал и несомненными достоинствами — главное из которых было то, что он не собирался ни выходить из боя, или не приведи господи, тонуть, Все же почти полный броневой пояс по ватерлинии, который в случае необходимости можно удлинить. Прикрыть дюймовыми листами стали, в два или три, наложив друг на друга — тогда близкие разрывы с их крупными осколками не будут оставлять в обшивке пробоины. Да, возникнет небольшая перегрузка, но не столь большая. К тому же вес можно компенсировать, убрав тяжелые боевые марсы, которые абсолютно не нужны. К тому же можно число 75 мм пушек сократить с двадцати до двенадцати, они не столь полезны, как считалось прежде, и с отбитием атак миноносцев уже не справляются.

— Степан Осипович, а ведь японские снаряды имеют намного больший заряд взрывчатки, чем наши «облегченные» образцы. Может быть, наше Адмиралтейство поторопилось со снятием прежнего типа, более тяжелого, чем даже японские снаряды? У нас большие разрушения и пожары, в то время как на японских кораблях подобного почти нет.

— Думаю, это стоит сделать, ведь прежний двенадцатидюймовый снаряд весил не 20 пудов, а 28, а шестидюймовый был почти на пуд тяжелее. Да и восьмидюймовый снаряд весил столько, как нынешний девятидюймовый — восемь пудов, а не пять с половиной. Если снарядить их еще пироксилином, то будет больше ущерба неприятельским кораблям. Но то проверить на полигоне нужно, после боя отправьте запрос в столицу после согласования с наместником. Да и каски с кирасами нужны для палубных команд, сотня, не меньше, а не пара десятков — слишком большие потери. Хорошо еще, что у нас все же хватило ума после первого боя все лазареты под броневую палубу убрать. Чем только под «шпицем» думали?

Вопрос был чисто риторическим — недостатков в подготовке русского флота с началом войны вскрылось столько, что приходилось с руганью и самоотверженностью исправлять их уже по ходу боевых действий, и это всех раздражало, включая и его самого, и наместника. Они оба беспрерывно отправляли рапорта в Петербург, со своими предложениями, чем, несомненно, «бесили» высокое начальство. И особенно генерал-адмирала великого князя Алексея Александровича, ленивого и тучного сибарита, имевшего на флоте непочтительное прозвище «семь пудов августейшего мяса».

— Одно хорошо — наши десятидюймовые снаряды приносят японцам куда больше повреждений, чем их восьмидюймовые нам…

Степан Осипович осекся — «Пересвет» сильно встряхнуло от попадания очередного вражеского снаряда, взорвавшегося с ужасным грохотом. И можно было радоваться, что это 203 мм, а не 305 мм, под обстрелом которыми сейчас находится «Цесаревич», море вокруг которого сейчас просто кипит от всплесков. А сколько раз попали, даже там никто не скажет, потому что двадцать пять кабельтовых это очень близко — наместник, наконец, подошел на самую убойную дистанцию для русских пушек. И все потому, что Того связан защитой подранков, иначе бы легко ушел бы на дистанцию вдвое большую, и безопасную для своих кораблей.

— Я думаю, Михаил Павлович, нам стоит направиться туда — хватит с Камимурой дуэли устраивать. Слишком хорошо его крейсера забронированы, да и скорость есть — не дает нам сойтись ближе. А вот «Адзуму» и «Фудзи» он кинется защищать, что нам будет на руку!

Макаров еще раз всмотрелся в японские корабли, что стреляли беспрерывно по русскому отряду, и внимательно оглядел собственные мателоты. «Победа» вела бой с «Токивой», причем небезуспешно — японский крейсер был порядком потрепан и потерял два-три шестидюймовых орудия, потому что в ответ стреляло, кроме башен, только четыре ствола. С идущим третьим «Якумо» на равных сражался «Громобой», и то потому, что вражескому кораблю вчера крепко досталось от «Ретвизана». А вот концевой в отряде «России», флагмане вице-адмирала Безобразова, доставалось от прекрасно забронированного «Ивате», к тому же корабль не был перевооружен — и не успели, и лишних шестидюймовых пушек не нашлось.

— Вы правы, Степан Осипович, теперь нам там самое место — добить вражеские корабли, те, что вчера еще повредили, необычайно важно! И за «Петропавловск» с «Рюриком» отместка, и силы уравняем в будущих сражениях. Иначе зачем мы гнались всю ночь⁈

— Все правильно — нужно всегда атаковать неприятеля и вести бой до последнего снаряда! Может быть, он и принесет победу, кто знает, но одолеет врага только тот, кто настроен на решительное сражение!

В чем-чем, но в недостатке смелости командующего флота было не упрекнуть. Да и командиры при нем стали действовать более инициативно, и уже не боялись нападать на более сильного противника, усвоили, что воюют не только корабли с пушками, но люди, что ведут бой на них.

— «Амур» и миноносцы подошли, Степан Осипович!

Действительно, новых участников сражения добавились — пришел минный заградитель, что стал «мастером на все руки» — и авизо, и небольшим крейсером, и спасательным кораблем. И полудюжина «соколов», что возвратились из Дальнего, где приняли угля, сколько смогли — 240 тонным миноносцам хронически не хватало дальности плавания.

— Молодцы, успели — теперь при первой возможности пойдут в атаку. На самодвижущие мины вся надежда, утопить корабль одной артиллерией неимоверно трудно, боюсь, что нашими снарядами невозможно. Курс на неприятеля, пойдем на вест — и теперь Камимура пусть побегает за нами. Держать шестнадцать узлов!

— Побегает, транспорты спасать ему поздно, да и отход главные силы погубит, ибо это бегством будет. Вы правы, Степан Осипович!

Отдав приказ, Макаров пристально всматривался в броненосцы, что под флагом наместника вели бой с японскими кораблями. И те и другие сражались упорно, японцы попадали чаще, но их стрельба становилась реже — пушки били не так торопливо как раньше. Но так японцы большой силой не отличаются, маленького росточка щуплые люди, а шестидюймовый снаряд в два с половиной пуда, немногим легче, чем сам матрос по весу. А потягай таких хотя бы десяток, и особенно после горячки вчерашнего дня и беспокойного сна у пушек этой ночью. Тут и русские здоровяки, чуть ли не сажень ростом и широкими плечами бледноватыми стали, сил не хватает…

— Ай да Иессен, вот молодец! Проскочил ведь, выбрал момент! Давай, Карл Петрович, я «гарибальдийцами» займусь, а Безобразов тебя прикроет!

Макаров чуть ли не закричал, топнул ногой — «Полтава» с «Севастополем» согласованно повернули, и прошли за кормой «итальянских» крейсеров, которых явно отвлекло появление новых противников. Еще бы — два броненосца с десятидюймовыми пушками, тоже опасными для их относительно тонкой брони, да еще с близкой дистанции.

— Нет, не стоит — сигнал на «Россию» — пусть идет на «Ниссина» и «Касугу», а мы сойдемся с крейсерами Камимуры, и плевать, что их будет против нас двоих четверо! Такой шанс нельзя упускать!

Действительно, «Полтава» дала полный ход и устремилась на «Фудзи», за ней поспешал «Севастополь», кочегары которого сделали невероятное — броненосец набрал не меньше тринадцати узлов, дым тянулся густой полосой. И стало ясно, что все решится в ближайшие полчаса — с короткой дистанции двенадцатидюймовые орудия русских броненосцев смогут добить неприятельских «подранков». А те просто не имеют достаточного хода, чтобы удрать, ползают по морской глади как «сонные мухи».

А он с двумя броненосцами преграждает путь четверке крейсеров Камимуры, и не даст им помешать отряду Иессена. «Громобой» с «Россией» не смогли бы этого сделать, Степан Осипович сообразил это в последний момент — слишком слабо «рюриковичи» вооружены, не для эскадренного боя шестидюймовые пушки, пусть даже их много натыкано.

И тут началось — настигшие японские крейсера стали осыпать «Пересвет» градом снарядов, доставалось и «Победе», ведь по каждому русскому кораблю сейчас стреляла пара японских…

Порт-Артурская эскадра — «Пересвет», «Ретвизан» и «Победа». В бою в желтом море 28 июля 1904 года они выстояли под обстрелом японских броненосцев, а ведь могли уйти от боя, ход позволял. А в Цусимском проливе отбились бы от четверки крейсеров Камимуры, и даже более того — могли их победить, благо подходили крейсера ВОК. Но контр-адмирал Витгефт решил иначе, взял в отряд тихоходные «Севастополь» и «Полтаву», которые дойти до Владивостока априори не могли — просто бы не хватило угля, ведь его расход огромен если корабль идет со сбитыми трубами…