Твой ход, аниран

Часть 7. Глава 12.

Посла Декедды Амрана Хабиба под стражей доставили в Тронный Зал ближе ко второй половине дня. И посол совсем не выглядел ухоженным щёголем, каким был раньше.

Над правой бровью была видна царапина, под глазом, в этот раз не подведённым тушью, расплывался синяк. Красная феска, казалось, была приплюснута, словно её сбили с головы на землю и наступили ногой. Посол нелепо прислонял её к макушке, стараясь удержать. А дорогие шёлковые одежды в некоторых местах безжалостно порваны. На подмышках особенно. Наверное, бедного посла волокли по полу.

Но внешний вид этой маленькой и гордой птички меня совершенно не волновал. Я хотел услышать, как она чирикает.

Хоть от Эоанита я так и не получил заверений, что он непричастен к убийству короля, ибо эту тему мы не успели затронуть в процессе грызни, считал его невиновным. Просто потому, что убийство королевской четы, Терезина и Фабрицио не принесло ему ничего, кроме проблем. Если бы этого не случилось, он бы продолжал сидеть в Мармассе, наращивая влияние. Хлестал бы халявное вино и пугал своим видом наместника. А так – ему пришлось вернуться в Обертон, короновать нового короля, который не постеснялся его прилюдно унизить, затем едва не утонуть в ядовитой слюне собственной дочери и чуть не лишиться головы от рук потенциального драксадара. Вряд ли его планы предусматривали столь рисковые события. Не мазохист же он в конце концов.

Что же касается Гвелерга – к нему я успел заскочить. Он вёл всё такой же роскошный образ жизни, при посторонних не пугался дерзить, ведь профессия и потенциальные соглядатаи обязывали. Но едва удавалось остаться со мной наедине, вдали от посторонних глаз, он вёл себя совершенно по-другому. Говорил открыто и, я надеялся, честно.

И он в очередной раз заверил, что баши не при чём. Задача устранить Анфудана Третьего, а с ним и всех остальных бедолаг, никогда не стояла на повестке дня. Это был бы глупый, недальновидный и совершенно непрактичный поступок.

Поэтому в подозреваемых остались лишь трое: пропавший Рауф Бумедьен, правители Декедды и «неуловимый Джо» по имени Эвенет. Нам нужна была ниточка, которая приведёт к кому-то из них.

Ребята Фелимида с послом не церемонились, но всё же усадили на табуреточку прямо напротив трона, а не уронили на пол. Посол был слегка шокирован непочтительным обращением, но смотрел на короля с определённой долей испуга. А король смотрел на посла, как паук на муху, попавшую в паутину.

- Здравствуй, Амран, - лицо Тревина растянула добродушная улыбка. – Спешу поделиться с тобой счастливой новостью – мы узнали, откуда пришли убийцы моего отца, матери и брата. Не правда ли замечательная новость?

- Воистину замечательная, Ваше Величество, - испуганно пролепетал Амран Хабиб.

- Вот видишь. Ты тоже так считаешь. Но самое интересное, что пришли они с твоих земель. Их вырастили в военном Атенее, а затем прислали убить короля. Не менее замечательно, не правда ли?

- Что зам-м-м-мечательно, Ваше Величество? – заикание было совершенно не наигранным.

- Что теперь у нас есть официальный предлог, - улыбка на лице Тревина стала ещё шире. – Теперь у нас есть законные обоснования.

- Об-б-б-боснования на что? – глаза посла, казалось, сейчас выпадут из орбит.

- На то, чтобы стереть с лица мира твоё поганое государство! – заорал Тревин, вскочил с трона и замахнулся рукой для удара.

Но удара не последовало, хоть Амран Хабиб по-настоящему испугался, отшатнулся и зажмурился.

- Это были вы, да? Признавайся! Это ваши религиозные безумцы приняли решение?

- Решение на что? – Амран Хабиб чуть ли не рыдал. Видимо, нового короля он боялся куда сильнее старого.

- Ваши воины. Значит, ваши деньги и ваши цели. Значит, ваша вина.

- Нет! Нет, Ваше Величество! Это не так!

Тревин и Фелимид обменялись взглядами. Похоже, пришла пора «хорошему полицейскому» принимать смену.

- Как воины из Декедды незамеченными пересекли половину страны? Как проникли на территорию столицы? Ты их провёл?

Амран Хабиб энергично замотал головой.

- Не я! Не я! Ничего такого не было. Я впервые об этом слышу.

- Тебя не поставили в известность? Мы ведь проверим всю переписку, если ты ещё не сжёг письма. Обоснования есть, как сказал Его Величество.

- Я клянусь Вам, Ваше Величество! Клянусь тебе, королевский дознаватель! Народ Декедды не при чём! Верховный понтифик – Аббас Машири – ни разу не упомянул, что у него есть претензии к великому королю Анфудану Третьему. С ним понтифик хотел лишь жить в мире и согласии. Как было много зим до этого.

- У них понтифик какой-то все решения принимает? – я склонился над ухом Сималиона.

- Совет верующих мыслителей, как они любят говорить, - так же тихо ответил тот. – Но окончательное решение за одним – за верховным понтификом… Я слышал о нём немного. Но то, что слышал, не вызывает восхищения.

- Понял. Не зря, наверное, там на монетах храм Триединого чеканят. Теократия, что тут сказать.

- Не верю я тебе, Амран, - вновь подключился «плохой полицейский». – В Декедде ненавидят Астризию. Сколько зим уже ненавидят… Вы никогда не отказывались нагадить в наш ботинок, если могли. Вы никогда не скрывали неприязнь.

- Но мы бы никогда не посмели причинить столь чудовищный вред! – воскликнул Амран Хабиб. – Мы же не идиоты! Совет старейшин никогда бы не одобрил такой поступок. Ведь он мог спровоцировать могучую Астризию на куда более недружественный акт. Зачем это нам? Столько зим мира… А затем своими руками всё разрушить. Это невозможно… Нет, не может быть!

Посол или прекрасно играл роль, или на самом деле считал такой вариант нереальным. Хотя, возможно, его просто не поставили в известность. Весьма велик шанс, что посла отловят и допросят «с пристрастием». И он расскажет всё. Гораздо проще принести его в жертву. А когда шум уляжется, прислать нового.

Но я всё же не был склонен верить, что Амран Хабиб прекрасный актёр. Этот высокомерный индюк годился лишь на то, чтобы корчить рожицы. Нос задирать, подбородок. Но если на него слегка надавить, он станет похож на сопливое чмо, ползающее по полу. Практически на такое, на которое я сейчас смотрю. Не верю я, что он причастен. Он или заложник собственного невежества, или им действительно готовы пожертвовать.

- Посол Декедды! – я выступил вперёд, грозно нахмурив брови. – У тебя один шанс на спасение – отправить срочную депешу с требованиями опровергнуть наши обвинения. Возвращайся в Посольский квартал. Выбери самого быстрого сирея и немедленно отправляй на родину. Твоя жизнь зависит от того, как быстро ты получишь ответ.

- Клянусь Триединым, я всё сделаю, - залепетал Амран Хабиб, не сводя с меня испуганного взгляда. – Я сейчас же подготовлю послание. Обещаю, не позднее чем через декаду придёт ответ. Я уверен, это ошибка...

- Через половину декады. У тебя есть половина декады, Амран, - мрачный вид нового короля не оставлял послу иных вариантов. – Если ответ придёт позже, из Посольского квартала ты переедешь в подземелье. А если и через декаду мы ничего не увидим, боюсь, ты повторишь судьбу бывшего королевского обер-камергера. И, поверь, прийти посмотреть на твою унизительную казнь никто не захочет. Ведь мы утопим тебя в выгребной яме.

В обморок посол не упал, но всё же не смог совладать с самим собой: услышав слова Тревина, он сблевал прямо на выдраенный до блеска пол.

***

В собственные покои в отремонтированном Восточном крыле королевского дворца я попал ближе к позднему вечеру. Мне хотелось немного отвлечься после насыщенного событиями дня и я уделил время тренировкам. Вместе с Сималионом и Ибериком мы гоняли друг друга в поединках до тех пор, пока не изошли пОтом. Но физические нагрузки реально помогли снять стресс.

Пробравшись через круглосуточно дежурившую охрану, я отворил дверь и увидел Мелею и Дейдру. Они, словно в старые времена, сидели друг напротив друга и что-то вышивали на куске ткани. А Мелея, по-классике, то и дело высказывала внучке, что та опять что-то делает не так.

Бегло осмотрев уютную картину, я улыбнулся. Затем перевёл взгляд на Элазора, и увидел, как тот тихо сидит в кроватке с высокими бортиками и крутит в руках деревянные кубики с изображениями местной фауны. Дейдра рассказывала мне, что святой отец Эриамон настоял на этом. Он знал, что дети лучше запоминают новый мир глазами, а не ушами.

Я захлопнул дверь, заставив семью встрепенуться. Мелею я тоже считал своей семьёй. Доброй тёщей, которой у меня никогда не было.

Заметив меня, Дейдра улыбнулась, вскочила и бросилась в объятия. Но затем картинно поморщилась.

- Фу-у-у-у-у-у, - она скривилась и зажала нос. А потом даже ладошкой помахала, будто разгоняла смрад. – Сколько лиг ты отбегал? Сколько потов согнал? Рубаха вся пропиталась. Надо застирать.

Она тут же принялась стаскивать с меня рубашку. И хоть самой стирать ей уже давно не было необходимости, я был крайне доволен, что сие занятие её не пугает. Я помню свою «Земную» жену. Её даже пугала необходимость включать стиральную машинку.

- Принести чего-нибудь, милих? – Мелея тоже оставила своё занятие. – На кухне поварихи из прислуги молодые да бестолковые. Но я уже научила их правильно завар делать и юшку настаивать. Будешь что?

- Нет, спасибо, - про себя шмыгнул я носиком. Такая забота мне нравилась. В своём мире ничего подобного я никогда не испытывал. – С Сималионом, Феилином и Ибериком мы перекусили. Сейчас обмоюсь и спать.

Мелее дополнительных объяснений не требовалось: она тут же поднялась, поклонилась и направилась к двери.

- Элазор, - позвал я малыша. Но тот и так за мной внимательно наблюдал. - Пойдёшь ко мне?

- Не-а, - лаконично ответил тот, неопределённо гыгыкнул и бросил в мою сторону кубик.

- Очаровательный молодой человек…

- Ой, простите. Не знала, что здесь идёт игра на раздевание.

Весёлый голос шёл от двери. Голос знакомый. Обернувшись, я увидел улыбающуюся Мириам, рукой придерживающую распахнутую дверь, и Мелею, которая вцепилась в дверную ручку с намерением эту дверь захлопнуть. Эта бабулька была в курсе всех переживаний и опасений Дейдры. А значит, переваривала короткостриженную супругу Фелимида с большим трудом.

- Что тебе угодно?

Это не я спросил. Это Дейдра: прищурившись и всё ещё сжимая в руках потную рубаху, она цедила слова.

- Поговорить с анираном немножко, пока вечер не перешёл в ночь.

- Тогда приходи завтра, пока день не перейдёт в вечер.

Взгляды двух дам столкнулись, словно два самолёта на полной скорости. И раздался взрыв. Хотя его никто не услышал, ибо в комнате установилась тишина. Враждебная такая. Реально взрывоопасная.

Об отношениях Дейдры и Мириам я уже знал. И, бывало, несколько раз на дню благодарил Фласэза, что живот Мириам так и не увеличился. Ибо количество проблем, которые бы этот живот мне принёс, было гораздо больше, чем я ожидал изначально. Единственное, в чём я не до конца разобрался: Дейдра и Мириам видят в друг друге конкуренток, или в Дейдре говорит банальная ревность? Для женщин это свойственно всё же. Особенно, когда твой супруг – сам посланник небес.

- Прошу всех сохранять спокойствие, - выразился я словами, которые больше подходили выступлению в Зале Советов. – Дейдра, дай мне, пожалуйста, чистую рубаху. Мириам, идём поговорим с соседней комнате.

- Не понимаю я, на кой ходить в гости в такое позднее время? Больше некуда ходить, что ли? - это не Дейдра постаралась аккуратно уколоть Мириам. Это бабуля - божий одуванчик.

Дать Мелее «леща» я не имел права, а потому лишь хмуро посмотрел. Но её моя хмурость совершенно не впечатлила. Поэтому пришлось поймать рубаху, которую в меня запустила недовольная Дейдра, взять Мириам за руку и потянуть за собой в соседнее помещение, где стояла лохань и всегда приготовленная чистая вода.

- Мы ненадолго, - пообещал я Дейдре, увидев, как она взяла на руки и прижала к себе любопытного Элазора, который с интересом смотрел на высокую тётьку в косынке. То есть посылала очередной сигнал Мириам, что рыбу в этом пруду ей ловить не дадут.

Но, зная, что из Мириам получится такой себе «рыбак» - внешность не рыбацкая – я лишь посмеивался про себя. Ревность Дейдры лишь подтверждала, как сильно она меня любит.

- Присаживайся, - я усадил Мириам на мягкий стул и принялся натягивать рубаху. Принимать ванну при даме я не собирался. – Что тебя беспокоит? Что привело ко мне?

Весёлая улыбка на её лице превратилась в грустную. Очевидно, Мириам думала о чём-то своём после столь любопытной сцены.

- Точно не желание получить второй шанс, - Мириам произнесла эти слова немного громче, чем я бы хотел. Надеюсь, Дейдра не подслушивает, а значит, не услышала. – Твоя супруга напрасно опасается.

- Мириам, давай к делу, - попросил я. – Я знаю, что вы не можете найти общий язык. И не ищите тогда. Просто соблюдайте правила приличия.

- Ты прав, аниран. Просто у меня появились некоторые идеи. Потому и пришла.

- Давай, стреляй.

Мириам поморщилась, ведь совершенно меня не поняла. Но продолжила.

- При дворе все судачат о сегодняшнем мерзком эпизоде, случившимся у Зала Советов. Я слышала, ты предложил меня в советники, как мы и обсуждали. Спасибо. Но взволновало меня то, что затем пришёл отец и, как обычно у него бывает, всё испортил.

- Мне кажется, он поменял стратегию поведения, - откровенно поделился я с Мириам. – Теперь он решил тыкать в меня острым кончиком своего языка до тех пор, пока не покажется тот, кого мы все опасаемся. Я стараюсь себя контролировать, но удаётся не каждый раз.

- Возможно, ты прав. Если это так, тогда идеи созвать конклав может оказаться недостаточно, - сказала она. – Рассылка приглашений, прибытие святых отцов, прения… Всё это может затянуть процесс. К тому же без гарантий желаемого результата. Мне кажется… Мне всё чаще кажется, что нам стоит подтолкнуть события. Ты – посланник небес. Ты – надежда. Ты тот, чьи приказы и решения никто не посмеет оспаривать. Своей рукой ты должен убить Эоанита, а своей волей назначить нового первосвященника!

Я неопределённо хмыкнул.

- Не надо никаких голосований. Не надо прений и выборов. Просто сними золотую тиару с головы одного и надень на голову другого.

Предложение Мириам было не так что бы неожиданное. Я ведь сам столько раз раздумывал над тем, чтобы снести голову, украшенную золотой тиарой. Плюс в таком поступке действительно присутствует разумность. Сколько проблем можно решить в один момент.

Хреново только то, что кучу новых проблем тоже можно приобрести.

- Сомневаешься? – Мириам внимательно следила за мной. – Понимаю. Марать руки не очень хочется. Особенно об такую грязь, как мой отец. Тогда могу внести чуть более простое предложение: я сама устраню его.

Я продолжал сохранять молчание. Но в этот раз молчал сердито.

- Не сомневайся, Иван, - мою сердитость Мириам оценила неправильно. - Моя рука не дрогнет, если даже придётся нанести подлый удар в спину. Я могу прийти к нему под предлогом налаживания отношений. Поверит он или нет, он вынужден будет со мной поговорить.

- Но ты же понимаешь, что тогда с тобой произойдёт? – задал я риторический вопрос. – И ради чего? Ради чего ты хочешь пожертвовать собственной жизнью? Ради мести? Я считаю, что этот подонок не стоит того, чтобы ему мстить. Просто живи дальше…

- Ты не понимаешь! Дело не только в мести. Я сама хочу этого. Я всегда знала, что нужна ему. Что он выращивал меня с определённой целью. Как животную самку готовил для спаривания с самым способным посланником небес, которому удалось бы собрать в себе части божественной силы. Он считал, что спасение миру принесёт не сам посланник небес, а его плод. Он требовал от меня чистоты, но не считал её обязательной. Его больше бесило то, что я стала самостоятельной. Что не собиралась просто подчиняться, а задавала вопросы. Что искала ответы и даже подговорила Фелимида. За что нас обоих спровадили в Равенфир… И он списал меня. Да, хоть не вычеркнул окончательно, но отправил лечиться от недуга непокорства на самый край мира. Он хотел приучить меня к смирению через унижение. И этого я ему не прощу.

- Хорошо, не прощай. Пусть так и будет. Главное, чтобы жизнь свою ты не сгубила из-за него. Теперь, когда ты освободилась во всех смыслах, оставайся свободной. Войди в состав Совета, смело участвуй в дискуссиях, помогай приближать будущее. А Эоанит пусть остаётся в прошлом.

- Я не могу, - склонив голову, прошептала Мириам. - Я не могу выбросить его из своей головы. Я засыпаю с мыслями о том, что он рядом. Что я могу дотянуться… Но вместо этого во снах он продолжает мне напоминать, что я не оправдала ожиданий. Что оказалась бесполезной.

Я закряхтел про себя. Мириам нужен опытный психолог, а не опытный футболист. Жаль только в этом мире не существует ни тех, ни тех.

Но, хочешь не хочешь, мне надо постараться её успокоить и объяснить, что это предложение весьма опасно для меня, если придётся его выполнять. И смертельно опасно для неё. И что я не собираюсь разменивать её на Эоанита. Эта рокировка, как по мне, крайне невыгодна.

Но нельзя забывать ещё кое о чём. О том, что я всегда старался донести этим дикарям – человеческая жизнь имеет цену.

- Твои опасения понятны. Как и твоё желание. Но овчинка выделки не стоит. Я уверен, мы сместим эту тварь на законных основаниях. Без кровопролития. Мы получим большинство голосов и оденем тиару на правильного человека. Мы недопустим, чтобы лавина братоубийственных событий накрыла Астризию.

- Даже если нам удастся, он не пустит всё на самотёк. Он будет сопротивляться. У него в подчинении тысячи мечей.

- Я думал об этом, - согласился я. – Но всё же мне кажется, это не у него тысячи мечей. А у церкви. Понимаешь? Пойдут ли храмовники за Эоанитом, или станут подчиняться новому главе церкви? Ведь подчинение новому главе означает жизнь и возможное спасение. Подчинение Эоаниту – это клеймо апостата и неизбежная смерть. Пусть даже найдётся какая-то часть храмовников, кто пойдёт ради него на смерть. Пусть у него где-то припрятаны очередные фанатики наподобие «покаянников». Глобально они ни на что не смогут повлиять. Наша задача законно сменить власть, потому что только в таком случае удастся избежать гражданского неповиновения… Чернь не станет бунтовать, - проще объяснил я, ведь Мириам не поняла крайнее предложение. – Мы должны действовать по правилам, чтобы не раскачивать лодку. Пока лодка держится на плаву. Но кто знает, что случится, если главного гребца мы утопим, вместо того, чтобы поменять на другого гребца.

- Твои метафоры иногда вызывают у меня улыбку, - Мириам действительно улыбнулась. – Я понимаю, что ты пытаешься сохранить население. Пытаешься избежать ненужной крови. Но отец, в отличие от тебя, не боится искупать руки в крови. Сотни заблудших душ, однажды пришедшие к стенам Обертона, не дадут соврать.

- Я постараюсь не допустить повторения, - уверенно заявил я. – Народ со мной. Моему слову он верит. Если я крикну, он услышит.

- Нет, Иван, мне кажется, это ошибка, - Мириам не старалась меня понять. Возможно потому, что куда лучше знала собственного отца. А возможно потому, что и она являлась дитём этой эпохи. – Ты слишком многое Эоаниту прощал. Слишком долго позволял жить. Боюсь, если его не устранить силой, он принесёт много бед.

В запертую дверь раздался требовательный стук; без всяких слов Дейдра напоминала, что кому-то пришла пора проваливать.

Так что оставалось сказать Мириам лишь одно:

- Посмотрим.