Убежище

Глава 46

Из окна флигеля Миа увидела «патфиндер» с Корбеном за рулем, который вел машину на крытую стоянку, удаленную от основного здания посольства — дополнительная предосторожность против смертников на автомобилях.

Сердце ее взволнованно забилось, она вскочила из-за стола и, выглянув наружу, стала всматриваться в машину, но не могла разглядеть, есть ли в машине еще кто-нибудь. Прошло несколько минут, показавшихся ей бесконечными, прежде чем Корбен появился из-за похожего на бункер гаража.

У Миа упало сердце. Он шел один.

Хуже того, похоже, его одежда была в крови. Мрачное лицо Корбена подтверждало то, о чем она уже догадалась: операция провалилась.

Миа вздрогнула, бессильно опустилась на стул и в отчаянии закрыла лицо руками.

Нет Фаруха! Без него они не смогут достать книгу. Без книги им нечего предложить бандитам в обмен на маму!

Корбен стоял под горячим душем, смывая с себя грязь и усталость. Душевая кабина при спортивном зале без окон, устроенном в глубоком подвале флигеля, давала возможность Корбену побыть наедине с самим собой и полностью расслабиться после самого тяжелого дня за все время его пребывания в беспокойном городе.

Он тщательно продумал, что скажет руководству — директору агентства и послу — прежде чем по пути в посольство позвонить им и сообщить основное. Фарух скончался по пути в больницу из-за смертельного ранения, полученного от бандитов. Корбену пришлось сделать так, чтобы они не узнали о смерти Фаруха. В противном случае они решили бы, что с его смертью рухнула и надежда узнать, где находятся реликвии, а если так, значит, мы ничего не сможем предложить им в обмен на свободу Эвелин.

Он не мог привезти мертвого Фаруха в посольство, являющееся территорией США. Не мог передать его копам. Принимая во внимание их связь с похитителями, последние сразу бы узнали о смерти иракца. Фарух должен был просто исчезнуть. Во всяком случае, на некоторое время, пока Корбен не найдет другой способ для освобождения Эвелин.

Поэтому он поехал в лес и захоронил его в самой глубине. Никаких свидетелей вокруг не было. Если его тело когда и обнаружат, Корбена и посольство сочтут непричастными к его смерти. Да, он уехал с Корбеном, но во время перестрелки был ранен и, когда машина застряла в пробке, выскочил из нее и скрылся. Можно будет почти с уверенностью утверждать — его схватили те самые люди, которые преследовали его и похитили Эвелин. Но вряд ли его обнаружат раньше, чем закончится история с похищением Эвелин, а к тому времени все забудут и думать о судьбе, постигшей нелегального иммигранта, тем более иракца.

Решение покончить с Фарухом нелегко далось Корбену, но у него действительно не оставалось иного выхода. Или пойти на это, или перечеркнуть все свои труды. А поступить так он не мог. Слишком велика была его цель.

Он отбросил тяжелые мысли и начал размышлять над более позитивными проблемами. Ольшански уже примерно установил местонахождение Абу Барзана. Оказалось, он находился вовсе не в Ираке, а где-то на востоке Турции, недалеко от границы с Сирией. Потребуется еще немного времени, чтобы более точно определить координаты его мобильника, но в успехе Ольшански не сомневался. Что касается человека, звонившего ему, это будет сложнее, сказал Ольшански и в объяснение начал сыпать какими-то специальными терминами насчет несовместимости сети, от чего у Корбена голова пошла кругом.

Местонахождение Абу Барзана не стало для Корбена полной неожиданностью. Поразмыслив, он пришел к следующему выводу: иностранный покупатель не рискнул бы ехать за коллекцией в Ирак, а Мосул, из которого выехал Абу Барзан, находится как раз недалеко от Турции. Корбен довольно хорошо знал тот район. Там, как и в Мосуле, по обе стороны границы население состояло в основном из курдов. Вероятно, передача товара состоится в Батмане, Мардине или в Диярбакыре. Все три города имели аэропорт, принимавший местные и чартерные рейсы, и каждый из них находился на расстоянии нескольких часов езды от турецко-иракской границы.

Корбен не собирался пропустить момент обмена.

Информация Фаруха о покупателе, готовом уплатить любые деньги за маленькое сокровище Абу Барзана, поставило под сомнение все планы Корбена. До этого его главной целью являлся хаким — как он предполагал, единственный человек, кто с такой беспощадной целеустремленностью жаждет обладать предметом своей мечты. Но таинственный покупатель заинтересовал Корбена не меньше хакима? Каким-то образом ему удалось дважды обскакать хакима: он раньше узнал о ценности книги и имел куда больше шансов завладеть сокровищем. Черт побери! А вдруг он вообще знает о книге гораздо больше хакима. Вопрос в том, достаточны ли его знания, чтобы Корбен мог оставить хакима в покое, или его работа еще не закончена? Сумел ли он определить формулу снадобья, или для превращения мечты в реальность ему понадобятся огромные возможности хакима?

Теперь у Корбена две цели. Одна из них — хаким. Он непременно пожелает связаться с Корбеном, считая, что у него находится Фарух и, следовательно, книга, поэтому предложит заключить сделку. Вторая — неизвестный покупатель, который должен будет поехать на место тайной встречи с продавцом где-то на востоке Турции. Корбену необходимо оказаться там, но непременно без свидетелей из посольства и только на своих условиях. На данный момент о предстоящей сделке известно лишь загадочному покупателю и самому Абу Барзану. Корбен предпочитал, чтобы пока так и оставалось, по крайней мере до тех пор, пока он не доберется до Турции. Следовательно, ему придется разговаривать с руководством крайне продуманно и осторожно, не возбуждая подозрений.

В любом случае конец игры приближался.

Слушая доклад Корбена, Кирквуд напряженно всматривался в его лицо.

Все прошло не так, как планировалось. Корбену пришлось действовать экспромтом. У него не было гарантий, что они смогут перехватить звонок Рамезу, тем более забрать Фаруха раньше бандитов. Однако Корбену удалось забрать Фаруха, и все кончилось бы хорошо, если бы не проклятая перестрелка, во время которой бандиты смертельно ранили Фаруха.

Кирквуд взглянул на присутствующих. Посол и Хэйфлик, глава агентства, внимательно слушали, как Корбен по-военному четко излагал свои соображения.

— Так что же у нас есть? — спросил посол. — Нам известно, где он спрятал вещи, за которыми охотятся похитители Бишоп?

Корбен покачал головой:

— Я не успел его расспросить. Он потерял сознание и до самого конца бредил на арабском, нес что-то совершенно непонятное.

Посол мрачно кивнул.

Кирквуд не отрывал от Корбена пристального взгляда, пытаясь понять, известно ли ему, что Фарух явился в Ливан без коллекции. Звонок Абу Барзана сильно встревожил Кирквуда, а раз бандитам не удалось захватить Фаруха, следовательно, второй покупатель не из их числа. Следовательно, это кто-то другой. И совпадение по времени звонка казалось слишком подозрительным, чтобы исключить вероятность, что это человек, связанный с Корбеном, если не он сам. А это наводило на тревожные размышления.

Во-первых, Корбен вполне мог быть в курсе предстоящей сделки в Турции. Во-вторых, принимая во внимание его тщательно скрываемые замыслы, освобождение Эвелин вовсе не представляет для него приоритета.

— Вы думаете, похитители вступят с нами в контакт? — рискнул спросить Кирквуд.

— Должны, — предположил Корбен. — Сейчас они думают, будто Фарух находится у нас, поэтому считают, что мы забрали и его коллекцию, которая, собственно, и интересует их. Я думаю, они позвонят и предложат отпустить Эвелин в обмен на древности. Во всяком случае, я на это надеюсь. Думаю, сейчас это единственный шанс освободить Эвелин.

В кабинете воцарилась гнетущая тишина.

«Плохо», — подумал Кирквуд. Ему не нравились ни тактика выжидания, ни потенциальная опасность, которой подвергалась Эвелин в случае раскрытия бандитами обмана — если они вообще позвонят. Необходимо ускорить события.

— Нужно подать им какой-нибудь сигнал, — предложил он. — Дать им понять о нашей готовности. — Он обернулся к послу: — Может быть, вы сделаете заявление для прессы? Что-нибудь вроде: «Мы ожидаем известий от похитителей, рассчитывая договориться и предложить им то, что им нужно, с целью закончить дело, к обоюдной выгоде…»

Лицо посла помрачнело.

— Вы знаете, как мы относимся к открытым переговорам с террористами. Я не могу отправиться на телевидение и предложить им совершить обмен!

— Они не террористы, — напомнил ему Кирквуд. — Они занимаются контрабандой запрещенных к продаже артефактов.

— Оставьте, Билл. Это тонкость, которой никто не заметит. Большинство телезрителей расценят мое выступление как переговоры с террористами.

Кирквуд расстроился, но затем оживился:

— А что, если к ним обратится дочь Бишоп? Понимаете, дочь умоляет похитителей освободить ее мать, а?

— Пожалуй, здесь я проблемы не вижу, — уступил посол. — Хорошо, я что-нибудь устрою. Но нам придется нелегко — не забывайте, у нас в руках нет интересующих их древностей.

— Если они позвонят и согласятся на обмен, мы непременно вырвем у них Эвелин, — заверил его директор агентства. — Не сомневайтесь — преимущество будет на нашей стороне.

Кирквуд обернулся к Корбену, и ему показалось, что по его лицу пробежало недовольное выражение. Но тот сохранял прежнюю невозмутимость и лишь коротким серьезным кивком одобрил предложение Кирквуда.

Исподволь Кирквуда постоянно преследовал один тревожный момент, и он все больше осознавал — избежать его не удастся. Он и его партнеры единодушно договорились об условиях его поручения. «Сделайте все возможное для освобождения Эвелин, не раскрывая проект. Но если придется, используйте книгу». Не имея возможности увидеть книгу, он не был уверен, что, отдав ее людям хакима, тем самым выдаст им тайну. Но, без сомнений, такой поворот событий очень осложнит работу ему и его партнерам и подвергнет опасности наследство, завещанное ему сотни лет назад. Правда, пока он мог избежать такого решения. Во всяком случае, до тех пор, пока похитители не вступили с ним в контакт. Он почувствовал в кармане легкую вибрацию и вынул мобильник. Взглянув на определитель, он понял — звонит его основной связной из ООН.

— Простите, мне нужно принять звонок, — извинился он перед присутствующими, встал и отошел подальше от стола.

Его человек перешел прямо к делу.

— Тот вопрос, которым вы просили меня заняться, — сказал его связной в ООН. — Хаким. Кажется, у меня для вас кое-что есть.

— Он ускользнул от нас, муаллим. Его перехватил американец.

Хаким зарычал от ярости и возмущения. Как мог Омар потерпеть неудачу?! Ему предоставили все — людей, связи, оружие, и все-таки он опять проиграл!

Омар что-то бормотал в свое оправдание, но разъяренный хаким велел ему заткнуться. Ему не нужны подробности. Его интересуют только результаты. И ему необходимы люди, которые смогут достать для него то, что нужно. Как только с этим делом будет закончено, он потребует убрать Омара, а ему дать более надежного профессионала, умеющего справляться с порученным заданием.

Он заставил себя успокоиться и принялся обдумывать дальнейшие шаги. Козырная карта по-прежнему у него. Он не сомневался — за эту женщину он получит то, что ему нужно. Но сделка будет опасной, и, принимая во внимание последние провалы Омара, нужно как следует подстраховаться, чтобы не оставить следов. Освобождение заложников для каждой из участвующих сторон всегда представляет весьма щекотливую и рискованную задачу.

Мысль об американце невыразимо терзала его самолюбие. Проклятому янки в очередной раз удалось унизить людей хакима, а значит, и его самого. Он нанес ему личное оскорбление, что недопустимо и непростительно. Наглость американца должна быть наказана. Необходимо восстановить порядок.

— Позвони своим людям, слышишь?! Я хочу все знать об этом американце! — с яростью прошипел он. — Повторяю, абсолютно все!