Убежище

Глава 64

Корбен круто обернулся и попытался завладеть оружием, но противник его опередил, нанеся ему по челюсти сокрушительный удар прикладом автомата. Удар отозвался в голове Корбена страшной болью, и он тяжело рухнул на пол.

Оглушенный Корбен увидел, как хаким неторопливо встает и направляется к нему, и весь напрягся в ожидании. Но тот проследовал мимо, даже не взглянув в его сторону, и подошел прямо к Кирквуду.

— Так вот кто оказался нашим таинственным покупателем! — с издевкой протянул он, изучая лицо Кирквуда с нескрываемым изумлением. — И вы?.. — Он оборвал себя.

Кирквуд хранил молчание.

Хаким коротко засмеялся, затем, не отрывая от него взгляда, поднял шприц и сказал Корбену:

— Не будете ли вы любезны рассказать нашему гостю о моих убедительных методах?

Корбен со стоном поднялся с земли.

— Скажите ему то, что он хочет знать, — угрюмо посоветовал он. — Можете мне поверить, это избавит вас от страшной боли.

В пристальном взгляде хакима появилось выражение торжествующего самодовольства.

Кирквуд взглянул на мохтара, недавно испробовавшего на себе методы убеждения хакима. Старик невыносимо страдал от боли… и, как показалось Кирквуду, от стыда.

— Меня зовут Кирквуд, Билл Кирквуд, — спокойно сообщил он хакиму, кругами ходящему вокруг него.

— Вы не хотите назвать еще другое имя? — издевательски поинтересовался хаким. — Нет? — Он помолчал, изучая свою жертву. — Что ж, хорошо. Вернемся к данному вопросу позже. — Тут на его лице появилось недоуменное выражение. — Но я не вижу книгу! Где она?

— У меня ее нет, — коротко ответил Кирквуд.

Хаким недоверчиво поднял бровь.

— Он говорит правду, — вмешался Корбен. — Он отдал ее дочери Эвелин Бишоп. Сейчас ее наверняка уже проводили в наше посольство.

Обдумав информацию, хаким пожал плечами:

— Впрочем, не важно. Ведь в ней все равно нет формулы, не так ли? Вы же сами так сказали. А причин лгать у вас нет, я прав? — Он проницательно посмотрел на Кирквуда, затем добавил: — Во всяком случае, лгать мисс Бишоп. Вы бы не стали обманывать ее теперь, верно?

У Кирквуда кровь застыла в жилах. Он понял: каким-то образом хаким подслушал тот разговор, и постарался вспомнить каждое свое слово.

— И все-таки вы сразу поехали сюда для разговора вот с этим человеком! — Он указал длинным тонким пальцем на мохтара. — Так что же вы рассчитывали у него узнать?

Кирквуд молчал.

— Наверное, надеялись выяснить, что стало с вашим предком? А может, даже узнать, что ему удалось открыть, да? — Хаким подошел к окну и устремил взгляд вдаль. — Замечательным он был человеком, этот ваш предок. Одаренный многими талантами… и многими именами, — насмешливо проговорил он. — Себастьян Гуэрейро. Маркиз Монферра. Граф Сен-Жермен. Себастьян Ботелхо. И это только известные нам имена. Впрочем, он вел такую интересную жизнь, полную всяких приключений, не правда ли?

При каждом имени у Кирквуда перехватывало дыхание. Смысла скрывать не было. Хаким обладал всей полнотой информации.

— Откуда вам все это известно?

— Ну, если вы знаете о своем предке, — надменно проговорил хаким, — то должны были встретиться с упоминанием и о моем. Может, вам покажется знакомым его имя — Раймондо ди Сангро?

Горло Кирквуда стиснула судорога. Это имя было ему слишком хорошо знакомо.

Хаким придвинулся к Кирквуду, с мрачным любопытством рассматривая его.

— Это придает совершенно новое значение выражению «вернуться на круги своя», вы не находите?

Лицо его стало серьезным.

— Но я сэкономлю нам время. Как я сказал, мы с нашим любезным хозяином, — он мотнул головой в сторону мохтара, — только что имели очень приятный разговор. И помимо всего прочего, пресловутый разговор послужил для меня очередным доказательством того, что в таких изолированных и отдаленных местах память людей уходит в глубь веков. — Он указал на стены комнаты.

Кирквуд обвел комнату взглядом и понял слова хакима. Из-под потускневших стекол со стен смотрели выцветшие портреты предков мохтара. Они занимали почетное место на главной стене комнаты.

— У людей не было для развлечения ни современных видеоигр, ни кабельного телевидения, — продолжал хаким. — Поэтому они усаживались вокруг очага и рассказывали различные истории, делились своим опытом жизни и знаниями. Язиди в особенности свойственны феноменальные традиции устного рассказа, очевидно развившиеся вынужденно, поскольку их самые сакральные летописи бесследно исчезли.

Священная книга язиди, Машаф Раш, то есть Черная Книга, действительно пропала в давние времена. Язиди считали, что ее похитили англичане и что в настоящее время она находится в одном из английских музеев. В результате у них появились сказители, пересказывавшие по памяти все содержание утраченной книги.

И вот как-то дед этого милого старика рассказал ему: однажды к ним в деревню спустился с гор человек, ни больше ни меньше как сам шейх. Он бредил от высокого жара — как я полагаю, он был болен тифом или холерой. В последние часы жизни он говорил в бреду на разных языках, которых в деревне и не слыхивали. Конечно, в деревне его появление стало целым событием.

— Здесь он и умер? — скрывая волнение, спросил Кирквуд.

— По всей видимости, — язвительно подтвердил хаким. — Мы как раз собирались взглянуть на его могилу. Не желаете ли составить нам компанию?