Убить бессмертного, или Электрическая церковь

Глава 30. А ПЕРЕД СМЕРТЬЮ Я ТЕБЯ КОМУ-НИБУДЬ ЗАВЕЩАЮ

Таю не хочется тебе говорить, — сказал запыхавшийся Кит, когда все зашли в камеру, — но весь комплекс слышал выстрелы. — Он посмотрел на небольшой прибор со светящимся голубым экраном. — Тай следит за частотой ЭЦ, тут такое началось… Я вяло кивнул.

— Понятно. Идите все сюда, помогите отпилить этому гаду руки-ноги.

Оурел лениво огляделся и остался в дверях.

Все выглядели удивительно богато; в хороших костюмах, с зализанными волосами, по черному портфелю в руках, как у сотрудников телевида. Я видел таких на пресс-конференциях и в репортажах с бунтов. Оурел был очень похож на репортера: может, и староват для этой роли, но такой же холеный и сытый. Гатц подошел к дергающемуся и бормочущему Доусону. Мильтон и Таннер взяли меня под руки.

— Шеф, присядь, — обратилась Мильтон ко мне странно ласковым голосом. — У тебя такой вид, будто ты сейчас упадешь.

Я отмахнулся от них, не обращая внимания, что рука дрожит.

— Времени нет!

Гатц присел перед Доусоном.

— Что с… этим делать? Я глубоко вдохнул.

— Отпилим руки и ноги. Я перебил ему что-то важное в шее. Возьму с собой, будет экскурсоводом.

— Ублюдок! — завопил Доусон. Его голос менял тембр и громкость. — Я буду убивать тебя долго!

— Вероятно, шина данных моторной функции, — рассеянно сказал Кит, глядя на свое портативное устройство.

Гатц заколебался.

— Будет привлекать к себе внимание. Я устало махнул рукой.

— Мы и так уже попалились. Начинайте. Потом опять будете отвлекать монахов.

— Ладно, — вздохнул Гатц.

— Как у вас все прошло? — спросил я Мильтон. Она пожала плечами.

— Мы ждали сигнала, и тут включилась сирена. Через минуту никого в этом гребаном зале не осталось. Мы пошли по схеме и в темпе вальса добрались сюда. Нас никто не остановил.

— Молодец, что нашел схему, — буркнула Таннер.

— Это ты отвлекал монахов, — добавила Мильтон.

— Ну и ладно, — сказал я, осторожно перенося вес на ноги. — Мы уже в комплексе. Где-то здесь Деннис Скволор.

— Не где-то, — возразил Кит, не отрываясь от экранчика. — Я сейчас скажу тебе точно. К нему стекается вся информация, от него идут приказы.

Я посмотрел на Кита.

— Ладно, тогда ты со мной. Еще возьмем Барнаби Доусона.

Нужно брать то, что преподносит жизнь. Почему бы везению не принять форму бывшего эсэсбешника или монаха-убийцы? Должно же и мне когда-то везти.

Кит меня словно и не слышал.

— Поразительная скорость передачи пакетов данных!.. — Он поднял глаза. — Что ты сказал?

Гатц включил пилу для перепиливания костей. Комната заполнилась белым шумом.

— Осторожно, будет искрить! Кит подвинулся ко мне.

— Тай — не ходячие мышцы! Мы не договаривались, что Тай будет таскать тяжести!

— Ты со мной, — тихо ответил я, — или с мистером Дунвару. Выбирай.

Кит посмотрел на Кенни, который стоял на стреме с пистолетами наготове и наблюдал за обоими входами. Потом повернулся ко мне.

— Черт.

— Остальные, — прокричал я, — будут отвлекать на себя внимание! В этом комплексе куча монахов! Пусть они гоняются за вами. Дайте нам двадцать минут. Кит, сможешь найти Скволора за двадцать минут?

Кит рассеянно помахал своим устройством.

— Тай уже его нашел! — похвастался он и взвизгнул: сзади брызнули снопом искры. Проклятия Доусона превратились в тягучий вой. Я и не знал, что монахи способны издавать такие звуки. — Это не проблема. Проблема в том, что мы так не договаривались.

Я его проигнорировал. Искры пропали. Гатц поднял над головой руку Доусона.

— Черт, тяжелая!

— Шевелись! — оборвал его я. Адреналин вызвал у меня резкий прилив энергии. — К нам бегут пять тысяч монахов, не страдай фигней!

Гатц уронил руку монаха и включил пилу. Пила оглушительно завизжала. Гатц наклонился, и снова полетели искры. Я позволил себе чуть опереться о Мильтон и Таннер.

— Есть план побега?

Я знал, что есть. Но мысли беспорядочно скакали, и мне нужно было как-то сосредоточиться. Мильтон кивнула.

— Есть. Если надеяться, что кто-то из нас доживет. Я кивнул.

— На этот счет у меня тоже есть план. Кит, как со временем?

Кит всмотрелся в экран, прикусив ноготь большого пальца.

— Минута. Может, полторы. Хорошая новость: эта часть комплекса обычно пуста, потому что ее используют для обработки поступающих… э-э… новообращенных, которых затем отсылают в глубину комплекса для… э-э… монахизации. Монахи бегут сюда из других частей.

— У тебя тридцать секунд! — прокричал я Гатцу.

— Уже, уже.

Я оттолкнул Мильтон с Таннер и встал, пошатываясь. Достал пустую обойму, бросил на пол, быстро вставил новую и дослал патрон.

— Кит, когда они будут готовы, хватай монаха и за мной. Кит поднял глаза от экрана. На его лице застыла гримаса возмущения.

— Хватать монаха?! — переспросил он. — Ты шутишь. Тай едва несет то, что есть!

Я прикусил губу и подавил желание превратить нос Кита в кровавое месиво.

— Положишь его в эту дебильную коробку. — Я указал на маленький ховер, в котором меня привезли.

Я оставил всех за спиной и прихромал к Оурелу. Мне было тошно на него смотреть. Бессмысленно, конечно, но я злился, страшно злился на него из-за Мэрилин Харпер. Абсурдно. Я убил массу, невинных людей, по крайней мере не слишком беспокоился, если кто-то попадал мне под руку, но этот случай никак не мог забыть. То ли дело было в том, что этот старый козел намеренно меня не послушал, то ли в том, что нужды в убийстве не было. Еще день, и все решилось бы.

Я стиснул зубы и попытался заговорить. Оурел спокойно ждал, элегантный и безупречный.

— Помочь тебе, Кейтс? — вежливо спросил он. — Или еще понянчиться с этими дохляками, пока они отвлекают монахов? Мне плевать, главное, чтобы я получил свою компенсацию. Хоть так, хоть так.

Я до боли сжал кулаки. Фаланги болели, как и все тело. Я с усилием сглотнул ярость, которую вызвал во мне его спокойный и самодовольный тон.

— Нет, — прокаркал я. — Будешь отвлекать. Скволором займусь я..

Он не шелохнулся.

— Как пожелаешь. — Его это все, похоже, забавляло. — Хочешь устроить революцию, Кейтс? Не вижу перспектив. Даже если тебе закажут всех монахов, Система останется. Убивать системщиков — это революция. А у тебя просто коммерция.

Со скрежетом и грохотом последняя конечность Доусона отвалилась от туловища. Гатц поднял жужжащую пилу.

— Один монах готов. Осталось еще пять тысяч таких же уродов, — устало проговорил он.

— Хорошо, — вдруг сказал Оурел. — Тогда выдвигаемся. Мистер Гатц, дамы, вы со мной. Наша задача — творить хаос и отвлекать внимание от мистера Кейтса и моего старого доброго друга, мистера Кита.

Все тщательно проверили оружие. Гатц бросил пилу, подошел ко мне и встал рядом, глядя в какую-то воображаемую даль. С его лица капал пот, расплывался пятнами по новенькой краденой рубашке.

— Я с тобой, Эйв, — тихо сказал Гатц. — Может, я тебе пригожусь.

У меня закружилась голова. Я схватился за его костлявое плечо. Под дорогой тканью оказался скелет. Я впервые задумался, сколько сил отнимает у Гатца психодавление.

— Ладно, — ответил я. — Давай забросим Доусона в ховер.

Пока остальные выслушивали быстрые указания Кенни Оурела, мы с Гатцем пошли туда, где на обломках стола валялся Доусон — туловище без рук и ног, из плеч и бедер торчат провода с изоляцией. Киборг повернул к нам голову. Его шея была вся покорежена и состояла из одной только пластмассы и проводов.

— Крысы поганые, — еле выговорил он ослабшим и искаженным голосом.

— Заткнись, — сказал я, — а то отрежу остатки твоего голоса. Предлагаю сделку.

Его туловище задрожало, и я даже не сразу понял, что этот говнюк опять пытается засмеяться. Я силком повернул его голову в сторону неподвижного брата Уэста. Кожа Доусона была холодная и гладкая. Я подавил желание отдернуть руку.

— Вот мое предложение. Поможешь мне — я дам тебе то же, что и ему. Пробросишь — я заберу тебя и буду таскать с собой всю оставшуюся жизнь. И буду долбать, долбать, долбать, пока совсем не задолбаю! — Я наклонился к его голове. — А перед смертью завещаю тебя еще кому-нибудь! Что скажешь?

Доусон перестал дрожать.

— Крысы поганые… — протянул он. Его голос булькал, как магма. — Чего хотят эти поганые крысы?

— Отведи меня к Скволору.

Он снова задрожал, еще сильнее.

— Вот придурок! Скволор знает, что ты здесь. Откуда, ты думаешь, я явился? Он меня запрограммировал. Он тебя сам ищет.

— Предложение принято? Опять расплавленный смех.

— Почему бы и нет? С удовольствием посмотрю, как твой позвоночник вытащат из носа.

— Мистер Кейтс! — нервно встрял Кит. — Очень скоро сюда придут!

Я посмотрел на Оурела и остальных.

— Шевелитесь! Займите их чем-нибудь.

Мы с Оурелом секунду смотрели друг на друга. Он подмигнул мне; я отвернулся.

— Кев, тащи капитана Доусона, ладно? Кит, следи, что происходит. — Я проверил пистолет и задержал руку на металлической прохладе ствола, такой знакомой и приятной. — Пора завершить эту чертову работенку!

— Аминь, — слабо отозвался Гатц, вытирая лоб рукавом дорогого костюма. — Аминь, мать твою.

И начался хаос. Наступило полное безразличие, я даже не боялся смерти. В затопившем все вое сирен, среди кучи людей и изувеченных монахов в камере было трудно думать. Как-то не укладывалось в голове, что я собирался в нахалку зайти в кабинет Денниса Скволора, выпустить ему в так называемый мозг пару пуль, а потом… потом все. У меня не было плана на потом. Я задержал взгляд на брате Уэсте. Ну, хоть одно обещание я выполнил.

Дверь, через которую вошла моя команда, взорвалась, словно с той стороны детонировала бомба. В проеме нарисовался монах с тяжелым ружьем. Оурел бросился на живот, словно десять лет готовился к пробе на роль в вестерне, выпустил три пули в лоб монаху и энергично вскочил на ноги. Его старческая кожа зарумянилась, белая прическа слегка растрепалась, зубы блестели в улыбке.

— В седло, американцы! — прогремел Кенни, в унисон щелкая собачками своих блестящих пистолетов. — Поохотимся на монахов, что ли!