В джазе только хулиганы

Глава 20. С первым снегом

— Надин Дмитриевна! Он подменил мне микрофон! — взвизгнула я, тыкнув ногтём примерно в печень дёрнувшемуся Соколову.

А ещё! А ещё! Ввёл меня в заблуждение обольстительными горячими речами на ушко! Но об этом позоре лучше не распространяться…

— Да она вообще без микрофона стояла перед выходом! Пускай радуется, что я хоть какой-то принёс! — он, посмеивающийся, смахнул с себя мою ладонь и смерил наигранно оскорблённым взглядом. Или не наигранным?

Сегодня Соколов пришёл на занятие в тонкой водолазке с закатанными рукавами и светлых джинсах, которые я на нём крайне редко видела — он всегда одевался с иголочки, прямо хоть на сцену его отправляй! Человек без выходных по любому зову готов выступать там, где обещают гран-при!

— Скажи, что ты неспециально! Скажи! — истерично наехала я, сверяясь с реакцией преподавательницы. Она бегала шальным взглядом от меня к Соколову и явно накапливала в чей-то адрес гневную речь. — Мы посмотрели запись твоего выступления! Ты пел в синий! Он тоже был мне нужен! Ты его для себя отложил?

— Я не детектив, чтобы за секунду до выхода выяснять, какой микрофон тебе нужен!

— Спокойно… — подозрительно тихо вставила Надин из-за пианино.

Ну уж нет! Это ещё не всё!

— Я могла спеть лучше в настроенный микрофон! — завопила я. — Ты спёр у меня второе место! — от вырвавшихся прилюдно амбиций аж вздёрнулись плечи.

Нехило у меня аппетиты выросли… у Надин подпрыгнули брови, а Соколов прыснул от смеха, демонстрируя раздражающие ямочки.

— Ничего я не пёр у тебя! Ты сама лоханулась!

Что?! Ах ты!.. Жулик оборзевший!

— Это ты меня лохушкой сейчас обозвал?!

— ДЕ-Е-ЕТИ! — вдруг по-мужски загорлопанила Надин Дмитриевна… мы с Соколовым оба вздрогнули от неожиданно рокочущих обертонов. — Вы меня бесите!.. Оба!

О-ши-ба-е-тесь! Это ОН вас бесит! Потому что ОН виноват в том, что не умеет выносить здоровую конкуренцию! Да если бы ваш соколик-параноик действительно умел круто петь, стал бы он беспокоиться о том, что новенькая выступает с ним в одном блоке?! Что за нелепое воспринятие меня как угрозы ценности собственного таланта?!

Это я сегодня на занятиях побывала в поисках диагноза для Соколова… а в итоге выписала в конспект цитату выдающегося физиолога Геймгольца: «по уровню аффективного поведения в отношении противника можно определить масштабы своего успеха»! Судя по тому, как Кирилл пытался лизнуть меня за ухо — я превзошла его влажные мечты видеть меня на награждении с сертификатом об участии!

Надин Дмитриевна глубоко и громко вздохнула, наслаждённо прикрыв веки в тишине, но терзающий губы Кирилл сдерживал себя недолго…

— Через неделю будет новый конкурс! — равнодушно заявил он, искоса на меня уставившись, и зачесал со лба на затылок стриженные рассыпающиеся пряди. — Возьмёшь там второе место — извинюсь.

Ловлю на слове!

Надин вдруг распахнула глаза, хлопнула крышкой пианино и звонко расхохоталась.

— Тебе бы самому на нём второе взять! — м-м-м, да что вы говорите?! Как любопытно…

— Так-так! А вот здесь поподробнее, Надин Дмитриевна! — расплылась я в безудержной улыбке.

Мы с Кириллом обменялись ядовитыми взглядами.

— Питерское жюри… как всегда с прибабахом, — преподавательница встала и уложила в карманы жакета руки с перстнями. Подошла чуточку ближе. И ещё, заслонив нам с Соколовым вид друг на друга. Каблуком одной ноги по-деловому упёрлась в линолеум и покрутила носком. — А Лабищев так вообще с джазового отделения петербургской академии!

Я тревожно захлопала ресницами.

— Вы пойдёте с нами? — тут же уточнил Кирилл.

— Нет. Сами с ним ругайтесь… у вас хорошо получается, — Надин Дмитриевна вздохнула. — Сейчас вас двоих зарегистрирую… А ты, Регин, иди давай на дорожку распеваться. Кто-то же должен первый перестать собачиться!

— Слышала, что тебе сказали? — с издёвкой хохотнул Соколов, выглянув из-за головы Надин.

Я ощутила, как уголки моих губ потянулись к подбородку. Занесённая над карманом плиссированной юбки рука, собиравшаяся достать флэшку, так и замерла в воздухе.

Вообще-то, там и для тебя находилось скрытое послание!

— Соколов! Ну а нам с тобой надо серьёзно поговорить…

Ха! Вот и с губ Кирилла моментально слетела улыбка, а я в ней самодовольно расплылась, склонив голову на бочок. Всё-таки справедливость восторжествовала!

Правда, времени была потрачена уйма… чтобы не испытывать Надин, я отошла к ноутбуку и быстро сообразила себе для распевки «Stormy weather»*, наблюдая, как преподавательница с Соколовым обустраиваются на диване за журнальным столиком. Надин пододвинула ближе две их местные стеклянные кружки, что успела помыть после занятия Кирилла, достала с полки под столешницей два чайных пакетика и потянулась к чайнику.

Здорово она ему нормы приличия объяснять собралась! Может, решила смочить горло перед словесной казнью?

Надо, кстати, и мне сюда притаранить свою чашку — как-никак я теперь лауреат!.. Лучше будет только испивать чай сразу из призового кубка!

Заиграли тягучие расслабляющие скрипки из вступления. Зазвенели от лёгкого касания рук пианиста клавиши… я потащилась в сторону беговой дорожки, нарочно громко шоркая тапками. Надин наполняла кипятком кружки, придерживая язычки заварок, а Соколов задумчиво тупил взгляд на линолеум возле тренажёра, пока я не была вынуждена появиться в поле его зрения. Тогда Кирилл вскарабкался взглядом по ногам, блузке, к моему лицу и… ехидно ухмыльнулся.

Я недовольно поморщилась и шагнула на дорожку, располагаясь спиной к Надин Дмитриевне, а к Кириллу — видимо, задницей. Щёлкнула кнопками: включила экран, сразу подняла на пару единиц скорость, но сильно прибавлять не стала в надежде услышать, о чём там беседуют у меня за спиной… Резиновая лента под ногами устало закрутилась, а я, едва поймав темп, исподтишка обернулась.

Кирилл действительно решил понаблюдать за моей юбкой, но осудить его за это я не успела — Надин Дмитриевна начала разговор, а в песне приблизилось вступление.

— Пррр-пррр-прррр-прррр, — заглушила я их голоса.

Блин… Обидно! Но в моменты стихающей партии вокала всё-таки доносились отдельные фразы.

И они не были похожи на профилактику хитрожопости Соколова!

— …Ну ты звонил ей хоть? Или просто написал… — кому это? «Ей»?

— Пррррр-прррр!

— Я же сказала, позвонить! Живая речь на людей благотворнее влияет! Что эти ваши интернеты?!

— Пррррррррррррр!

— Да звонил… Катя не планировала приезжать до конца следующего года! — Катя из Австрии?! — Я вам сразу сказал, что эта идея — странная.

— Зараза!

— Прррр-прррр-пр-пр-пррр!

Ну тогда… у меня только один вариант!

— Нет… знаю я ваш вариант! Я против!

— Пррррррр-прррр! — какой ещё вариант?! — Прр-пр-пррррр!

— Повозмущайся мне тут ещё! — небольшой проигрыш. Я даже чуть обернулась, косясь на Надин Дмитриевну. А она как раз в этот момент удостоверилась, что я иду в замедленном темпе с настроенными эхолокаторами вместо ушей, и чуть понизила голос. Я напрягла перепонки. — Ты, Соколов, у меня один неприкаянный остался! Сапожник без сапог!..

Началась вторая часть, не смолкающая до самого конца. Пришлось делать упражнение не совсем добросовестно и слушать фоном неразборчивый раздражённый бубнёж за спиной. О чём-то они спорили… благо, песня была короткая, с плавным затухающим финалом, и вот я снова прогуливаюсь по дорожке под убаюкивающий мотивчик, предельно навострив уши.

— …Да почему? «Feeling good» с каждым разом звучит всё лучше! Я работаю над ней! Почему вы вообще на неё не ставите?

— Вы все там будете одного уровня! Все крутые, как яйца! Опять играть ва-банк я не хочу! Тебе самому не надоело?

— Нет! Я считаю, если и брать гран-при, то в соло! Хотите, я повезу две песни? Три? Максимум же можно три? Давайте я буду мозолить им глаза с тремя композициями разного характера! Так они меня запомнят!

Надин заставляла его петь с кем-то вдвоём! Ё-ё-ё, неужели… со мной? Больше джазистов в кабинете не было!

Я, взбодрившись, порасправила плечи и слегка отклонила голову назад, пытаясь различить злой заскрипевший шёпот.

— Какие три песни?! Ты с дуба рухнул? Меня шаляй-валяй не устраивает! Ты Черногорию с Анапой не путаешь?! Чтоб все силы мне бросил на «Feeling good»!

Музыка закончилась. Я спустилась с дорожки и пошла выбирать себе новую песню для распевки не слишком расторопно. Эти двое уже совсем не обращали на меня внимания. И я тут прикинула не без разочарования… что они явно говорили о ком-то другом. Черногория? Мне-то она объективно не светила.

И от этого даже в рёбрах пакостно заскреблось.

— По вашей логике я и дуэтную песню не успею подготовить нормально!

— Дуэтную как раз успеешь! Всё, решено… я сама Эле позвоню!

Эле?! Она тоже пела джаз? Я осторожно обернулась на Соколова с Надин Дмитриевной вместе с ноутбуком в руках, но Кирилл легко меня заметил и окатил обидчивым бледным взглядом. От упоминания имени моей начальницы тревожно прикусил губу.

Пхахахахахаха!!! Так тебе и надо, Соколов! Получай!

— Лицо сделай попроще! У дуэта в два раза больше шансов. Где ты видел, чтобы хоть один качественный дуэт у нас оставляли без специального приза?

— Мы с ней… — Кирилл раздражённо насупился, мотнув головой в сторону окна, где горела вывеска караоке. Сегодня пораньше. — …в разных возрастных категориях! Что это за дуэт такой получается?

Мне стало трудно слушать этот диалог без смеха. Я уже как минуту бездумно щёлкала по экрану, делая вид, что ищу следующую песню, а сама следила за тем, как безапелляционно напирает Надин. Неужели она не замечала, как Эля досаждала Кириллу?

— А мы её, — Надин заговорщически пригнула голову, — вне конкурса объявим. Пускай судят тебя одного в этом номере.

Уставившись в пол, Кирилл достаточно громко вздохнул, чтобы я с силой сжала губы, сдерживаясь от улыбки, демонстрирующей зубы. Кажись, закончились у него аргументы… Так тебе, вражина!

— И прям вообще никаких других вариантов? — он мелькнул по мне приценивающимся взглядом, а Надин скептично повторила его зрительный путь.

Я прикусила губу…

— Никаких… Ты на Регинку-то не смотри даже. Какая ей Черногория? Она и года не отзанималась, — Надин Дмитриевна, вспомнившая, что заварила чай, отпила залпом несколько глотков, поставила чашку на стол, вздохнув, и вдруг обратилась ко мне. — Вот, Регин, моя головная боль. Сидит и права качает! Когда-нибудь и ты так будешь через пару лет…

Хорошо, что мою раскатанную губу никто не успел рассмотреть. Не думаю, что, если бы мне предложили ехать, я бы согласилась… нужен сценический опыт, длительные наработки, деньги, в конце концов… запасной комплект нервов! А ещё… на хрена это помогать Соколову, когда он мне уже «помог»?.. Да я бы ему сразу фигу показала!

— Нет, Надин Дмитриевна, — важно мотнула я головой. — Вот я, например, все ваши советы приняла бы и поблагодарила!

Хмыкнувший Кирилл хищно сощурился.

— Вот, как надо Соколов!.. — хлопнула его по плечу преподавательница. — Ну всё! Решено. Иди домой, сегодня я тебе отпишусь…

— Эля ещё не согласилась! — выпалил он и вцепился в свою полную кружку.

Бедный соколик проиграл переговоры!

— Да куда она денется?

— Она не сможет! Она же работает без выходных. Ей придётся находить время на занятия, а потом брать отпуск на январских каникулах. В это время большой наплыв гостей и корпоративы, никто её не отпустит!

— Да чт т б… — Надин выдала порцию неразборчивых сдавленных звуков, сжав пальцы в смешной угрожающий кулачок, украшенный перстнями. Достала из кармана телефон и две секунды потратила на тыканья по кнопкам. — Алло, Эля?! — последовал молниеносный ответ из трубки, будто та на низком старте сидела… — Соколову нужна помощь! Споёшь с ним в дуэте в Черногории? Нужна одного уровня вокалистка… Нет, никакой визы, взъезд свободный…

— Мне не нужна помощь Эли! — обидчиво выплюнул Кирилл.

— …она согласна, — заявила Надин, прикрыв рукой динамик телефона. — Скажи спасибо, что мы о тебе позаботились!

— С-с-спасибо! — рыкнул он.

Ахахаха! Я с удовольствием наблюдала, как Кирилл разозлился впервые на моих глазах по-настоящему! Сжал длинные губы в полоску, часто и поверхностно задышал, бегая серым взволнованным взором по узорам вишнёвого ковра. На это было забавно смотреть. И разве что самую малость грустно…

— Записывай себе дуэтную песню, Кирилл. Майкл Бабл и Шанайя Твейн, «White Christmas»!..

Он закатил глаза и достал телефон, недовольно вдавливая сенсор. Вот тебе и «Белое Рождество», Соколов! Теперь тебе некогда будет пакостничать!

❤❤❤

— С первым снегом, — неожиданно нежно мурлыкнул он мне на ухо и невесомо задел мочку. — Замёрзла?

Я взвизгнула. Опять за своё?! Мне что, носить с собой скотч?

Шея, спина, поясница — всё под намокшей курткой покрылось крупными, стягивающими кожу мурашками. Я судорожно выдохнула. Швырнула на стулья чехол с платьем, пакет с обувью и косметичкой, и стала расстёгивать верхнюю одежду обледеневшими красными пальцами. До дома культуры на этот раз я добиралась одна с тремя пересадками в метро: заблудилась, продрогла и промокла от обрушившейся на Москву метели. В помещении гулял такой тёплый затхлый воздух…

— Давай помогу, — стоило мне приспустить с плеч куртку, Кирилл подкрался сзади и придержал её за воротник.

Это ещё что такое?! Я поражённо обернулась, наблюдая, как он развешивает куртку на спинку стула у пыльной батареи. Горло с улицы было передавленное, связки будто окостенели. Но я чуть дыхнула теплом и всё-таки спросила:

— Что ты на этот раз задумал? — я умыла лицо ладонью и убрала со влажного лба прилипшие пряди. Уже предвкушала, как буду заново крутиться на плойку…

Соколов крутанулся на чёрных лаковых туфлях и подозрительно улыбнулся одним уголком губ.

— Ничего.

Я смерила его пронизывающим взглядом. Сегодня тёмно-синий костюм сочетался с расстёгнутой на две пуговицы рубашкой без бабочки. На рукавах блистали серебряные запонки, а в серых горящих глазах читалось гниловатое довольство.

Кругом блуждали готовые к выходу артисты, не наблюдалось детей и ни одного знакомого лица — как и обещала Надин, только Соколов, только хардкор. Хорошо хоть занял пару стульев в уголке у розетки… Я почесала кончик носа, с подозрением поглядывая на улыбающегося пакостника. Опустилась на стул и принялась шариться в сумке в поисках плойки. Хоть об неё согреюсь!

Пока задавалась вопросом: «накрутиться сначала, а потом переодеться или наоборот», нашла её и вытянула за провод. Подняла взгляд и… обнаружила, как Кирилл снял с себя пиджак, оставшись в одной облегающей руки, широкие плечи и торс белой рубашке. Ничего не спросив, наклонился ко мне и, всё также улыбаясь, укрыл мои плечи. Подкладка ещё удерживала его тепло, приятно передавшееся телу через одежду. Я растерянно похлопала ресницами.

— Так и скажи, что нравится меня раздевать, — надменно хмыкнул Соколов.

Настолько жирный, волнующий подкат, что я побоялась представить, какая подстава за ним может скрываться… Слегка принюхалась к воротнику и сглотнула наполнившую рот слюну. Пахло сладковато и свежо. Парфюмированной водой. Не замечала раньше, чтобы Соколов душился на конкурсы или в кабинет… у нас же куртки висели рядом!

Не знаю, в чём заключалась цель этого волонтёрства… но она была достигнута! В рёбрах невыносимо защекотало, усиливая выходящую из-под контроля тревогу. Я облизнула сухие губы, сбивчиво рассматривая его привлекательно сложенную фигуру, взметнулась к лицу и осеклась уже на не моргающих усмехающихся глазах.

— Спасибо, — не время дерзить…

Впереди ещё выступление перед заумным Лабищевым, питерское жюри! Вот на сцене-то и продемонстрируем, кто здесь самый клыкастый! Теперь я свой микрофон не упущу, пускай даже не надеется!

— Обновлённое расписание смотрела? — непринуждённо повёл он бровью.

Поразительно… прозвучало две реплики подряд без сарказма и сексуального подтекста! Я впечатлена…

Соколов вальяжно достал телефон из кармана. Понажимал на нём что-то и поднёс к моему вытянувшемуся лицу.

— Некоторые не доехали сегодня до ДК, поэтому график сдвинулся. Ты выступаешь после меня. Минут через тридцать… саунд-чека не было и не будет.

Я задрожала тут же, как цуцик, зарываясь поглубже в пиджак. Так скоро? Петь подряд, после Кирилла — вот это настоящая засада! Ещё и через полчаса ненастроенный микрофон!..

— Блин… Блин-блин-блин! Меня трясёт, — зачем-то честно призналась я ему.

— Я вижу, — хохотнул Соколов беззлобно. — Будешь чай?

— Да…

На этот раз — да!

Он тут же склонился к рюкзаку, лежащему на столике, выудил из него термос. Открутил крышку, которая была по совместительству и стаканом, вынул закрывашку и наполнил его дымящимся чаем.

Я тут же узнала тот ягодный кисловатый запах.

— Уже на втором конкурсе выступаешь… пора завести свой дежурный термос.

— Обязательно, — зачем-то огрызнулась я и приняла в руки стакан.

Он был такой горячий, но не обжигал до сих пор ледяные руки. Я повела носом и ещё раз в целях безопасности принюхалась, пытаясь разгадать состав напитка. С подозрением покосилась на Соколова, но тот лишь широко обворожительно улыбнулся, томно поглядывая из-под век.

Ничего предосудительного я не нанюхала, разглядывая ямочки на мужских щеках. Пригубила, поняла, что чай приятной температуры и осушила залпом, ловя ладонью стекающие с ободка крышки капельки.

— Ещё?

— Да!

Я принялась поглощать второй стакан, чувствуя, как стремительно согреваюсь и прихожу в норму. Удивительно… но где-то ближе ко дну, уже в оставшихся нескольких глотках ощутила во рту странную усилившуюся горечь…

Коньяк!

______________________________________

«Stormy weather — песня в исполнении Etta James.