Весна, которой нам не хватит

Глава 11. Шесть неукраденных вещей

Артефакторика не зря считается самой сложной, фактически элитной специальностью. По сути, наделённый даром человек заключает частичку собственной силы в некий предмет. Это требует больших энергетических затрат, но в результате получаются предметы, позволяющие магу достигать целей, недоступных ему в виду природной ограниченности его дара. Огонь – что может огонь? Спалить. Согреть. Осветить. Это немало, но, разумеется, недостаточно. Однако заключённая в артефакте сила – не сущность, а сила! – огня, воды, земли или воздуха, а также целительской магии обладает практически неограниченными возможностями. Впрочем, по-настоящему мощные артефакты с длительной силой воздействия являлись, как правило, продуктом усилий нескольких одарённых одновременно.

Когда я только начинала учиться в КИЛ, то на первых порах нередко недоумённо задавалась вопросом: отчего артефакты в быту используются так редко? Казалось, они могут не просто облегчить жизнь – изменить её до неузнаваемости! В эйфории я пребывала недолго: создание артефакта оказалось настолько трудоёмким и медленным процессом, особенно для неопытных нас, ещё не вошедших в полную силу, что к концу первого полугодия мы сварганили лишь по одному простенькому артефакту каждый, к тому же напрямую связанному с собственной ведущей стихией. Мой, например, позволял разжигать огонь даже неодарённому в любое удобное время, стоило лишь на него подуть. Удобная штука, но тратить на него полгода?

Я ожидала, что обзаведусь целой кучей необыкновенных полезных штук, но вскоре всплыла ещё одна малопривлекательная и неизвестная мне доселе истина: двух лет обучения для создания действительно «необыкновенных штук» недостаточно. Была еще и магистратура, на которую набирали ежегодно всего пять-семь проверенных «благонадёжных» человек, напрямую сотрудничающих с одним из отделений Сената. Соответственно, продукты их деятельности шли для «обеспечения нужд внутреннего благополучия и внешней безопасности Айваны». Вот так-то.

- Подлинная причина того, что артефактов так мало – жадность, - заявила я как-то Делайн. - Артефакторам просто кажется, что никакие деньги не компенсируют затраченные мозговые, моральные и магические усилия.

- На меня их не пожалели, - криво усмехнулась Дел, я только вздохнула.

- Дурное дело нехитрое...

Тогда мы были всего-навсего первокурсниками, а сейчас-то я знала – просто так подобные штуки не достаются.

Полуторачасовой практикум по артефакторике требовал нечеловеческой сосредоточенности. После такого концентрированного насилия над даром очень хотелось есть. И совсем не хотелось представлять, как я направо и налево раздаю эти вымученные артефакты кому бы то ни было... Однако на обед я не пошла. Не пошла, предварительно убедившись, что туда отправились все остальные.

"Дура, дура, дура, дура!" - твердила я, судорожно копаясь в гардеробном шкафу в поисках столь необходимых Эймери и его «заказчикам» вещей. Дура, во-первых, потому, что никто из девчонок по ночам никуда никогда не отлучался.

"Уверена?" - коварно спросил внутренний голос, а я раздраженно пожала плечами. Как раз в конце февраля я, помнится, просыпалась от полных боли и ужаса стонов Ноэль, видящей кошмарные сны – и тогда все были на месте, но в какую именно ночь – не вспомню...

"А вдруг она умеет убивать во сне?!" - не унималась коварная фантазия, и я раздраженно хлопнула дверцей шкафа. Дура! Ещё и потому, что зимняя форма всех семи девушек висела в шкафу, накрытая одинаковыми тёмно-коричневыми чехлами, так что я без особых проблем вытащила семь совершенно одинаковых на первый взгляд жилетов. Беда заключалась в том, что я понятия не имела, кому из девочек какой комплект принадлежит! Ладно, в конце концов, пусть Эймери интересуется у каждого, чей он.

И мне надо сказать ему про помолвку с Армалем. Обязательно надо, хотя он, конечно же, обо всём знает, не может же не знать! И, в конце концов, я ничего ему не должна. У меня своя жизнь, и я не обязана её портить или откладывать из-за человека, с которым у меня нет ничего общего. Прежде всего – общего будущего. Из-за человека, у которого в принципе нет будущего!

Стальная Космея, как же… как же больно.

В шутку Эймери сказал, что просьба о вещах – лишний повод со мной пообщаться. Конечно, это было чистой воды ехидством, но… Что ж, умом и проницательностью я никогда не отличалась, но что толку врать себе самой – это я согласилась ему помочь, чтобы был повод увидеться снова. Не на уроках, во время которых он был отстранённым и вежливым, но не больше, а где-нибудь за пределами Колледжа, там, где мы могли стать настоящими, звать друг друга «на ты» и по именам, как в детстве, подкалывать и шутить, а иногда прикасаться друг к другу, пусть даже это будет просто пожатие рук. Я понимала, что это означает.

А лучше бы не понимала!

- Что-то потеряла?

Я вздрогнула и резко обернулась. На пороге стояла Леа, небрежно облокотившись о дверной косяк, волосы забраны в небрежный узел, взгляд оценивающий и цепкий. Я сжала за спиной руки, чувствуя себя по меньшей мере воровкой в чужом доме: жилеты были сложены стопкой в небольшой саквояж у ног, знать об этом Леа, конечно, никак не могла, и всё же... Как и о том, что я только что копалась в чужих вещах. Впрочем, я не услышала, как открылась дверь. Неизвестно, сколько времени Леа вот так наблюдала за мной. И этот её взгляд…

- Хорошо, что ты здесь одна. Надо поговорить, - Леа медленно прикрыла дверь за собой и сделала шаг по направлению ко мне, а я испытала огромное желание то ли закричать, то ли схватить что-нибудь острое или тяжёлое, но ничего подходящего рядом не было. Глупости какие, мерещится всякое… А Леа приближалась ко мне, осторожно, как к дикому зверю, шаг за шагом.

- Мне пора на обед.

- Всего пара вопросов.

Она стояла теперь почти на расстоянии вытянутой руки, и я сдалась.

- Поговорить о чём?

Леа поколебалась пару секунд, а потом расстегнула жилетку и сбросила её на пол. Принялась расстёгивать рубашку.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Ты чего?! – я уже не знала, что и думать, а Леа уже стояла передо мной в одной нижней полупрозрачной сорочке без рукавов, и если бы не её по-прежнему леденящий взгляд, то я бы уже подумала что-то совсем неладное.

Вместо ответа Леа подняла руку, и я увидела на внутренней поверхности её правой руки, ближе к подмышке, белёсый, едва заметный шрам в виде маленькой буквы «Д».

***

Какое-то время мы смотрели друг на друга, а потом я вдруг вспомнила название, которое случайно упомянул Эймери, и произнесла вслух:

- Джаксвилль.

Леа вздрогнула, ледяная настороженность во взгляде пропала, сменившись на что-то глубокое, тёмное, но живое.

- Откуда ты знаешь о Джаксвилле?

- Ты скверная, - вместо ответа пробормотала я. – Ты. И Ноэль. И Дик. А кто ещё? Есть кто-то ещё?

Леа натянула рубашку и опустилась на кровать. Схватила меня за запястье и вынудила сесть рядом, не отпуская руки.

- Ты работаешь у директрисы. Ты ей рассказала? Скажи мне правду. Скажи.

Это было очень странное чувство. Я словно раздвоилась, и одна моя часть опустилась на дно души, а вторая оказалась податливо-мягкой, расправленной и текучей, и я уже сама держалась за руку Леа, чтобы не потеряться в собственном потоке.

- Нет.

Я не хотела ей отвечать, но промолчать или соврать казалось совершенно неправильным. Немыслимым. Таким же невозможным, как удерживать усилием воли вдох или выдох длительное время. Та моя текучая часть следовала за Леа, словно металлическая лава за гигантским магнитом.

- А кому рассказала?

- Никому.

- Почему?!

Той, второй частью, беспомощно осевшей на дно сознания, я чувствовал смятение в её голосе. Ответ на вопрос «почему» дать было непросто. Я знала, что он должен быть непременно правдив, но сама была не уверена в том, в чём же заключается пресловутая правда.

- Не хочу, - голос будто выдавливался из ставшего слишком узким горла.

- Что не хочешь? – Леа как будто не поверила тому, что услышала.

- Не хочу, чтобы вас поймали. Не хочу, чтобы стирали ваши дары.

Серые глаза Леа смотрели на меня, а потом она вдруг отпустила мою руку. Я втянула воздух, словно перед падением в пропасть – но никакой пропасти не было, и никуда я не падала. Я сидела на кровати, и только резко потяжелевшая голова так и норовила предательски оторваться от туловища и закатиться куда-нибудь под кровать.

- Не хочешь? – совершенно другим тоном сказала Леа. Живым, привычным мне тоном, вызывающим и решительным. – Но почему?!

Я осторожно погладила её по тыльной стороне ладони, и она опять вздрогнула – но руки не отняла.

- Однажды один человек сказал мне: ежегодно несколько сотен человек погибает от ударов чугунными сковородками, гораздо больше, чем во время фехтования. Но если над трупом мы увидим человека со шпагой и человека со сковородкой… В общем, я за презумпцию невиновности. У Дикьена иллюзии, а у тебя какой дар?

Леа нервно хмыкнула, облизала губы.

- Никогда не думала, что смогу обсуждать это с кем-то… не из своих. У меня очень скверный дар, Хортенс. В Джаксвилле я считалась одной из самых опасных, и не безосновательно, между прочим. Я умею подавлять волю и заставлять людей делать то, что я им прикажу. Могу заставить тебя раздеться догола и выпрыгнуть из окна прямо сейчас. Тебе не страшно?

- Немножко, - мне тоже захотелось облизнуться, губы пересохли, но на самом деле – нет. Страшно не было. - У любого человека за спиной может оказаться шпага… или сковородка. Ты просто носишь эту сковородку внутри себя. Другой может принести её и добиться того же самого, просто затратив больше усилий – угрозами или шантажом, – мелькнувшая догадка и вовсе заставила забыть о возможной угрозе. - Это ты заставила Аннет поцеловать Дикьена?

- Наябедничала? – Леа рассмеялась. – Да, это было весело. Я была так зла на неё, мерзкая наглая богатенькая выскочка, уверенная, что весь мир ей должен. Обычно мне надо прикоснуться к человеку, но в тот раз получилось даже на расстоянии.

- А Ноэль?

Взгляд Леа снова похолодел.

- Ноэль абсолютно безопасна для окружающих. Никогда никому плохого не делала. Она просто… очень чувствительна.

- Чувствительна к чему?

- К смерти, - Леа качнула ногой и снова хмыкнула. – А ведь предполагалось, что это я буду тебя допрашивать.

- Ей снятся кошмары, когда кто-то умирает?

- Точно. Но она ни в чём не виновата. И не может это ни остановить, ни предотвратить. Могла бы жить в семье, но попала в этот кротов Джаксвилль.

- А почему не осталась?

- Родичи выперли. Я-то была приютская всегда, с рождения, а она… Нам было всего по шесть лет! Но зачем им убогий ребёнок, мало ли, вдруг демоны из неё полезут или вторая голова вырастет, - с отвращением произнесла Леа, а потом задала вопрос, которого я боялась. – Откуда ты знаешь о Джаксвилле?

- Я вас не выдала и не выдам, - ответила я. – Могут и у меня быть свои секреты?

Леа помедлила, а я посмотрела на её руки. Только что испытала на себе, каково это. И если она… Не думаю, что продержусь долго. Испытать на себе действие такого дара – действительно страшно. Потрясающе. И какая нужна выдержка: знать, что ты можешь любого заставить сказать правду или сделать то, что ты хочешь – и не пользоваться этим.

- Могут, - наконец, ответила она. – Странная ты, Хортенс. Вроде благородная, богатенькая малье, такая же, как эта твоя Аннет. И в то же время…

- В семье не без урода, - ответила я и вдруг решилась. - Помнишь, когда Ноэль в последний раз снился кошмар, в самом-самом конце зимы? На самом деле… На самом деле кое-что произошло. Кое-что нехорошее. И есть подозрения, что это мог быть кто-то из вас. То есть, из скверных.

- Что именно нехорошее?

Я покачала головой и продолжила:

- Вас с Ноэль я видела своими глазами в этой комнате. Хотя я уже поняла, что своим глазам далеко не всегда можно верить… В общем, будьте осторожнее. В Колледже ищут скверных.

- Почему? – коротко отозвалась Леа.

- Кое-кто использовал иллюзию слишком неосторожно.

- Придурок!

- Может быть, - нерешительно продолжила я. – Может быть, вам лучше…

- В бегах мы уже были, - криво усмехнулась Леа. – Снова бежать? Нет, спасибо, я не хочу, и Ноэль не захочет, явно. Придурок Дик! Он обещал, что не будет рисковать.

- Послушай, - я снова осторожно коснулась её руки, Леа скосила глаза, но ничего не ответила. – Я хочу поговорить с Диком. Помоги мне. Если он виноват… Я просто гипотетически. Если это он, он же и вас может за собой утянуть.

- Мы все клялись не использовать свои дары друг против друга, - Леа выдохнула. – Но…

- Убили одного человека. А потом видели его, убитого, покидающего Колледж. В той же одежде, в которой нашли его мёртвого.

- Идиот. Ладно, - неохотно кивнула Леа. – Поговорим. И не дай Огненная Лилия… Когда?

- Завтра меня не будет в КИЛ до вечера. Может быть, послезавтра?

- Если время терпит.

…саквояж с жилетами я запихала под кровать. Девчонки зашли в комнату после обеда перед вечерними занятиями, и на лице Ноэль не отразилось ничего, хотя о планах подруги относительно меня она, конечно, знала. Делайн принесла мне пирожков из столовой, я съела, почти не чувствуя вкуса.

Что же я творю?

Собираюсь обмануть руководство Академии, сенатскую комиссию. Прикрывала и собираюсь и дальше прикрывать скверных, возможно, виновного в убийстве скверного! Но для убийства должны быть причины. Возможно…

Ужасная позиция. Для того, кто мечтает о работе в Сенате – абсолютно недопустимая.

И ещё. Эймери просил меня о помощи, пусть и не для себя лично, а я…

Я в каком-то смысле не выбрала его сторону. И не его – тоже не выбрала. Не знаю пока, права я или нет.

Но мне почему-то становится чуточку легче.