Волчья ночь

ЭПИЛОГ

Девять месяцев спустя.

Очень-очень далеко от Барглина.

Эбби задыхалась. Ее раздирала боль. Настолько сильная, что казалось, она вот сейчас не выдержит и уйдет к богам. Испарина покрывала все тело, влажные простыни оставляли неприятное ощущение, прикасаясь к коже.

— Ну же, миссис Барроу, еще немножко. Совсем чуть-чуть осталось. Вы сильная, вы справитесь.

— Идите к черту, мисс Эрдлинг, — почти прорычала Эбби. Хотела добавить что-то еще, но в этот момент ее скрутил следующий приступ боли и она закричала. Громко. Отчаянно.

И ее крику вторил еще один.

— Получилось! — мисс Эрдлинг едва не танцевала от счастья. — Вы справились, миссис Барроу.

— Кто бы сомневался, — простонала Эбби, чувствуя себя так, точно бы ее долго били деревянными палками. — Кто? Мисс Эрдлинг, не тяните, ну же?

Она привстала на локтях, вытягивая шею.

— Мальчик, — улыбнулась мисс Эрдлинг, принимая от повитухи пищащий и шевелящийся комочек. — Мальчик. Темненький. В вас пошел.

Эбби счастливо выдохнула и улыбнулась, протягивая руки к экономке:

— Дайте его мне и скажите Питеру… — договорить она не успела, ее снова скрутила боль.

— Что такое? — повитуха бросилась к роженице и довольно воскликнула. — Еще один. Будет двойня.

Эбби выругалась сквозь зубы, а мисс Эрдлинг едва не упустила ребенка, которого держала на руках.

— Это невозможно, — ошарашено выдохнула экономка.

— Ну как же невозможно? — всплеснула руками повитуха. — Когда вот он. Тужьтесь, миссис Барроу, тужьтесь.

Эбби откинулась на подушки и опять выругалась. Странно, но грубые слова, которые приличной даме и знать-то не положено, помогали. Словно бы боль становилась слабее, а то и вовсе пугалась вульгарщины и уходила.

Это были длинные девять месяцев. И очень сложные. Питер пришел в себя к концу снегопадов в Барглине. Волк оставил на его лице нестираемые отметины, позже лекари пытались помочь, но почти ничего сделать было нельзя — лицо мистера Барроу осталось изуродованным.

Они с Эбби покинули Барглин так быстро, как только Питер оправился настолько, чтобы пуститься в путь. Успели в последний момент до того, как их пришли арестовывать — миссис Гроуди не стала молчать и, конечно же, рассказала, кто повинен в смерти ее супруга.

Нашли ли тело Амалии, Эбби не знала, да и не слишком стремилась к тому, чтобы узнать это. Она спасала свою семью.

Отправилась в путь с супругами Барроу и мисс Эрдлинг.

— Я уже слишком стара для того, чтобы мечтать о своей семье. А идти в услужение еще к кому-нибудь, желания не возникает. Да и потом, я нужна вам, миссис Барроу, — она покачала головой и отправилась собирать вещи в дорогу.

Именно экономка, ставшая для супругов почти матерью, а для Эбби еще наставницей и компаньонкой первая поняла, что безумные ночи с Роугом принесли свои плоды. Сразу Эбби испугалась, а потом поняла, что ее беременность — это награда. Ведь она же почти смирилась с тем, что у них с Питером никогда не будет детей, а тут такое счастье. Только вот признаться супругу решимости не хватило.

Правда, иной раз Эбби ловила на себе странный, задумчивый взгляд Питера и ей тогда казалось, что он все знает, но за все время ее беременности, Питер ни разу не высказал свои подозрения. Искренне радовался тому, что скоро станет отцом. Эбби тоже молчала, заставив и мисс Эрдлинг поклясться никогда и никому не открывать эту тайну.

Питер вошел в спальню Эбби спустя несколько часов. Детей уже искупали, перепеленали и уложили спать. Эбби тоже отдыхала. Но стоило Питеру появиться на пороге, как она распахнула глаза. В последнее время у Эбби стало обостряться обоняние и слух, мисс Эрдлинг объясняла это тем, что в ее утробе растет истинный оборотень. Сама Эбби… не хотела даже думать об этом. Как и вообще об оборотнях.

— Питер, — она приподнялась на подушках, с улыбкой глядя на супруга, склонившегося над детской кроваткой. Двойняшек никто не ждал и потому, детям пришлось потесниться.

— Ты в порядке? — Питер приблизился к кровати и опустился на пол, прижавшись лбом к руке супруги.

— Вроде бы да, — Эбби улыбнулась и по привычке взъерошила пальцами его волосы. — Устала только.

Они не говорили о том, что произошло в Барглине. Просто молчаливо решили забыть об этом, перешагнуть и пойти дальше, рука об руку. Пустых ссор и обид больше не было. Страха тоже.

— Я люблю тебя, Эбби, — Питер поднял голову и коснулся губами ее руки. — Очень люблю.

— И я, — эхом отозвалась она, — тоже тебя люблю.

Теперь они не боялись говорить о своих чувствах.

Эбби потянулась и распахнула окно. Вдохнула полной грудью, улыбнулась яркому южному солнцу.

— Вы уже встали, — мисс Эрдлинг, как всегда появилась в спальне без стука.

— День обещает быть очень жарким, — чуть обижено произнесла Эбби. она так и не смогла привыкнуть к палящему южному зною, но ни за что бы не согласилась вернуться туда, где бывает снег.

— Здесь всегда так, — пожала плечами мисс Эрдлинг.

Они приступили к ежедневному утреннему ритуалу. Умыться, одеться, покормить детей.

— Вы же понимаете, — мисс Эрдлинг внимательно посмотрела на Эбби, после того, как та уложила дочь в кроватку, — что ваши дети — Снежные. Оба.

— Мисс Эрдлинг, — улыбка исчезла с губ Эбби, — мы с вами уже об этом говорили. К счастью, наши с Питером дети пошли в меня, поэтому…

— Суть проявит себя рано или поздно.

Эбби только пожала плечами. Они с Питером никогда не говорили о том, что случилось в Барглине во время снегопадов. По взаимному молчаливому согласию решили оставить прошлое в прошлом.

— И потом, он должен знать.

— Он узнает, — согласно кивнула Эбби. — Когда-нибудь. Когда я решу, что пришло время.