Волки скалятся в тенях

10 глава. Сокрытие правды?

Алиса, Друг и Джонатан сидели на кухне уже битый час. На персиковых стенах висели шкафы для посуды, полочки с немыслимыми специями из разных стран, несколько маленьких картин с подсолнухами и персиками, что повторяли причудливый цвет краски на стенах. Казалось, кухню обновляли каждый месяц, ибо даже краска выглядела так словно еще не высохла. Лед тишины трескался только тиканьем настенных часов в виде совы. Каждые полчаса механическая птица угрюмо щебетала. Видимо, внутри что-то поломалось, ибо сова, скорее, каркала, нежели издавала привычные для этого вида пернатых звуки. Алиса уцепилась за это несовершенство, что скинуло ее с качелей иллюзий на щебень.

— Это второй раз, когда я зашел на кухню, — попытка Джонатана разрезать канаты напряжения выглядела жалкой, притворной, тошнотворной. Посаженный лес деяний не вырубить просто топором, как бы ты не старался. Посеянное семя даст свои гнилые плоды в будущем, как бы ты не удобрял его добродетелью и благодатью. Пальцы Алисы сами потянулись к повязке под рубашкой. Алиса не видела необходимости срывать бинты, ведь итак знала: под ними чистая без единой царапины кожа.

«— Скверна, — пронеслось у Алисы в голове вразрез с наверняка пустыми мыслями Друга. — Это противоестественно». В королевском интернате рассказывали много легенд о хранительницах и богах. Но только одна из них рассказывала о даре исцеления. Хейли Златая была одной из самых популярных хранительниц, храмы которой находятся не только в Бьюттерирайте, но и в Мекролве. Она действительно исцелилась. Исцелилась единожды, спася себя от смерти, возродившись ровно через год, как утонула. Это чудо отличалось от того, что сотворил с Алисой Джонатан, сотворил ее же руками.

— Ты знал, — с обидой промычала Алиса. — Знал и молчал.

— Я… — начал Вильцгейм, однако Алиса прервала его, наставив дуло револьвера меж его сияющих влагой кварцевых глаз.

— Заткнись. Я не с тобой разговариваю, — пусть считает Алису съехавшей с катушек дурой после произошедшего. Алисе нужна была только правда. Как она могла кому-либо доверять, если тот, кто делил с ней одно тело и разум с детства, лгал ей?

— Знал, — голос Друга звучал словно издалека. — Знал наполовину.

— И какую же половину ты скрыл от меня? — Алиса сама чуть ли не сорвалась на истеричный крик. Горькие слезы душили ее. Ком мешал не только говорить, но и сделать глубокий вдох. Чувство предательства щипало за щеки до покраснений. Идиотка. Алиса не должна была никому верить, кроме себя.

— Я исцелял тебя, — нерешительность сквозила в его тоне, будто он отчаянно пытался подобрать слова. — Ты разве не замечала, что ты выздоравливала быстрее многих? И почему у тебя не сломалось ни единой косточки при падении со второго этажа, когда мы грабили этого ублюдка? Сломались, Алиса. Твой позвоночник переломился пополам, а кости ног были чуть ли не в крошево. Я принял все ранения на себя, исцелив тебя одним махом. Поэтому мне пришлось так долго восстанавливаться. Тот вечер в аппарате не прошел для тебя даром. Мне пришлось погрузить тебя в столь долгий сон, чтобы мы оба могли восстановиться. Я взял на себя слишком много за последнее время, поэтому мелкие ранения я оставил тебе. Они не угрожали твоей жизни.

Револьвер дрогнул, и Алиса ударила запястьем по мраморной столешнице для готовки. Удар током прошелся до самого плеча.

— Почему ты мне ничего не сказал?! Почему скрывал такую важную деталь?! — Неожиданно обида сменилась виной. Алиса была такой неосторожной, бросалась в самое пекло, считая, что больно только ей, только травмы получает только она. А на самом деле…

— Алиса… — позвал ее Джонатан.

— Если ты считаешь, что я не выстрелю, то ошибаешься. Ты не позволил мне уйти, и тоже объяснишься, когда наступит твой черед.

— Не считал нужным, — отмахнулся Друг. — Я родился, дабы стать твоим стражем, защитником. Я тот щит, что прикрывает тебя от ударов судьбы, хоть броня твоя и крепка. Я всегда воспринимал это как само себе разумеющееся. Про твое предназначение, клянусь, не ведал. Он лжет про то, что в некоторых людях течет кровь Прародительниц и Разрушительниц Миров. Они рождаются чуть ли не раз в один век.

— Хорошо, — скрепя сердце Алиса поверила ему. Остальная ложь возляжет на весы его совести. — Теперь ты, — Алиса уронила локти на стол и уместила подбородок на раскрытые ладони. Джонатан сидел перед ней, не понимая, что происходит. Ему и не надо. — Как давно ты понял и почему врешь?

— Я не вру, а высказываю собственные догадки, — его отмазка не сработала, и Алиса выстрелила в потолок. — Понял почти сразу, как привез тебя в больницу, а ты уже была цела и невредима, кроме простреленного плеча, — хладнокровно продолжил Вильцгейм.

— Что теперь? — Этот вопрос обнажил бессилие Алисы и бесхарактерность. Алиса не понимала, что делать дальше. Алиса не понимала, что значит быть Прародительницей и Разрушительницей Миров. Все казалось безумной ошибкой, фарсом, иллюзиями под какими-то психотропными веществами. Может, то был очередной эксперимент Джонатана? Алиса — просто воровка, что пытается заработать на билет в один северный конец.

— Весы справедливости уже давно перевесили в одну сторону, — Вильцгейм крутил в руке пустую солонку, иногда перекидывая ее в другую руку. — В пользу аристократии.

— К чему ты клонишь?

— К тому, что пора исправлять положение и уравновесить их. Никто, кроме тебя, не сможет мне помочь, Алиса, — Джонатан тоже положил локти на столешницу и повторил ее позу со сладкой усмешкой на рябиновых устах. — Король ведет нас прямиком к войне с кхинами, а наших людей, виновных и невиновных, до сих пор кидают на Границу. Кхины в любом случае будут наступать со стороны Желтокрестья. Там находится идеальный порт для их армады. А что у нас находится недалеко от деревушки торговцев?

— Граница… — бездумно прошептала Алиса, пытаясь сообразить.

— Бинго, милая, — Джонатан щелкнул пальцами, а взгляд его потяжелел. — Ты слышала об экспериментах на людях на Границе? Чуть ли не все граждане Бьюттерирайта убеждены, что это сказки, а мой отец поплатился за то, что мог развеять сказочный миф, открыв миру правду о том во что вкладывается аристократия. Они пытаются модифицировать людей, превратив их в представителей погибших кланов Воронов и Волков. Ах да, вовсе не погибших кланов. Измельчавших — да, но все еще живых.

— А это уже звучит, как сказка, — прыснула Алиса. Кланы Волков и Воронов уже давно канули в лету, и не было нужды бередить застарелые шрамы истории.

— Ты можешь мне не верить, — Вильцгейм испустил усталый вздох. — Однако они погибнут под убийственными орудиями кхинов. И чем дольше будет править династия Амелленов, тем хуже. Скоро Мекролв закроет свои дружелюбные ворота. И куда деваться страдающим южанам? Алиса, ты — единственная, кто может оказать мне поддержку, и показать королю всю чудовищность происходящего, заставить его действовать во благо народа.

— Что я могу сделать?! — Алиса подскочила со стула, как ошпаренная. — Я лишь сирота и воровка. Меня саму впору сослать на Границу.

— Кем ты ни была, но ты видела истинные страдания людей внизу. А еще способна расколоть этот мир надвое, не оставив ничего. Король обязан к тебе не просто прислушаться, а подчиниться.

— Не могу, — Алиса обняла себя руками, прикрыв глаза. Веки тяжелели. Ей просто хотелось сбежать. — Не знаю, чего ты там себе придумал, но я ухожу.

— Алиса, ты не обязана…

Если Джонатан был прав про закрытие ворот Мекролва, то Алисе с Другом нужно поторопиться. Отплыть первым кораблем с первыми лучами солнца в северные земли и забыть об этом кошмарном цирке. Они отыщут там Мэди, свяжутся с Папашей и будут выполнять грязную работу для него, отдавая сорок пять процентов доходов. Намного больше, чем они отдавали Лайле. Но эта перспектива всяко была лучше того, что предлагал Вильцгейм. Не было у Алисы никаких выдающихся способностей. Алиса не могла сделать ничего, и не обязана, как сказал Друг. Спасение утопающего — дело рук самого утопающего.

— Алиса, я требую от тебя гораздо большего, чем раньше, — Джонатан перенес весь вес на локти и подался вперед к ней через стол, его пальцы сомкнулись на запястье Алисы, оглаживая большим пальцем кожу сквозь ткань рубашки, что липла к вспотевшему телу. — Если ты откажешься, то Бьюттерирайту в жизни не вырваться из плена, в котором он сейчас находится.

— Джонатан, — Алиса вырвала свою руку из цепей его хватки, разбив стальной замок. — Ты ошибся. Я уеду в Мекролв, пока не поздно. Прощай.

Алиса отвернулась от него. Слезы накинули петлю ей на шею, применив самый удушающий удар под ребра.

— Это не твоя вина. — Алиса прикусила ребро ладони, чтобы не разрыдаться. Нет, то была ее вина. Алиса бы сделала все, чтобы спасти людей от холода и бродячей жизни. Если бы Вильцгейм хоть на секунду оказался прав, она тут же ворвалась в королевский дворец, нарушив все правила этикета тем, что не склонила голову.

— Чуть не забыла, — Алиса положила драгоценный револьвер на столешницу, вновь отвернувшись. — Я разрываю нашу сделку. Он снова твой. Можешь доложить королевской страже, — и Алисе пришлось проглотить слова о том, что он должен позабыть о ее существовании. Возможно, он был убийцей. И совершенно точно уничтожил империю Лайлы. Но он найдет способ, дабы разогнать свинцовые тучи над их многострадальной родиной.

А после Алиса вернется за платой за Притон Гончих.

Джонатан подскочил из-за стола и в мгновение ока сократил расстояние между ними. Его фигура молниеносно выросла перед Алисой. За пару движений он прижал ее к столешнице. Алиса было дело метнулась в сторону, но он перекрыл ногой ей путь к отступлению, еще больше наклонившись к ней. Друг за спиной попытался перехватить револьвер с мраморной поверхности.

Вильцгейм опередил ее товарища, перехватив оружие раньше.

— Черт… — Рычание Друга пустило табун мурашек по телу, а Джонатан буквально прижался к Алисе, на ухо зашептав. Он почти касался губами ее ушной раковины, а его горячее дыхание плавило все вокруг.

— Предлагаю новую сделку, — сладкий аромат мяты и черной смородины вскружил пространство вокруг, или в том была виновата соленая и жгучая пелена слез — Алисе известно не было. — Этот револьвер твой. Посети со мной королевский пир в интернате и бал сезона листопадов. После я оплачу тебе билет в один северный конец.

— Ты сама поклялась на имени Дмитрию. Неужели ты запятнаешь свою честь таким громким обманом? — Осуждение Друга било наотмашь. — Ему на роду написано умереть. Лайла не сможет отстроить Притон Гончих, пока Джонатан дышит. Дмитрий заслужил возмездие.

— Да, — согласилась Алиса с обоими, уже начав работать над планом, как бы передать Джонатана Дмитрию так, чтобы первый остался на какое-то время жив.