Вот в чем фокус

Артист

Хорошая у Сергея Иваныча жена, но немного суе­верная.

Собрала гостей на день рождения. Люди только рюмки подняли, а она вдруг бегом из квартиры. Привела соседа.

— А то,— говорит,— за столом тринадцать человек. Не к добру.

Подняли тост за именинницу. Вдруг кто-то говорит:

— А ведь нас пятнадцать стало. Тринадцати-то и не было. Именинница самою себя забыла сосчитать.

Тьфу! Незачем было и соседа приводить! Но не выго­нять же человека. Так и остался. Больше того, последним ушел — ему не на транспорт.

Вот они, суеверия.

Сергей Иваныч как-то вышел из дому, на лестнице опомнился: перчатки забыл. Вернулся — не тут-то было.

— Нельзя,— говорит она.— Дороги не будет.

Он говорит:

— Ну, так ты мне их подай.

— Через порог не подают. Плохая примета.

— Тогда выйди с ними сюда, на площадку, тут пере­дашь.

— А как я обратно вернусь? Тогда и мне на весь день дороги не будет.

Так и ушел без перчаток. А мороз был под тридцать. Мило!

А однажды возвращается он с работы, а жена во дворе стоит и плачет.

— Что случилось?

— Домой не могу попасть...

— Ключ потеряла?

— Нет... Меня черная кошка вокруг обежала!

— Давно стоишь?

— Давно.

— Ну, хватит,— говорит Сергей Иваныч.— Что за глупости. Идем.

— Нельзя! Что-нибудь случится.

— Ничего с тобой не случится.

— Не со мной, так с тобой. Ты же мне не чужой человек. Что же, я тебе зла желаю?

— Что же будем делать? — спрашивает Сергей Иваныч.

— Не знаю. Вынеси мне поесть.

Пошел Сергей Иваныч домой, бутерброд изготавли­вать, а пока шел, прикидывал, во что ему суеверие жены обойдется. Палатку придется купить, раскладушку да три раза в день ходить кормить ее там, во дворе. Да по ночам охранять. Ужас!

И вдруг придумал простой выход.

Вернулся во двор, несет бутерброд, а сам хромает.

— Все! — издали еще кричит.— Можешь идти! Уже все равно случилось: я ногу подвернул.

Жена бутерброд схватила.

— Ой! — говорит.— Большое тебе спасибо.

Так и не понял, за что спасибо, за ногу или за бутерброд.

А ногу эту, будто бы подвернутую, дома позволил жене забинтовать крепко-накрепко. И весь вечер при­храмывал и стонал. И на всякий случай даже назавтра иногда хромал. Прямо артист!