Возвращение Колдуна

Глава 11.1

Глава одиннадцатая. Две свадьбы

– Больше соломы! – прозвучал голос, и воины помчались выполнять его указание.

Голос этот принадлежал защитнику крепости, хорошему воину, преданному, воеводе – Александру. Он огляделся по сторонам и увидев неопрятного мужичонка в грязный лохмотьях, помогавшего катить бочку, обратился к нему:

– Как зовут тебя?

– Талан. – слегка приклонив голову ответил тот.

– Это будет тяжёлый день, Талан. Пойдёшь к оружейной, скажешь, чтоб выдали тебе какой никакой доспех, оружие и новую одежду. Скажешь мой приказ.

– Слушаюсь. – ответил тот и собрался уходить.

– Стой, – остановил его командир. – старую одежду придётся снять.

– Обязательно.

– Ты не понял. Её нужно снять сейчас.

– А? – вопросительно глядел мужик на Александра, но не увидев намёка на шутку, принялся сдирать с себя грязную, плохо пахнущую материю. – Тельное тоже? – спросил он, раздевшись до трусов.

– Нет. Достаточно.

Александр поднял вещи и направился внутрь горы. Деревянный настил скрипел под ногами, уводя воина всё ниже и ниже пологим спуском. На спуск у него ушло чуть более четверти часа, и оказавшись в нижней точке, у ступеней что вели теперь в верх, к тайной, искусно спрятанной снаружи, двери, он вступил в лужу.

– Ай… Как плохо то а…

Спрятав снятые с бедняка вещи, осмотревшись по сторонам воин не увидел ничего что привлекло бы его внимание. Он поднялся по ступеням, но вновь не удовлетворившись побрёл назад.

Тоннель был не широким, в большинстве своём. По всей его длине можно было пройти вдвоем, плечом к плечу и только в том случае если спутники не отличаются полнотой. Были в этом коридоре и комнаты, два расширения, где в случае обнаружения хода, можно было спокойно принять бой застигнув врасплох нападавших, и воспользовавшись численным перевесом. Добравшись до одной из таких комнат, командир увидел двоих воинов, которые прикатив бочку, поставили её под стену и выбили из неё крышку. Рядом уже стояли ещё семь бочек, в пяти из них было масло, в двух вода.

– Молодцы ребята, молодцы. – обозвался наставник, похлопав одного из них по плечу.

– Александр, – обратился один из них. – если обвязать не очень толстой верёвкой бочки, и снять с них железные кольца…

– Молодец! – перебил его командир. – Молодец, действуйте. Только быстро, и очень аккуратно. Кстати, нужно будет десяток мешков с зерном снести в низ. Там масло в лужу стеклось, заметят – мы пропали.

***

Войдя в оружейную, Андрей увидел знакомого, тучного кузнеца, всё в том же потёртом фартуке.

– Доброе утро. – обратился он к нему и тот кивнул в ответ. – Мне сказали…

– Да-да. Я тебя и жду. Вот что я подобрал.

Толстяк подошёл к столу, на котором лежали отобранные для гостя латы. Через некоторое время, Андрей стоял в полном обмундировании. Поверх тонкой стёганой куртки на нём был одет нагрудник, наплечники, руки закрыты поручнями, налокотниками и перчатками из металлической чешуи. На ногах поножи, и увесистые боты. На голове чудноватый, открытый шлем.

– Я как консервная банка.

– Это как? – поинтересовался кузнец.

– Запарюсь я на хрен. Как в этом драться можно? – сделал он несколько шагов в сторону. Попытавшись присесть и наклониться, он скинул сначала перчатки, а потом и весь тот металлолом, которым был обвешан. – Давай что-то полегче. Мне нужно двигаться, а не стоять как столб.

– Понял тебя. Ща найдём что-нибудь. А вот поручни оставь, они не тяжёлые, а корысти с них много, шип у локтя не только остановит меч, ним можно неплохо так покалечить.

Андрей вышел из здания и уселся в стоящую поодаль повозку. Большая просторная карета, с широкими, мягкими лавками, более походившими на небольшие кровати. Увидев деревянный стол между сиденьями, он произнёс:

– Ничего так купе, надеюсь проводница не злая.

Он уселся на одно из сидений, вальяжно откинувшись на спинку и раскинув руки по сторонам. Какое-то время он наблюдал как солдаты колдуна грузят вещи и провиант на телеги, а после того как Дария присоединилась к нему, карета двинулась с места.

– И так, – после недолгого молчания, начала девушка. Голос её был строг и сдержан, что вызвало у Андрея некую неловкость и он поправившись попытался сесть поскромнее. – ты хотел поговорить со мной. Я слушаю.

– Угу. Ну… Как ты стала оборотнем?

– Я, по-моему, уже говорила, – доставая из-под своей лавки бутылку и два металлических кубка ответила она. – оборотень укусил. Неудачно поохотились.

– И всё? – Андрей глядел как она наполняет кубки вином.

– Да. И всё. – Она протянула ему чашу, на которой, впрочем, как и на второй, был нанесён мудрёный орнамент с белым и красным камнем. – Они зачарованы, придави белый камень.

Парень придавил камень и почувствовал, как бокал в его руке сначала вспотел, а после начал покрываться инеем.

– Отпусти, замёрзнет.

Андрей некрасиво сёрбнул обжигающе холодный напиток:

– Значит если придавить красный, вино вскипит?

– Вскипит.

– Странные дела у вас здесь. Впрочем… Попади ты к нам, ты сказала бы тоже самое.

– Увы, мне остаётся довольствоваться этим миром. Я не жалуюсь. – она высунула голову в окошко двери и обратилась к всаднику рядом. – Где фрукты?

– Извини Дария. Может на телегу поставили.

Ведьма прищурила глаза и из носа воина пошла кровь, увидев это воин подставил ладонь, разворачивая лошадь он проговорил:

– Я сейчас, сейчас.

Андрей наблюдал за спутницей слегка нахмурив лоб, но не подавая вида произнёс:

– И что теперь?

– Ты о чём?

– Куда путь держим?

– К князю Сатрапу. Ты с ним сразишься.

– Госпожа! – послышался голос воина и в распахнувшуюся дверь была протянута корзина, с фруктами которую она тут же приняла.

– А где твои камни?

Девушка не ответила ничего лишь, помотав головой смотрела на парня выражением своим давая понять, что не понимает о чём он говорит.

– Вчера, позавчера и ранее… В общем так. Иногда, как этой ночью, ты, очень горяча, и дело не в постели, ты тепла душой, ты сострадательна и… Ты та которую можно любить, которую хочется любить. А иногда, как сейчас, ты холодна, жестока и отстранена от меня. Так какая ты на самом деле?

– А ты как считаешь? – она сорвала виноградину и положила себе в рот.

– Я не хочу играть в догадки. Либо всё дело в звере, живущем в тебе. И ты становишься такой лишь тогда, когда он просыпается. Либо ты тоже зачарована. И у тебя тоже есть два камня, красный и белый. Если так, то где они? Не скажешь? – Девушка смотрела в окно повернувшись к парню боком, и делала медленные небольшие глотки, окрашивая губы в красный. – Как тебе так удаётся. Ты ведь другая, я ведь знаю тебя другую, так к чему это всё? Я не понимаю. Ты ведь испугала его до смерти сейчас. Ты говорила, что у нас будет куча времени что бы поговорить, и время есть, время есть только разговор не клеится. Почему ты так себя ведёшь?

– Я везу тебя на убой. – еле слышно ответила она.

– Что? – спросил он и она вновь ответила, в этот момент лошадь заржала и Андрей вновь не услышал её слов. – я не слышу тебя.

– Я везу тебя на убой!!! – заорала она, бросив бокал на пол резко повернувшись, с глаз её текли слёзы, она не плакала, она рыдала. – На убой.

Парень схватил её и потянул к себе, она села ему на руки и прижавшись завопила.

– Тише, тише. Т-с-с-с. Тише девочка моя, тише. Прости. Прости меня.

– А сейчас меня не хочется любить? – сквозь рыдания спросила Дария.

– Хочется, хочется. Тихонько, всё хорошо моя хорошая. Я знаю. Знаю.

– Я запуталась. Окончательно запуталась. Я не понимаю, что происходит и что мне делать.

– Ничего, ничего. Всё наладится. Всё будет хорошо. – успокаивал он её словно отец, качающий на руках маленькую дочь.

– Это наше последнее путешествие, я приказала… Я приказала…

– Что? Что родная? – переспросил Андрей, понимая, что слова, которые она пытается сказать, очень важны для неё.

– Я приказала ехать самой длинной дорогой, ехать так, чтоб карету не трясло. – сквозь всхлипывания говорила она, упиравшись лбом о его плечо. – так у нас будет больше времени. Последнего времени.

– Хорошо, хорошо… Я с тобой, у нас есть время, есть. Отдохни, отдохни моя хорошая. – всё также покачиваясь, ответил он.

***

Путники покидали деревню под стон окровавленного трактирщика. Он сидел на земле, прикованный цепями, посреди площади, к толстому, покосившемуся столбу. Губы его были разбиты, он шепелявил и тянул руку в сторону Ливадия, пытаясь попросить помощи, но опухшие язык и дёсны, лишившиеся этой ночью почти всех зубов, не позволили ему вымолвить хоть одно внятное слово. Узкая щель вместо левого глаза, которая позволяла ему хоть что-то видеть, то и дело заливалась кровью, стекающей с рассечённого много раз лба, правый же глаз полностью скрылся в синем, отёкшем мясе.

– Живой ещё, – удивился Яшка, глядя на бедолагу. – как не странно.

– Я думаю это ненадолго. – ответил Алексий. – не жители, так рыцари.

– Стойте! Стойте!!!

К путникам подбежал молодой, лет двадцати парнишка с курчавыми волосами. Вид его был взволнован, и он то и дело оглядывался по сторонам.

– Вы очень выручили нас, я бы сказал даже спасли. – произнёс он.

– Но? – спросил Алексий, пристально вглядываясь в юнца.

– Но вы должны задержаться, ваше высочество.

Лица путников застыли в удивлении.

– Да, для многих уже не является тайной кто вы. Иоган, ещё по ночи отправился предупредить рыцарей о том, кто вы.

– Погоди. – произнёс Ливадий.

– Не перебивайте пожалуйста. У нас очень мало времени. Если вас схватят, то разговаривать с вами никто не будет. Старика казнят на месте, если только не захотят устроить показательную казнь. Если вы отправите его пресвятейшенству Ипполиту письмо, что король Алексий направляется к нему с визитом со своей свитой, то вы будете защищены его аудиенцией. – он достал из-за пазухи голубя и протянул Яшке. – Он фанатик, но никогда не тронет гостей. Сейчас вам нужно либо повернуть назад, до границы совсем не много, там шесть патрулей, я очень сомневаюсь, что вы пройдёте не замеченными.

– А что, если?.. – начал Ливадий, но король перебил его многозначительным:

– Тихо!

– Дорога двух переправ является главной, это самый короткий и безопасный путь к Святому городу. Его избегайте в первую очередь. Там уж точно будут патрули. Ваша задача не попасть к светлым до того пока Ипполит не прочитает письмо.

– А как рыцари узнают, что мы гости, что Ипполит предупреждён о нашем везите? – поинтересовался Яков.

– Бог их знает, никто не знает, но они как-то узнают.

– Что ты посоветуешь? – спросил король.

– Как только доберётесь до реки, не пользуйтесь переправой, уходите в лево. Вы сделаете крюк, обогнёте Белое озеро по западному берегу. Там, не далёко, по двум часам по полудню примерно, вы доберётесь до небольшой деревни. Вас будут ждать, если вы согласны я сейчас же отправлю голубя. Сегодня у моей двоюродной сестры свадьба, вас не заметят среди гостей особо. И не торопитесь, это только привлечёт к вам ненужное внимание. Так что?

– Мы согласны, – ответил король. – скажи лишь как зовут тебя.

– Федот. Не задерживайтесь, вам пора.

Путники двинулись в перёд и лишь покинув очертания деревни нарушили тишину.

– Стоит ли нам доверять ему? – спросил Яшка.

– Мне он показался искренним. – Ливадий повернул свой взор на короля.

– Да. – ответил Алексий, увидев, что его друзья ждут от него решения, ждут его приказа.

***

Ёрик сидел в седле с видом короля, с видом правителя, словно эти земли принадлежат только ему, словно никто не может противиться его воле. Не смотря на жару, на палящее обеденное солнце, он не снимал свою шубу с пышным лисьим воротом, считая, что та придаёт ему более важный вид.

– Сколько ножей? – спросил он у худощавого воина, двигавшегося рядом с ним на дряхлой кляче.

– Более девяти сотен. – мгновенно ответил тот.

– Хорошо, хорошо! Что со стрелками?

– Двадцать три лука. Дорого взяли черти, каждый по пятнадцать золотых.

– Не жалей, если они хоть на половину так хороши, как и раньше, то они стоят каждой монеты. Сам увидишь. Ты знаешь, чем они хороши? – довольно спросил клешеногий.

– Знаю.

– Вот и славно. Ответь мне ещё на один вопрос, сколько воинов в крепости?

– На сколько мне известно около пятидесяти воинов, остальные чернь.

– А ты не чернь? – недовольно покосился предводитель, от чего воин сглатывая кивнул. – Все мы чернь. Ладно. Остановимся между хребтом и утёсом. Соберёмся с мыслями. А они пусть понервничают.

Войско Ёрика остановилось со стороны южного тракта, не достигнув стен Бурого Утёса каких-то тысячу шагов. Со стен крепости, за неприятелем уже наблюдали. Наблюдали за группой людей, которые вели лошадей, тянущих массивный таран. За отделившейся сотней воинов, несущих мимо прочего, десяток длинных лестниц.

– Посмотрите на этот сброд! – заорал Александр. – Они не знают куда пришли! А я знаю! Сдохнуть! Все сдохнут здесь, под стенами, на стенах или за ними. Радан пал, и мы опечалены этим, именно поэтому мы дадим отпор, сегодня мы разобьём это отребье, а завтра… Завтра мы соберём войско, и пойдём на Радан!

– Да!!! – заорали несколько воинов, стоявших на стене, но их крик звучал неуверенно, если не сказать фальшиво.

– Не бойтесь братцы, справимся! Устин, – обратился он к пожилому воину. – возьми семь воинов, и десятка три из народа, западная стена не высока, там они и попытаются оставить лестницы. Удержите её, не дайте пробраться в крепость.

– Сделаем, сдаётся мне не будет штурма. Мало их.

– О чём ты?

– Радан предали, – подойдя, шепнул на ухо командиру, старик. – не повториться ли и здесь эта история?

– Слушай сюда, – тоже перешёл на шёпот Александр и прикрыл рот ладонью. – сейчас же отправляйся к воротам, выбей пальцы из грузов, без лошадей их на место не закрепить, а такое незаметно никому не под силу провернуть.

– Слушаюсь.

– Отступать нам некуда ребята, – вновь закричал воевода. – нас мало… Стрел мало… Копий мало… Но много крови, нашей с вами крови, которая течёт в наших детях, и мы не позволим ей пролиться, они не умрут. Мы не умрём, я приказываю вам, не умирать. Вы слышите меня?!

– Да! – рявкнула толпа.

– Каждый камень, каждое остриё стрелы или копья должно достигнуть цели. Покажем этим оборванцам силу войска Раданового. Ура!

– Ура!!! – вторил ему люд.

***

– Каким чаем ты напоила нас хозяйка? – спросил Рене потягиваясь.

– Анисим сказал вы с дороги, что нужно отдохнуть, вот я и подумала…

– Сколько мы проспали? – встрепенулся Пашка и рванул к окну.

– Не переживайте, я знаю, что вам кажется будто вы проспали несколько суток, это не так, вы отдыхали всего несколько часов. Это травы, целебные восстанавливающие, и сон-трава. Хорошо, что встали, все обряды позади, впереди застолье, Анисим очень просил вас присоединиться.

– Ладно, время есть, сколько до заката?

– Часа три… – ответил Пашка разминая шею. – Пойдем?

– Пойдем.

Столы стояли в два длинных ряда, занимая добрых пол улицы. Гости сидели смирно, сдержанно и видно было что чувствуют они себя не уютно. Ели они не охотно, и самое главное то, что никто из них не пил.

– Родные мои! – Зазвучал голос Анисима, и все тут же затихли. – Спасибо вам что прислушались ко мне, спасибо что выполнили мою просьбу, я не хотел вас обидеть, единственное что мне кажется правильным, так это то что мы должны выслушать этого человека в свежем уме. Наш добрый друг, Ренестон, я думаю тебе есть что сказать.

Рене с Пашкой только подошли и были застигнуты врасплох. Их удивляло то как все гости слушают этого здоровяка, и в глазах их читалось что делают они это не из-за страха, не из лести, а лишь по тому что безмерно уважают этого человека.

– Простите меня люди добрые, – подошёл воин к столу где сидели жених с невестой и положил ладонь на скатерть. – я пришёл просить вас о помощи. Мы были застигнуты врасплох, я думаю все вы слышали об этом, но… Но! Король жив, войско наше уцелело, и нам нужна каждая пара крепких рук, юнцов я не призываю, пусть стерегут семьи. А вам мужи, вам пора готовится к бою. Я не могу посетить все селенья, я надеюсь и в этом на вашу подмогу. Скоро, скоро мы будем готовы.

Гости внимательно выслушали Рене и когда он затих перевели очи на Анисима, желая увидеть его реакцию.

– Стало быть, и мы будем готовы, что ж мы трусы какие, нас ценят, ценят. Раз сам Ренестон прибыл чтоб призвать нас. Вот тебе моё слово, – вышел громила вперёд и подошёл к бородачу. – и вот тебе моя рука.

– Мы с тобой! – послышались голоса гостей.

Рене пожал протянутую вперёд руку и произнёс:

– Но всё это завтра, а сегодня разрешите мне выпить за молодых!

Он взял бокал со стола, поднял его к небу, после чего осушил до дна.

– Горько! – закричал Анисим и обняв Рене похлопал его по спине.

Лицо воина перекосилось от боли, хозяин, заметив это шепнул:

– Прости, потрепали?

– Бывало и хуже. Горько!!!

Анисим засмеялся, послышалась музыка и гости пошли в разгул. Жених с невестой смущённо целовались, зазвенели бокалы и кружки, не пойми от куда выскочил ряженный скоморох и принялся веселить народ, то пускаясь в пляс то бросаясь в гостей едой, чем вызывал дикий восторг.