Возвращение Колдуна

Глава 6.1

Глава шестая. Хранительница судеб

Павел и Яшка спрыгнули с коней, около двора Марии. Чародею было не по себе, он чувствовал свою вину, думал, что зря он так издевался над Степаном, и ему совсем не хотелось его видеть.

– Так что с ним произошло? – спросил Яшка, направляясь к калитке.

– Да черт его знает. Может сожрал что-то, или выпил. Не знаю.

Парни зашли во двор, огляделись, но не увидели никого и ничего. Пашка решив испить воды направился к колодцу, Яков пошёл в поисках вокруг дома. Обойдя дом по кругу, воин произнёс:

– Нет там никого, осёл дохлый да мух рой.

– Вот он то нам и нужен.

– Как он?..

– Да, это и есть Степан, жених Машкин. – ответил маг, и увидев недоумение на лице друга, продолжил: – Он ей изменил, она его в осла обратила. Простить его может и смогла, а вот облик вернуть… Вот такие вот дела.

– Так, – протянул лысый. – больше никогда не потащу в койку гадалок, ведьмочек, и кто там ещё у вас бывает. Вот же страшно, не передать.

– Да. – согласился Пашка. – Что, берём лопаты.

Когда всё было закончено, солнце коснулось горизонта. Яшка утёр пот со лба и, глядя на товарища, проговорил:

– Живём ведь рядом совсем. Сколько мы не виделись?

– Не помню, года три, наверное.

– Вот. Года три. Странно это да? Заботы, хлопоты. А знаешь Хома, тут ведь не дурная таверна была, как я помню. Помянем?

– Помянем. – согласился маг, не обижаясь на прозвище, он и сам был не прочь выпить, надеясь приглушить муки совести.

***

Карета остановилась у дома ямщика и воин, открыв дверь, произнёс:

– Дальше пешком.

– Берите бочонок, – ответил Димитрий. – я не прочь размять ноги.

Ворон вышел из повозки, воины одевали тёплые плащи и накидки, бросив монету подвыпившему, бородатому хозяину дома.

– Ты бы оделся. – обратился воин к Димитрию.

– Не замёрзну. Вперёд.

Солнце уходило за горизонт, когда Ворон со свитой, миновав Золотой Зуб, приблизились к деревянным воротам из которых густо торчали сотни, поржавевших от времени ножей. Таков был обычай, каждый кто приходил и присоединялся к этой шайке разбойников, оставлял здесь нож. Сосчитав их, можно было узнать сколько человек нашли здесь свой дом. Некоторые совсем старые истончились, а какие-то были совсем новыми, оповещая своим видом о новобранцах. Ворота скрипнули, и воины вошли.

Когда Ворон, миновав двор, вошёл в центральное строение, он попал в просторный зал. По периметру здесь были расставлены столы с обильными, хоть и не богатыми, яствами. Сброд сидевший за столами, не ленился осушать бокалы с хмельными напитками. Было их много от чего царил страшный шум. Внезапно все разговоры затихли, сотни глаз были прикованы к Магу и его спутникам.

В конце зала, по центру, в аккурат напротив дверей, сидел воин с наполовину поседевшими волосами и недельной щетиной. Сидел он на стуле увешанном шкурами, и жевал кусок мяса. Жевать, к слову, у него получалось не очень, так-как с левой стороны, сверху и с низу, у него не было по три зуба. Говорил он что утратил их в битве, но знающие сказали бы, что это напоминание о бывшей жене с молотком в руке, когда она застукала его в постели с тремя блудницами. Несмотря на этот факт, клешеногий Ёрк, или Ёрик, обладал непоколебимым авторитетом, его слово здесь закон.

– Величайший из колдунов, Александр, – начал говорить Димитрий. – занял трон Радана. Скоро все признают его королём и присягнут ему.

– Хватит, – продолжая жевать, перебил его Ёрк. – брось эти речи. Здесь нет ни королей, ни лордов. Говори прямо, за чем пожаловал?

– Что же, – разглядывая лица пировавших воинов, вновь заговорил маг. – Радан наш, король шлёт свой жест доброй воли.

Воины вышли вперёд, поставили бочонок на стол, перед Ёрком и вновь стали за спиной Димитрия. Предводитель этой крепости, ножом, вскрыл крышку и, взяв золотую монету, попытался лучше её рассмотреть, в свете стоявших рядом свечей.

– Это щедрый дар. – ответил клешеногий. – Но дар ли это? Или плата? Чего вы хотите?

– Бурый утёс.

– Ха! – вырвалось у главаря. – То есть он полагает что я, положу половину своих ребят что бы преподнести ему крепость, из-за вот этого. – он бросил назад монету, и откинулся на спинку стула. – Нет уж, извольте. Нам и без этого живётся неплохо.

На самом деле он лукавил, Утёс давно не давал ему покоя, и он, буквально, грезил о нём. Но даже в самых смелых мечтаниях он не мог представить штурм этой крепости, ведь не пройдёт и двух дней и войско Радана зайдёт с тылу, и он окажется между молотом и наковальней. Сейчас же молот разбит, удобнее случая и желать нельзя было. Но воевать вместо кого-то… Нет, он должен сполна получить выгоду и пожать плоды своих стараний. Мысленно, он сейчас был готов отдать приказ на сбор, и вопрос стоял только в цене.

– Нам вы преподнесёте, только старого и беглого королей. Два человека. Живыми естественно, сам же Бурый утёс, целиком и полностью, со всем добром, и людьми, отойдёт вам. Но десятину с крепости никто не снимет, вы будете вынуждены платить. Но в свою очередь мы будем вынуждены за вас воевать. Это справедливо, мне кажется.

– А не кажется ли вам друзья, – поднявшись, обозвался в стельку пьяный воин с бельмом на левом глазу. – что этот ряженый, со своим туалетным чародеем, извиняюсь, королём, решили, что могут нам указывать. На кол его, и дело с концом.

– Я скажу один единственный раз. – ответил, в возникшей тишине, Ворон. – Никто не имеет права оскорблять имя колдуна. Наказание за это смерть.

Изложивший свои мысли воин схватился за шею, он не мог дышать, казалось словно его кто-то душит. В Димитрия полетели несколько ножей и вилок, но все они вернулись и встряли в руки хозяевам. Зал наполнился криком. Ещё один нож вылетел из руки предводителя, но в отличии от остальных, его целью был не Ворон. Он просвистел, разрезая воздух и вонзился прямо в бельмо, и без того обречённого воина. Тот рухнул на стол и вновь воцарилась тишина.

– Не гоже так обращаться с гостями, – проговорил, спокойным тоном, Ёрик. – надеюсь мы решили непонимания и можем продолжить беседу.

Гость утвердительно кивнул, и главарь продолжил:

– Нам нужно три дня, чтоб обдумать предложение. Всё это время ты мой гость. Думаю, пока мы не решили, золото пусть побудет при тебе.

– Это дар. Он не зависит от принятого тобой решения. За предложение погостить я благодарен, но вынужден отказать. А результат твоих раздумий мне станет известен, так или иначе.

– Решать тебе. Мы отправим гонца.

– Не нужно. Доброго аппетита.

Ворон коротко, и презрительно, кивнул, и покинул зал со своими людьми. Ёрик сидел, разглядывая свой ужин, и сотни глаз прожигали его, требуя получить ответы.

– Никогда, – проговорил он, поднялся и, нагнувшись, положил ладони на стол. – никогда не ставьте свои мысли выше блага товарищей. Я есть закон, и моё слово на вес золота, и я, ведя переговоры, решаю нашу судьбу в этом проклятом мире. Глупость привела нас к потере славного воина, а могло быть и хуже, в разы. Мы можем убить этих путников, но какая в этом выгода?

- Разреши молвить, Ерик. – поднялся дюжий воин с рыжими косами.

- Валяй.

- Ты убил одного из своих. Не гоже так. Получается и наши жизни для тебя не стоят… получается любого так в расход пустишь.

- Каждого! – громко произнёс главарь. – Каждого кто поставит своё слово выше моего. Сейчас можно обсудить, но, когда идёт серьёзный разговор, не нужно лезть. Я говорю от имени общины, от вашего имени, и передаю ваши мысли. Кто из вас считает, что его голос важнее голоса нашего братства? Встаньте.

Никто, естественно, не поднялся.

- То-то же. Помните, сила есть пока все пальцы уверенно сжимают рукоять.

Весь этот сброд, с недоумением, смотрел на своего вожака, не все, и не совсем понимали, что он хочет им сказать, но они знали одну истину: Ёрик прав. Вожак поднял кружку и произнёс:

– Сломлен нож, помянем тело!

– Только так, и лишь до дна! – ответили разом воины и, встав, опустошили бокалы.

– А сейчас, – уже более оживлённым голосом, проговорил клешеногий. – катите бочки с вином и пивом, тащите дрянных баб, чтоб не одна, даже самая жирная повариха, не осталась в Золотом Зубе. Отдохнём на славу, два дня на разгул, да день на сборы. Точите ножи!

– Точите ножи! – хором ответили воины.

– Впереди большая битва, и чтоб сегодня я не увидел ни одной трезвой рожи!

– Точите ножи! – вновь заорали мужики.

***

Машка сидела на скамье повесив голову и уныло глядела в пол. Миша отошёл от входа и, остановившись метрах в пяти от девушки, спросил:

– Ты как?

– Это ужасно…

– Я понимаю.

– Он не заслужил такого, это я виновата. Зачем, зачем я это сделала? Если бы не я, он был бы жив.

– Да. Несомненно, и тебе жить с этим все оставшиеся годы.

– Ты умеешь утешить. – проговорила девушка и глаза её налились.

– Хотя с другой стороны, если бы он не был с тобой, возможно его прирезали бы в подворотне, после хмельной пирушки ещё в прошлом году. Или месяц назад, или позавчера. Это жизнь, нашу участь уже решили, нам дан срок, а мы лишь решаем, как мы его проведём.

– Михаил? Так ведь тебя зовут?

– Да.

– Я понимаю, что ты хочешь сказать, но… – она подняла глаза и посмотрев на него сменила голос с страдальческого на сожалеющий. – Ты… Боже, ведь ты…

– Да, как видишь мой срок тоже вышел. – парень грустно улыбнулся, отведя взгляд в сторону. – Да, можно сказать мне повезло. Мне дали второй шанс. Но мне слабо в него вериться. И честно говоря, такая жизнь, это сомнительное удовольствие.

– Это ужасно.

– Что?

– Осознавать, что где-то, вот так же плачут и по тебе, и быть не в силах вернуться. Прости.

– Да ничего, я об этом пытаюсь не думать.

В подвал вошли Ливадий и Алексий. Старик подошёл к девушке и присел рядом.

– Как ты дитя?

– Лучше, сколько я проспала?

– Много, но это хорошо, сон придаёт сил. – Ливадий разговаривал с ней, словно она маленький ребёнок, его привязанность и любовь к этой девушке сразу же бросалась в глаза. – Нам пора. Ты иди в дом, покушай, поспи, хорошо? А мы к утру вернёмся?

– Что? Куда вы? – заинтересовавшись спросила она.

– На каменное поле.

– Я с вами.

– Зачем дитя, отдохни.

– Ливадий, не бросай меня одну, – возразила Маша. – я готова хоть к чертям в котёл, лишь бы с вами. Я одна с ума сойду. Ливадий.

– Хорошо, хорошо дитя. Что ж, в дорогу.

***

Павел с Яшей сидели за небольшим столом, попивали пиво, из больших деревянных кружек, и заедали жаренным на костре мясом. Не успев допить, они заказали ещё и через миг их глаза были прикованы к одной цели, точнее к одному человеку. Напиток им несла девушка с вьющимися, белыми волосами и роскошной улыбкой. Одета она была в посеревшую, когда-то белую блузу, да юбку в пол. Она обладала привлекательной фигурой, нет, конечно она не пришлась бы по вкусу любителям худышек, но и полной её назвать было нельзя, учитывая чертовскую изящность линий её тела. Тонкая блуза скрывала пышную грудь, являющуюся причиной постоянных приставаний и хамских поступков со стороны посетителей.

– Роскошная, – проговорил Яшка, сглатывая слюну.

– Да, природа щедро наградила её. Спорить нечего. Знаешь её?

– Да. Ну вернее знал, она тогда, правда, в половину меньше была.

Девушка подошла и поставила на стол бокалы с пенным.

– Спасибо Милочка, – поблагодарил чародей и чуть заметно улыбнулся.

– Да не за что. – ответила она. – Ты кстати не пришёл вчера.

– Замаялся, столько всего свалилось. Постараюсь на днях зайти, там и расскажу.

– Хорошо, – девушка улыбнулась и направилась выполнять свою работу, на радость заждавшихся гостей. Яшка же, прищурив глаза, смотрел на друга и в его взгляде читалось любопытство.

– Так, Хома, рассказывай.

– Чего тебе? – сделал тот вид, словно не понимает о чём речь.

– Ты и она?.. – неуверенно протянул безволосый.

– Нет. Она мне как родственница. Покупаем у них всякую всячину.

– Всякую всячину, да? – парень повернул голову и поймал взгляд красавицы, прожигающий Павла. – Не верю я тебе Хома. Не ве-рю!

За соседним столом сидели двое, коренастые, не бритые, слегка полноваты, похожи друг на друга. Вид у них был усталым и поначалу они, не церемонясь, громко общались о своём. Павел с Яшкой не обращали на них никакого внимания пока те не затихли и не начали перешёптываться. Яша невольно повернул голову и прислушался, больно интересен ему показался их разговор.

– Я тебе говорю, пока там всё не успокоиться, я туда ни ногой. – прошептал первый.

– Ну не знаю, что могло измениться за два дня? – ответил второй. – Короли меняются, что из этого? Есть, пить, одеваться нужно всем. На торговле твоей это не отразиться. Тем более порядок там, не чета бывшему правителю. Ты слышал, что новый король приказал казнить несколько десятков своих солдат, за разбой и грабёж, а одного насильника голодным псам скормили, за живо. Так что с ним не забалуешь. И кажется он в Радане надолго.

– И что?

– А то, что, перестав там торговать, ты потеряешь влияние. Сейчас найдётся много желающих занять наше место.

– Ты вообще понимаешь о чём я тебе рассказывал? Дети, понимаешь, дети убили своего отца. Прямо на улице, среди белого дня, а им лет по десять отроду. Когда люди их нашли, сынок, сидел в маске кабана, и дожёвывал ухо бедолаги. Ты понимаешь? Ухо. Там может и порядок, но это только с виду. Чертовщина там, а не порядок. Туда сейчас всякий сброд сползается, да нечисть.

– Повсюду оно, одно и тоже.

– Нет. Ты как знаешь, а я, пока наш король не вернётся, в Радан ни ногой.

– Ох не зарекайся. Ты кстати к конюху то пойдёшь? – улыбаясь проговорил второй купец и выпил содержимое рюмки.

– Пойду конечно, раз человек приглашает. Откажу, ещё обижу. Тем более зная этого пьянчугу, к вечеру он лыком вязать не сможет, а я может с хозяйкой потолкую, больно мне её речи по душе.

– Ты только с беседами не затягивай, – перебил его собеседник. – быть может и мне есть что ей сказать.

Они заржали, глядя друг другу в глаза, а Яшка отвлёкся от их беседы, когда речь пошла не о Радане, ему попросту стало не интересно. Он надпил, понемногу теплеющий напиток, и, глядя на Павла, проговорил с явным беснованием в глазах.

– Слушай Хома.

– Да? – отвлёкшись от своих раздумий, ответил маг.

– Вот этот жених Машкин, как его…

– Степан.

– Во, точно. Степан. Вот смотри, они же были как бы, жених и невеста, ну или собирались.

– Не как бы, а собирались основательно. Она любила его, да и он в общем то тоже её. Они же не первый год знали друг друга понимаешь? Это…

– Так, Паша, стой. Много слов, сбиваешь с мысли.

– Всё, молчу. – ответил маг, в этот момент Мила принесла им ещё по бокалу, и он ей благодарно кивнул.

– Так вот, они пара. Потом он гульнул…

– Так. – понемногу хмелея, согласился чародей, пытаясь уловить суть разговора.

– Она превратила его в осла.

– Да.

– Вот скажи, он помнил всё, или разум тоже сгинул.

– Всё помнил. – коротко ответил тот.

– Так вот, – ухмыльнувшись и оглядевшись, Яков сделал большой глоток. – я хочу задать один очень беспокоящий меня вопрос.

– Не тяни.

– Как?

– В смысле?

– В прямом. Как?! – затряс ладонью перед собой безволосый парень.

– Что-то я тебя не понимаю, – потупил взгляд Пашка, делая очередной глоток.

– Да что ж тут не понятного? Если он всё помнил, значит ему хотелось. И вот как они… – Яшка крутил перед собой руки пытаясь сплести пальцы вместе.

– Ты думаешь они…

– Ну наконец то! – воскликнул воин.

– Да ну, – сдвинув брови, откинулся на спинку стула маг. – не может быть такого… Да и как?

– Вот! Вот! Как?!!

Парни залились сумасшедшим смехом и разлили на стол пиво, ударив бокалами.

***

Ливадий семенил ногами, пытаясь поспевать за своими спутниками. Беседа у них не выходила, да и разговаривать особо никто не желал. У каждого было о чём подумать и каждый уединился в своих мыслях. Алексий думал об отце, о своём городе, об армии захватчиков находившейся в городе, и пытался хотя бы в уме противопоставить этой силе что ни будь стоящее. Пытался найти надежду. Единственное за что он цеплялся – это воины, скрывшиеся в пещерах, в тёмных ходах Радана. Он думал о том, как можно их освободить, о том какую жертву они должны принести богам чтоб победить. У него не было вразумительного плана, и он пытался его найти. Но сделать это было не легко, ему мешал образ карлика, то и дело всплывающий в его сознании.