Возвращение на Большой Каретный

ТРУСЫ ПРИНЦА УЭЛЬСКОГО

За границей понимания подрастающего поколения наверняка окажутся многие вещи из нашей эпохи -1950-1970-х годов. Например, всё, что касается поездок за границу, или, как тогда говорили, за «железный занавес». Ну как, скажем, объяснить такую находку советских идеологов: для того, чтобы разрешили посмотреть капстрану, надо было сначала побывать в каком-либо социалистическом государстве. В Болгарии, например. Или Монголии. Это была своего рода проверка — то ли бдительности, то ли благонадёжности и верности неким призрачным идеалам. Так мы и жили: здесь — идеалы, там капиталистическое изобилие. А ведь именно оно нередко становилось причиной сильнейшего шока для особо впечатлительных натур из группы советских туристов.

И ведь было от чего сойти там с ума: достаточно просто зайти в какой-нибудь магазин! Не впадая в крайности, скажу, что чаще всего мы просто вывозили оттуда неизгладимые впечатления и… сувениры. Вот такая преамбула понадобилась мне для того, прежде чем рассказать несколько эпизодов, случившихся с Владимиром Высоцким…

В наш «тесный круг» времён молодости входил удивительно добрый и симпатичный человек Аркадий Бабушкин. Его сын Леонид познакомился с Владимиром Высоцким в гостях у Эллы Левиной (она была в те годы художественным руководителем Театра на Таганке) — подруги своей жены Галины. Вскоре Лёня с женой уехали в Германию — насовсем. Когда умер его отец, Лёню как бы в отместку за эмиграцию не пустили в СССР на похороны, и получилось так, что на долгие годы мы с Бабушкиными разбрелись в разные стороны. И вот как-то Володя Высоцкий сказал мне, что он виделся в Германии с Лёней и Галей Бабушкиными. Но о подробностях этой встречи я узнал много лет спустя, когда Бабушкины стали часто навещать Москву.

…Мы сидели у него в московской квартире, и Лёня рассказывал: «Мы шли с Высоцким по торгово-пешеходной улице Кёльна, и он, будучи в Германии впервые, сказал, потрясённый увиденным: «Лёня, смотри, как здесь живут — какое обилие всего, разнообразие. Как же это так случилось? Мы же победили…» И эта мысль, судя по всему, засела в его голове. Я не знал, что ответить; только сказал ему: но ты-то, мол, сейчас можешь выезжать, смотреть на мир, удивляться многому… Володя мне на это говорит: «А ты думаешь, я в этом уверен? Вот начальник ОВИРа очень любит мои песни, поэтому я выезжаю. Завтра будет другой начальник и — всё, мои поездки под вопросом. Я каждый раз не знаю, выпустят ли меня или нет. Ты этого не поймёшь…»

Однажды Володя попросил свозить его на машине в Голландию. Благо от Кёльна до неё езды всего минут сорок. Мы поехали. Погуляли там и возвращаемся обратно. Вдруг нас останавливает пограничник: захотелось ему проверить наши паспорта. Заглянул в них и спрашивает, почему у Высоцкого голландской визы нет вообще, а германская просрочена? Я отвечаю, пропустите, мол, ведь это известный поэт и актёр, его вся Россия знает. А пограничник произносит с иронией: «Ах, это известный поэт? Ну, шутник!..» Пока я разговариваю, Володя нервничает и дёргает меня: «Ну, что он говорит? Что будет?» Я ему отвечаю: «Ну, Володь, больше «двушки» не дадут!» В конце концов пограничник нас пропускает со словами: «Ладно, я вам верю». И когда Володя понял, что всё закончилось благополучно и обошлось даже без штрафа, его это страшно поразило: «Нет, ты можешь себе представить, чтобы кто-то въехал без визы в Советский Союз?!» И мы оба нервно засмеялись».

Галина Борисовна Волчек, главный режиссёр театра «Современник», поведала мне такую забавную историю: «Высоцкий в первый раз полетел во Францию, в Париж. А когда вернулся, то, естественно, что все его расспрашивали: что там, да как там. И я тоже, хотя во Франции уже побывала: «Ну, как, Вов?» Он говорит: «Знаешь, Галечка, сначала хочется всё купить, потом хочется всё украсть, а потом хочется всё разбить!» — потрясающе!..»

Подобное восторженное отношение к качественным импортным вещам было практически у всех, кому удавалось в те годы попробовать это качество, что натыкается, «на вкус». Как, например, и по сей день даже школьник знает, что есть пока разница между нашими машинами и автомобилями, европейскими или японскими. К слову, об импортных авто. Друзья и близкие знакомые Володи знали, что Володька «чокнутый до автомобилей». Он уже ездил на хороших импортных подержанных машинах, и был такой гордый! Мой хороший друг Михаил Державин вспомнил такую историю. «Как-то еду я ночью к себе на дачу на своей белой машинке «Жигули». И вдруг слышу, как кто-то гудит мне в районе Триумфальной арки. Смотрю — догоняет меня роскошная машина, а в ней — Володя Высоцкий: «Миня, здравствуй!» Я говорю: «Здравствуй. Ты чего гудишь?» А он говорит: «Вот, хочу показать тебе мою новую машину!» Некоторое время спустя я возвращался в Москву и заезжал за Ольгой Александровной Аросевой по её просьбе к ней на дачу, чтобы забрать в театр — я так делал иногда: наши дачи рядом и мне было по пути. Приезжаю к ней и вижу: рядом с Ольгой Аросевой стоит девушка. Ну, думаю, наверное, какая-то её родственница. В простом платьице ситцевом. Светлая. Абсолютно! Ясноглазая. И говорит мне: «Здрасьте!» Тут из-за забора появляется Володя Высоцкий и говорит: «Миш, познакомься. Это — Марина. Влади». И на меня смотрит, как я среагирую. Не то чтоб меня удивить можно было чем-то, но тут такая неожиданность… А Володя спрашивает: «Ну, как тебе?» Я ему: «О-о, совершенна!» А он и говорит: «Ну, лучше, чем моя новая машина?»

Володя Меклер (тот самый, с кем мы ворвались на мотоцикле в «Эрмитаж») рассказал, что Высоцкий однажды поделился с ним мечтой о хорошем автомобиле — понятно, что под это определение отечественные авто не попадали. И в связи с этим вспомнил один очень забавный эпизод: «Еду как-то на своей «вольво» заправиться на улицу Красина. Там в те годы была единственная в Москве бензоколонка с бензином высшего качества (на ней заправлялись все дипломатические машины). Подъезжаю к бензоколонке и вижу: стоит шикарный «мерседес-280» и из него вылезает… Высота! (было у Володи и такое прозвище). Я обрадовался (а тогда мы всегда радовались успехам друзей), подхожу к нему и поздравляю, восхищаясь его машиной. А он меня чуть ли не перебивает:

— Это ещё что! Посмотри вон, что у меня есть… — И тут же, прямо на бензоколонке он… расстёгивает брюки и показывает мне трусы из кожи какой-то африканской змеи! — Да ты пощупай!..

Я потрогал: вот это да! Тонкие, как папиросная бумага!..

— Их абсолютно не ощущаешь, и стоять они могут, как этот «мерседес», — с гордостью заявил Володя. И добавил: — Таких трусов в мире всего две пары: одна у меня, другая — у принца Уэльского!