Временная жена

Глава 62

Валентина

Дверь в мою спальню открывается, и в душе вспыхивает надежда, но тут же гаснет, как только я вижу Сиерру и Рейвен. Глупо было ожидать, что Лука вернется после того, как я оттолкнула его, но какая-то маленькая иррациональная часть меня все равно хочет, чтобы он боролся за меня, даже если я сама делаю это почти невозможным. Это несправедливо, и я не хочу думать или поступать так, но словно ничего не могу с собой поделать — меня парализует страх.

Девушки улыбаются, садясь на кровать.

— Как ты себя чувствуешь? — спрашивает Сиерра, пока Рейвен берет меня за руку.

Я киваю:

— Все в порядке.

Рейвен сжимает мою руку и качает головой:

— Ничего у тебя не в порядке, Вэл. Ты сама не своя уже несколько недель. Я волнуюсь за тебя. Мы все волнуемся.

Я оглядываюсь и вижу Ареса, Зейна, Диона и Лексингтона в дверях.

— Что вы здесь все делаете? — спрашиваю, сбитая с толку. В последнее время они приходили по очереди, каждый навещал меня раз в несколько дней, но чтобы все вместе — такого не было.

Сиерра мягко заправляет прядь моих волос за ухо:

— Сегодня должна была быть покерная ночь, и парни думали, что Лука будет здесь.

Я хмурюсь, не понимая:

— Что вы имеете в виду? Разве он не дома?

Арес заходит в комнату с напряженным лицом:

— Бабушка выгнала его несколько дней назад, потому что вы нарушили правила. Она запретила ему появляться на территории Виндзоров, и с тех пор мы его не видели. Разве тебе не пришло письмо о том, что бабушка увольняет тебя?

У меня округляются глаза, когда до меня доходит. Нам нельзя быть разлученными больше трех дней подряд. Как я могла забыть? Неужели я настолько погрязла в своих переживаниях, что поставила под удар все, над чем Лука так усердно работал?

— Где он?

Арес качает головой:

— Не знаю. Я думал, он здесь.

Лексингтон достает телефон, его лицо выражает беспокойство:

— Я позвоню Сайласу.

Зейн заходит в комнату, внимательно изучая мое лицо:

— Что случилось, Вэл? Всем было очевидно, что Лука по уши в тебя влюблен, и это продолжается уже дольше, чем ты думаешь. Что происходит?

Дион остается в дверях, как всегда молчаливый, но я чувствую его разочарование. Он имеет на это полное право. Я начинаю дрожать, осознавая, что натворила. Крепко вцепляюсь в одеяло, когда в глазах собираются слезы. Я оттолкнула его так далеко, что он даже не смог прийти ко мне, когда нуждался во мне больше всего. Я всегда знала, что не достойна его, и теперь это стало очевидным.

— Нашел, — произносит Лекс. — Он в отеле «Каскад». Поскольку ему нельзя появляться в наших отелях, он пошел к конкурентам. У меня есть номер его комнаты.

Я киваю, вставая с кровати, и Рейвен улыбается, поднимая сумку, которую оставила у кровати:

— У меня есть идеальный наряд для тебя.

Я впервые за несколько недель искренне улыбаюсь:

— Конечно, есть.

Парни выходят из комнаты, но Дион на мгновение задерживается, внимательно глядя на меня:

— Я отвезу тебя, — говорит он, прежде чем закрыть за собой дверь.

Через двадцать минут я сижу в машине Диона в красном платье, которое сшила для меня Рейвен, а сердце сжимается от тревоги. То, что Дион вызвался отвезти меня, хотя обычно это сделали бы Сиерра или Рейвен, может означать только одно — он хочет поговорить. Дион всегда был таким. Он никогда не обсуждает важные вещи на публике, и все серьезные разговоры между нами всегда происходили наедине, только вдвоем.

Мысли снова возвращаются к Луке, и я дрожащим голосом делаю глубокий вдох. Что я вообще могу ему сказать? Как начать извиняться за все, что наговорила, за свое поведение? А что, если он не захочет меня видеть?

— Все будет хорошо, Вэл. Я не знаю, что между вами произошло, но даже мне очевидно, что ты любишь моего брата. И еще я вижу, что потеря бабушки ввергла тебя в депрессию. Я знаю об этом больше, чем хотел бы признаться. Тебе нужна помощь, Вэл. Найди ее, пока это не разрушило тебя и твои отношения с Лукой. Я жалею, что не обратился за помощью, когда потерял родителей, но время не вернуть. Сделай то, на что у меня не хватило смелости, как бы сложно это ни было. Лука заслуживает хотя бы этого, не так ли?

Я киваю, опуская голову. Он прав, конечно. Я не могу позволить этой тьме поглотить меня еще сильнее. Не тогда, когда она начинает разрушать все, что мне дорого.

— Мне так жаль, — шепчу я.

— Я знаю, — мягко отвечает Дион. — Тебе не нужно быть идеальной, понимаешь? Остальные этого не замечают, потому что постоянно рядом и уже привыкли, но я вижу. Ты все время стараешься изо всех сил, как будто боишься, что мы не захотим тебя видеть, если ты не будешь нам полезной. Ты перерабатываешь и изматываешь себя, пытаясь угодить всем, пока от тебя ничего не остается. Вэл, тебе не нужно этого делать. Мы все любим тебя такой, какая ты есть. Всегда любили. Ты стала частью семьи задолго до того, как вышла замуж за Луку, и это никогда не изменится. Нам ничего от тебя не нужно, тебе не нужно быть полезной. Просто будь собой.

Он бросает на меня взгляд, и, увидев слезы на моих глазах, тихо смеется. Он останавливает машину у тротуара и раскрывает объятия:

— Иди сюда, — мягко произносит он. Дион обнимает меня крепко, и в тот же миг я теряю контроль над собой, давая волю слезам.

— Девять лет ты была моей младшей сестренкой, Вэл, — его объятия становятся еще крепче. — Как и Сиерра, как и Рейвен. Ничто этого не изменит, поняла? Тебе не нужно так стараться, чтобы тебя любили. Ты достойна любви просто потому, что ты есть, и мы действительно любим тебя. Я вижу, как ты борешься с демонами, о которых никогда мне не расскажешь, поэтому это все, что я могу для тебя сделать, милая. Просто помни: у тебя есть четверо старших братьев и две сумасшедшие сестры, которые всегда будут рядом, что бы ни случилось. Мы все здесь ради тебя, так что перестань вести себя так, будто ты одна против всего мира, хорошо? Перестань отталкивать нас и перестань так бояться, что потеряешь нас. Этого не произойдет. Обещаю.

Я отстраняюсь, а он нежно вытирает мои слезы, в его глазах мелькает беспокойство.

— А теперь пообещай мне, что это останется между нами, потому что если Лука узнает, что я довел его жену до слез, я вряд ли доживу до утра. То, как мой брат тебя любит, — это не шутка.

Я улыбаюсь сквозь слезы и киваю. Иногда мне сложно в это поверить, но Дион прав. Я любима сильнее, чем могу себе представить, даже в самые тяжелые дни. Особенно моим мужем.

Я не уверена, что смогу заслужить прощение за все, что сказала ему, но теперь я понимаю: жизнь без него теряет всякий смысл.