Всё началось с поцелуя

Глава 39. На грани.

Они первыми приехали к небольшому кафе, внутри помещение оказалось просторнее, чем можно было ожидать, их стол, накрытый на шесть персон находился у окна, Дефне в нерешительности остановилась, решая куда сесть, и посмотрела на Моник.

— Садитесь между нами.

Приглашённые задерживались, и уверенности, что они вообще приедут, не было, Синан, наверняка, проводил время с Гюль, а Омер... он, по всей видимости, наслаждался компанией своей вновь чудесно обретённой первой любви, она судорожно вздохнула, подавив желание разреветься. Только не здесь и не сейчас... Когда вернётся в своё временное пристанище, ей никто не помешает оплакивать потерянную любовь, которая так недолго гостила в её жизни, впрочем, она же с самого начала знала, что из этого ничего не получится и подспудно ждала именно такого развития событий. А сейчас остаётся «держать» лицо, она здесь просто для того, чтобы поесть, и ещё потому, что Моник сама приехала за ней. Девушка очень надеялась, что Омер не придёт, и ей не нужно будет сильно напрягаться, чтобы казаться спокойной. Индифферентная ко всему и поглощённая своими невесёлыми мыслями и тревожным ожиданием, она не видела, как сидевшие в кафе мужчины бросают на неё заинтересованные взгляды. Платье, привезённое Моник, делало её очень женственной и удивительно шло ей, глубокий круглый вырез открывал плечи и изящную шею, и эта оголённость ещё больше подчёркивалась забранными в низкий пучок волосами, оно сидело по фигуре, но не обтягивало, и Дефне удивилась, подумав, как точно госпожа Селен угадала с размером, высокие сапоги на каблуке, имевшие удобную колодку, делали её выше и гармонировали с платьем. Девушке с первого взгляда стало понятно, что вещи были брендовыми и стоили дорого, она сама никогда не купила бы такие, пожалела бы денег. Разумеется, она расплатится за них, как только накопит нужную сумму, но больше никаких подарков от Моник не примет и завтра ни в какой магазин не поедет, на ней висел ещё долг за общежитие, чтобы рассчитаться, придётся залезть в деньги, отложенные на курсы дизайна. Дефне глубоко вздохнула, она всё время прокручивала в голове наставления госпожи Селен, кое с чем была согласна, но некоторые советы сочла неподходящими для себя: не станет она соревноваться с Ханде за любовь Омера ни таким способом, ни каким-либо другим, если мужчина решил уйти, его не удержишь. Да, и не нужно этого делать... Она точно не станет... Перспектива остаться одинокой и несчастной, её не пугала, она уже заранее решила, что отпустит его, выслушает объяснения ‒ как посоветовала ей Моник ‒ возьмёт время на раздумья, а потом вернёт кольцо его покойной матери с пожеланием счастья. Пусть хоть кто-то из них создаст себе пару.

Они приехали порознь, сначала Гюль и Синан, чуть позднее Омер. Синан и его спутница улыбнулись при виде Дефне, он же, едва увидев её, замер, и какое-то время разглядывал, удивлённый, вероятно, новым, преображённым видом. Но это чувство быстро уступило место досаде, когда стало понятно, что сесть рядом с ней ему не удастся, остановив свой взгляд на французе, он попросил:

— Даниэль, ты не мог бы пересесть, я хотел бы поговорить с Дефне.

— Извини. — парень положил руку на спинку её стула и улыбнулся. — Любому хочется посидеть рядом с такой очаровательной девушкой, но сегодня вечером я был первым. К тому же мы собрались ужинать, а для переговоров существуют дневные часы.

Мужчина нахмурился, раньше француз не позволял себе так разговаривать с ним, и слова «я был первым» резанули слух. Что он имел ввиду? Он занял своё место между Синаном и госпожой Селен и взглянул на Дефне, она о чём-то тихо говорила с Гюль, выглядя при этом совершенно спокойной, когда их взгляды встретились, глаз не отвела, но смотрела на него отчуждённо, совсем не так как раньше, а ведь ещё сегодня утром стонала в его объятиях. Неужели его друг оказался прав, когда говорил, что с появлением Ханде вся его устоявшаяся жизнь быстро пойдёт под откос, мысль о том, что из-за случившегося утром он потеряет Дефне, казалась ему невероятной, даже нелепой, он не считал, что разговор на площади с его первой любовью мог быть причиной для охлаждения отношений. Тогда, возвращаясь в свой номер, Омер твёрдо решил откровенно, пусть и запоздало, всё рассказать ей, но найти девушку оказалось невозможно, хотя он искал и в общежитии, и в отеле, где остановились Моник с сыном, и у Синана, и сюда пришёл только с одной целью ‒ объясниться. Разумеется, мужчина понимал причину её поведения: неожиданное появление его бывшей невесты, её бесцеремонность застали Дефне врасплох, оскорбили, но считал бегство девушки детским, незрелым поступком. Если бы она не сбежала, а осталась бы ожидать его объяснений, теперешнего отчуждения не случилось бы. Разгневанная, даже плачущая, Дефне была бы намного предпочтительнее той, что с упрямым личиком сидела за столом, ничем не выдавая ни своего разочарования, ни огорчения.

А она прикладывала неимоверные усилия, чтобы казаться спокойной, вначале девушка легко поддерживала общий разговор, но его буравивший взгляд, проделал столько дыр в её защитном поле, что Дефне серьёзно склонялась к решению уйти раньше окончания ужина. Углублённая в свои мысли, она не сразу расслышала вопроса Гюль.

— Извините, что вы сказали? — и улыбнулась симпатичной спутнице Синана.

— Я сказала, что вы хорошо держитесь. Не хотите поговорить с ним? А вдруг вам станет легче? — в её глазах светилось сочувствие.

— Да, я найду время выслушать его, но вы, правда, верите, что это объяснит ту сцену, что мы все видели? — она быстро заморгала на всякий случай, если непрошеные слёзы выступят на глаза.

— Я понимаю. — тихо ответила женщина. — И я чувствовала бы себя ужасно, если бы неизвестно откуда взявшаяся незнакомка, предъявила права на любимого человека. Возможно даже, я показала бы очень бурную реакцию и не оказалась бы столь выдержанной, как вы.

— Меня вовсе не это подкосило... Не могу сказать, что причинило большую боль, его скрытность, которую я считаю обманом, или его реакция. — Дефне прерывисто вздохнула и чуть слышно прошептала. — У него сохранились чувства к ней.

Гюль ничего не возразила, они все стали свидетелями той сцены, и честно говоря, ей тоже так показалось, она пыталась получить дополнительные сведения у Синана, но тот был так расстроен, что отказался говорить на эту тему и, вернувшись в отель, они разошлись по своим комнатам.

— Он искал вас и сюда пришёл, думаю, в надежде поговорить. Что вы собираетесь делать?

В это время у Омера зазвонил сотовый, он посмотрел на экран и отклонил звонок, бросив при этом быстрый взгляд на Дефне, звонок повторился ещё раз, потом ещё и ещё, наконец, он ответил и вышел на улицу, вернулся минуты через две.

— Моник, спасибо за приглашение и ужин. — он посмотрел на девушку, ожидая её взгляда, но она не поднимала глаз от тарелки. — Дефне, — она бросила на него быстрый взгляд, — я прошу об одном: выслушай меня. Мне жаль, что всё так вышло, я весь день пытался с тобой поговорить, но ты избегаешь встреч. Легче от этого никому не станет. Мы должны объясниться и разобрать эту ситуацию.

Все молчали.

— Если бы ты был откровенным со мной, ничего бы не случилось. — Дефне посмотрела на Синана, сидевшего с опущенной головой. — Но вместо тебя твой друг просветил меня. В общих чертах ситуация мне понятна, а детали... Я не хочу их слушать. Не сейчас... Потом когда-нибудь...

— Что значит когда-нибудь? — мужчина нахмурился и помрачнел. — Это не терпит отлагательств. Я позвоню завтра, только, пожалуйста, не придумывай ничего от себя, всё не так, как тебе, возможно, показалось. Не принимай кардинальных решений. Больно будет нам обоим. — ей показалось, он хотел добавить что-то ещё, но, помедлив, просто обвёл глазами сидевших за столом. — Всем приятного вечера. — и вышел.

Гюль сжала руку девушки, Дефне улыбнулась ей сквозь слёзы.

— Он, наверняка, пошёл к ней... Вы спрашивали, что я стану делать? Верну кольцо.

Она посидела ещё немного и начала прощаться, ссылаясь на головную боль и усталость, никто не возражал, все понимали, в чём заключалась настоящая причина, Синан вызвался её проводить.

— Дефне, мне так жаль, что словами не выразить. Я прошу тебя не делать резких шагов, не рви ваши отношения, не поговорив с ним. — девушка молчала, низко наклонив голову. — Я понимаю твоё разочарование... Надеюсь, он не дойдёт до конца в своём слепом стремлении разрушить то, что ему дорого. Ханде сродни мороку. Может, он очнётся раньше, чем прозвучит финальный гонг.

— Гонг? — переспросила она, вспомнив о своём сне.

Но мужчина был так расстроен, что продолжил говорить, не обратив внимание на её реакцию.

— Я сам растерян, не понимаю, как он с такой лёгкостью впускает её в свою жизнь. Снова! Не понимаю...

— Напротив, всё понятно. Он пронёс через годы любовь к этой женщине, она, действительно, потрясающая. — Дефне внезапно всхлипнула и полезла в сумочку за платком. — Я пыталась снять кольцо, но у меня не получилось, дома стащу его с пальца и передам вам, возможно, завтра вечером. Продиктуйте мне ваш номер телефона.

— Пожалуйста, не торопись, притормози с окончательным разрывом. если не для Омера, то хоть в память о том хорошем, что между вами было. Ты и ему обещала, что выслушаешь... Ведь положить конец отношениям можно в любое время. Он одумается... — Синан искательно заглядывал ей в глаза.

Не доходя до дома, Дефне остановилась, не желая показывать место своего временного убежища. Впрочем, по тому как стремительно развивались события, она не останется там надолго и через пару дней вполне сможет вернуться в свою комнату в общежитии, теперь искать её никто не будет, центр интересов переместился в сторону шикарной одноклассницы.

— Вы хороший друг, Синан. Но согласитесь, я не дотягиваю до их уровня, они отлично смотрятся вместе. Не хочу быть на подхвате, запасным вариантом на случай, если та женщина передумает. Я свяжусь с вами завтра. — девушка кивнула и не в силах больше сдерживаться нырнула между домами, прислонилась к стене и зажала рот рукой, гася рвущие грудь рыдания. Отчаяние согнуло тело, Дефне осела на булыжники, которыми был вымощен двор и пробормотала: — Больно, больно, очень больно. Всё... Конец счастливой истории... — боль, пронзившая тело, стала расти, перекрыла дыхание, в глазах потемнело, и она отключилась.

Неизвестно, сколько времени девушка просидела на холодных камнях, только она пожалела, что очнулась. При мысли о том, что всё потеряно, и он, возможно, уже сейчас на той кровати, где она проснулась этим утром, ласкает Ханде, Дефне тихонько завыла, сжавшись в комок. Услышала приближающиеся шаги, но даже не пошевелилась и не открыла глаза, надеясь, что человек пройдёт мимо и даст ей здесь замёрзнуть. Но шаги замедлились, и кто-то остановился возле неё.

— Вам плохо? — с участием спросил девичий голос.

— Так плохо, что жить не хочется. — едва прошептала она, вдруг поняв, что промёрзла до костей.

— Вам есть куда пойти или вы бездомная? — лёгкая рука тронула за плечо.

— Я живу рядом. — отозвалась девушка и начала дрожать всем телом.

— Господи, да вы окоченели. Поднимайтесь быстрей, я провожу вас до дома. — незнакомка потянула её за руку.

— Нет, спасибо, я ещё посижу. — ответила она и закрыла глаза.

Очнулась от укола в руку, застонала и чуть приподняла веки, но вновь сомкнула их из-за яркого света.

— Уберите... Света слишком много, режет... — прокричала Дефне, или так ей, по крайней мере, показалось.

Кто-то наклонился низко к её лицу и мужской голос произнёс:

— Милая, говори громче, я не слышу.

Милая? Мужской голос назвал её милой? Она широко распахнула глаза в безумной надежде и увидела лицо... Даниэля, державшего в руке шприц.

— Слава богу, ты очнулась.

— Я в больнице? — говорить было трудно, потому что горло нещадно жгло.

— Нет пока, в квартире, надеюсь, больница не понадобится, и ты пойдёшь на поправку. — он вздохнул, с осуждением покачав головой. — Ты напугала нас... Что это тебе взбрело в голову ночевать на булыжниках?

Девушка молчала, разве кто-нибудь поймёт, какая боль скрутила её в один момент, она пошевелилась и тут же поморщилась, тело болело, голова казалась тяжёлой и кружилась,

— Мне нужно в ванную комнату. — пробормотала она.

— Под тобой специальная клеёнка, так что не стесняйся.

— Что?! — протест походил на воронье карканье, Дефне чуть приоткрыла одеяло и заглянула вниз, кроме чужого лёгкого топика на ней ничего не было. — Надеюсь, не ты меня раздевал?

Он пожал плечами.

— Больше никого не оказалось рядом. Мы с матерью беспокоились о тебе, и я пошёл проверить. Девушка звала на помощь, сказала, кто-то умирает, я подбежал и увидел тебя. Принёс сюда, раздел, согрел, сходил в аптеку и купил лекарство. Ну и эту простынку... Или думаешь лучше было бы, если бы ты на мокром лежала? Дефне, ну я же всё-таки врач, обнажённых мужских и женских тел видел много, так что не стоит меня стесняться.

— Это другое. — прошептала она.

— Ты права, это другое. — вдруг согласился француз. — Есть хочешь?

Она отрицательно помотала головой.

— Только пить.

— Ладно, но к вечеру ты должна обязательно поесть. — он придержал её за плечи, пока она пила из бутылки.

Девушка тут же вспомнила, как подобным образом в Блуа поил её Омер, слёзы немедленно потекли из глаз, и она разревелась.

— О, нет... — Даниэль налил в ложку какого-то розового сиропа и поднёс ко рту. — Выпей! — и ловко протолкнул жидкость сквозь полуоткрытые губы.

Через несколько минут, её веки сомкнулись, хотя слёзы извилистыми дорожками всё ещё текли по щекам, он аккуратно промокнул их и оглянулся на звук открываемой двери, Моник осторожно, стараясь не стучать каблуками, вошла в комнату, оглядела лежащую Дефне, и в глазах проявилось сочувствие.

— Упрямая, упрямая девочка. Что же ей так не везёт-то?

Парень сел на стул рядом с кроватью.

— Она поправится, мама. У неё крепкий организм, другая бы загремела в больницу с пневмонией, проведя столько времени на холодных камнях. А она только простыла. — взглянул на мать. — Мы завтра уезжаем, что будем с ней делать? Заберём с собой?

— Ты не слишком увлёкся? Если помнишь, я тебя предупреждала.

— Помню... Но я также видел, что случилось вчера на той площади, и как он поспешно сбежал из кафе, явно после звонка той девицы. Ты его так ценишь, а по мне так он странный тип. У него совсем глаз нет? Не понимаю, как можно не видеть, что та красотка из себя представляет?

— Это не твоё дело. — сухо заметила Моник.

— А эта девушка в крайней степени отчаяния ‒ это моё дело?

— Да, она ‒ больная, а ты ‒ доктор и её лечишь. На этом всё. — женщина присела на стул. — Сколько Дефне проспит?

— Часа три. Я пойду перекушу и зайду в кафе взять что-нибудь на ужин. Ты никого из своих сотрудников не видела? — задав вопрос, он включил сотовый Дефне. — Шесть пропущенных: два от него и четыре от Синана, его друг беспокоится о ней больше. — хмыкнул и вновь выключил телефон. — Почему ты не поговоришь с ним?

— О чём? О том, что он совершает ошибку? Думаю, он это и сам осознает... — она скрестила ноги в лодыжках и перевела взгляд на спящую. — Господин Ипликчи ‒ взрослый мальчик и сам должен принять решение, положить ли конец той истории или нет, хотя, по правде говоря, следовало сначала поставить точку там, прежде чем обнадёживать неопытную девушку. Если на него надавить, не исключено, что эта заноза так и останется нарывать в сердце.

На эти слова Даниэль обернулся от дверей.

— Но разве она сама не может поставить точку?

— Может и, наверняка, попытается. С её-то характером... — кивнула Моник. — И останется на всю жизнь с разбитым сердцем. Кстати, возьми для Дефне суп-пюре из артишоков и овощное суфле, надо заставить её поесть. — когда дверь за ним закрылась, она предусмотрительно уединилась в ванной комнате и, набрав номер, тихо проговорила: — Жак, это я. Мне нужна полная информация на Ханде Саглам. Да, именно, то самое семейство. Раскопай всю грязь и вышли по защищённой линии на электронку. У такой, как она, должно быть много скелетов в шкафу. О, нет... Давай без вопросов, всё расскажу потом. Нет, время не ждёт, подними связи. Жду...

Омер увидел Ханде ещё издали, она стояла в толпе на площади перед собором Нотр-Дам-ля Гранд и рассматривала его подсветку.

— Привет, дорогой. — прижалась к нему, обхватив за талию и сделала попытку поцеловать в губы.

Он чуть отвернул голову, поэтому поцелуй получился смазанным и пришёлся в щёку, расцепив её руки, мужчина устало вздохнул.

— Не делай так больше и не звони мне... Я ужинал с друзьями, а ты поставила меня в неловкую ситуацию. Кстати, а откуда у тебя мой номер?

Вместо ответа, женщина картинно изогнула бровь и задорно рассмеялась, откинув голову назад.

— Ну, если бы ты не поспешил, я сама бы пришла к тебе, будь уверен. — склонив голову то к одному плечу, то к другому, она разглядывала его лицо. — А я думала ты придёшь поцарапанным. — в ответ на его недоуменный взгляд, весело пояснила. — Уверена, что после нашего разговора на площади тебя ждали крупные семейные разборки. Девчушка могла погорячиться и бог знает что сделать в порыве ревности.

— Вероятно, ты бы так и поступила.

— Будь уверен, я не отдала бы так просто того, что мне дорого. — Ханде капризно надула губы и искоса взглянула на него. — Ты расстроен, я вижу... Вы поругались из-за меня? — тряхнула головой. — Сразу скажу, я не сожалею об этом и извиняться за своё появление не стану. — но так как он продолжал молчать, решила поостыть. — Пойдём посидим где-нибудь, выпьем, вспомним школьные годы.

— Можно. — односложно ответил Омер и двинулся вперёд.

— Знаешь хороший бар? — она присоединилась к нему, взяв под руку. — А то, может, сразу к тебе пойдём? Купим бутылку и завалимся в номер. А? Ты по-прежнему любишь виски? — женщина игриво прижалась к его боку.

— Ханде, я хочу просто поговорить, у меня есть вопросы, на которые, я надеюсь, ты дашь ответ, хоть и спустя много лет. — он чуть отстранился.

Она не обиделась и, словно не слыша этих слов, прислонилась к его плечу головой и прижалась ещё теснее, а мужчина подумал, что если бы Дефне увидела его сейчас, вероятнее всего, она немедленно сняла бы кольцо и расторгла бы помолвку. Вести себя подобным образом, не обращая внимания на пожелания и удобства других людей было всегда свойственно Ханде, как видно, с течением лет эта черта характера совершенно не изменилась. Они зашли в бар и отыскали свободные места у барной стойки. Омер заказал виски, его спутница джин с тоником.

— Чин-чин. — она приподняла свой стакан, прежде чем сделать глоток, он ответил тем же. Ханде оглянулась, пожиная урожай восхищённых мужских взглядов, они давно стали привычными, но каждый раз ей хотелось удостовериться в их наличии. — Ну, как ты поживаешь без меня? — и положила ладонь с холёными пальчиками на его запястье. — Как твои родные, дед?

— Всё хорошо, спасибо. — кратко ответил он, не вдаваясь в подробности. — Как твои родители?

— Мать умерла четыре года назад, у отца новая жена и двое детей. Я перебралась к ним в Лондон и тружусь адвокатом в семейном бизнесе, может помнишь, фармацевтика.

— Я слышал ты развелась, дети есть?

— Нет, с детьми я спешить не намерена, по крайней мере, в ближайшие шесть лет. У меня большие планы на карьерный рост и хочу пожить для себя. — Ханде кокетливо улыбнулась. — Вот разве тебе родить кого-нибудь, будешь с ним возиться и, глядя на личико младенца, вспоминать обо мне. — перехватила его взгляд и нарочито громко вздохнула. — Ипликчи, ну неужели ты потерял своё превосходное чувство юмора?А что, ты уже готов штамповать детей? Наверное, при таком подходе твоя невеста ждёт не дождётся обрадовать тебя первой беременностью.

Омер не стал ей отвечать, он сам хотел задать вопросы, остававшиеся без ответа на протяжении почти десяти лет.

— Скажи, почему, приняв моё кольцо, ты не сказала, что меня нет в твоих планах на будущее. Ты не любила меня?

Женщина сделала последний глоток джина и сделала знак налить ещё.

— Любила... Но не хотела связывать себя обязательствами. Пойми, мы в жизни на тот момент ничего толком не видели и мало что знали. Я бы сказала, мы смотрели на мир сквозь замочную скважину. Мне хотелось свободы, ярких ощущений, возможности жить, как захочу, стряхнув, наконец, все эти нудные правила хорошего поведения. Быть «плохой девочкой» ‒ это забавно, мне понравилось.

— Понимаю... Но почему ты не сказала мне об этом? Неужели с таким безразличием ты относилась к моим чувствам? Разве не правильнее было бы честно изложить всё это, чем тайком сбегать на другой континент. Только не надо врать, что тебя заставили родители. — мужчина залпом допил виски и взял ещё порцию.

— О, боже! Да, не помню я, почему поступила так или иначе. — в раздражении она притопнула ногой. — Не хотела, чтобы ты расстраивался, ты проще пережил бы это известие в моё отсутствие. Ну да, смалодушничала... Что поделать, не люблю трагедий и скорбных лиц. — оглядела его уже без улыбки. — Вот ты всегда поступал по правилам... Неужели таким и остался после стольких-то лет? Встряхнись, Омер, это скучно!

— Предлагаешь мне стать «плохим мальчиком» и удариться во все тяжкие? — усмехнулся он.

— А что? Отличная идея! Я, пожалуй, могла бы тебе составить компанию... — её большие глаза стали ещё ярче и оживились. — Давай уедем куда-нибудь на Новый год, только ты и я. Мы не можем изменить прошлого, но будущее в наших руках. Ты ещё свободен, хотя многих и брак не останавливает. Даже если разорвёшь отношения с этой невестой, какая в том беда? Найдёшь потом другую.

— В твоей жизни, правда, всё так просто? Никаких привязанностей и людей, которыми дорожишь?

Ханде оглядела столики и кому-то улыбнулась.

— Ну почему же? Разве я не женщина? Разумеется, была и любовь, и привязанности, но они рассасываются с течением времени. — она пожала плечами. — Не знаю, меняются обстоятельства, и человек рядом в них не укладывается.

Омер удивлённо вскинул брови.

— Интересная точка зрения... То есть на каждый конкретный жизненный этап подбирается соответствующий человек, потом следующий жизненный цикл и появляется новый человек, отвечающий его требованиям. Интересно... — снова повторил он. — А пройти с одним человеком через разные периоды жизни в голову не приходило?

— Приходило. — женщина перестала улыбаться. — Но не получилось, у этого человека были другие планы, и я в них не вписалась.

— Сожалею.

— Да, ерунда всё это. — она блеснула белозубой улыбкой, её рука легла ему на бедро и двинулась к паху, он остановил её, накрыв своей; Ханде придвинулась ещё ближе и неожиданно захватила рот Омера дерзким поцелуем, затем прошептала в ухо, касаясь его губами. — Но мы с тобой можем продолжить с того места, на котором остановились десять лет назад. Куда пойдём, к тебе или ко мне?

Он убрал её руку с бедра и увеличил расстояние между ними, откинувшись на спинку барного стула.

— Никуда не пойдём... Я провожу тебя до гостиницы.

— Брось, милый... — заулыбалась она, гладя его колено. — Я же вижу, ты хочешь меня. — и кинула взгляд на его промежность.

— Тебя хочет любой мужчина, сидящий здесь. Но это просто секс, а не чувства, которые связывают двух любящих людей. И я нашёл их... Я люблю Дефне и изменять ей не стану.

Ханде засмеялась, откинув волосы назад эффектным жестом.

— Высокоморальный Омер! Ты свободен, позволь тебе напомнить, вы ещё не женаты, и ты можешь делать, что заблагорассудится. Может, у вас до свадьбы так и не дойдёт. — но никакой реакции на свои слова она не добилась.

— А меня ты к какому периоду своей жизни подтягиваешь? Какой эпохе я соответствую? — мужчина возвратился к прежней теме, и в этот момент в его кармане завибрировал сотовый.

— О-о-о-... Малышка сильно нервничает... Пусть поревнует... — женщина сделала знак бармену.

— Это Синан. — возразил он. — Дефне никогда не устраивает разборок, она делает свои выводы и просто исчезает, а вернуть её назад очень сложно.

Будучи полной противоположностью, Ханде ненавидела такой тип женщин, он представлялся ей самым опасным, такие соперницы не делали попыток конкурировать, оставляя позиции в тот момент, когда она собиралась их атаковать, они не давали повода для насмешек, не скандалили, не истерили, не ставили никаких условий, а просто уходили, оставляя у покинутых ими мужчин горькие сожаления о потере, и самое неприятное, что те, сломя голову, бросались их возвращать.

— Ты не ответила на вопрос: какому новому жизненному этапу соответствует моя кандидатура? — Омер настойчиво желал получить ответ.

Она с улыбкой держала паузу, думая, как лучше сказать, объявить напрямую, что пришла посмотреть на то, каким он стал, с целью закрутить роман и переспать, было невозможно, такой откровенности он не примет, сказать, что до сих пор безумно любит его ‒ не поверит, раньше нужно было продвигать такую теорию.

— Я не знаю... Думаю, в моей жизни ты находишься на особом положении вне временных рамок и каких-либо этапов. Если мы встретились сейчас, непозволительно расстаться просто так. — наконец, выдала Ханде, и это оказалось ближе всего к правде.

Сотовый вновь дал о себе знать, на это раз Омер ответил, она наблюдала, как он слушал, и как на глазах мрачнело его лицо.

— Я понял, подойду через полчаса. Нет, я сам зайду к тебе. — допил содержимое стакана и повернулся к женщине. — Тебя проводить?

— Нет, спасибо. — она приподняла левую бровь, в голосе явно звенела обида. — Я ещё посижу... Здесь найдутся добровольцы для эскорта.

Он окинул взглядом зал.

— Несомненно. Но если не хочешь попасть в двусмысленную ситуацию, лучше уйти со мной.

Ханде подавила смешок.

— Только, если ты останешься со мной до утра. Я пошутила, моралист, не напрягайся. Иди, я позвоню друзьям, и они составят мне компанию. — и как только он вышел, набрала Фиорелли. — Надеюсь, ты ещё не спишь, давай, должник, тащись в бар, он недалеко от гостиницы, названия не знаю, а на вывеске какой-то попугай. Найдёшь...

Он появился в комнате Синана даже раньше, чем обещал, привнеся отчётливый запах спиртного, мужчина потянул носом, хмуро разглядывая друга.

— Ты пил? Вместе с ней? — вместо ответа Омер чуть наклонил голову набок, с вызовом глядя на него, мужчина махнул рукой и сел на ближайший стул. — Давай, давай... Вперёд... И получи приз «Болван века».

— Я пришёл сюда не за твоими нотациями. — резко возразил он и сел напротив друга. — Ты сказал, у тебя есть сообщение от Дефне. Ты разговаривал с ней?

— Пытался... После того, как ты резво ускакал к своей красавице, она засобиралась уходить, и все понимали в чём причина. Вообще, если ты ставил целью настроить людей против себя, поздравляю, тебе удалось это сделать. — открыл мини-бар и вынул две бутылочки. — Будешь?

— Я выпил свою норму. — проговорил Омер глухим голосом. — Не тяни, что случилось?

— Да, ничего хорошего... — Синан перелил содержимое в стакан и, не разбавляя, сделал глоток. — Дефне поняла, куда ты ушёл, сказала, что готова вернуть тебе кольцо и считать предложение недействительным. Я просил не делать этого, говорил, что она ошибается, но после того, чему все мы стали свидетелями, переубедить... — он махнул рукой. — Невозможно... Она как кусок льда. Девушка считает, что ты сохранил чувства к Ханде ‒ и не одна она, кстати, так думает ‒ поэтому мешать не собирается. Более того, девочка уверена, что вы прекрасно подходите друг другу, а быть номером два на случай, если у вас не сложится, не хочет. — мужчина долил содержимое первой бутылки в стакан и прежде чем поднести к губам, отсалютовал. — Поздравляю, ты свободен. Кольцо она передаст завтра, и я верну его тебе. Можешь одеть его на палец той стерве и мотать отсюда вместе с ней, как можно скорее.

Омер сжал кулаки, ему захотелось ударить Синана, первый раз за всё время их дружбы... Пытаясь погасить злость, бушевавшую в груди, он вышел на балкон и глубоко вздохнул, его друг был прав, со стороны всё выглядело так, как он говорил, и что гораздо хуже, он, действительно, чувствовал, что Ханде до сих пор имела над ним какую-то власть, хотя, возможно, не она сама, а воспоминания о том, что между ними было когда-то. Только та ослепительная красавица, с которой он недавно разговаривал в баре, мало походила на девушку, жившую в его воспоминаниях, напоминая ему недавних подруг, жадных до развлечений, постельных утех или занятых поисками богатого мужа. Желая получить ответы на мучавшие его когда-то вопросы и поспешив к ней на встречу, он усугубил положение, Дефне получила доказательства, что его первая любовь до сих пор живет в его серце, так что убедить её в чём-то ином будет очень трудно. Если вообще возможно... Сейчас шантаж Ханде выглядел до смешного нелепым, вряд ли на самом деле она стала бы искать девушку для какого-то откровенного разговора, вероятнее всего это был просто блеф, вот только, когда имеешь с ней дело, неизвестно, где начинается правда, а где ложь. К тому же желание объясниться пересилило разум, и теперь планы на будущее могут рухнуть. А ведь ещё утром после встречи с ней мог бы догадаться, что для него всё закончится плохо.

Холод улицы приглушил его ярость, и Омер вернулся в номер, стараясь держать себя в руках, Синан сидел на прежнем месте, вторая бутылочка была наполовину выпита.

— Я сплоховал. — признался он. — Ханде действует на меня подобно смертоносному вирусу, быстро поражающему здоровые клетки. Да, сегодня я встречался с ней, по мы просто говорили, ничего между нами не было и не будет. А Дефне, полагаю, подумала о самом худшем и уложила в своей голове всё в логические цепочки, результат которых один ‒ отмена помолвки.

— Вообще-то к подобным выводам пришла не она одна. Гюль, например, также считает, что твои чувства к Ханде имеют место быть. Конечно, об их силе мы судить не берёмся, но то, что она влияет на тебя, заметь, тлетворно, это факт. Вспомни, я предупреждал, что с её появлением твоя жизнь рухнет. Это мы и наблюдаем.

Мужчина молчал, признавая правоту друга.

— Что у тебя там есть в мини-баре? — вздохнув, поинтересовался он. — Напиться что ли...

— Посмотри сам, я не помню, что там осталось.

— Послушай, — он остановился на пол-пути, — ты сказал, что провожал Дефне, так ты знаешь, где она сейчас находится?

— Я не видел, в какой дом она входила, а потом, девушка могла остановиться у другого здания. — Синан пожал плечами, выражая сомнения в том, что таким образом можно обнаружить нужную квартиру.

— Но другого выхода всё равно нет. — не дойдя до бара, Омер в волнении зашагал по номеру. — Моник не скажет, моя пока ещё невеста на связь не выходит. А так я могу остановиться возле домов и подождать, рано или поздно она выйдет. К тому же возможное появление там француза или нашей начальницы случайностью не назовёшь. Подозреваю, что они поддерживают с ней связь. — в возбуждении он провёл ладонями по лицу. — Может сейчас съездим?

— На время посмотри... Все спят давно. Завтра в одиннадцать часов мы уезжаем в Фютюроскоп, тебе не предлагаю. Подъезжай к гостинице, я покажу тебе это место. — он зевнул и направился к кровати.

— Мне бы только увидеть её и поговорить. Уверен, если она выслушает меня, решительных и абсолютно глупых шагов совершать не станет, как бы ни злилась. Не могла же она разлюбить меня за один день? Как думаешь? — мужчина подошёл к дверям ванной комнаты, куда скрылся Синан.

— Не знаю... Девушка выглядела очень решительной. Попробуй, что тебе ещё остается... Сначала наделал глупостей, теперь начинаешь соображать, как их исправить. Всё, мой день на сегодня закончен. Ты тоже иди спать, все свои планы, мысли умные и неумные оставь до утра. — выйдя из ванной, он подталкивал друга к выходу.

Омер вернулся в свой номер, пустой и тихий, только ночник горел на прикроватном столике с той стороны, где спала Дефне. Такая тоска и странная боль вдруг овладели им, что, не пройдя дальше, он замер у дверей, полный сожалений, день, начавшийся так многообещающе, закончился полной катастрофой. Мужчина медленно прошёл к кровати и сел, прижав к лицу подушку, на которой ещё оставался запах его возлюбленной. Где она? Думает ли о нём? Или уже со свойственной ей решительностью перечеркнула всё, что их связывало, он вспомнил их поездки по замкам, разговоры, шутки, её влюблённые глаза, признания, первую ночь... Как теперь жить без всего этого? Что делать, если она не захочет слушать и просто молча уйдет из его жизни, вернув кольцо, в котором он видел залог их общего будущего. И винить некого, он сам во всё это вляпался... Ведь хватало случаев, когда он мог ей поведать грустную историю своей юношеской любви и тех разрушительных переживаний, которые она оставила после себя. Дефне поняла бы его, и сегодняшнее появление Ханде не явилось бы для неё такой шокирующей неожиданностью, по крайней мере, она знала бы кто это, и какие отношениях их связывали. А теперь на его раскрытый обман наложилась ещё и её ревность. Да, он совершил ужасную ошибку, даже не одну... И что теперь делать? Как удержать Дефне возле себя? Омер медленно разделся и лёг на ту половину кровати, где спала она, запах был едва уловим, а завтра он исчезнет совсем, вполне возможно, его носительница также перестанет быть частью его жизни, если он не придумает, как не дать ей уйти.

Звонок телефона прозвучал раньше сигнала будильника, его первая мысль была о Дефне, не посмотрев на экран, он ответил и услышал вкрадчивый голос Ханде.

— Привет, дорогой, я жду тебя в холле твоей гостиницы, но могу подняться в номер, если хочешь.

— Извини, сегодня я очень занят и времени на разговоры или иные твои планы у меня нет. — он почувствовал лёгкое раздражение.

Такой ответ её ничуть не обескуражил.

— Ты знаешь, это невежливо и совсем не похоже на благовоспитанного Ипликчи.

— Ханде, вчера ты очень неудачно выступила, то есть, безусловно в твоём стиле ярко и ошеломляюще, не думая о реакции окружающих тебя людей, но ты расстроила женщину, которой я очень дорожу, поэтому у меня нет времени развлекать тебя.

— Ну, зачем такой надрыв в голосе? Уверена, хватит и часа, чтобы твоя малышка размякла. Пусть она будет первая в очереди, я согласна. Думала, мы сможем с тобой съездить в Блуа. Во сколько ты освободишься? — она продолжала гнуть свою линию.

— Незачем меня ждать, ты можешь туда поехать с друзьями. А у меня дела на целый день. Приятного... — но он не успел договорить фразу. Сказав: «Подожди, я к тебе поднимаюсь», — она закончила разговор. — О, Аллах, да что же это... — мужчина вскочил с кровати и едва натянул джинсы и футболку, как в номер постучали.

Войдя, женщина тут же прижалась к нему, крепко обхватив за талию.

— Я заснула с мыслью о тебе и с ней же проснулась. — пробормотала она и легко поцеловала его в губы.

— Это слишком бесцеремонно даже для тебя. — он расцепил её руки и направился в ванную комнату. — Я собираюсь на завтрак, так что ты напрасно поднималась.

— Вот и хорошо, я торопилась и не успела поесть, поэтому с удовольствием составлю тебе компанию. — она ходила по номеру, осматривая его, и подошла к кровати. — Вижу, ты спал один... Наша невеста всё ещё дуется? — он не отвечал, дверь в ванную была закрыта, но, стукнув два раза, Ханде вошла. Наклонясь над раковиной, Омер чистил зубы, она прислонилась к его спине, положила голову ему на плечо и, глядя в зеркало, проворковала: — А может, пропустим завтрак? Помнишь наши постельные эксперименты? С тем опытом, который мы накопили, они зазвучат по-новому. — и соблазнительно улыбнулась, потеревшись грудью о его спину.

— Смело... — усмехнулся он. — Но я давно вырос из того возраста, когда даже мысль о сексуальных утехах возбуждала.

Ханде засмеялась и, отступив назад, присела на краешек ванны.

— Если бы ты знал от чего отказываешься. — потерпев неудачу в попытке соблазнения, она ничуть не расстроилась. — Где собираешься встречать Новый год? Или ещё не думал об этом?

— Планы есть. — неопределённо ответил Омер, ничего больше не разъясняя.

Они покинули номер, но женщина, тем не менее, не отказалась от желания позавтракать вместе.

— Извини, совсем забыл, мне нужно зайти за Синаном. — он остановился и свернул в коридор, где находился номер друга.

— Жаль. — она скорчила гримасу. — Тогда уж лучше я пойду к себе, завтрак с этим господином станет скорее экзекуцией. Если бы он мог, сжёг бы меня на костре, как ведьму. — подошла к Омеру с намерением придать их прощанию более интимный характер.

Он взял её за плечи и, удержав на месте, спокойно предупредил:

— Не надо каждый раз прижиматься ко мне, пытаться целовать или просто водить руками по телу. Вчера ты застала меня врасплох, но, начиная с сегодняшнего дня, я прошу тебя не делать этого.

Ханде спокойно выслушала его и, улыбаясь, возразила.

— Ты напрасно меня отталкиваешь, Омер. Она не простит тебя... Судя по тому, что ты рассказал о ней, твоя невеста относится к типу женщин, не терпящих обмана, бедняжки далеки от жизни, ведь все обманывают всех. Я встречала таких... Как правило, они не устраивают разборок, не царапают лицо, не кричат, просто заползают в свой домик, как улитки, и исчезают. Так что не стоит недооценивать моё внимание. Когда твоя девочка поставит точку в ваших отношениях, я смогу тебя утешить. — коснулась кончиками пальцев его щеки. — Мой номер телефона у тебя есть, да и сама ещё позвоню. Удачного дня. — послала ему воздушный поцелуй и ушла, не оглядываясь.

Уже два часа он сидел в машине в трёх метрах от дома, на которое ему указал Синан, вся улица до следующего поворота была как на ладони, стало быть, если Дефне или кто-то из семьи Селен выйдет или войдёт, он сразу это увидит. Около двух часов мужчина заметил Моник, она шла с обратной стороны и вошла в третий дом от угла, минут через десять оттуда вышел Даниэль и направился в его сторону, чтобы не быть замеченным, ему пришлось нагнуться. Парень зашёл в кафе, и пробыл там довольно долго, а затем вернулся тем же путём, неся в руках пакеты с едой. Дефне не появлялась и, судя по пакетам в руках француза, питалась дома, это выглядело странно, одно дело избегать встречи с ним, и совсем другое стать затворницей, не выходящей из дома, которой люди приносят еду. Он раздражённо ударил ладонью по рулю, следовало пойти за Даниэлем и выяснить, где она скрывается, если понадобится, вытащить её оттуда силой и отвезти к себе или, на худой конец, вернуть в общежитие.

Ситуация казалась ему всё более и более абсурдной, он же не преступник в самом деле, не убийца, от которого нужно прятаться, прибегая к помощи посторонних людей. Какое-то время мужчина разрывался между желанием немедленно найти её в том доме и попыткой усидеть на месте и дождаться, когда её «связные» с внешним миром уйдут по своим делам. Поведение явно влюблённого в неё Даниэля казалось объяснимым, но Моник, всегда державшая дистанцию между собой и окружающими, его удивляла. Возможно, всё объяснялось резко негативной реакцией на бесцеремонность и наглость Ханде и на его мягкое, с их точки зрения, поведение с ней. Но, очевидно также, что семейство Селен сочувствовало девушке и стремилось оградить её от возможных дополнительных травм.

Ему стало горько, когда он представил, какой поистине одинокой и оскорблённой должна была чувствовать себя Дефне, если без раздумий обратилась к ним за помощью, ну, или, по крайней мере, приняла её. В то утро они были так счастливы вместе и радостно обсуждали планы на рождественские каникулы, а уже во второй половине дня она делала всё возможное, чтобы избежать встречи с ним, не желая никаких разговоров, ни объяснений. Он перекусил в машине тем, что взял с собой из ресторана. Моник оставалась у Дефне недолго и ушла в ту же сторону, к перекрёстку, а вот её сын задержался намного дольше и покинул дом с наступлением сумерек. Всё это время Омер нервничал, спрашивая себя, что он там мог столько времени делать. Выждав пару минут после его ухода, мужчина вышел из машины и направился к дверям, но препятствие в виде домофона не позволило пройти вовнутрь, в ожидании счастливого случая пришлось простоять ещё минут пятнадцать, наконец, судьба сжалилась над ним и послала ему решение в виде двух прыщавых юнцов, выскочивших из подъезда.

В доме было три этажа, на каждом по три квартиры, комната консьержки, к счастью, была закрыта, иначе она преградила бы ему путь наверх. Дело оставалось за малым, найти дверь, за которой пряталась Дефне, он прислушался и стал неторопливо подниматься, в некоторых квартирах слышались голоса, в других царила тишина, таких квартир он насчитал три, по одной на каждом этаже. Решив спускаться сверху вниз, мужчина поднялся на третий этаж, тихое мяуканье нарушило его одиночество, на лестничной площадке сидела небольшая серая кошка.

— Прости, дорогая, я воспользуюсь твоей помощью. — тихо произнёс Омер и, устроив кошку на руках, позвонил.

Через минуту дверь приоткрылась, и маленькая старушка с тщательно уложенными волосами взглянула на него, не снимая цепочки.

— Это чудесное создание так жалобно мяучит у ваших дверей... Она случайно не ваша? — он улыбался и протягивал животное.

— Нет, не моя, у меня нет животных. Спросите на первом этаже, они постоянно кого-то держат. — пояснила старушка и захлопнула дверь.

Мужчина спустился на второй этаж и остановился перед квартирой, которую наметил для проверки, позвонил, за дверью послышался шорох, но голоса не прозвучало, позвонил ещё раз, тихий женский голос, её голос спросил:

— Что ты хочешь?

— Увидеть тебя и поговорить. Если ты мне не откроешь, я вышибу дверь. Мне всё равно, даже если вызовут полицию. — и он не блефовал.

Через пару секунд, ключ провернулся два раза, и дверь приоткрылась, войдя он тут же захлопнул её, квартира слабо освещалась бра, девушка дошла до постели и присела на край, маленький прикроватный столик был уставлен лекарствами: таблетки, какой-то сироп в бутылочке стояли рядом с упаковкой шприцев и ампулами. В этот момент она надрывно закашлялась и потянулась за стаканом воды.

— Что с тобой случилось? Ты больна? — Омер принял стакан из её рук и, видя, что она собирается лечь, подправил подушку и осторожно закинул ноги на кровать, прикрыв их одеялом. — Не стоило прятаться от меня, Дефне. Я тебе не враг... Нам нужно всё обсудить.