Второе начало волшебства

Глава двадцать первая Вещий камень

Весь следующий день мы подходили ушёл на подъём к Северной Стреле. Путь к ней этот был довольно пологим, и лишь у самого основания торчащей ввысь скалы нам пришлось немного повозиться. Несмотря на то, что сама гора, как и стрела были не слишком высокими, наверху сквозил сильный промозглый ветер. К тому же, конец осени давал о себе знать — холод пробирал так, что зуб на зуб не попадал. Нам лишь оставалось надеяться, что проход, который должна будет открыть стрела на следующий день будет в низине, где ветра были не такими пронзающими. На вершине ничего не оказалось. Но мы особо и не надеялись. Был только четвёртый день нашего пути, а проход должен был открыться на пятый.

— Ярополк Владимирович, а вы раньше были у вещего камня? Мне что-то нужно ещё знать?

Ярополк задумался над вопросом.

— Лично мне не приходилось разговаривать с ним. Но я несколько раз провожал людей, которым была оказана честь. Очень часто, вещие окружены защитными заклятиями. И бывает так, что для того, чтобы добраться до аудиенции, нужно ещё защитные заклятия преодолеть. Впрочем, вещий камень тебе сам всё скажет.

Ярополк посмотрел на меня внимательно.

— А каким ты выглядел у тебя во сне?

— Не знаю. Не могу описать. Как будто пелена какая-то в воздухе. Пытался смотреть сквозь неё, но никак не получалось. Он меня будто бы не пускал в предыдущих снах. А в последнем сам позвал пообщаться.

— Интересно. Надеюсь, завтра у тебя всё получится, и ты сможешь описать его подробнее. Очень полезно будет.

— Надеюсь.

Преподаватель обратился ко всем нам.

— Проход откроется завтра в полдень. День близится к концу, поэтому мы немного спустимся, чтобы разбить лагерь.

Это мы и сделали. Спустились немного пониже, нашли хорошее ровное место и расставили палатки. Как обычно, Ярополк развёл костёр, развернул скатерть и попросил у скатерти несколько сосисок для жарки. Что она нам любезно и предоставила. За жаркой и болтовнёй, мы и не заметили, как наступила ночь. Я вдруг вспомнил, о чём хотел спросить Серёгу.

— Серёга. Вот мне покоя не даёт. А как ты понял, что со Степаном нужно домой идти. Когда болотник второй вопрос задал?

Тот поправил очки и пустился в объяснения.

— Ну гляди. Помнишь условия загадки?

— Смутно.

— Двое нас съедят, третий нет. Как минимум один всегда врёт. Михаил сказал, что Степан и Захар говорят правду. Степан сказал: «хочешь жить, выбери Захара или Михаила». А ещё Захар сказал, не идти со Степаном, если хочешь жить.

— Так. И как ты понял, что Степан не вурдалак?

— Поехали. Михаил нам соврал. Потому что по условиям задачи, как минимум один врёт. Так?

— Так.

— Следовательно, у нас дальше есть три ситуации. Первая — Степан врёт, а Захар говорит правду. Вторая — Степан говорит правду, а Захар врёт. И третья — врут все. В первом случае, мы встречаемся с нарушением условий задачи: если Степан врёт, значит нужно идти с ним, а Захар, который честный говорит, что со Степаном идти нельзя. Мы уже встретили противоречие, значит такого варианта быть не может. Верно?

— Вроде бы.

— Второй случай тоже приводит к противоречию, ведь Степан говорит правду о том, что нужно выбирать либо Михаила, либо Захара, а Захар в свою очередь лжёт о том, что нельзя выбирать Степана. Условия задачи снова нарушаются. Понятно?

— Понятно.

— Тогда нужно рассмотреть последний случай. Врут абсолютно все. Только в этом случае, задачу можно решить. Михаил врёт о том, что Захар со Степаном честные. Захар врёт о том, что Степана выбирать нельзя. Выходит, что нужно делать наоборот и выбирать Степана, несмотря на то, что он нам сказал, чтобы мы выбрали другого. Он-то тоже в этом варианте врун.

— Ух. Вот ты голова, я бы так не смог.

— Смог бы, не прибедняйся. Просто немного позже, чем нужно было.

Лично я сомневался в этом. Не зря же я спросил Серёгу о решении, спустя почти два дня после того, как мы выбрались из болота. Хотя, признаться, я не особо и старался её решить. Мои размышления прервал громкий треск веток высокого кустарника, расположенного неподалёку от нашего лагеря. Мы вскочили все вчетвером и схватились за то, что было под рукой. Ярополк выхватил раскалённый прут из костра, Василиса — черпак, Серёга — мешок со снедью, а у меня была под рукой лишь дудка.

Каково же было наше облегчение, когда мы увидели лешего, который словно отслоился от кустов и спокойно направился к нам. Увидев наш воинственный настрой, тот приподнял свои мшистые брови и загоготал своим басом.

— Черпак, мешок, пруток и дудка. Страшны бойцы, глядитесь жутко.

Мы засмеялись и опустили наше «оружие».

— Бежал до вас, как смог — догнал. Увидел снизу ваш привал. Спешил забраться на плато. В лесу творится чёрт-те что.

С этими словами, леший вышел в свет костра. Только теперь мы увидели, как он выглядит. Его могучее древовидное тело было всё в каких-то чёрных подпалинах, а одна рука и вовсе отсутствовала. Василиса охнула.

— Лесовик, что случилось?

Лесовик молча повернулся к своей руке и махнул уцелевшей.

— Не стоит страха или слёз — через неделю отрастёт. Пожар тушил, горел весь лес. Огромный, прямо до небес. Вот только странный был огонь, стояла жуткая там вонь. Как будто тёмным был рождён, ужасной силой наделён.

Леший вздохнул, присел на корточки и поводил другой рукой над нашим костром — я про себя отметил, что огонь нашего костра ему совсем не причинил вреда. Судя по молчанию остальных, они тоже это поняли. Лесовик же вытянулся обратно. И обратился уже ко мне.

— Иван, я дам тебе совет, спросить, что можно, и что нет. Про прошлое разведай сам, грядущее оставь слезам. Спроси про нынешний расклад, откуда весь идёт сей смрад. И каменюка не юля, должна ответ дать опосля. Но если спросишь про былое, или грядущее седое, то камень вещий может быть, ничто не сможет предложить.

— Я понял тебя. Про прошлое не спрашивать, про будущее тоже, спросить по то, что сейчас происходит и что является этому причиной.

Леший кивнул и отступил от костра. А потом и вовсе скрылся из вида. Уже издалека донёсся его голос.

— Я буду рядом, у горы. Передохну чуть от жары.

Ярополк покачал головой.

— Досталось же Лесовику. Давно такого не было. Если вообще хоть когда-то было что-то подобное. Пошлю домой весть о проблемах в лесу, нужно снарядить помощь, очистить лес от погани этой. Не то разрастись снова может, но нужно быть осторожными. Кто-то явно знает о наших планах.

Мы повернулись к Ярополку, а Василиса не удержалась.

— Что вы имеете ввиду?

Ярополк обвёл нас взглядом.

— Всю дорогу, мы то и дело попадаем в неприятности. Конечно, застенки академии место опасное. Естественно, нужно быть предельно осторожными в экспедициях. Но чтобы встретить за один поход Лихо, пожар и проклятого болотника — это слишком. Я уже давно заподозрил неладное, но теперь только уверился в своих подозрениях. Кто-то пытается нам помешать. И этот кто-то находится в школе.

Я тоже вспомнил слова Лесовика.

— Лесовик… Не этот, тот, к которому я попал, когда заблудился. Сказал мне, чтобы я «ей» ничего не рассказывал, но я не успел узнать, кому именно.

— Остаётся только догадываться. Завтра у нас много дел. Объявляю отбой.

С такими мрачными мыслями, мы отправились спать. Поначалу, сон никак не шёл, но мало-помалу, мне удалось выкинуть из головы все мысли, и я смог уснуть. Не знаю, то ли дело было в том, что мы находились близко от нашей цели, то ли в чём-то другом, но этой ночью я спал, как убитый, проснувшись позже всех.

Открыв глаза, я понял, что Серёги нет рядом. Я вылез из нашей палатки и обнаружил пустой лагерь. От костра ещё шло лёгкое тепло, а день, казалось, был уже в самом разгаре. На одном из пеньков, которые мы использовали в качестве стульев, я обнаружил записку от Василисы «Мы на вершине, ждём тебя». Странно, что они меня не разбудили.

Путь до вершины занял около часа. К моему удивлению, ветер совершенно стих. Вчерашняя непогода сменилась прекрасным осенним деньком. Даже солнце, казалось, начало припекать, отчего у меня тут же поднялось настроение. Поднявшись на самый верх, я приготовился уже устроить выволочку своим товарищам, но никого там не обнаружил. Плато было совершенно пустым. Это мне показалось странным, и я решил обойти его по периметру. Самое интересное, что и прятаться там было негде. Разве что на самой северной точке скалы, был небольшой уступ, который мы приметили ещё во вчерашний подъём. Мне ничего не оставалось делать, кроме как проверить и его. Как я и ожидал, там тоже было пусто.

— И куда все подевались?

Мой голос будто утонул в окружающем сгустившемся воздухе, а я перестал понимать, что происходит. Казалось, будто воздух стал настолько вязким, что я с трудом мог пошевелить руками и ногами. Будто бы со всех сторон до меня донёсся глубокий, басовитый, раскатистый голос.

— Связь установлена, идентификация личности пройдена, Иван, сын Гордея, прибыл на аудиенцию к вещему камню.

И тут, будто бы по мановению волшебной палочки, я оказался посреди каких-то руин. Прямо передо мной была разложена странная фигура, состоящая из камней и соединённая линиями, а неподалёку валялся секстант. Воздух стал менее вязким, и я смог осмотреться. Всё было, как в моих снах, руины, мерцающая аномалия. Вот только фигура была уже сложена, а секстант отброшен чьей-то рукой за ненадобностью. И выглядел он так, будто кто-то его только что оставил здесь.

— Здравствуйте, я пришёл за ответами.

Ответом мне было лишь молчание. Тогда я вспомнил слова, которые уже когда-то произносил, но в своих сновидениях.

— По праву, переданному…

— Может не утруждаться. Кто былое помянет, тому глаз долой.

В словах, которые произнёс вещий камень, я будто бы услышал насмешку. А сам я не знал, что ответить.

— Ну давай уже, вопрошай. Или так и будешь стоять?

— Простите, я не могу понять. То, что я видел в снах — это прошлое, или будущее. Что это было?

— Это были предыдущие аудиенции.

— Аудиенции кого с кем?

— Много кого. Но не с кем, а с чем. Со мной. Вещий камень, к твоим услугам, приятно познакомиться.

Неформальный тон общения, который так отличался от моих странных снов, немного выбил меня из колеи.

— Что, не ожидал обычного разговора по душам? Я могу и на формальный тон беседы перейти.

— Нет, простите, не стоит. Извините, я не вижу того, с кем… простите, с чем я разговариваю.

— А, ты об аномалии, минуту.

Пару мгновений ничего не происходило. А затем, воздух, колеблющийся перед моими глазами рассеялся, иллюзия растаяла и передо мной предстал огромный исполинский зеркальный столб, уходящий далеко ввысь. Я задрал голову, попытавшись рассмотреть его вершину, но это не помогло.

— Можешь не утруждаться. Чтобы оценить мою высоту, необходимо отойти метров на сто пятьдесят. Но, я думаю, ты не за этим сюда пришёл, верно?

— Верно. Погодите, как я могу вас называть.

— Забавно. Ты первый, кто спросил моё имя. Но давай просто Вещий. И переходи на «ты». Мне уже наскучил ваш церемониал.

— Хорошо. Вещий, скажи, сколько я могу задать вопросов?

— А сколько ты считаешь нужным?

Я ляпнул первое, что пришло в голову.

— Пять!

— Ну давай пять.

После неожиданного согласия я подумал, что можно было назвать цифру и побольше. Но я не стал менять решение, пока Вещий был в хорошем расположении духа. Я глядел в своё отражение и ничего не понимал, и, сам того не поняв, не удержался от вопроса.

— Почему я видел в снах совсем другое?

— Это твой первый вопрос?

— Нет, прости, есть важнее, этот подождёт.

— Впрочем, давай отвечу. Считай это подарком. Ты видел в снах просто сны. Пусть и непростые, а навязчивые и странные. Отчасти это связано с тем, что я пытался найти связного, и ты подходил, как никто другой. Отчасти, ты видел память своих предков, сон про секстант и странную фигуру на земле — это аудиенция твоего отца. Но некоторые детали, в частности, наши с тобой короткие разговоры — из-за тебя самого. Ты каким-то образом смог прорвать барьер, возводимый мной против человеческого разума и каждый раз добирался до меня всё ближе. Этим-то ты меня и заинтересовал. Считай, что по большей части, именно поэтому мы сейчас и общаемся.

— Спасибо. Скажи, Вещий, что происходит сейчас в лесах, полях, болотах? Почему живность так взбудоражилась, что заставляет злобных тварей нападать на людей?

— Ой, как много вопросов. Но давай я тебе снова помогу и объедим их все в один. Что происходит с нашим миром? Сойдёт?

Я был удивлён такой сговорчивости вещего и поэтому просто кивнул.

— Ну что ж. Вдаваться сильно в подробности я не могу, слишком сложные тут задействованы процессы. Не твоего ума. Но если очень просто и кратко, то скоро наступит то самое время, ради чего собственно, я вновь появился в вашем мире. Система оповещения забила тревогу о надвигающейся опасности почти пятьсот лет назад.

— Четыреста восемьдесят шесть. — машинально поправил я Вещего.

— Верно, четыреста восемьдесят шесть. Вот только период, который отмечает антикитерский механизм всего лишь указывает на парад солнца, луны, и ещё нескольких планет, происходящих раз в четыреста восемьдесят семь лет. И раньше ничего страшного от этого не происходило. Но сейчас система объявила тревогу. Потому, мы с тобой здесь и сейчас болтаем.

— А что за тревога? Откуда она взялась?

— Если я буду отвечать на каждый твой уточняющий вопрос, то мы быстро выйдем за лимит. Но, я сегодня добрый, а вам действительно нужно освежить память. Тревога активирует систему, создающую некое поле энергии, которое вы называете магией. Оно предназначено для защиты человечества от разного рода напастей. Система активируется, магия появляется в мире, люди осваивают магию, справляется с очередной напастью, а потом система отключается.

— А бывало так, что люди не успевали освоиться в достаточной мере?

— Отчего же не бывало. Конечно бывало. Ты думаешь, почему у вас так много погибших цивилизаций? Майя, ацтеки, атланты, онейки. Знаешь о таких?

Я кивнул.

— Ну вот, они не справились в своё время и погибли.

— А мы справимся?

— По-моему, это уже перебор! Откуда мне знать? Я лишь инструмент. Научитесь пользоваться — справитесь. А если нет — пеняйте на себя.

— Но сейчас происходит что-то странное, из ряда вон выходящее. Ты можешь дать какой-то совет, как с этим справиться? Иначе, зачем бы мне идти сюда было?

— А вот это уже вопросы по существу! Тут подсказать смогу, но совсем чуть-чуть. Я смогу обобщить всё то, что известно тебе, обработать и выдать, по крайней мере, если не решение, то верное направление. Для этого мне нужен твой подробный рассказ о произошедших событиях. Так что дерзай.

Рассказ мой был долгим. Я начал с того, как поступили в школу, как умер Сева, как я попал в будущее, где видел Лешего. Как у людей начались проблемы со зверьём. Упомянул про лихо, болотника, сумеречников. А потом про выводы Ярополка о том, что в школе есть кто-то, кто может мешает нам. И закончил свой рассказ тем, что пришёл к Вещему камню за ответами.

— И правильно сделал. Подожди, дай мне секунду на обработку… Всё, готово. Запоминай. Во-первых, Ярополк не прав. Ведунья, насылающая на вас проклятия не может находиться в школе. Школа построена… в особенном месте, из-за чего давно бы уже тёмную вычислили. Она действует из города, расположенного рядом. Искать следует там. А всё, что с вами случилось служит для отвода глаз. Пока вы возитесь со своими проблемами, она спокойно готовит нечто особенное. Возможно даже такое, что способно уничтожить ваш вид. Какими соображениями она руководствуется — известно только ей самой.

— Во-вторых, она — твоя знакомая. Иначе, Лесовик не просил бы тебя кому-то ей ничего не рассказывать. Ищи среди знакомых снаружи, которые хотели бы тебе насолить лично.

— В-третьих, судя по тому, что происходит вокруг, ворожея вносит сильнейшие возмущения в магические потоки. Потому-то злобные твари и повылезали из своих норм. Они явно подпитываются этими возмущениями, от чего становятся сильнее. Вероятно, это является лишь побочным эффектом того, что пытается создать тёмная. Подозреваю, что кульминацией её мастерства будет самоподпитывающееся заклинание. Замкнутое на само себя. Слыхал о таких?

— Слыхал. И как нам её остановить?

Вещий замолчал на несколько секунд.

— Вот тут вам придётся всем собрать волю в кулак, объявить сбор храмовников и попытаться вначале найти, а затем и уничтожить тёмную. Что из этого выйдет — представить не могу, даже не упрашивай. Надеюсь на лучший исход. Ещё вопросы?

— Да! Скажи, что делает палка, которую мне дал Леший? Я её и так и сяк ковырял, и пытался махать, и заклятия говорить. Ноль реакции.

— О предметах из грядущего сказать ничего не могу. Они и так нарушают естественный порядок вещей. Боюсь, что в попытках установить причинно-следственные связи, утону в вычислениях. Выясняй сам. Видимо, должна как-то помочь, раз Лесовик посчитал, что это важный предмет.

— Хорошо. Вот ещё вопрос. Почему я и мой отец ожили?

На этот раз, Вещий замолчал надолго.

— Повтори вопрос.

— Почему мой отец ожил спустя десять лет после смерти? Почему я ожил после нападения мертвяка в академии?

Снова ответом было лишь молчание. Затем, когда я уже начал терять терпение, Вещий всё же ответил.

— Не понимаю. Какая-то ошибка. Оживление не может происходить. Недопустимая операция. Вмешательство извне? Сбой?

Казалось, вещий камень говорил сам с собой. Я попытался обратить на себя его внимание, но тот продолжал нести какую-то околесицу. А потом вновь замолчал.

— Вещий, ты здесь? Вещий!

И вновь, полное молчание. А затем, я услышал голос Ярополка. Доносящийся откуда-то издали.

— Иван. Иван, очнись. Иван! Да что с ним такое-то?

Я открыл глаза и, с удивлением обнаружил, что Ярополк яростно трясёт меня за плечи, а Серёга обливает водой. Василиса стояла вся в слезах. Увидев мою реакцию, Ярополк с облегчением вздохнул.

— Ну наконец-то, очнулся. Мы уже не знали, что и думать. Ну и напугал ты нас.

— А где Вещий?

— Какой Вещий?

— Ну Вещий, его так зовут. Вещий Камень, с которым я только что говорил.

— Ты ни с кем не говорил. Ты лежал без сознания всё утро. Мы уже не знали, что делать, ни травы, ни лекарства не помогали. Я уже думал, что ты в коме.

— В коме? Я? Не может быть…