Я подарю тебе свое разбитое сердце

Глава двадцать шестая. День, когда зло победило

Три месяца месяца спустя.

Когда я была маленькая, мама часто рассказывала мне сказки, где есть плохой конец. Она говорила, что книги с хорошим концом только для тех, кто не готов к серьезной жизни. Мне всегда покупали книги, где побеждало зло, либо добро, но с учетом большого количества смертей. Когда я просила ее почитать мне сказки про принцесс, она злилась и говорила, что я слабая, хотя мне было всего четыре года. С детства мне пытались внушить, что миром правят злодеи, а доброта — удел для неудачников. Арлин и Беджамин Гринграсс хотели, чтобы я выросла жестокой и хладнокровной, но у них ничего не вышло.

Я продолжала втайне читать книги с хорошим концом, дав себе обещание, что с ним я буду идти рука об руку.

Однако, что делать, когда зло врывается в твою жизнь и разрушает абсолютно все, что ты выстраивала годами?

Этот день выпал на шестнадцатое апреля. Глубокой ночью меня мучали кошмары, поэтому я проснулась с распахнутыми от ужаса глазами, жадно хватая воздух. Мне снилось, что я тону. Просто тону в черной бездне. Умираю. Оживаю. И снова тону. И так по кругу. Каждый раз мне приходилось чувствовать, как мои легкие разрываются в адской агонии боли. И каждый раз мне хотелось умереть, но уже насовсем. Главное, чтобы не терпеть этот ад снова. Я приняла сидячее положение и приложила руки к груди, чувствуя, как быстро бьется мое сердце. В спальне царил мрак. Стефан лежал рядом, отвернувшись к окну, поэтому я не сразу заметила его слабое дыхание. После того как я включила лампу, мне хватило всего одной секунды, чтобы понять увиденное.

Кровь… Снова кровь…

— Стефан?… — мои глаза наполнились слезами. — Пожалуйста, нет, нет, нет… СТЕФАН!!!

Я перевернула его к себе лицом, начала дергать его за руку, но он не просыпался. Приложила ухо к груди и… ничего не услышала. Меня накрыла паника. Схватила телефон и начала звонить в скорую. Мне ответили, что они приедут через десять минут, но почему-то мне казалось, что учитывая его положение, десять минут — это чертовски много. Кровь была везде. Из носа она вытекала на лицо, одежду, постельное белье и на пол. И самое страшное, что она так и продолжала течь, а веки парня даже не дрогнули.

Дальше все было как во сне. Помню только как сильно я плакала, как в квартиру вбежали медики и на носилках унесли его в машину скорой помощи. Помню как я с дрожащими руками в три часа ночи звонила Стивену, Валери и родителям Стефана, чтобы сообщить что произошло.

Через пятнадцать минут мы уже были в больнице. Стефана увели в операционную, а мне дали халат и сказали ждать в зале ожидания. От халата толку не было — из-за того, что я прижимала к себе бездыханное тело парня, его кровь пропитала мою ночнушку, которую второпях я не успела переодеть. Соответственно, белая ткань халата в миг стала красной. Через полчаса я увидела Валери, несущуюся ко мне сломя голова. Она упала у моих ног и прижала к себе, начиная тихонько плакать. За ней бежал Стивен, лицо которого не выражало ничего хорошего. Нам всем было страшно, но что творилось в головах моих друзей я могла лишь только догадываться. Я вкратце рассказала, что произошло.

— Вы думаете, это может быть…?

— Рецидив, — произнес Стивен, окончательно разрушив все мои надежды на лучшее.

Валери ударила его рукой по ноге, а затем взглянула на меня.

— Не слушай его, Мили. Стивен не медик, чтобы делать какие-то заключения. Лучше дождаться, что скажет врач.

Я кивнула.

Спустя сорок минут к нам вышел невысокий мужчина средних лет с небольшой сединой и орлиными глазами. Мы вскочили со своих мест и в ту же секунду оказались около него.

— Что с ним? — со слезами на глазах прошептала я.

— Меня зовут доктор Роук. Мы остановили кровотечение, поставили капельницу, взяли кровь для проведения анализов. Его давление пришло в норму, он спит.

— Я могу зайти к нему? Всего на пару минут…

— Нет, мисс…

— Гринграсс.

— Сожалею. Сейчас мистеру Феррару нужен полный покой. Часы приема с десяти до шести. Приходите завтра. И принесите, пожалуйста, все его документы, связанные со здоровьем за последние полгода.

— Буквально пару месяцев назад у него была лейкемия. Он лечился в Германии. Скажите, это может быть рецидив?

Я никогда не забуду, как округлились глаза доктора Роука. В тот момент у него словно все встало на свои места.

— Давайте дождемся результатов анализов, — он попытался улыбнуться, но я видела, что улыбка слишком натянута. — До завтра, мисс Гринграсс.

Говорят, что в каждом человеке должна быть надежда. Но что делать, если надежда умирает? Раньше мои мысли были наполнены цветами, светом и теплом. Теперь же я чувствую только бесконечную пустоту внутри. Я рухнула на пол. Мои глаза были стеклянными, руки безжизненными. Я просто смотрела в пол, чувствуя, как умираю сама. Валери вместе со Стивеном подняли меня обратно на ноги и помогли дойти до их машины, а затем они отвезли меня в холодную квартиру. Первое, куда я пошла, была спальня. Она встретила меня едким запахом крови. Крови Стефана. Я слышала, как ахнула Холл, когда увидела, какой хаос здесь творится.

— Спасибо, что подвезли. Дальше я сама, — без всякого энтузиазма произнесла я.

— Нам не сложно… Я помогу убрать…

— Уходите. Я хочу побыть одна.

— Мил…

— Прошу.

Шмыгнув носом, она ушла первая. Я стояла к ним спиной, поэтому даже не видела их лиц. Возможно, мои слова слишком резкие, но я знала, что подруга не держит на меня зла.

Тихое шуршание. Тяжелые шаги. Я поняла, что ко мне подошел Стивен. Он молча положил руку мне на плечо, а затем попрощался и ушел, оставив одну. Как я и хотела.

Быть одной.

Несколько минут я просто стояла на одном месте, затем подошла к окнам и открыла их нараспашку, впуская в помещение холодный весенний воздух. Сиэтл всегда являлся городом холода и депрессии, но сейчас я четко ощущала это на себе. Я сняла постельное белье и положила его в мусорное ведро, затем взяла в руки швабру и начала мыть пол. В душе был ураган, мне хотелось крушить все на своем пути, однако я понимала, что должна держать себя в руках.

Когда я закончила, часы показывали половину шестого утра. За окном уже постепенно светлело, в некоторых домах горел свет. Люди просыпались, завтракали, собирались на работу. И так каждый день. Я легла на холодный матрас, прижав ноги к груди, и тихо заплакала.

Я не планировала спать, однако все равно уснула. Проснулась от шума в спальне, который меня насторожил сразу, как только я открыла глаза, ведь в квартире я была одна. Повернула голову и увидела мистера и миссис Феррар. Пока мужчина закрывал три окна, с которыми я спала несколько часов, женщина подбежала ко мне и начала укрывать пледом, что-то шепча по-итальянски.

— Девочка моя, ты с ума сошла спать с открытыми окнам в такую-то погоду? Заболеешь ведь!

— Орабелла… Он…

Я не смогла договорить. Снова начала плакать. Женщина прижала меня к себе, поглаживая по спине.

— Все будет хорошо, слышишь? Стефан сильный мальчик, он справится!

Он да, а вот я… Вряд ли…

Орабелла отправила меня в душ, а сама с мужем ушла на кухню, чтобы приготовить завтрак. Стоя под горячими струями воды я думала о нем. О том, чем все это может быть вызвано, и чем может закончиться. О плохом я больше не думала вовсе. Как сказала миссис Феррар — Стефан сильный, он справится. Завернулась в самые теплые вещи, которые у меня только были, и зашла на кухню. Бросила взгляд на часы и ахнула. Уже одиннадцать. Не успев сесть за стол, я сразу вскочила на ноги, но папа парня остановил меня.

— Сначала позавтракай, а Орабелла пока соберет все документы.

Нехотя я согласилась. Быстро выпила чашку нелюбимого горячего кофе, съела несколько оладьев, а затем сказала, что готова ехать.

Мы приехали в больницу только ближе к двенадцати, потому что а дороге возникли пробки, но когда доктор Роук увидел меня, прервал разговор с другим врачом и подошел к нам.

— Здравствуйте, мисс Гринграсс. А вы я так полагаю родители Стефана?

— Да. Я Орабелла, а это мой супруг Армандо.

— Меня зовут доктор Роук. Что ж, мы получили результаты анализов давайте пройдем в мой кабинет, там я вам все расскажу, а после вы сможете навестить мистера Феррара.

Мы последовали за ним. Это больше было похоже на то, что он пытается оттянуть этот момент. Мы зашли внутрь и сели на диван напротив его рабочего стола. Доктор Роук сложил руки в замок, а после одарил каждого тяжелым взглядом.

— Я не буду ходить вокруг да около. У мистера Феррара рецидив.

Я потеряла связь с реальностью. Все казалось просто злой шуткой судьбы, которая проверяет нас на прочность. Помню, как на нашем со Стефаном знакомстве он спросил меня, верю ли я в судьбу. Тогда я сказала, что да. Сейчас я бы ответила, что нет.

— Насколько все серьезно? — со слезами на глазах спросила Орабелла. — Мы готовы оплатить любое лечение!

— Все дело в том, миссис Феррар, что у Стефана немного другой случай. Сначала мы думали, что болезнь сама к нему вернулась, но, как оказалось, она никуда не исчезала. Мисс Гринграсс ночью сказала, что его лечили в Германии. Дайте мне, пожалуйста, все выписки, справки и заключения врача.

Я начала копаться в рюкзаке. Достала большую папку и передала доктору Роуку. Тот с интересом разглядывал каждую страничку, изучал материал.

— Вы можете объяснить мне, как это болезнь никуда не исчезала? — спросил Армандо.

— Да, конечно. Судя по заключению, анализы крови не показывают признаков заболевания, однако, врачи в той больнице совершили ошибку.

— Как это?… — прошептала я.

— Несколько раковых клеток остались, просто они были слишком слабы и не сильно заметны. Такое иногда случается на практике.

— И когда нужно приступать к лечению?

— Дело в том, что эти оставшиеся клетки слишком быстро прогрессировали и…

— Вы хотите сказать, что…

— Да, миссис Феррар, мне очень жаль.

— Что это значит? — я вскочила на ноги.

— Милая…, — Орабелла попыталась взять меня за руку, но я резко отдернула ее.

— Он умрет? — я уже чувствовала, как начинаю задыхаться. — Сколько? Сколько ему осталось?!

Мужчина закрыл папку с историей болезни Стефана, а затем с сожалением посмотрел на меня.

— Месяц.

Месяц… Месяц… Всего один месяц…

В этот момент мой мир рухнул во второй раз. Я завопила, и этот вопль был самым душераздирающим в моей жизни. Я упала на пол, руками ударяла об пол. Ко мне сразу подбежали родители Стефана, крепко прижимая меня к себе.

— УСПОКОИТЕЛЬНОЕ! СРОЧНО! — кричал доктор Роук.

Что было дальше до момента, когда я вошла в палату Стефана, я помню плохо. Только то, как мне что-то вкололи, а потом я стала слишком податливой. Прошло несколько часов, прежде чем я смогла мыслить здраво. Когда я очнулась, рядом со мной сидела Орабелла. Она сказала, что они уже виделись с сыном, и теперь ждут, когда это сделаю я. Я медленно поднялась с дивана и огляделась. Мы все еще находились в кабинете глав врача, которого, к слову, самого в помещении не было.

— Вы сказали ему? — прошептала я.

Орабелла слабо кивнула. В ее глазах заблестели слезы. Она поднялась на ноги и отошла к окну. Я же вышла в коридор. Медсестра подсказала мне, в какой палате лежит парень. Дойдя до нее, через окошку я смотрела на Стефана. Он был словно выцветшая кукла. Его лицо было бледнее обычного, глаза потускнели. Я не могла представить, как потеряю его. Моё сердце сжималось от нежелания верить в эти слова, от страха, что каждое мгновение с ним может оказаться последним. Его глаза встретились с моими, и я увидела в них ту же битву, тот же страх. Я осторожно зашла в палату.

— Привет, — тихо произнесла я.

— Привет, — ответил он.

Секунда. Следующая. В глазах парня я увидела слезы, которые медленно начали стекать по его щекам. Я сразу оказалась рядом, прижав его к себе.

— Мы что-нибудь придумаем, мы найдем лучших врачей, мы…

— Прошу, не повторяй слова моей матери, — тихо рассмеявшись прошептал мой мальчик с золотыми глазами. — Уже слишком поздно, Милс.

— Не говори так! Мы сможем найти выход!

— Милисента, — он взял мое лицо в свои ладони и поцеловал в лоб. — Я готов. Последние полгода я то и делал, что готовился к тому, что рано или поздно это может случится. Жизнь — русская рулетка. Если бы это не произошло сейчас, не факт, что рецидив не произошел бы потом. Пожалуйста, не плачь.

— Ты сейчас серьезно? Просишь меня не плакать, а сам говоришь к тому, что готов умереть?!

Он откинулся на кровать, хватаясь за сердце.

— Я поговорил с врачом, я отказываюсь от госпитализации. Раз мне остался месяц, я хочу провести его дома. Мое здоровье будут поддерживать, но на дому.

— Это слишком опасно…

— Я так хочу, Милс.

Несколько минут мы изучали друг друга. Под его настойчивым взглядом я сдалась.

— Что по этому поводу думают твои родители? — спросила я.

— Они тоже это не одобряют, но решать мне.

— Когда едем домой?

— Сейчас.

Сейчас… У нас остался всего месяц…

Я позвала доктору Роука. Стефан подписал все документы, а затем мы помогли ему собрать все вещи. Я поговорила с врачом, узнала, какие лекарства ему нужно принимать в обязательном порядке, узнала время и дни, когда врач будет приходить к нам домой. После он еще раз сказал, что ему жаль, а затем ушел.

Орабелла и Армандо ждали нас в машине, поэтому шли мы со Стефаном вдвоем. Когда мы вышли на улицу, нас встретил дождь. Я достала зонт, который когда-то подарил мне, как я думала всего лишьслучайный прохожий, а затем взглянула на парня.

Меня резко озарила одна мысль. Я остановилась на месте и просто смотрела на Стефана, который смотрел на меня в ответ.

— Я хочу стать твоей женой.