Я забуду тебя завтра...

Глава 19

Грешник

Марина поставила передо мной табуретку и пару раз постучала по сидению ладошкой, приглашая сесть.

Она изменилась. Стала увереннее в себе, требовательнее и появилось что-то ещё такое еле уловимое, но достаточно сильное, чтобы признать — такой она мне нравится больше. Мне нравились её повелительные нотки в голосе и точность в движениях, которым хотелось подчиняться.

— Давай, давай! — насмешливо поддела меня девушка, уже регулируя воду в душе. — Что ты мнешься, как девчонка?

Это я-то девчонка?!

— Кто бы говорил, — буркнул, усаживаясь посреди кабинки.

Стянул с себя больничную одежду, которая напоминала платье с двумя веревочками сзади, и стал ждать её реакции, но тут же пожалел. Чёрт бы меня побрал. Во мне был, наверное, литр обезболивающего чтобы не чувствовать последствий столкновения, но от увиденного на затылке зашевелились волоски. Раны успели более или менее зажить, но то, что от них осталось радости не приносило. Под рёбрами шёл большой рубец от бока до солнечного сплетения. С правой стороны до пояса с левой тоже шёл не менее мощный рубец, который ещё не зажил. И грудь пересекала толстая полоса. На мне и так немало шрамов и ещё парочка роли не сыграют, но их вид мог напугать Марину.

— Котёнок.

— Ммм? — отозвалась девушка, не поворачиваясь ко мне.

— Дальше я сам.

Хорошо что додумался сесть спиной, но возникшая после моих слов тишина уже давила на мозг, а Марина и не думала отвечать. За неё ответили её пальцы на моих плечах и тёплая вода от поясницы по позвоночнику вверх. Мягкие ладошки скользили по коже огибая некоторые участки, и я мысленно выматерился. Спина тоже изувечена. Но как же чертовски хочется отдаться её прикосновениям. Таким ласковым и нежным, что мозги уплывают в нирвану. Меня буквально уносит на волнах блаженства, порабощая и пленяя обычным мытьём.

Никогда не позволял никому к себе прикасаться именно так. Запрещал это в любом виде. И теперь понимал почему. Может быть, я и выбирал себе из толпы товара лучших из лучших, но такое дикое удовольствие могли принести только одни руки. Её. Моего маленького Котёнка.

— Сам будешь мыться, когда полностью поправишься, а пока молчи и принимай моё милосердие.

Мелкая засранка. Дразниться ещё. Но я полностью согласен с этим, хоть и могу сейчас пойти и принять первоначальный образец N-13 без каких-либо рисков, но ради такого я готов стерпеть всё.

— Ты хоть училась всё это время? — спросил, уходя от опасного поворота событий.

Не в том я состоянии сейчас, чтобы… А хотя, почему бы и нет? Пока лошадиная доза морфина ещё в крови.

— Конечно! И добилась неплохих результатов. Лучшей в потоке, правда, не стала — здесь интернет не ловит, чтобы поспевать за остальными, но Романович отметил, что скоро обучать меня будет нечему.

— Ты молодец.

— О Боже! Это была похвала? От тебя? Я, наверное, сплю!

Я тихо рассмеялся её наигранному удивлению и тут же задумался. Н-да. А ведь и правда, говорить что-нибудь плохое у меня всегда выходило лучше, чем хорошее. Отчитать, унизить, оскорбить — ради бога, а вот похвала давалась мне с трудом.

Поймал её пальцы, когда они снова оказались на плече и немного сжал. Хотел поцеловать их. Каждый пальчик, каждую подушечку, но не посмел. Не имею я права владеть ею, пока не решу, что делать с ногами. Добраться до душевой и так оказалось не просто, а обузой для молодой девушки быть не хочу.

— Прости меня. За всё что тебе говорил. Я был полным идиотом.

Снова тишина, давящая на мозг, а затем её тяжёлый вздох. Она положила насадку на пол кабинки и осторожно обняла меня за плечи, прижимаясь щекой к моей щеке.

— Только не прогоняй меня, хорошо? Я хочу быть рядом.

— Котёнок…

— Нет, послушай! Ты не инвалид и не калека. Сейчас делают отличные протезы, и когда привыкнешь, даже не заметишь его. Мы справимся с этим. Вот увидишь.

— Я не заслуживаю тебя, — наконец высказал то, что крутилось на языке всё это время.

И это было правдой. Кто я без неё? Владелец стрип-клубов, которые устраивает кулачные бои по выходным и подсовывает тёлок под шишек за бешеные бабки. Меня и самого можно отправить за решётку за многие мои делишки. А с ней я хочу быть другим. Я хочу быть лучше.

— Хех, — насмешливо протянула девушка, и я почувствовал кожей её улыбку. — Учитывая мою болтовню и мой характер, именно меня ты и заслуживаешь! — она немного отстранилась, всё так же лучезарно улыбаясь. — Каждой тваре по паре, помнишь?

Я усмехнулся, проводя пальцами по её острой скуле и останавливаясь взглядом на полных губах. Такая молодая, энергичная и полная жизни. Так сильно отличается от меня. Но я буду полным кретином, если позволю ей уйти.

Не давая ей возможности опомниться, перетянул её к себе, придерживая за талию, но вышло, что буквально кинул девушку в свои руки. С испуганным визгом Марина плюхнулась на мои колени, и огромные блюдца стали ещё больше. Не отрываясь от этих изумительных глаз, собрал длиннющие волосы в кулак и сжал на затылке.

— Будет тяжело, Котёнок. Очень тяжело, иногда даже невыносимо и больно, — усмехаюсь тому как она задержала дыхание, как вспыхнула надежда в её взгляде и как он туманится от близости моих губ. — Но ты сама только что признала что я тварь. И я хочу. Тебя. Себе. Ты моя.

Впился в её губы, испытывая болезненное и одновременно больное удовольствие. Дикое, необузданное, животное. Настолько яркое и чистое, что разум взрывается тысячью эмоций, дыхание вырывается из груди, а в голове только одно её имя. Марина. Мариночка. Моя маленькая девочка. Такая сладкая. Такая хрупкая. Такая прекрасная.

Я уничтожу всех, кто причинит ей вред! Разорву, закопаю живьём, размажу или скормлю бешеным псам! Никто и пальцем её не тронет пока я жив! Найду всех и убью, заставлю умолять о пощаде всех богов мира, а потом к чертям собачьим отправлю. Никого не помилую.

Дьявол, знал же что не удержусь и поцелую её тут. Понимаю что надо остановиться и отмыться до конца, но не могу. Сжимаю её плечи, ласкаю щеки, плечи, прижимаю к себе и схожу с ему от её стонов и запаха. Меня потряхивает от желания и чертовски ведёт от молодого тела. Такая податливая, словно пластилин. Выгибается, сводя с ума.

Чёрт возьми, как же я влип. Эта девушка поработала меня. Крепко сжала в тонких пальчиках мои яйца, а что с ними делать не знает. И это прекрасно. Её неопытность и чистота пленяют и дурманят похлеще любой забористой дряни и заставляют восхищаться, поклоняться ей.

Оторвал себя от нее и прижался носом к порозовевшей от моей щитины щеке, безмерно охуевая от полученного кайфа только с одного поцелуя. Что будет дальше? Мне этого мало. Я настолько голоден ею, что с огромным трудом сдерживаю себя на цепи, но и насытить меня сможет только она. Моя Марина. Не Рина Лебедь с обложек журналов и фоток со сцены в инстаграме, а Марина Лебедева. Моя девочка. Моя кошечка. Грациозная и гибкая кошечка. Готовая принять меня со всеми моими грехами и недостатками.

— Нужно остановиться, Котёнок, — прохрипел, не узнавая своего голоса. Снова стискиваю округлые бёдра в руках и даже не чувствую боли в сломанной руке, — или я возьму тебя прямо здесь.

Кивает, пытаясь отдышаться и гладит меня по щекам со счастливой улыбкой. Никогда не думал, что это так приятно — знать, что кто-то счастлив просто быть с тобой. Ни из-за денег и желания жить безбедно, когда достаточно просто раздвинуть ноги, а просто потому что можно, потому что согласен.

И всё-таки я не заслуживаю её. Слишком много грязи вокруг меня, слишком много недругов и опасности. Нет. Я должен обезопасить её. Приставлю охрану даже для похода в туалет. Выберу лучших из агентства Вадима. День и ночь будут сторожить её, пока меня не будет рядом. Запру в этом сраном бункере, если понадобиться.

Помог ей подняться, с усмешкой наблюдая как трясёт огромной футболкой, а потом с возмущением поворачивается ко мне, оттягивая её вниз.

— Ты меня всю намочил! Я выгляжу, наверное, как облезлая кошка!

— Ты принесла мне ущерб побольше, киска, — возмутился в ответ, указывая на свой член и добиваясь нужного эффекта.

Щеки вспыхнули ярким румянцем, глаза округлились, а ротик мгновенно захлопнулся. Но выглядела она потрясающе! Сырые волосы прилипли к милому личику, а одежда плотно облегала шикарную фигурку. Чёрт. Ещё года три-четыре, и эта фигура приобретёт охренительные формы! Я точно её запру. За тысячью замками. А ключи скормлю крокодилам.

Потянул её к себе, заставляя встать между моих ног, и начал поднимать мокрую ткань.

— А её можешь снять, — испуг сменился возмущением, а затем удивлением, когда я начал целовать и лизать её живот. — Я требую. Чтобы ты. Ходила передо мной. Голая.

Возмущенно ахнула и шлепнула меня по плечу.

— Я приличная девушка из приличной семьи!

— В обществе неприличного мужчины, — напомнил, обнимая её за попу и тиская ягодицы. Как забавно, однако. Левая правую. Правая левую. — И я сейчас полностью обнажен и жду того же от тебя.

— Но у меня нет тут вещей! — возмутилась девушка, опасливо поглядывая на запертую дверь. — А если зайдёт кто?

— Я оторву ему голову, Котёнок, — поднимаю к ней лицо и заинтересованно вскидываю бровь. — Или ты испугалась?

— Что?!

— Трусишка какая. Я же не серый волк…

— А. А. А! — помахала пальцем перед моим лицом, заправляя футболку обратно и перекрывая мне доступ к желанной цели. — Ты и есть самый настоящий серый волк! Хитрый и наглый! До свадьбы никакого секса не будет!

Охреневший от такого заявления я даже отстранился. Какая еще, блять, свадьба? Нет, я люблю её, да. Но одно дело встречаться с мужиком старше тебя на хуеву тучу лет, но совсем другое выходить за него замуж. Тем более за меня! Кайфанет деваха, развлекается и сбежит же потом, а я ищи её чтобы развестись? Если я дам ей свою фамилию, то только смерть тогда нас и разлучит. И то не факт.

Но тут она делает то, что я никак не ожидал. Снова садиться ко мне на колени, обхватив ногами за талию, и проходит языком по щеке, оставляя влажную дорожку. Горячее дыхание опаляет ракушка уха, заставляя меня дрожать от вожделения, а шёпот приятно дразнит, будоража сознание.

— А до свадьбы я буду иметь тебя до тех пор, пока не начнёшь умолять меня выйти за тебя, Грешник. И научу тебя любить.

Одним махом Марина снимает с себя футболку и бросает её нам под ноги. На полных губах расплывается довольная улыбка, но это я уже не вижу. Вид аккуратной груди в молочном лифчике с нежным кружевом завладевает мной.

Я уже видел её обнажённой, когда осматривал в первый день, но на тот момент мне было настолько плевать, что все прелести прошли мимо. В тот момент я видел только её раны и шрамы. Она была истощена, ослаблена и еле держалась в сознании. Но сейчас всё иначе. После того, как я дал ей улучшенный образец N-13.26 от шрамов не осталось и следа, а на груди была лишь тонкая еле видимая глазу полоска.

— А говорила что из приличной семьи, — подтрунил её, проводя ладонью по талии вверх и заводя руку за спину.

— С тобой сложно быть приличной девушкой, — шепчет, приближаясь к моим губам.

А мне это нравится! Смело с её стороны. Особенно учитывая что она боится опустить взгляд. Этот страх в ней… Как бы она не хорохорилась и не пыталась строить из себя роковую особу, ей всё ещё страшно терять девственность. А вот мне надо над этим подумать. Как сделать так, чтобы всё прошло безболезненно. У меня было полно подобных Марине, но их отличало от Котёнка то, что они только пытались казаться невинными овечками, а вот Марина ею была.

И надо бы поставить шалунью на место. Кто в доме хозяин, в конце концов?!

Протянул малышку плотнее, упираясь в её промежность членом, и с силой сжал ягодицы.

— Я хочу тебя, Котёнок, — шепчу в её губы и снова дурею от близости. Блять, как же я её хочу. Я скоро волком завою от боли в яйцах. — Безумно хочу.

Закусывает нижнюю губу и улыбается. Довольная. Счастливая.

— Хотеть будешь, когда исчезнут твои переломы, — щёлкает меня по носу и встаёт на ноги, немного прихрамывая. Вот те раз! Хотел поставить на место её, а поставили меня! — А пока давайте-ка приведём вас в порядок, сударь.

Только сейчас замечаю гипс на ноге и испытываю самые разные чувства, но негодование и злость в большей части.

— Откуда у тебя гипс?

— Только не переживай! — начала девушка, подстраиваясь сзади и начиная намыливать мне плечи. — Это всего лишь трещина и скоро заживёт.

— Я спросил откуда, а не что там.

Откуда у девушки взялась трещина, если она находится в хорошо охраняемом комплексе? Тут каждый охранник вооружён до зубов, каждая собака знает свою работу. Но глядя на испуганную девчонку, понимаю что ответ мне явно не понравится. И как в воду глядел — в душе точно зверь проснулся, жаждущий крови и расплаты.