Я забуду тебя завтра...

Глава 33

Грешник

— Спи, Котёнок. Я буду рядом.

Держа маску с наркозом на её лице, внимательно следил за ритмом сердцебиения. Она была напугана и крепко сжимала мне кисть, но чем дольше дышала, тем слабее становились пальцы. Огромные голубые глаза вяло открылись в последний раз, и моя девочка уснула. В последний раз провёл пальцем по бархатной щеке, и анестезиолог убрал маску, позволяя мне самому вставить кислородную трубку.

Я не собирался покидать операционную и намеревался остаться до конца, сколько бы времени на это не потребовалось. И на случай, если ублюлок решит возомнить себя Богом или вдруг слетит с катушек, у меня за поясом есть пистолет.

— Можно начинать, — донёсся расплывчатый голос девушки справа от меня, и я отошёл назад.

Все восемь часов я стоял тенью в двух шагах, готовый выхватить оружие и выпустить пулю, но кардиохирург справлялся на ура. Он мастерски владел инструментами, однако, треск костей грудной клетки Марины всё же взорвался в голове шумовой гранатой. Марину быстро подключили к АИК, точными движениями отделили старое сердце и поставили на его место новое, не забывая показывать мне насколько идеально сделаны надрезы и последующие швы. Каждую минуту я ожидал что что-нибудь пойдёт не так и был готов сам продолжить операцию, но облегчённо выдохнул когда сделали последний стежок. Вымотанный до предела Фёдор Анатольевич поднял обе руки и сделал шаг назад вместе с остальными помощниками, внимательно смотря на показатели.

— Операция прошла успешно. Пациентка в идеальном состоянии.

Две медсестры и анестезиолог радостно захлопали в ладоши, выкрикивая поздравления друг другу, но расслабляться было рано. У меня впереди ещё много работы до полного выздоровления Марины, а пока нужно заняться переводом моей девочки в палату и закончить со стариком.

Когда хирурга увели в допросную, снял с лица медицинскую маску и ещё раз проверил шов. Я позаботился чтобы рубцы от старого разреза были убраны, и новый удовлетворил своей тонкостью. Остаётся лишь маленькая полоска, которую я смогу убрать за считанные минуты, и Марине больше ничего не напомнит об этом дне.

— Как она?

Я обернулся на голос Кирилла и кивнул. Друг стоял на пороге во врачебном халате, как и положено, но подходить близко не стал.

— Всё хорошо.

— Тебе нужен сон. Выглядишь паршиво.

Я усмехнулся, скептически смотря на Демонова. Он редко когда разговаривал и всегда по делу. Тоже не любил шум и понимал меня с полуслова.

— Заботиться о здоровье моя работа, не твоя. Что привело тебя ко мне?

В ожидании ответа обработал рану моей девочки антисептиком и наложил повязку, но Кирилл будто не знал с чего начать, а я не стал давить. Если он медлит, значит, что-то важное для него, и оно тесно связано со всеми нами.

— Мне нужен совет.

А это уже интересно. Кирилл и совет вещи не совместимые, но не дать его я не мог.

— Данил просит меня сталь генеральным в «ТрагерИкс». По связям с общественностью и медиа.

От удивления я даже замер на месте. Кирилл по связям с общественностью и медиа? Серьёзно? Он ещё больший социопат чем кто-либо из нас, а в этой сфере толпы, но дело в том, что именно Кирилл отлично разбирается в людях, интуитивно чувствуя каждого.

— Ты сомневаешься?

Друг наклонил голову и кивнул.

— Я ОМОНовец, Илья. С меня выйдет плохая офисная крыса.

Я усмехнулся. Что правда, то правда.

— И службой в «ОМОН», будучи майором и основателем отдела, ты нарушаешь очень много правил. Работа в холдинге поможет их решить. — Кирилл кивает, но не отрывает взгляда от Марины за моей спиной, и я решаю перенаправить его интерес. — Тем более ты большую часть сможешь перекинуть на помощника. Найди подходящего человека и пусть он занимается рутиной.

Он снова кивает, но мрачный взгляд всё равно направлен на ещё спящую девушку, что уже порядком меня напрягает. Именно Кирилл доставил мне весь персонал в лаборатории, освободив этим время, но почему он так задумчив я не мог понять. Сомневается? Недоволен?

— Не жалеешь? Она слишком молода.

Так вот оно что. Интерес. Посмотрел на прекрасное создание в полной отключке и уверенно покачал головой.

— Она сильнее чем кажется.

— Она знает о «Полыни»?

У некоторых людей дар портить всё лишь одной фразой, ведь именно об этом клубе я совершенно забыл.

— Нет.

— Скажи ей. Или покажи. Пока не поздно, и ты ещё можешь её отпустить.

Демонов был прав по всем фронтам. Подобное ни одна девушка не сможет принять, если только ничего не испытывает к спутнику, и Марина ещё не стала дорога мне настолько чтобы я боялся расставания с ней. Это не так страшно как смерть, потому что буду знать что она жива и здорова. И мне этого будет достаточно. Но её гибели я точно не смог бы пережить.

— Она узнает, — уверил друга, потому что это действительно надо сделать. — Но позже. Сначала я всё подготовлю.

Кирилл кивнул и вдруг улыбнулся, чего от него крайне редко можно ожидать.

— Грешник становится праведником. Завтра точно с неба падут звезды.

Я улыбнулся, но покачал головой.

— Ещё неизвестно как лягут карты. Может, расклад будет в мою пользу.

Демонов поднял ладони в знак капитуляции и начал разворачиваться к выходу.

— Этой грязи мои уши не должны слышать. Удачи, брат.

— Удачи, — ответил я уже в закрытую дверь и снова повернулся к Марине.

Под наркозом она спала безмятежно и казалась ещё моложе. Дожидаться её пробуждения здесь я не хотел, поэтому вынул трубку интубации, прикатил койку и перенёс её. Когда Котёнок снова была подключена к аппаратам жизненных показателей во временной реанимации и цифры на табло говорили о стабильности состояния, я позволил себе расслабиться и поставить ей систему с «N-13.27». Этот вариант был куда слабее чем при восстановлении Данилы, но с ним девушка поправится куда быстрее, а пока она видит сны, решу вопрос с Фёдором. К н и г о е д. н е т

— Уверен что хочешь знать имя? — спросил Захаров, когда я забирал бумаги по освобождению хирурга от ответственности и запрет на врачебную практику.

Мы стояли у входа в отсек Б, и рядом был Данила. Я приглашал его для осмотра, чтобы убедиться что парень полностью поправился, и результаты меня удовлетворили. Доза оказалась точной и никаких последствий не последовало, что меня очень обрадовало.

— Мне не нужно имя, — признался я, просматривая документы с печатями и подписями. — Он должен был думать что козырь есть и что свобода ему обеспечена, но условия сделки мы выполним в полной мере.

Это важно. Это нужно, чтобы всё прошло как надо.

Захаров кивнул, снова понимая меня с полуслова и лишь Данила покачал головой.

— Эта тварь должна сдохнуть. Там были десятки детей, и он никому из них не помог, а мы его просто отпустим?

— Не сейчас, Клим, — остудил пыл друга Антон и хлопнул его по плечу. — Карма его настигнет уже скоро.

Войдя снова в ту же камеру, я махнул бумагами и достал ключи от наручников.

— Всё готово. Ты свободен. Ознакомься с документами, и мы отвезём тебя домой.

Мужчина удивлённо посмотрел довольно увесистую папку со своими фальшивыми показаниями, освобождением от ответственности, что ему и его семье якобы угрожали и удовлетворённо кивнул.

— Хорошо. Это хорошо. Я обещал сказать имя…

— Оно мне не нужно. За тобой сейчас придут и отвезут домой так же как и привезли. Всё, что тут произошло, никогда не происходило, ты понял?

Он закивал взъерошенной гривой и счастливо заулыбался.

— Не думал, что вы сдержите слово.

— Ты хорошо выполнил свою работу. Качественно. Хоть что-то в твоей щкуре есть полезное.

Плотно сжатые губы вызвали у меня усмешку, но ответного выпада не последовало, и я ушёл. Он действительно свободен и никакой срок ему не грозит, а у меня и без него много дел впереди. Мне просто жизненно необходимо поговорить с отцом Марины, выяснить, наконец, кто именно продал мою девочку Кубрынину и убить эту тварь.

Дорога вышла долгой, но уже к вечеру я был на месте. Чита Лебедевых уже встречала меня на пороге, когда машина остановилась у крыльца большого особняка. Вышел на улицу и сморщился от омерзения, разглядывая множество окон и просторный двор. Никогда не понимал эту любовь к большим домам. Шум, грязь, куча затрат на коммуналку и персонал и слишком много свободного места.

— Грешник? — удивился Олежа, кутаясь в тёплый халат, как и его жена. — Что-то с Риной?

Поморщился, вспоминая что и словом не обмолвился про операцию, но поднимать эту тему не стал. Здоровье Марины, как и всё связанное с ней, теперь полностью моя забота лишь потому, что они вовремя не спохватились и не поставили девушку на очередь по пересадке. Они обязаны были это сделать как только появились осложнения, но в амбулаторной карте чисто.

— С ней всё в порядке. Есть разговор другого характера.

Я указал на дом, и чита Лебедевых покорно проследовала следом. Я не был уверен в своей правоте по поводу их причастности к похищению Марины, но выяснить нужно. Сейчас девушка в полной безопасности — я усилил охрану с того раза, потому что буквально сорвало планку от одного вида гипса. Однако надолго оставлять не хотел. Нужно рассчитать новую дозировку N-13 и начинать вводить после того, как полностью убежусь в работе нового органа. Шанс отторжения всё ещё велик, и если оно случится, мне никакая медицина не поможет, а в чудеса я не верю.

Когда мы устроились в кабинете Олега, я уставился на довольно большого медведя, вспоминая слова Котёнка. Её отец убил его где-то в тайге, но чучело действительно выглядело ужасно. Шерсть клочками и торчит во все стороны, оголяя местами выделенную кожу, а на левой лапе отсутствует пара когтей.

— Вы хотели поговорить, — напомнил Олег, подавая мне стакан чего-то коричневого.

— Да. Я хочу знать при каких условиях была похищена Марина.

Мать с отцом переглянулись, и я понял в кого такая правдивая у них дочь. Евгения попыталась состряпать каменную мину, но резкие черты лица таки исказились чувством вины.

— Зачем вам это знать?

Ах да. Я же для них до сих пор всего лишь Грешник, владелец сети клубов с самыми разными вкусами и развлечениями.

— Выяснились некоторые обстоятельства, которые вызывают вопросы. Их нужно прояснить.

Лебедевы снова переглянулись, но уже как родители которые желали ясности. Нет, не могут родители с такой надеждой и испугом за судьбу дочери, безжалостно продать своего ребёнка. Но что я понимаю в родственны узах? Ни-че-го.

— Ведётся расследование?

Надежда в голосе Жени резанула слух, снова сбивая меня с настроя. Я не знал как должны реагировать родители, что должны говорить, как себя вести, поэтому хватался за всё подряд. Мимика, движения, тон, — всё это скажет мне больше, чем их слова, и пока что я не видел за что ухватиться.

— Да. И мне нужны подробности.

Женщина закивала, вцепившись в стакан с газировкой.

— Хорошо. Это хорошо. Мы поссорились в тот день. Я настаивала на продолжении её участия в постановке, но дочь больше не хотела заниматься балетом. Господи! — она подняла взгляд голубых глаз к потолку, пытаясь побороть слёзы, а я чуть не зевнул. Не, ну, может быть, она действительно переживала, но понимание что передо мной хорошая актриса, хоть и балетная, тоже не приносило ей плюсов. — Чтобы провалился этот балет! Я должна была её слушать, но думала, что это подростковое бунтарство! Что скоро оно пройдёт, и Рина одумается, но когда я вечером заглянула в комнату, то в доме её уже не было. Словно испарилась!

— Она часто сбегала из дома?

Женщина тут же замотала головой.

— Никогда! Она не ходила на вечеринки, не посещала клубы, друзей-то толком не имела, и я даже понятия не имею откуда взялись те… сатанисты!

— Сатанисты?

— Да! — воскликнула женщина, но муж её перебил.

— Обычная шпана. В наше время такими были эмо. Чёрные одежды, чёрная косметика. Просто, сами понимаете, наша дочь и эмо, — это слишком разные интересы и взгляды.

— Вы разговаривали с ними хоть раз?

Беседу с родителями Марины в таком ключе, я узнал обычную историю взбунтовавшейся дочери, которая вдруг поняла чему хочет посвятить свою жизнь, но ослиное упрямство матери усугубило ситуацию. Видимо, таким образом девушка решила напугать их, но если она сбежала из дома на вечеринку в первый раз, то это как минимум странно. Оба супруга как один утверждают что их дочь всегда была занята и на друзей просто не оставалось времени, но к кому-то она же сбежала.

Взяв у них имена тех подростков, что проводили бунтарское мероприятие, я отправился к следователю, который занимался делом. Мы уже встречались однажды и капитан показался мне тогда вполне адекватным и хорошим следаком. Он отлично покопался во всём грязном белье, но следы Марины оборвались как раз на той пирушке малолетних ублюдков. Кто-то купил им выпивку, но Марина пришла позже всех. Когда же пьяные парни начали к ней приставать, девушка покинула их общество, но дальше полный голяк. Ни видео с камер, ни следов шин, ни отпечатков посторонних людей, и конечно же, я предложил заподозрить кого-нибудь из самой молодежи. Следак уверил что проверил каждого, но я всё-таки запросил весь материал на это дело, которые получил сразу. А кто в своём уме откажет главе спецподразделения с соответствующими ордерами? Только идиот.

Уже вернувшись назад и проверив состояние Марины, я засел за кучу бумаг в коробке, просматривая досье на каждого ублюдка, что был в доме на тот момент. И чем больше погружался в это дерьмо, тем явственнее понимал, что новые друзья Марины объявились не случайно. Одна из девушек занималась в той же группе, что Марина, и со слов преподавателей проявляла живой интерес к моей девочке.

Все последующие часы я занимался только этим, забыв про всё остальное, что было для меня вполне нормально. Иногда посылал своиз людей задать дополнительные вопросы, иногда обращался за помощью к Климу, но по крупицам я собрал больше, чем хотел бы. У меня получилось опросить почти всех участников этого балагана. Всех, кроме одной — той самой девушки, что пыталась так сильно сдружиться с Мариной. И допросить её у меня не выйдет, потому что неделю назад тело девушки выловили из реки в Мове, а родители давно уже на том свете.

Злость и бессилие я испытывал впервые, и мне это не нравилось. В том, что эта якобы вечеринка оказалась подстроенной, я уже не сомневался, но найти организаторов не так-то просто. Хвосты скинуты убийством единственной зацепки, которая могла к ним привести. Детдомовская соплячка захотела лёгких денег и не видела ничего противозаконного в своих действиях. Возможно, её даже обманули. Возможно, она не понимала что делает. Вот только все эти «возможно» уже не имеют никакого значения. Одна девчонка взбунтовалась и пришла на вечеринку, куда её позвали якобы друзья, даже не предполагая чем это обернётся, а вторая девчонка уже мертва и её даже некому оплакать, и я снова в тупике.

Откинулся устало на спинку кресла и ещё раз проверил показатели Марины. Давление, кислород, удары нового сердца. Всё в норме, всё в порядке, вот только девушка почему-то не приходит в себя, хотя должна бы. Возможно, дело в иммуносупрессорах и волноваться не о чем, но страх постепенно подползал к моей душонке.

Поднялся и подошёл ближе к койке, проверил реакцию зрачков и шрам, прослушал удары в груди и подключил ЭКГ, но и это ничего не показало.

Сделал шаг назад, снова осматривая приборы и пытаясь хоть что-то понять. Два дня прошло. Пора бы вернуться ко мне, Котёнок.

Взял несколько образцов крови и проверил на болезни, но снова ничего не нашёл. Холестерин в норме, гемоглобин слегка повышен, но это нормально, остальные анализы тоже скачут в пределах допустимого, но ответа я так и не вижу, значит, иммунная система ни причём. Хорошо. А что скажет мне мозг?

Вернулся в палату и подключил ЭЭГ к вискам Марины. Потребовалось время, но вскоре на экране заплясали волны активности, и я затаил дыхание, наблюдая за ними и сверяясь с показателями годовой давности. Волны дельта-активности показывали что она просто спит, а вот гамма-волны сходят с ума. Они отвечают за синхронизацию отделов головного мозга и когнитивные функции, а это память, внимание и восприятие.

Полученный мной ответ заставил меня нервничать. Подобного в моей практике не было, и я понятия не имел нужно ли приводить её в сознание или это навредит психике малышки? Что-то погрузило её в состояние на подобие транса, и что происходит сейчас в этой маленькой головки остается только догадываться, потому что моих знаний оказалось слишком мало.

Мозг Котёнка не хочет просыпаться, потому что что-то вспомнил, и крутит это в молодом сознании, раз за разом погружая её в Ад.

Ещё один долгий месяц спустя

Шум оживлённого строительства и голоса прорабов раздавались со всех сторон, отдаваясь в голове лёгким эхо. Вокруг буквально кипела бурная деятельность, но проходило она мимо меня. Всё, что сейчас волновало, это закончить стройку в срок и осуществить задуманное.

— Сколько этажей хочешь строить? — привлекла моё внимание Саша, наблюдая за рабочими своего мужа.

Мысленно подсчитал нужное количество, добавил на первом этаже столовые, банк крови на пару этажей, обязательные комнаты охраны, генераторы в подвале и обязательный этаж для меня лично.

— Восемнадцать.

— Ого. Не много для клиники-то?

Покачал головой, возвращая своё внимание к альбиносу.

— Твои фабрики справятся с таким количеством заказов на мебель.

Саша махнула рукой и улыбнулась.

— Всего лишь месячная нагрузка. К концу постройки всё будет готово. Тебе нужно ещё аппаратуру заказать, уже подумал над этим?

Я кивнул.

— Да, на складе всё готово.

— Хорошо, а как… Марина?

Марина. Сотни врачей осматривали её, и все в один голос твердят что она должна вернуться сама. Да, есть кое-какие успехи, но никто не даёт чётких ответов и никто не уверен останется ли она собой.

— Так же. Я поеду. Вадиму скажи что всё отлично.

— Хорошо. Сегодня мы опять ждём тебя на ужин. Будут Нина с Антоном и девочками. И Стас с Ксюшей. Хотя бы раз приедь и ты.

Саша часто стала устраивать такие ужины, но я никогда не приезжал. Все мои силы уходили в совершенно иное русло, а сближение с друзьями и поддержание наших уз подождут. Когда-нибудь потом, когда я снова стану счастлив как и месяц назад.

— В следующий раз.

Я ушёл к машине, где меня уже ждал Павел и сказал чтобы вёз меня домой, не отрывая взгляда от первых пяти этажей, что уже выросли за три недели. Эта клиника должна стать моим спасением. Я собирался собрать в этом месте лучших специалистов мира, чтобы они вернули мне мою девочку, и никаких денег не жалел для этого. Она должна не только прийти в себя, но и прийти в себя собой, а без специалистов я этого получить не мог. Насрать мне сколько потребуется времени, пусть пройдут года, но я добьюсь своего. Я вырву её из лап ада, в котором она находилась внутри себя, и верну назад. Соберу по кусочкам хрупкое сознание и буду хранить как зеницу ока.

— Илья Иванович! — начала причитать сиделка, как только я вернулся домой. — Мариночка снова ничего не ест! Пора принимать лекарства, но она и от них отказывается! Так ведь нельзя! Она погубит себя так!

Снял пальто и повернулся к старушке с круглыми очёчками на маленьких глазах.

— Всё в порядке, Галина Игоревна. Я разберусь.

Выпроводив женщину, вошёл в комнату Марины и упёрся плечом в косяк. Она сидела в плетёном кресле перед окном и ни на что не реагировала. Взгляд всегда устремлён куда-то вперёд, а на лице больше нет той искренней счастливой улыбки. Я пытался найти причину почему с ней это произошло. Думал, что виной всему операция и наркоз, но эту гипотезу никто не подтвердил. Мозг просто вспомнил что-то и закрылся от внешнего мира, защищая себя от какого-то раздражителя. Тело автоматически выполняло такие задачи как питание, походы в туалет, но её будто уже не было в этом теле.

Каждый наш день начинался и заканчивался одинаково. Я забирал её из кровати, нёс в ванную, одевал после водных процедур, кормил и пытался до неё достучаться. Разговаривал с ней, рассказывал что-нибудь из жизни, но в ответ получал лишь гнетущую тишину.

— Ты снова ничего не ешь, — попыталась я снова, но она даже не шелохнулась.

Отлип от дверного проёма и сел перед ней на корточки, взял в руки тонкие пальчики, но они не сжали мои в ответ, как было раньше. Они больше не царапали мне спину, не выводили узоры на груди и не приносили мне нежности.

— Вчера я продал ещё один клуб. Если так пойдёт и дальше, то в следующем месяце избавлюсь от них всех и смогу больше времени проводить дома.

И снова ничего. Даже взгляд не изменился, всё также продолжал бесстрастно смотреть выше моей головы. Поднял одну её руку и приложил холодную ладошку к щеке. Закрыв глаза, представил как она снова гладит меня пальчиками и шепчет насколько сильно любит меня. Только это не давало мне сдаться и продолжать пытаться, но с каждым днём становилось сложнее.

— Твой отец согласился дать мне право опекунства над тобой, если я от них избавлюсь. Мне нужно это право чтобы иметь возможность вернуть тебя, поэтому я стараюсь продать клубы как можно быстрее. Тогда я смогу без лишней бумажной волокиты нанимать специалистов.

Сжал её руку крепче и провёл пятерней по волосам, пытаясь справиться с тёмными эмоциями внутри самого себя, а потом подхватил Марину на руки и понёс в гостиную. Усадил её на диван, укрыл ноги тёплым одеялом и пошёл на кухню, разогревать ужин.

Вернувшись уже с тарелкой, сел рядом и почерпнул ложку овощного пюре.

— Давай-ка, поешь, родная. Хотя бы немного.

Поднёс ложку к её губам, но они не раскрылись, и я отложил еду на столик. Провёл пальцем по впалой щеке, такой же холодной как и её руки, а затем и вовсе прижался губами к её виску, чувствую бессилие и отчаяние.

— Тебе нужно питаться, Котёнок. Ты нужна мне. Я очень скучаю по тебе.

Держал её руку в ладони, гладил нежную кожу и не сразу даже понял что её пальцы дернулись. В коматозном состоянии это было бы рефлексом, но Марина не в коме, а заперта в своём сознании. Это психика подвела мою девочку, а не тело.

Попытался понять что именно вызвало у неё реакцию, но не выходило. Я часто кормил её сам, много времени проводил рядом, отлучаясь лишь по делам, всегда прикасался к ней… но никогда не говорил что чувствую.

Поднял тонкое запястье к губам, радуясь такой маленькой зацепке. Понимаю, что это лишь начало, но оно уже есть! Она впервые услышала меня и отреагировала за этот долгий месяц.

— Ты очень нужна мне, — прошептал я, боясь что обманываю сам себя, но попытаться надо. — Вернись ко мне, любимая. Я безумно этого хочу. Хочу снова услышать твой голос и твой смех, малышка. Хочу вернуться домой и опять увидеть твои сияющие глаза.

Я шептал ей как сильно люблю, как мучаюсь от того, что не могу просто поговорить с ней, но больше ничего не происходило. Она снова была далеко от меня и даже ровное дыхание ни разу не сбилось.

Обнял её за плечи и крепко прижал к себе, целуя в белобрысую макушку. Мне ведь не показалось, я действительно это видел!

Запустил пальцы в её волосы за ухом и вдруг почувствовал на ладони влагу. Уставился на капли слёз, понимая, наконец, в чём причина её кататонического ступора, и сознавая что верну её совсем скоро. Мне нужно лишь достроить эту чёртову клинику, провести необходимые анализы и моя девочка снова будет рядом со мной!

— Всё будет хорошо, Котёнок. Скоро ты вернёшься домой. Вернёшься ко мне.

Конец первой книги

Больше книг на сайте — Knigoed.net