Ян и Инь 3. Свой, среди чужих

Глава 3

— Тургэн, нет! Остановись! — крикнул главный монгол.

— Он заплатит! Заплатит! — озверевший противник накинулся на меня, проигнорировав приказ командира.

Я же сосредоточился, понимая, что в нынешнем состоянии, да ещё и без щита, у меня не так много шансов, чтобы его одолеть. Но и поступить иначе я не мог. Всё моё существо жаждало этого боя.

Акамир пытался сунуть мне в руки палаш, но я лишь раздражённо махнул рукой, выставив руки вперёд. Хватит с меня оружия. Я уже использовал его один раз, для убийства. Теперь не могу пользоваться духовной энергией.

А что касается этого Тургэна, с ним я справлюсь даже в таком состоянии. Успел посмотреть, как он сражается. Да, воин он неплохой и мечом машет довольно умело, но сильно увлекается и часто проваливается больше, чем надо.

От первого удара мечом я ушёл с трудом. Ещё немного, и он задел бы меня по ноге. Второй и третий тоже прошли мимо. Но тут я уже полностью контролировал расстояние. А вот на четвёртом ударе я начал действовать.

Монгол опустил меч наискось, видимо, планируя разрубить меня от шеи до паха. И ведь его даже не смущало то, что я стоял перед ним без оружия. И плевать, что он не знал, что мне так даже комфортнее. Сам факт того, что он напал с клинком на безоружного, уже многое о нём говорит. И если сперва я думал оставить его в живых, то теперь я поменял своё мнение.

Тургэн, наверное, сильно удивился, когда я, вместо того, чтобы в очередной раз увернуться от меча, шагнул ему навстречу. Правой рукой я схватился за его кисть, удерживающую рукоять клинка, а левой ударил по ребрам.

Костяшки обожгло болью, и я, не сдержавшись, поморщился. Оказалось, что я привык, что моё тело, особенно руки, всегда защищены покровом, которого сейчас не было. Но больно было не мне одному.

Монгол скривился от удара и попытался ударить меня лбом. Сравнивать, чья голова крепче, я не стал. Пришлось отпустить его руку, чтобы увернуться от удара. Но так быстро сдавать свои позиции я не собирался. Поэтому, пользуясь тем, что он слегка потерял равновесие, я пнул его в колено. Будь на мне сапоги, уверен, что без труда бы его ему сломал. А так, он припал на одну ногу, оказавшись ко мне боком.

Следующий удар моего кулака пришёлся ему в ухо, ненадолго дезориентировал. А дальше я принялся бить его по голове, не особо выбирая место. Вялый взмах мечом был перехвачен без особых сложностей, и оказался на земле. Спустя пару секунд, там же оказался и залитый кровью и уже почти не оказывающий сопротивления монгол.

— Довольно! Хватит! — раздался голос главного монгола. — Рус, прекрати!

Я перестал вбивать окровавленные кулаки в тело противника и поднял на него взгляд. Судя по его прищуренным глазам и гуляющим желвакам, он был готов кинуться на меня в любую секунду. Но почему-то не делал этого.

Взгляд монгола на мгновение переместился на избитое тело у моих ног и вернулся обратно. Хм, интересно.

— А то что? — я не удержался и решил подёргать тигра за усы. Хотя, какой он тигр? Так, котёнок, по сравнению с действительно сильными воинами, с которыми мне пришлось встретиться за свою, пока-что не очень длинную, жизнь.

— Иначе, после его смерти, ты последуешь за ним, — ответил монгол, и было видно, что он не шутил. — И они тоже, — он ткнул пальцев в стоящих за моей спиной баб, детей и… Акамира.

Что-то мне подсказало, что так и будет. Горячка боя схлынула, и сил почти не осталось. Даже просто стоять было тяжело, не говоря уже о ещё одном сражении. Но и отступить сейчас, значит показать свою слабость. Так что надо, пользуясь моментом, попробовать выторговать для себя, для всех нас, условия получше.

— И что дальше? — усмехнулся я. — Кто потащит всё, что мы успели насобирать? А если звери нападут снова? Ты и так потерял сколько, треть отряда? И ты же не думаешь, что я сдамся без боя?

Рядом со мной встал Акамир, сжимая в руках подобранный с земли палаш. Не знаю, понимал ли он о чём идёт речь, так как разговор шёл на монгольском, который я, пусть и с трудом, но понимал и воспроизводил, но среагировал приятель как надо.

— Точнее, мы.

Судя по раздувающимся ноздрям, глава отряда не на шутку разозлился. Но, чего у него не отнять, он оказался умён. Монгол умел взять чувства под контроль и с трудом разжав зубы спросил.

— Чего ты хочешь, рус?

— Уважения, монгол, уважения.

Некоторое время на вытоптанной нами поляне царила тишина, после чего он внезапно рассмеялся. А вслед за ним одобрительно захмыкали и остальные.

— Уважения, говоришь? Вы его заслужили. И это всё?

— Для начала хватит и этого.

— Для начала? — снова нахмурился мой собеседник.

— А кто сказал, что таких ситуаций больше не повторится, — я обвёл рукой пространство вокруг нас, усеянное трупами животных и людей.

— В следующий раз мы будем осторожнее, — насупился монгол.

— А если нападут духи? — не сдавался я.

— Духи? — все монголы враз вскинулись, посмотрев на меня более внимательно. — Что ты про них знаешь?

— Много чего. У моего друга, например, он есть, — я кивнул в сторону Акамира.

Внимание дайчинов тут же переключилось на Акамира. Ему это не особо понравилось, и он поудобнее перехватил меч. Это не укрылось от внимания монголов, но он лишь одобрительно кивнул, уважая его смелость.

— А у тебя? Есть дух?

— Был, — коротко ответил я, не собираясь глубоко погружаться в вопрос. — Он… спит.

— Я принимаю твои слова. С Тургэном я поговорю. Он больше к вам не полезет. Но за это вы будете ходить в опасные места и приносить оттуда добычу!

— Договорились, — согласился я, внутренне радуясь нашему соглашению. — Меня зовут Ян, это Акамир.

— Я Алахчит, Ян.

— Надеюсь, ты не моришь голодом и не заставляешь спать в клетке тех, кто заслужил твоё уважение? — с усмешкой спросил я.

Ответом мне стали улыбки монголов, которые оценили мою небольшую хитрость.

— Не заставляю, — подтвердил Алахчит.

Обратно мы добрались без приключений. Правда, дорога заняла больше времени. Мы шли, нагруженные травами и тушками лисиц. Было тяжело, тело болело и требовало отдыха, но я старался не показывать вида.

Рядом шёл Акамир, тоже нагруженный сверх всякой меры. Палаш ему пришлось вернуть, тут Алахчит оказался непреклонен. Но взамен дал нам по неплохому ножу, которые мы поспешили прикрепить на пояса.

Алахчит оказался главой небольшого клана. Набег, переросший в поход, на наши земли оказался для него неудачным. Мало того, что он потерял половину дайчинов, так ещё часть из них была с духами. А это крупная потеря для любого клана.

Мысли о том, чтобы сбежать ночью, улетучились, стоило нам вернуться в лагерь. Вокруг было слишком много людей, причём большинство, естественно, были верхом на лошадях. Без духовной энергии даже речи не могло идти, чтобы попытаться пробраться через многочисленные отряды разных кланов.

Монгол не обманул. В клетку нас запирать он не стал, еды дал. Вечером он вернулся довольный и закатил пир. Алахчит сумел выгодно пристроить тушки лис и травы, которые мы добыли в аномалии. Нам с этого ничего, конечно же, не перепало, но я не сильно расстроился. Пока хватит и того, что мы спим как люди, а не как животные. Да и не стоит забывать про духовный камень, который я смог вырезать со зверя и передал Акамиру. Он его уже успел впитать и, насколько я могу судить, чувствовал себя получше.

Мне бы камни тоже не помешали, но я решил, что раз нам достался такой удачный противник, подходящий для усиления духа Акамира, надо пользоваться моментом.Что касается меня — у меня не было чёткой уверенности, что именно мне необходимо сделать, чтобы Инь вернулся.

Больше недели мы скакали по степям, лугам и редким лесам, двигаясь в неизвестном нам направлении. К дайчинам клана Сухого Ветра мы с распросами не лезли. Да, они уважали нас, как воинов. Но при всём при этом мы оставались рабами. И право заслужить свободу мы могли только по возвращению в Степь и принятии участия в Большой Битве.

Последняя представляла собой место, где происходили сражения монголов и рабов за повышение статуса. Монголы могли стать настоящими дайчинами, пройдя своеобразную инициацию кровью. А у рабов был шанс выбиться из простого мяса в разряд боевого или, если получится одолеть дайчина, даже в свободные воины.

Всё это касалось тех, у кого не было духов. В нашем же случае, у Акамира были все шансы сразу перепрыгнуть через пару ступенек и стать дайчином клана Сухого Ветра. Или другого клана, если вдруг его глава решит взять себе перспективного бойца и попробует переманить парня к себе.

Со мной дела обстояли хуже. За всё время я так и не смог окутать духом даже кончики пальцев. Такое ощущение, что мне что-то мешало. При этом, все мои способности остались при мне. И, что радовало меня больше всего, никуда не далась способность к регенерации. Именно благодаря ей, к концу недели я практически полностью восстановился, и моё тело больше не походило на сплошную рану.

Пришлось пережить несколько тяжёлых дней, когда тело невыносимо чесалось. И это, учитывая, что, как назло, стояла жаркая погода и я потел как не знаю кто. Именно поэтому, перегородившую нам проход реку, я встретил с диким облегчением. Жаль только, что долго намываться нам не дали. Выдвигаться пришлось сразу же, как только вернулись посланные в обе стороны разведчики, отправленные на поиски брода.

Ещё через три дня, когда я уже чувствовал себя хорошо настолько, что возобновил тренировки, мы достигли Степи. И только тогда я осознал, почему Алахчит, да и остальные монголы, произносили это название с таким выражением.

Куда ни брось взгляд, виднелось зелёно-жёлтое море. Само море я никогда не видел, но, судя по услышанным рассказам, оно выглядело примерно так же, но было другого цвета.

Монголы встретили свои земли радостными криками, разнёсшимися далеко окрест. Даже кони словно «ожили» и бросились вскачь, подстёгиваемые своими всадниками.

Я оглянулся назад и понял, что если мы когда и вернёмся с Акамиром домой, то будет это ой, как не скоро. И не легко. А это значит, что нам нужно сделать всё, чтобы подняться в местной иерархии повыше, что будет не так уж просто.

Нет, монголы действительно уважали окружающих, в первую очередь, за боевой дух и умение сражаться. Но одно дело быть настоящим ойратом, а другое дело пришлым.

— Собирайтесь, — произнёс Алахчит, подойдя к нам с Акамиром, через пару дней путешествия по Степи. — Оргил нашёл скрытую землю, надо прогуляться, пока её не обнаружили другие?

— Что за скрытая земля? — спросил меня Акамир, когда Алахчит ушёл.

— Аномалия, — ответил я. — Как они их тут только не называют. И земли духов, и скрытое за гранью… Я сам не всегда понимаю, о чём идёт речь.

— А, понял, — кивнул приятель, который, как оказалось, язык монголов знал, но чуть хуже меня.

Правда, мне в обучении помогал Инь, и без него процесс замедлился. Но я всё равно старательно запоминал всё, что говорили вокруг и, если что-то не понимал, то спрашивал у остальных членов клана Алахчита.

Аномалия оказалась не слишком большой и скрывалась в низине, между двумя небольшими холмами. Когда мы подошли к ждущему нас Оргилу, то он сходу ошарашил нас новостью, что внутрь уже зашёл клан Железного Копыта. И что это всё видели разведчики ещё как минимум двух кланов.

— Надо поспешить, пока сюда не слетелись остальные! — начал поторапливать нас Алахчит.

Он взял быстрый темп, стремясь набрать как можно больше полезных растений и вернуться обратно, прежде чем здесь окажется слишком много народа. И всё дело в том, что он боялся, что кто-то решит забрать всю добычу себе. А такое, как я успел узнать, тоже было не редкостью. Слабые слабеют, сильные становятся сильнее. И нередко, за счёт слабых.

Алахчит сразу повёл нас вглубь аномалии, не обращая внимания на настороженные взгляды уже находящихся тут сборщиков. Шли мы всей толпой. Бабы с парнишками следовали сзади. Мы прошли мимо ценных цветков пустынника, даже не задержавшись, чтобы их собрать. И это было непохоже на Алахчита.

— Скорее! Бьём, сколько успеем и уходим! — скомандовал Алачит, когда мы неожиданно оказались на полянке с сочной травой, на которой паслось необычайно много кроликов.

— Мне нужен лук! — произнёс Акамир, с жадностью глядя на пушистых зверьков.

— Алахчит?

— Не дам! — отрезал монгол, когда я передал ему просьбу приятеля. — Вдруг в спину выстрелит! И вообще, стрелы ещё переводить!

— Он хорошо стреляет, — произнёс я. — Много добычи настрелять сможет…

— Аааа, проклятый языкастый рус! Но если меньше десяти набьёт, то останетесь голодными сегодня!

— Покажи этим конелюбам, как нужно стрелять, — сказал я Акамиру, передавая небольшой лук и запасной колчан со стрелами, которые Алахчит приказал отдать нам одному из своих бойцов.

— Уж я-то покажу, — хмыкнул приятель и, несколько раз проверив натяжение тетивы, принялся за истребление кроликов.

Он успел убить двадцать одно животное, прежде чем Алахчит скомандовал прекратить. Быстро собрав добычу, мы двинулись в сторону от того места, где зашли. Захар со своими успели набрать всего пол мешка какой-то травки. Я же всё это время занимался тем, что контролировал окрестности, особое внимание уделяя тому направлению, откуда мы пришли.

Командир спешил как можно быстрее выйти за пределы аномалии и за это чуть не поплатился жизнью сам и не подставил нас. Вот что бывает, когда нагруженный добычей возвращаешься обратно домой. И ведь вроде опытный дайчин, а совершает такие глупые ошибки!

Я заметил большую кошку, когда мой взгляд привлекло слабое движение травы. Слишком близко к нам. Только и успел предупредительно вскрикнуть и броситься на перерез хищнику.

Когда он понял, что его заметили, то понёсся в нашу сторону огромными прыжками. Что самое печальное, кошак был не один. Я видел ещё две быстро движущихся в нашу сторону «волны».

Своего противника я перехватил в воздухе, сбив его телом. Здоровая кошка приземлилась на все четыре лапы и тут же прыгнула на меня, пытаясь достать когтями. Быстро… для обычного человека, но я успел увернуться и ударить кулаком по голове. Пока она мотала башкой, после неудачного приземления, я подскочил и обрушил град ударов, стараясь не попасть под редкие удары лап.

Горячка боя захватила меня настолько, что я остановился, тяжёло дыша и обливаясь потом, только когда животное перестало дышать. Оглядевшись вокруг, чтобы посмотреть, как там остальные, увидел ошарашенных монголов, которые сжимали в руках оружие.

Акамир успокаивающе мне кивнул и продолжил внимательно смотреть по сторонам, дабы избежать ещё одной неожиданной атаки. Взгляд зацепился за тела ещё двух больших кошек. В теле одной из них торчало две стрелы, одна из которых пробила шею, а вторая бок. Вторую же изрубили так, что чуть не перерубили пополам.

Захар стоял в стороне, прижимая к груди мешок и глядя на меня глазами, в которых восхищение боролось со страхом. А вот бабоньки тихо скулили, закрыв глаза руками, словно это как-то смогло бы им помочь, доберись до них хищники.

— Голыми руками забил, — раздался ошарашенный голос Алахчита. — Тебя, Тургэн, он, получается, пожалел ещё.

Тургэн непроизвольно кивнул, не сводя с меня опасливого взгляда.

Но мне было всё равно на их реакцию. Даже когда они нерпроизвольно отшатнулись, стоило мне улыбнуться. Несмотря на порванную рубаху и располосованный бок, я был практически счастлив. Ведь стоило степной кошке сдохнуть, как у меня в голове раздался еле слышный голос, полный безграничной усталости.

«Неплохо, Ян. Но долго возился».