За пределами разрыва

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

ЭЛИАНА

Вода из душа на лодке льется на нас, прогоняя холод, осевший на моей коже от ледяной океанской воды. Гриффин стоит позади меня, обнаженный, но сейчас это не кажется сексуальным. Его присутствие успокаивает, и я прислоняюсь к нему, чувствуя тепло на своей спине. Это первый раз, когда я полностью обнажена перед кем-то.

Он убирает мои мокрые волосы в сторону и опускается к моей обнаженной шее, оставляя дорожку легких поцелуев от уха до плеча. Обхватывает меня руками, прижимая к себе так, будто никогда не хочет отпускать.

— Почему, когда я хожу на вечеринки, случаются плохие вещи?

— Пожалуйста, не думай, что это правда, — шепчет он, — сегодня это был случайный случай.

Когда я ничего не отвечаю, он проходит мимо меня и берет флакон с шампунем, выдавливая его себе на ладонь. Ставит бутылочку на место и начинает мягко втирать шампунь в мои волосы, и я издаю стон от его успокаивающих прикосновений. Он смывает шампунь, а затем наносит кондиционер.

— Спасибо, что прыгнул за мной, — шепчу я.

— Не за что.

— Почему ты это сделал?

Я поворачиваюсь к нему, желая увидеть его лицо, когда он ответит.

— Потому что ты звала меня.

Его глаза блуждают по моему лицу, прежде чем он чмокает меня в лоб и смывает кондиционер.

— Значит, все, что мне нужно сделать, — это позвать тебя, и ты придешь, вот так просто?

— Вот так просто, без колебаний, — подтверждает он, проводя рукой по моим волосам, и его глаза смягчаются, когда он смотрит на меня.

У меня перехватывает дыхание, а горло сжимается от эмоций. Ответ, который я хотела ответить, застрял у меня в горле, поэтому вместо этого я бросаюсь на него.

Гриффин без колебаний овладевает мной, прижимая меня спиной к кафельной стене, пока его рот поглощает меня. Я задыхаюсь от прохлады стены, а он тянется вверх, чтобы отрегулировать душ так, чтобы вода била на стену, нагревая плитку позади меня.

— Какой джентльмен, — бормочу я ему в губы.

Он покусывает мою нижнюю губу, а затем целует меня, чтобы убрать с моего лица улыбку.

Я обхватываю его ногами за талию, когда он приподнимает меня к себе, и отдаю с поцелуем все эмоции, которые испытываю.

Желание.

Отчаяние.

Признательность.

Берусь его за шею и притягиваю ближе. Все, что связано с Гриффином, кажется правильным, как будто мы должны были найти друг друга. Я не была уверена, как узнаю, что встретила правильного человека, с которым потеряла бы девственность, но в этот момент я еще никогда не чувствовала такой уверенности, что он — тот самый человек для меня.

— Я готова, — говорю я между поцелуями.

Он напрягается и отстраняется, чтобы посмотреть мне в глаза.

— Что?

— Я хочу, чтобы ты был моим первым.

Он ничего не отвечает, опускает меня на ноги и выключает душ, берет полотенце и вытирает мое тело, а затем наматывает на него мои волосы. Я не могу понять, отвергли меня только что или нет.

Смотрю, как он берет другое полотенце и начинает вытираться сам. Мои глаза путешествуют вниз, следуя за легким шлейфом волос, пока не расширяются до размера монеты. Слюна скапливается у меня во рту, когда я оцениваю его размеры. Он ни за что не поместится внутри меня.

Он сломает меня пополам.

— Мои глаза здесь, солнышко, — он берет меня за подбородок, поднимая мои глаза к своим, и на его губах появляется дерзкая ухмылка. — Нравится то, что ты видишь?

Мурашки бегут по коже, когда я киваю, мои щеки пылают. Он усмехается и хватает меня за руку, выводя из ванной в большую спальню. Приглушает свет, а затем обхватывает меня за талию и ведет назад к кровати, пока моя спина не упирается в мягкие простыни.

— О чем ты думала, когда ласкала себя той ночью? — спрашивает он, опускаясь надо мной.

— Ни о чем.

Я пытаюсь отвернуть от него лицо, смущаясь, но он обхватывает меня за подбородок и заставляет посмотреть на него.

— Не лги мне, солнышко, — хрипит он.

Его запах проникает в мою голову, мешая мыслить здраво.

Он пахнет опьяняюще.

Гипнотизирующе.

Завораживающе.

— Будь хорошей девочкой, — повторяет он, приподнимая двумя пальцами мой подбородок, — и скажи мне.

Мои соски напрягаются в ответ.

— Тебе, — наконец шепчу я, почти неслышно, но то, как он напрягается, говорит о том, что он услышал.

Краснею до такой степени, что кажется, будто кожа вот-вот вспыхнет, и избегаю его взгляда, но он снова поднимает мой подбородок к себе.

— О чем именно ты думала? — спрашивает он, его взгляд темнеет.

— О твоих руках, — он вопросительно поднимает одну из бровей. — Я представляла, что это твои руки прикасаются ко мне.

Глаза слегка округляются, когда он отпускает мой подбородок.

— Все, что тебе нужно было сделать, — это попросить.

Его глаза блестят от желания, губы слегка приоткрываются, когда он смотрит на меня сверху вниз.

— Такая красивая, — шепчет он.

Взгляд устремлен на меня, а все мое тело вибрирует от прикосновений. Никто и никогда не заставлял меня чувствовать себя так, как Гриффин, и я чувствую, как это что-то меняет во мне. Нужда в его глазах заводит меня больше, чем следовало бы.

— Покажи мне, — говорит он, убирая руку.

— Что?

— Покажи мне, как ты любишь, когда к тебе прикасаются.

— Ни в коем случае, — смеюсь я, отталкивая его от себя и сажусь.

— Ты действительно собираешься заставить меня умолять?

Он опускается на пол, опираясь на оба колена.

Мое сердце учащенно бьется в груди, когда я смотрю на него сверху вниз.

— Пожалуйста, — умоляет он, — покажи мне, как ты представляешь, что я с тобой делаю.

— Зачем? — спрашиваю я, мой голос слабеет, когда я начинаю поддаваться потребности, о которой умоляет мое тело, о которой умоляет он.

— Я хочу посмотреть, как ты кончаешь.

— Зачем? — снова спрашиваю я.

— Потому что.

Он раздвигает мои ноги, по очереди целуя внутреннюю поверхность бедер.

— Потому что?

— Потому что это все, о чем я могу думать, и я хочу показать тебе, как это может быть.

Он медленно раздвигает мои ноги еще шире, открывая мою мокрую влажную кожу. Его глаза находят мои, и он ругается себе под нос. Я начинаю закрывать ноги, чувствуя себя неловко, но он снова мягко раздвигает их.

— Не прячься от меня, — предупреждает он, — ты слишком красива, чтобы стесняться.

Нежно обхватывает мою руку и направляет ее к моей чувствительной киске, заставляя меня задыхаться, когда мои пальцы находят мой клитор, я уже чувствую себя так близко к краю.

— Покажи мне, — говорит он напряженным голосом.

Я начинаю двигать рукой по кругу, и удовольствие мгновенно проносится по моему телу. Падаю на спину и закрываю глаза, удовольствие усиливается.

— Ну вот и все, солнышко, устраивайся поудобнее.

Когда мое дыхание становится неровным, он садится на кровать рядом со мной и кладет свою руку поверх моей, останавливая меня.

Мои глаза распахиваются, и я вопросительно смотрю на него.

— Позволь мне показать тебе кое-что.

Он снова двигает мою руку круговыми движениями, но медленно направляет ее к моему влажному входу. Я издаю слабый вздох, когда он вводит в меня один из пальцев.

— Я не буду прикасаться к тебе, пока ты сама не попросишь меня об этом, но знай, что нет ничего, чего бы я хотел больше, чем прикоснуться к тебе прямо сейчас, — пробормотал он, снова поднимая глаза к моим, проводя рукой вверх-вниз, вводя и выводя мой палец.

Мои соски твердеют от его хрипловатого голоса.

— Сделай это, — смело говорю я, шокируя даже саму себя.

Его рука останавливается на середине толчка, когда он смотрит мне в глаза.

— Ты хочешь, чтобы я прикоснулся к тебе?

— Да, — отвечаю я, вырывая свои руки из его хватки. — Я хочу, чтобы ты заставил меня кончить.

Гриффин опирается на бок, подпирая себя локтем, а другую рукой подносит к моему лицу и убирает прядь волос за ухо.

— Умоляй, — говорит он, в его глазах пляшет вызов, а его пальцы прочерчивают дорожку вдоль моего живота.

— Пожалуйста, — шепчу я, щеки пылают.

— Что пожалуйста, солнышко?

— Пожалуйста, — делаю глубокий вдох, — заставь меня кончить.

— Блять, — хрипит он низким голосом.

Не раздумывая, Гриффин опускается к моему клитору, и первый же круг его пальцев посылает по мне разряды электричества.

Не могу сдержать вздох, когда он делает это снова. Опускает пальцы к моему входу и медленно вводит один в меня, а я издаю слабый стон.

Это неописуемые ощущения, лучше, чем все, что я когда-либо могла сделать. Если это то, что он может делать своими пальцами, то я даже не могу представить, что он может делать своим членом.

— Так красиво, — пробормотал он, наблюдая за мной, его глаза остекленели.

Вводит и выводит палец, а затем вводит еще один, заставляя меня снова застонать. Я чувствую, что снова приближаюсь к краю, гораздо быстрее, чем когда я делала это с собой.

— Ты уже близко, — говорит он, приподнимая бровь, и на его губах появляется улыбка.

— Не улыбайся мне так, — простонала я, задыхаясь.

Одна эта улыбка может стать тем, что переведет меня через край. Сжимаю его пальцы, желая ощутить каждое его движение.

Гриффин хихикает, и звук получается волшебным.

— Твоя киска такими темпами переломит мои пальцы пополам.

Мой мир взрывается, когда он прижимает большой палец к моему клитору и начинает давить, в то время как два других пальца продолжают двигаться внутри меня.

Черные точки заполняют мок зрение, и я хнычу от удовольствия, мои руки крепко сжимают его, а ноги и тело напрягаются. Оргазм накрывает меня с головой, мысли превращаются в кашу, пальцы ног подгибаются, а сердце бьется о грудную клетку.

— Вот так, детка. Продолжай кончать для меня, — произносит он, замедляя темп, когда я начинаю дрожать.

Он медленно вынимает пальцы, не сводя с меня глаз, и подносит их к моему рту.

— Попробуй, как сильно ты хочешь меня, милая девочка, — бормочет он, когда его скользкие пальцы проскальзывают мимо моих губ.

Я не свожу с него глаз, облизывая и посасывая его пальцы, и вижу как он пытается контролировать себя.

— Так красиво, — шепчет он, убирая пальцы от моего рта, спускаясь к груди.

Нежно проводит пальцами по моему шраму.

— Так красиво, — повторяет он, и я чувствую, как эти слова исцеляют что-то внутри меня.

Приподнимаюсь на локтях и наблюдаю, как он снова проводит по моей влажной щели, а затем подносит их ко рту, облизывая пальцы. Все в нем возбуждает меня, но смотреть, как он облизывает пальцы после моего оргазма, — это нечто.

— Моя очередь, — говорю я, толкая его на спину.

Он смотрит на меня круглыми глазами, и я не могу сдержать смех, опускаясь между его ног.

Открываю рот и провожу языком по его члену, соленый вкус спермы перекрывает все мои чувства, пока твердая длина не упирается мне в горло. Гриффин опускает голову на матрас и стонет.

— Это — лучший минет в моей жизни? — произносит он, поднимая голову, чтобы посмотреть, как я делаю ему минет.

Медленно отстраняюсь, пока кончик не касается моих губ, а затем снова погружаю его в рот. Повторяю это снова и снова, с каждым разом набирая скорость.

Руки тянутся к моим волосам, и он смотрит, как я вбираю его в себя так глубоко, как только могу, мои глаза слезятся.

— Ты выглядишь так красиво вокруг моего члена, солнышко.

Его взгляд скользит от моих глаз к моему рту, когда он начинает двигаться вместе со мной, мышцы его живота вздрагивают, когда он еще глубже погружается в мой рот.

— Я сейчас кончу, — говорит он сквозь стиснутые зубы.

Вставляет свой член глубоко в мой рот, его тело содрогается, а соленая сперма стекает в мое горло.

Толчки замедляются, он дергается, дожидаясь конца оргазма, а я отстраняюсь и отпускаю его член, наблюдая, как он падает на живот. Удерживаю его взгляд, пока глотаю, и он стонет в ответ.

— Блядь. Это так сексуально, — шепчет он, притягивая меня к себе и прижимает мое обнаженное тело к своему, — где ты была всю мою жизнь и как, черт возьми, ты это сделала?

— Тренировалась, — смеюсь я.

Его тело напрягается, прежде чем он толкает меня на спину и нависает надо мной с прищуренными бровями.

— Я думал, ты сказала, что никогда не делала ничего подобного раньше?

— Я сказала тебе, что никогда не трогала себя и не была тронута. Но это не значит, что я никогда не делала ничего для своих партнеров.

— Значит, ты…

— Делала минет раньше? Да, — подтверждаю я.

— Ну и дела, — говорит он, падая обратно на кровать и притягивает мое тело к своему. — Похоже, мне придется трахать твой рот, пока ты не забудешь обо всех, кто был до меня.

Мои соски запульсировали от этой мысли, но я отогнала это чувство, позволив своему телу прижаться к нему, как к недостающему кусочку пазла, и медленно задремала.