За пределами разрыва

ГЛАВА ВТОРАЯ

ГРИФФИН

Поездка через Сальтвотер-Спрингс навевает горько-сладкую ностальгию.

За двадцать девять лет жизни, до травмы, мне довелось немало попутешествовать, и ничто не сравнится с извилистыми прибрежными дорогами и соленым морским воздухом, который вливается в открытые окна моего джипа в этом городе. Вдалеке слышен шум волн, и я мечтаю о том, как снова окажусь на своей доске для серфинга.

Прошло шесть месяцев с тех пор как я порвал связки, и за это время ни разу не видел и тем более не прикасался к доске для серфинга.

Потираю грудь, чтобы ослабить взявшееся из ниоткуда волнение, и пытаюсь отогнать мрачные воспоминания о том дне, не желая давать им места в моем сознании сегодня. Колено начинает пульсировать.

На этот раз я вернусь другим, более сильным, сосредоточенным. И, в отличие от прошлого раза, провал — не вариант.

«Сальтвотерские Шреддеры», профессиональная команда серфингистов, в которую я вхожу, испытывает трудности с тех пор, как уехал.

Я смотрел все соревнования по серфингу по телевизору в своей больничной палате, и то, что они постоянно проигрывают нашим главным соперникам, команде «Рип Райдерс», наполняет меня невыносимым чувством вины.

Если бы я был там, мы бы каждый раз занимали первое место. В таких соревнованиях, где победа зависит от общего количества очков, каждый человек имеет большое значение.

Я полон решимости загладить свою вину, обеспечив нам первое место в региональном финале кубка серферов.

Это единственное, что стоит между нами и возможностью попасть в мировой тур чемпионата.

Команда-победитель регионального командного финала по серфингу попадает в одиночные отборочные соревнования, где другие одиночные серферы со всего мира соревнуются за лучшие волны и высшие баллы, чтобы получить место в туре чемпионата Всемирной ассоциации серфинга.

«Дом Шреддеров» появляется в конце дороги, и я любуюсь им, как будто вижу его впервые. Он выделяется в этом городе, где каждый дом выглядит как красочный коттедж, взятый из детской книжки со сказками.

Дом был отремонтирован с учетом современных тенденций и вкуса Габриэля. Бледные бетонные стены смягчаются деревянными акцентами и большими окнами от пола до потолка.

Красивые, разноцветные цветы и аккуратно подстриженные кусты украшают дом, пока я еду по длинной подъездной дорожке.

Припарковав машину, выпрыгиваю из нее, стараясь не нагружать травмированную ногу. Несмотря на то что физиотерапевт не советует мне возвращаться из-за затянувшейся боли, шесть месяцев кажутся мне достаточно долгим сроком. Я готов терпеть дискомфорт, если это означает, что я не подведу свою команду снова.

Взяв с заднего сиденья машины свою черную сумку, я направляюсь к входу. Мой взгляд останавливается на деревянной входной двери и вывеске «Сальтвотерские Шреддеры», которая висит над ней.

Раньше, проходя через эти двери, я испытывал чувство гордости, но в этот раз страх овладел мной, и я застыл на месте, зажав кулак в воздухе между собой и дверью.

Ты можешь это сделать.

Я заставляю себя мысленно повторять эти слова, пока на лбу не выступает капелька пота.

Смотрю на свой парящий кулак, который теперь дрожит, и желчь подступает к моему горлу. Наверное, это и есть посттравматическое стрессовое расстройство, о котором говорил доктор.

Никогда не думал, что стук в дверь может спровоцировать его, но вот, пожалуйста.

Я превратился из человека, находящегося на пике своей игры, в человека, который боится открыть эту чертову дверь.

Словно прочитав мои мысли, дверь распахивается, являя ухмыляющееся лицо Габриэля. Наблюдаю, как улыбка исчезает с его лица, когда он изучает меня и мою руку. Я заставляю дрожащую руку опуститься на бок и засовываю обе в карманы штанов.

Мэтьюс недоверчиво смотрит на меня, а затем заключает в объятия.

— Ты хорошо себя чувствуешь?

— Отлично.

Мой голос груб.

Он отпускает меня, выражение его лица недоуменное.

— Фин! — кто-то вскрикивает у него за спиной.

Я оглядываюсь через плечо Габриэля и вижу остальных членов моей команды, сидящих на диване с широкими ухмылками, за исключением Коа — этот сварливый ублюдок больше никогда не улыбается, а по мне, так это о чем-то говорит.

Малия и Кайри, единственные две женщины в команде и в доме, вскакивают с дивана и несутся ко мне, как малыши, увидевшие любимого родителя. Я быстро бросаю сумку на пол и раскрываю объятия, когда они врезаются в мою грудь, отталкивая меня на шаг или два назад, а в колене вновь появляется знакомое ощущение пульсации.

— Мы так по тебе скучали, — говорит Кайри приглушенным голосом, крепко обнимая меня, ее каштановые кудри щекочут мне нос, когда она зарывается лицом в мою футболку.

— Да, — соглашается Малия и легонько ударяет меня по плечу, отстраняясь, чтобы посмотреть на меня грустными глазами. — Не могу поверить, что ты не позволял нам навещать тебя целых шесть месяцев.

— Мне жаль, — говорю я едва слышно, так как мой голос срывается.

Я не хотел никого видеть во время своего выздоровления. Чувствовал себя полным неудачником из-за того, что подвел свою команду, и как бы я ни жаждал их присутствия, особенно в тяжелые дни, я не мог заставить себя встретиться с ними лицом к лицу.

И теперь, хотя не чувствую себя менее виноватым, готов отодвинуть это чувство на второй план и сосредоточиться на том что нужно сделать.

Если быть честным с самим собой, то мне, наверное, не стоит возвращаться так скоро, и не потому, что моя нога еще не до конца зажила, а потому, что я все еще держу в себе неимоверное количество злости из-за травмы.

Как бы мне ни хотелось быть прежним Фином и шутить с товарищами по команде, большая часть меня хочет замкнуться в себе и сидеть тихо, пока я не справлюсь с удушающими чувствами.

— Ты возвращаешься, это главное, — говорит Кайри, бросая на Малию предостерегающий взгляд.

— Да, чувак, — поддерживает Зейл, вставая с дивана и подходит к нам. — Мы безумно по тебе скучали, но ничто не сравнится с тем, чтобы увидеть тебя здесь.

Мы обнимаемся, шлепаем друг друга по спине, прежде чем отпустить. Он выглядит все так же, кожа цвета слоновой кости, светлые волосы, голубые глаза. Ничего в нем не изменилось, и эта знакомость успокаивает меня.

Когда бросаю взгляд на Коа, который стоит в гостиной один, он кивает в мою сторону, и я делаю то же самое. Его темные волосы стали немного длиннее с тех пор, как я видел его в последний раз, они водопадом падают на лоб, гардероб по-прежнему состоит в основном из черного. Раньше мы были близки, как братья, но после того, как год назад Малия рассталась с Коа, он ушел в тихое одиночество.

Я оглядываюсь по сторонам и замечаю, что одного человека не хватает. Колтона.

Человека, из-за которого я пробыл в этом доме гораздо дольше, чем планировал. Часть меня радуется, что его здесь нет, потому что я не могу пообещать, что не попытался бы убить его с первого взгляда.

Я знал Колтона с детства, но после его предательства шесть месяцев назад мне стало казаться, что я его вообще никогда не знал.

— Нам кого-то не хватает? — спрашиваю я, стараясь говорить непринужденно, потирая нос и оглядывая стены.

Команда замолкает, но я чувствую исходящий от них гнев.

— Ах да, я, должно быть, забыл тебе сказать, — говорит Габриэль, разочарование сквозит в каждом слове. — Колтон покинул нас около недели назад. Перешел в команду «Рип Райдерс».

«Рип Райдерс» — это грязные серферы из соседнего города.

Их пляж лучше нашего, а волны такие потрясающие, что в этом году «Мировая ассоциация серфинга» выбрала его в качестве пляжа для проведения региональных финалов команд по серфингу, что дает им определенное преимущество.

У нас естественное соперничество с «Рип Райдерс», которое переносится и в реальную жизнь, поэтому осознание того, что Колтон решил переехать туда, из всех команд, из которых можно выбрать, только разжигает во мне ярость.

Изучаю Габриэля, наблюдая за тем, как он невинно оглядывает дом. Он никогда бы не забыл сказать что-то подобное, и мне интересно, как много он знает о том, что на самом деле произошло в день моего несчастного случая.

Никто не знает, что мы с Колтоном не общаемся, если только они не говорили с ним напрямую. Я бы никому не рассказал о настоящей причине своей травмы, и не думаю, что Колтон добровольно бросился бы под горячую воду вместе с остальной командой. Но у Габриэля везде есть глаза, так что я не удивлюсь, если он действительно знает, что произошло в тот день.

— В любом случае, — продолжает Габриэль, — сейчас самое время сообщить тебе, что через пять минут у нас будет импровизированное собрание команды в конференц-зале.

Он идет по коридору в сторону конференц-зала, Коа следует за ним. Я говорю остальным, чтобы они шли без меня, а сам несу свою сумку в комнату. Жду, пока все исчезнут в коридоре, и только после этого беру сумку и оглядываю комнату.

Я и забыл, насколько декор соответствует прибрежной атмосфере.

Морские раковины украшают столы и полки, старые доски для серфинга Габриэля висят на стенах как произведения искусства. Комната стилизована в коричневых и бежевых тонах и яркие цвета кое-где больше похожи на взрыв безумия. Все это кажется таким знакомым, но скорее напоминает далекое воспоминание, почти как прошлая жизнь.

Поднимаюсь наверх и захожу в свою комнату, бросая сумку на двуспальную кровать. Моя комната выглядит точно так же, как я ее оставил, — аккуратно.

Мысленно отмечаю, что нужно убрать все фотографии Колтона и Меган, которые у меня есть. Не задерживаюсь там достаточно долго, чтобы заметить хоть одну из этих фотографий, прихрамывая, спешу вниз по лестнице и вхожу в комнату для собраний, чтобы присоединиться к остальным.

— Присаживайтесь все, — говорит Габриэль, наклоняясь над ноутбуком и подключает его к смарт-телевизору, висящему на стене.

Я направляюсь на место у края длинного стола, но, когда пытаюсь сесть, тонкая рука Малии хватает спинку стула, хмуро смотря в мою сторону.

— Я не буду сидеть рядом с ним, — шипит она. Оглядываюсь через ее плечо и вижу, что единственное свободное место находится рядом с Коа.

— Вы, ребята, до сих пор не починили свое дерьмо? — бормочу я, отступая назад, чтобы она могла занять место.

— Тут нечего чинить.

Малия откидывает волосы на плечо, но я не могу не заметить, как ее глаза скользят в сторону Коа.

Проследив за ее взглядом, я замечаю, что вена на челюсти Коа начинает тикать, и понимаю, что он, должно быть, услышал ее.

Не знаю, что между ними произошло. Я был уверен, что между ними все гладко и они на финишной прямой к свадьбе, пока год назад внезапно не расстались без всяких объяснений. Я пытался расспросить Коа об этом, но он так и не ответил. Каждый раз он просто смотрел в пространство с пустым выражением лица.

Хотя за те месяцы, что я отсутствовал, его состояние улучшилось, он все еще не стал тем человеком, которым был раньше. Вместо этого он — пустая версия самого себя.

Малия, напротив, после разрыва превратилась в огнедышащего дракона. Она отказывается приближаться к нему, говорить с ним или даже смотреть на него. Для нее он не существует, и она притворяется, что именно этого и хочет, но я вижу ее насквозь. Она так же одержима им, как и он ею.

Опускаюсь в кресло рядом с Коа и смотрю, как на экране смарт-телевизора появляется рабочий стол ноутбука Габриэля. На нем изображена Залеа Эванс, старшая сестра Зейла.

— Не знаю, что меня должно насторожить или разозлить, — бормочет Зейл, глядя на фотографию сестры в бикини на экране телевизора.

— Они наконец-то сошлись? — спрашиваю я.

— В его гребаном сн…

Габриэль прочищает горло, прерывая возвышенный голос Зейла, и бросает на него предупреждающий взгляд.

— Команда, — начинает он, открывая презентацию PowerPoint. На первом слайде изображено мое лицо с рамкой из конфетти. — Я хочу официально поприветствовать Гриффина в команде; Фин, без тебя прошло долгих шесть месяцев, и мы очень рады, что ты вернулся.

Зейл протягивает руку через спину Коа и чмокает меня, ухмыляясь от уха до уха. Кайри, сидящая по другую сторону от меня, успокаивающе сжимает мое предплечье.

— Спасибо, тренер, я рад вернуться, — я дарю ему полуулыбку.

— Итак, как вы все знаете, мы потеряли Колтона в «Рип Райдерс»…

— В добрый путь! — кричит Малия, скрещивая руки, глядя на фотографию Колтона на экране.

Мое сердце начинает сильнее биться в груди, гнев стремительно нарастает внутри, и я почти уверен, что Коа чувствует это, поскольку он бросает косой взгляд в мою сторону.

Сглатываю комок в горле, глядя на лицо Колтуна на экране. Я бы рискнул жизнью ради него, но он предал меня самым ужасным образом.

— У нас есть команда потрясающих серферов, но без Колтона мы в невыгодном положении, — продолжает Габриэль, словно не слыша ее. — Сейчас слишком поздно, чтобы мы могли взять в команду другого серфера и изучить его сильные и слабые стороны, так что до конца сезона нам придется довольствоваться вами тремя.

Он кивает головой в сторону Зейла, Коа и меня.

— Мы поняли, тренер, — говорит Зейл, подмигивая ему. Это вызывает у него еще один холодный взгляд.

Незнакомому человеку может показаться, что Габриэль и Зейл не ладят друг с другом. Это было бы неплохим предположением, но в некотором смысле это не так. Габриэль, как я слышал, сохнет по Залее с тех пор, как они были подростками.

А Зейл, как и подобает брату-защитнику, не хочет, чтобы Залея находилась в радиусе одного фута от Габриэля. Если не считать этого слона в комнате, они отлично сработались, когда дело дошло до серфинга. Возможно, это единственная причина, по которой они до сих пор не задушили друг друга. Габриэль нуждается в Зейле так же сильно, как Зейл нуждается в Габриэле.

— В любом случае, — Габриэль с огромным усилием отводит взгляд от Зейла и обращает его на Кайри и Мэл. — Вы, две дамы, прекрасно справляетесь со своей работой, возглавляя женские зачеты, но я собираюсь приложить все усилия, чтобы привлечь к вам еще одну даму, которая действительно поможет увеличить наши общие показатели.

— Это новое пополнение, случайно, не моя сестра? — спросил Зейл, скрежеща зубами.

Габриэль с любопытством смотрит на него.

— Нет. Залея не присоединилась бы к нам, даже если бы я встал на колени и умолял ее.

Зейл кивает в ответ, но обе его руки остаются сжатыми в кулаки на столешнице. Залеа занималась с нами серфингом, когда мы все вместе были в молодежной команде, но между ней, Зейлом и Габриэлем возникли большие трения. Два года назад она уехала, чтобы уйти от напряженной обстановки и заняться одиночным серфингом; с тех пор она больше не возвращалась.

Кайри возбужденно хлопает, а Мэл кивает с энергией соперничества, которая пугает даже меня. Она лучшая женщина в команде, возможно, даже в регионе, но чтобы сохранить это звание, ей приходится иногда заниматься грязным серфингом, это породило в ней яростное соперничество.

— Кстати, о новых сотрудниках, — продолжает Габриэль, переходя к следующему слайду со словами. — Мы примем на работу четырех неконкурирующих членов.

Он переходит к следующему слайду, на котором изображен мужчина средних лет с усами, закрученными на концах.

— Познакомьтесь с Луисом, собственный диетолог и шеф-повар команды. Он будет назначать встречи с каждым из вас, чтобы проанализировать диету, показатели, а затем вместе с вами составить новый план питания.

— Он симпатичный, — мурлычет Мэл.

Коа сжимает руки в кулаки рядом со мной и медленно опускает их под стол, подальше от посторонних глаз. Кончики его ушей краснеют, когда он смотрит вперед, ноздри раздуваются.

— И немного староват для тебя, Мэл, — бормочу я, косясь на Коа боковым зрением.

— Я сказала, что он симпатичный, а не то, что я хочу выйти за него замуж, Фин, — отвечает она с такой агрессией, что у меня по позвоночнику бегут мурашки. Она страшная женщина.

— Он будет жить в доме, если он шеф-повар? — спрашивает Кайри, глядя на нас с Мэл так, словно ожидает, что мы в любую секунду вцепимся друг другу в глотки.

— Нет, он будет приезжать каждый понедельник на своем грузовике и доставлять контейнеры с едой для всех на неделю. К сожалению, у нас нет свободных комнат для повара с проживанием.

— А как насчет старой комнаты Колтона? — спрашивает она.

При звуке его имени я вздрагиваю, чувствуя, как угасающий гнев снова проникает в меня, а волоски на руках поднимаются в ответ.

— Я займусь этим, — говорит он, щелкая клавишей на своем ноутбуке, чтобы перейти к следующему слайду, на котором изображен парень примерно нашего возраста рядом со стеллажом с досками для серфинга. — Знакомьтесь, это Стерлинг. Он собственный мастер по изготовлению досок в нашей команде и находится на городской площади. Загляните к нему в ближайшие несколько недель, чтобы получить новую доску, соответствующую вашим потребностям. Принесите ему как можно больше отзывов о ваших текущих досках.

Габриэль переходит к следующему экрану, на котором изображена пожилая женщина, вероятно, лет сорока.

— Это доктор Иванова, физиотерапевт нашей команды. Я хочу, чтобы каждый из вас записался к ней на консультацию и составил план занятий. Думаю, что все мы можем улучшить свою подвижность и положение в воде. — Габриэль переводит взгляд на меня. — Не стесняйтесь записываться на столько сеансов, сколько вам нужно, если кто-то из вас чувствует боль.

Волоски на моем затылке встают дыбом, когда я смотрю в его глаза, и задаю себе вопрос, знает ли он о том, что мой физиотерапевт в больнице не рекомендовал мне пока возвращаться в команду.

Слегка киваю ему, прежде чем он возвращает взгляд к ноутбуку и снова щелкает по клавише.

— И наконец, познакомьтесь с Элианой.

Поднимаю взгляд на экран, и перестаю дышать.

Когда смотрю на фотографию самой красивой женщины, на которую я когда-либо смотрел, у меня пересыхает во рту. В ней есть что-то магнетическое, не позволяющее мне отвести взгляд.

Большие, невинные, зеленые глаза притягивают меня, волосы отражают солнечный свет на ее веснушчатом лице. Такая девушка, как она, может сулить мне только неприятности, и я благодарен, что наш дом занят. Жизнь с ней полностью разрушит мой план по сохранению концентрации.

— Она будет нашим менеджером по социальным сетям с проживанием.

Словно заевшая пластинка, я возвращаю взгляд к Габриэлю, и в у меня застывает кровь в венах.

— Ты только что сказал «с проживанием»? — спрашиваю я, молясь, что ослышался.

— Да, — кивает он, уголок его рта приподнимается в знающей ухмылке. — Она приехала издалека, поэтому я предложил ей старую комнату Колтона.

— Но она находится прямо рядом с моей комнатой, — говорю я, глядя на ее великолепную фотографию.

Он медленно кивает головой.

— Так и есть.

— Зачем нам нужен менеджер по социальным сетям?

Отгоняю панику, которая нарастает в моей груди.

Я поклялся себе, что не позволю никаким отвлекающим факторам помешать мне снова заняться серфингом.

Мне нужно полностью сосредоточиться, чтобы вернуться к своему среднему уровню мастерства, чтобы вывести команду на отборочные соревнования. Но с такой девушкой, как она, которая ходит по коридорам этого дома и спит в соседней комнате, это будет невозможно.

Что, если она одна из тех девушек, которые спят в шортах и обтягивающих майках? Или, что еще хуже, если она носит ночные рубашки длиной до щиколоток? Любопытство, что она скрывает под такой ужасной одеждой для сна, сведет меня с ума. Нет, она не может здесь жить.

— Она поможет исправить имидж команды и охватить большее количество фанатов. Чем больше глаз будет на нас смотреть, тем больше шансов привлечь нужных спонсоров. Твой несчастный случай — это одно, но теперь, когда Колтон покинул нас, это выглядит не лучшим образом.

— Верно, — соглашаюсь я, и мой голос срывается.

Спонсоры — это то, что поддерживает эту команду. Они платят за новое оборудование, за наше проживание и за еду на столе. Без них мы бы снова зависели от финансирования Габриэля или были бы вынуждены работать на полставки, чтобы прокормить себя.

— Мне нужно, чтобы ты оказал ей теплый прием, Фин, — говорит Габриэль, вырывая меня из размышлений. — Пока ты распаковываешь вещи и обустраиваешься, я отвезу остальных членов команды на пляж Китсо, чтобы поплавать вечером на серфе. Она прибудет, пока нас не будет.

Сдерживаю стон при мысли о том, что останусь с ней наедине в этом доме. Тогда мне нужно избавиться от нее сегодня вечером, пока остальной команды нет.

— Все получится, тренер, — отвечаю я с натянутой улыбкой на лице, откидываясь на спинку кресла и скрещиваю руки на груди.

Я окажу ей самый теплый прием, который она когда-либо испытывала.