За тридевять земель

Глава 14 Как найти то, не знаю что?

Нет, они не принялись наяривать кругами вокруг стоянки, всё-таки не зря Соловей учил их азам глубинной разведки. Прежде всего Ильмера сверкнула над водой озера подаренным Ариэлью браслетом и позвала:

— Сёстры водные! Нужна ваша помощь и совет!

Под поверхностью воды возникло движение и вскоре из воды показались миловидные белокурые головы:

— И тебе привет, сестра лесная! Что тебе надобно?

— Говорят, здесь в горах спрятаны летающие корабли…

Со стороны озера раздался согласованный вздох, но Ильмера сделала успокаивающий жест рукой и продолжила:

— Знаю, ни одного вы не видели и где они есть не знаете. Но может вы встречали что-то необычное? Например…

И она принялась описывать то, как могли бы выглядеть и чувствоваться спящие корабли. Ну, в смысле, что они с Ваней нафантазировали на эту тему. Русалки принялись это обсуждать, поднялся гвалт, шум, плеск. В конце концов на этот шум вылез местный водяной, эдакий породистый Сом Карпыч, с ухоженными сомиными усами, широкой во всю морду пастью, глазами на выкате и весь в мелкой чешуе. Шум тут же стих и русалочки отступили назад.

— Вот ведь болтушки! — пробасил водяной. — По вопросам твоим, сестра названная, так скажу: в наших горах много всего такого, чего в природе быть не должно, а вот то ли это, что ты ищешь, не ведаем. То о чём ты нам говорила, такое бывает. То одно, то другое, но чтобы всё вместе — нет, не слышали. Если и остались такие корабли в водах, то уже давно их песком и илом занесло, тебе не достать, а мы ничем помочь не сможем. Тебе надо на суще искать.

Он нырнул на несколько секунд, пробулькался и продолжил:

— Вода, конечно, и по суше течёт, да только у неё глаз нету. Может оно и протекало там, где лежит тобою искомое, но сходу я тебе не скажу. Тут думать надо. А ты, сестра названная, лесных своих сестёр спрашивай, про те летучие корабли давно слух идёт, но такое плетут, что и нам, водяным в этом бред видится.

На этом общение с местными водяными закончилось, Ваня с Ильмерой собрались и двинулись вглубь межгорной долины, к небольшой скале недалеко от озера, которую они присмотрели, как удобный пункт, откуда можно подробно осмотреть окрестности. Ну как недалеко? Расстояния в горах с непривычки обманчивы, рюкзаки, даже наполовину опустошённые, тяжелы, а дорога далека от прямой, потому как небольшая роща чуть в стороне от проложенного на глаз маршрута манила возможностью поговорить с местными мавками. К тому же, дорога вела всё время вверх, где едва заметно, а где-то и весьма существенно. Вот и получился путь заметно длиннее ожидаемого.

Шли, стараясь выдерживать рекомендованный много где режим движения: пятьдесят минут идти, десять минут отдыхать. Естественно, с непривычки и без опыта это оказалось несколько сложно и если нормой для такого режима движения считается пройти за один часовой цикл четыре километра, то нашим героям и три одолеть не получалось. За полтора часа они дошли до намеченной рощи и единогласно решили сделать привал, чтобы кроме переговоров с мавками ещё и перекус устроить.

Общение с местной лесной нечистью началось со ставшего уж надоедливой рутиной «Сестра! Беги!». Это заняло приличный кусок времени, но в конце концов удалось перейти к конструктиву, который… конструктивных результатов практически не дал. Да, здесь полно всего противоестественного, Рифеи же! Да, про летучие корабли слышали, но никто ничего конкретного сказать не мог. Разве что объяснили, почему лес тут, на дне долины, растёт очень пунктирно. Оказывается, всему виной весенние половодья. Где повыше — деревья смогли зацепиться, а где пониже — бурные вешние воды смывают всё, и что сейчас они остановились на границе, которую озеро, куда они приплыли, достигает весной. Ильмера была сильно разочарована, а вот Ваня достал блокнот и стал подробно записывать что и где тут есть ненормального в ближайших окрестностях, поэтому когда они снялись со стоянки, Ильмера спросила:

— Куда теперь?

— По плану, — коротко ответил Ваня и они пошли.

Шли вдоль кромки леса, путём хоть не сильно, но извилистым, пока дошли до намеченной возвышенности сделали три остановки, а добравшись до подножия решили, что на сегодня хватит.

При ближайшем рассмотрении холмик оказался плоским и широким камнем высотой метров тридцать и порядка пяти десятков в поперечнике Что это было — останец или валун, принесённый могучим ледником, наши путешественники сказать не могли. Одна сторона обрывалась в сторону озера, на весенней границе которого камень и лежал, вторая половина его пряталась в лесу, который состоял вовсе не из таких исполинов, которые встречали Ваню с Ильмерой в предгорьях Рифеев. Здесь деревья были мелкие и слабые, даже по меркам лесов вокруг Соловьёво. А вокруг главного камня валялись осколки поменьше, от укатанной речной гальки до глыб в пару человеческих ростов. Вот среди них и устроили лагерь. Ради разнообразия Ваня пошёл на охоту, а Ильмера занялась обустройством на месте. И несмортя на волнения мавки, по мнению которой человек, даже такой ловкий и сильный как ЕЁ Ваня, в лесу по определению, беспомощен, он сумел подстрелить из арбалета пару гусей. Но вот за всякой съедобной растительностью ей пришлось отправляться самой. А пока она готовила, Ваня достал оставленные им Морганой записи и в очередной раз перечитывал про летающие корабли. Увы, ничего принципиально нового для себя в этом не открыл. Так и отправились спать пораньше, всё также деля ночные дежурства.

На следующий день планировалось восхождение, но прошло оно намного проще, чем ожидалось, и снова благодаря ваниной привычке не бросаться вперёд сломя голову, а сначала осмотреться. Оказалось, что совсем рядом с их стоянкой на останце начинался очень удобный уступ, который опоясывал камень на манер то ли лестницы, то ли удобной тропы, так что на вершине они оказались очень быстро. И вот тут мавка не выдержала:

— И что теперь?

— А теперь мы с тобой будем очень внимательно осматривать всё вокруг и искать места, подходящие под наши с тобой… предположения, — ответил Ваня, доставая из рюкзака бинокль, блокнот и карандаш.

Этим они и занимались почти весь день: набросали в блокноте что-то типа панорамы, назначили ориентиры и весь день сканировали окружающие горы и долину через бинокли, тщательно отмечая места, подходящие с их точки зрения для стоянки тех самых кораблей. А за обеденным перекусом, который организовали тут же, на вершине, Ильмера задала очевидный вопрос:

— Тебе не кажется, что это искусственная площадка?

— Не кажется, она и есть искусственная, — уверенно ответил Ваня. — мало того, что ровная, так ещё и абсолютно горизонтальная. Я телефоном проверил в нескольких местах. А дорожка, по которой мы поднялись? Так что мы сюда не зря шли.

После обеда работа продолжилась, а под конец Ваня, приспособив компас в качестве примитивной буссоли, сделал несколько засечек, по которым вечером, когда они спустились обратно к месту своей стоянки, посчитал расстояния до некоторых обнаруженных точек. И резко погрустнел.

— Ну и до чего додумался? — спросила Ильмера, садясь рядом с ним.

— Мы будем ходить тут годами, — ответил Ваня, — показывая ей свои расчёты.

Ильмера какое-то время изучала его записи и в конце концов очень напряжённо спросила:

— И что же делать?

— Думать. Мы что-то делаем не так. Вспомни про Мерлина. Пошёл сюда и прилетел на таком корабле. Парсифаль тоже здесь долго не колупался. Значит либо у них была точная информация где искать, либо здесь где-то есть такая информация. А сейчас, давай поедим!

Вообще, стряпня Ильмеры нравилась Ване всё больше и больше, поэтому он старался вовремя еды о делах не говорить, разве что нахваливал подругу, которая умудрялась из ничего делать такую вкуснятину.

— Скажешь тоже, из ничего! — потупилась мавка. — Здесь чуть пройдёшь и уже мешок можно набрать всего съестного. Одна проблема, выбрать лучшее из хорошего.

Но эти повседневные нежности не отменяли серьёзного разговора: что делать дальше?

— Ты не думаешь, что местные мавки что-то скрывают? Может их специально поставили охранять эти корабли? — спросил Ваня.

— Может и так, — с сомнением ответила Ильмера. — А может мы и правда что-то не понимаем. Давай попробуем пройтись по местам, которые они указали, как аномальные.

— А давай! — согласился Ваня, доставая блокнот. Перелистнув несколько страниц он сказал: — Тут рядом есть парочка таких. Давай знаешь как? Оставим тут барахло, типа как базовый лагерь, и сходим налегке. Думаю, в лесу ты не заблудишься.

— По идее не должна. А наши шмотки не растащат?

— Припрячем.

И тут Ильмеру осенило:

— Местных мавок попросим присмотреть! Зря они, что ли, меня сестрой называют⁈

— А заодно, пусть расскажут про этот булыжник! — добавил Ваня.

— Ага! Только, боюсь о нём они и сами толком не знают.

Покараулить шмотьё мавки согласились легко, особенно после того, как Ваня угостил их банкой сгущёнки. Оказывается, они те ещё сластёны.

— А ты разве по мне не понял? — обиженным голосом спросила Ильмера, когда Ваня удивился этому факту.

— Ну… я думал ты в этом плане особенная. Разлагающее влияние цивилизации, — выкрутился Ваня.

— Эх ты! — она со смехом потрепала ему волосы. — Правильно Света говорит, что вы, парни, толстокожие.

Ваня решил опасную тему не продолжать, перевёл разговор в другое русло:

— Слушай, а они наши запасы сладостей не растащат? Я не к тому, что жалко, хотя и жалко тоже, я о том, что им плохо от этого не будет?

— Будет… — задумчиво ответила Ильмера. — Сейчас, решим.

Она подошла к дереву и постучала по стволу. На стук из лесу притащился леший, точно такой же, как те, что в своё время полоскали Ваню в Смородине. Он наклонился к мавке, она ему что-то прошептала. Тот озабоченно кивнул, проскрипел:

— Прослежу!

После повернулся к Ване и попросил:

— Налей чикушку на опохмел?

— И тут тоже! — всплеснула руками Ильмера. — Откуда берёте? Здесь-то в глуши!

— Ну как же! Бывает Яга бочку на праздник выкатит, бывает Кузнец угостит, Тут цивильный народец-то попадается. А ещё сами, сладку ягоду сложим в корчагу, месячишко постоит и уже бухло.

— Так там же сивуха лютая получается! — возмутился Ваня.

— И что? — удивился леший. — Пропадать что ль добру из-за сивухи? А ты, молодой, запомни! В поход идёшь, пару поллитров в сидор положи. Это и валюта, и беседу разбавить, да и, хоть и грех добро такое переводить, но если рану обработать, тоже пригодится.

— Спасибо, брат лесной, учту на будущее, — с улыбкой ответил Ваня.

А леший тем временем наклонился и что-то шепнул Ильмере. Та рассмеялась и схватилась рукам за голову.

— Ох! С вам вообще и забудешь, кто я такая!

— А кто ты такая? — удивился Ваня.

— Я нечисть лесная! — с пафосом произнесла мавка и деревья над ними прошумели кронами. А она ещё раз рассмеялась и объяснила: — Сёстры объяснили мне, как найти интересные места как мавке, а мы слушали их как люди! Естественно ничего не поняли.

— А теперь ты всё поняла?

— Да! — радостно воскликнула Ильмера и вдруг стала абсолютно серьёзной: — Проведу тебя по лесной тропе. Только помни! Идти рядом со мной, сильно по сторонам не глазеть и руку мою не отпускать! Как бы тебя ни морочили, чтобы ни делали. Будут хватать, пугать, цеплять, а ты знай держись за руку и иди рядом со мной. Людям на этих тропах не место! Ты — посвящённый Велеса, может и выйдешь, но лучше не рисковать.

— Тропа идёт через навь?

— Тень этого леса в нави. А ты даже не представляешь, какие ужасы могут гнездиться в лесу.

— Ну, покажешь, — нервно усмехнулся Ваня, беря свою мавку за руку.

Она сжала его ладонь покрепче и они шагнули прямо в разросшийся тут куст. Тот словно расступился, пропуская пару. Лес вокруг тут же посерел и помрачнел, свет ясного летнего дня как будто… нет, не погас, а стал каким-то странным, мистическим. Слабый, приглушённый, серый, он шёл словно отовсюду и ниоткуда. Деревья вокруг стали толще и выше и в полном безветрии шумели тревожно. В этом свету вокруг них, между деревьев принялись мелькать какие-то тени, раздались шорохи, скрипы, из чащи донеслись рычание, визги, хрюки. И тут амулет Велеса, висящий на груди волхва, засветился мягким золотистым светом. Звуки Той Стороны не стихли, но несколько отступили. Ильмера, ставшая вдруг какой-то нематериальной, но оставаясь всё так же осязаемой потянула его вперёд, по тропе, неожиданно пролёгшей у них под ногами.

Поначалу ничего страшного не происходило, но вдруг Ваня почувствовал, что его что-то держит за ногу. Взглянув вниз он увидел корень, который тут же превратился в руку. Надину руку.

— Куда ты?!! — крикнула Надя. — Променял меня на эту нечисть?!!! Потащился с девкой за другой девкой?!!!

— Ты не Надя, — уверенно сказал Ваня. — Она бы никогда так не сказала.

Рука исчезла, но тут же рядом с дорогой появилась Света, она стояла в обнимку с Ромой. Поглядев на идущих по дороге, она с улыбкой больше похожей на оскал, произнесла:

— Можешь не спешить. Я остаюсь с Ромой. Ты позволил меня похитить из-за какой-то гадюки! Подумаешь, ножичком её чуть-чуть подрезали, сам же знаешь, они живучие!

— Врёшь, — ответил Ваня. — Ромка сейчас шашлык косплеит.

Рома тут же рассыпался углями и пеплом, а лже-Света истерически завизжала:

— Да! Убил хорошего парня! А сам с гадюкой по лесам шляешься! А мне что делать⁈ Иди ко мне! Дай мне руку!

— Ты не Света! — ответил Ваня. — Света так никогда не скажет и никогда так не поступит.

Лже-Света провалилась сквозь землю, но прямо перед ними появилась… Ильмера.

— Ты ошибся, — сказала она. — Дай мне руку, отпусти этот призрак! Она обманет тебя, заплутает и бросит! Я спасу тебя! Дай мне руку!

И она протянула к Ване правую руку. Но на ней не было обручального кольца.

— Назови своё имя! — потребовал он.

— Ты же всегда звал меня Василисой! — удивлённо ответил призрак.

— Ты не она. И я не отпускал руку!

Сказав это он и другой рукой схватился за ладонь Ильмеры и они синхронно шагнули сквозь морок, вываливаясь в реальность. И оба синхронно опустились на колени.

— Уф-ф-ф-ф! — шумно выдохнула мавка. — Теперь я понимаю, почему людям нельзя на лесные тропы! Ну у вас и кошмары! Но теперь ведь и я тоже вижу эти кошмары!

— Ты видела мои кошмары?

— Не знаю, твои или только мои… Сначала Надя пыталась меня прогнать, потом Света, а потом появилась твоя мама и сказала: «Ну всё, поигрался и хватит, я нашла тебе хорошую девушку!» И мне показалось, что ты готов пойти с ней. Я даже… я чуть не отпустила твою руку!… — на этих словах она всхлипнула. — И вдруг почувствовала, как ты в меня просто вцепился, сразу двумя руками. И… словно от сердца отлегло. И мы прошли.

— У людей есть такая вещь, вера. Иногда надо просто верить тем, кто тебе дорог. Верить, несмотря ни на что. Некоторые люди эксплуатируют эту веру, но это уже предательство, самая его мерзкая форма. Я обещаю, что никогда не обману твою веру. Твою, Нади и Светы.

— Я тоже, — выдохнула Ильмера.

Они ещё сидели обнявшись и приходя в себя после путешествия по лесной тропе, но, конце концов, принялись оглядываться: куда же их занесло?

Они находились перед небольшой скалой, в которой был вырублен глубокий грот, обрамлённый двумя колоннами. Колонны эти выглядели достаточно просто, имели круглое сечение, какое-то основание и навершие, но определить их архитектурную принадлежность Ваня не мог. Внутри грот был сделан тоже очень просто: часть свода и прямоугольный алтарь у дальней стены. Барельеф над алтарём изображал человека…