За тридевять земель

Глава 16 Известная личность

Виталия задумчиво посмотрела на ученицу и задала свой вопрос:

— Вот скажи мне, почему половина Азии — потомки Чингизхана, а потомков Авицены днём с огнём не сыщешь? Почему в европейском средневековье умных людей списывали в монастыри, где шансов оставить потомство у них почти не было, а властолюбивые психопаты и всяческие ханжи плодились, как кролики?

А ведь наследственность определяет очень многое в мышлении и поведении, ты уже должна это знать. При том, что Общество влияло на эти процессы, довольно активно. Чуть-чуть другая политика в вопросах евгеники… Да что там евгеники! Просто своевременный отстрел некоторых, особо выдающихся особей, и многих проблем современного человечества просто не было бы. Что думаешь об этом?

— Это то, о чём говорила Света, когда вы нам читали лекцию об истории Общества?

— В том числе. Общества, типа нашего, подвержены вырождению. Мы можем терять путь, строго следуя пути, строго следуя цели — терять её и совершать деяния во вред тому, для чего созданы, забредать в глухие тупики, ибо мир меняется и старые пути становятся не актуальны. Сейчас, похоже, намечается один из таких поворотов. Потому я и дала тебе то задание, которое дала.

Дежурили ночью, как всегда, по очереди. Ильмера забралась в спальник и уснула, а Ваня тихо вытащил добытый сегодня кинжал из ножен, и залюбовался. Отливка была выполнена мастерски: облоя почти не было, в качестве литника использовалась рукоять, а один из выпоров образовывал гарду, защищающую руку. Второй выпор был тонким и Ваня легко отломил его руками. Было видно, что кинжал делали истинные мастера, превосходящие во многом и современных, а не представители культур бронзового века. Вдоволь налюбовавшись приобретением, он добыл из рюкзака походный набор инструментов и принялся очень аккуратно очищать рукоять кинжала от облоя. Работа продвигалась медленно, потому, что он старался не шуметь и не терять образцы сплава, которые тщательно складывал в мешочек. Очистив рукоять от самых крупных кусков облоя, он достал надфили и принялся шлифовать места, на которые пришёлся стык половинок формы, но быстро убедился в бесполезности этого занятия: обычному надфилю из сверхпрочной, да к тому же и заговорённой стали древний металл не поддавался. Тогда он достал алмазный брусок, который взял для правки походных ножей. Вот этот инструмент, хоть и с трудом, но справился с задачей. И всё равно дело шло очень медленно, во многом потому, что Ваня старался оставить на кинжале как можно меньше следов, не попортить ненароком драгоценную находку. Так он просидел много дольше, чем отведённое ему время дежурства, но зато закончил править рукоять. Теперь кинжал можно было спокойно брать в руку, не опасаясь порезаться. Убрав драгоценное оружие на место, он разбудил мавку и сам отправился спать.

Когда уснул, Ильмера достала кинжал, провела пальцем по рукояти и, улыбнувшись, погладила своего спутника по волосам. Тут из леса к ней выбралась одна из местных мавок:

— Когда он достал этот нож, я так испугалась…

— Я слышала истории про сестёр, попавших к людям, — ответила Ильмера и ещё раз, с улыбкой, погладила волосы своего парня. Тот улыбнулся во сне. — Не знаю. Может мне просто очень повезло, а может в этих рассказах накручивают…

Они проговорили долго. Лесной мавке было интересно, каково это, жить среди людей, а Ильмера старалась ненавязчиво выяснить побольше про местные леса.

А поутру, вполне естественно, встал вопрос: «Что дальше?», вернее: «Куда дальше?»

— По крайней мере, мы знаем, что здесь есть кто-то или что-то, кто знает об этих кораблях, — констатировал Ваня. — Ещё мы знаем, что тут кто-то живёт. Можно у них поспрашивать. Надо только найти самых древних.

— И как мы их найдём?

— Спросим у твоих сестёр.

Идея понравилась обоим, а прикормленные конфетами мавки, да ещё после того, как их Ильмера успокоила их насчёт своих отношений с Ваней, оказались весьма словоохотливы. Проблема была лишь в том, что народу, как выяснилось, тут живёт прилично, а время мавки в принципе не считают. Вот и получился разговор долгий и бестолковый, но толику информации выудить всё же удалось и Ваня даже удивился, сколько народу живёт тут в глухих местах. В межгорной долине шириной всего-то в десяток километров нашлись пара деревень, где люди живут наполовину охотой, наполовину земледелием, вдоль долины регулярно туда-сюда, в зависимости от сезона, проходят какие-то кочевники, а ещё, ближе к горам, а то и вообще на склонах, живут какие-то мутные личности неизвестной природы и странных занятий. Среди них обнаружились: несколько монахов-отшельников неизвестной веры, целый монастырь, опять же, непонятной принадлежности, какие-то старухи-колдуньи, древние мудрецы, народные умельцы на выселках и даже небольшая община самых настоящих гномов, которые добывали тут драгоценные камни. В общем, кого тут только ни было. И вся эта шушера то торговала друг с другом, то воевала, то сорились, то мирились. Короче жизнь тут просто кипела. Правда все эти сведения относились к куску долины, диной в полтораста километров в обе стороны от лагеря наших героев. Вот только оценить эти масштабы удалось только косвенными методами, а когда Ваня спросил мавок, насколько вообще тянется эта долина, Ильмера покрутила у виска пальцем: Мол, ты бы подумал, у кого спрашиваешь. Вопрос о том, сколько вот те или другие здесь живут, Ваня решил не задавать.

Но по всему выходило, что самой выдающейся личностью тут был некий Кузнец, про которого никто ничего не знал, но которого все боялись и почти никто не мог без него обойтись. Даже гномы, заслуженно признанные лучшими в мире рудознатцами и железных дел мастерами.

— Ну и что теперь? Идём к этому Кузнецу? — спросила слегка обалдевшая от такого общения Ильмера.

— Теперь я хочу форель на ужин, — ответил Ваня.

— Так иди и лови! Только сначала давай решим, что делать. Света ведь ждёт! — строго напомнила Ильмера.

— Я помню, — очень серьёзно ответил Ваня, — поэтому мы не будем метаться. Сначала давай сообразим, что мы знаем? Мы знаем, что эти корабли тут есть, мы знаем, что тут есть… ну… может серверы, может узлы связи, может что ещё, связанное с этими кораблями. Вот мы и пошарим вокруг нашего лагеря по этим узлам, узнаем сколько можно про эти корабли. Заодно и вообще об этих местах.

— Тогда завтра куда?

— Возвращаемся к гроту и трясём этот белый камень. А дальше посмотрим, можно будет и заглянуть к кому-нибудь, если ничего не найдём. К тому же Кузнецу. А теперь пошли на речку, там и подумаем подробнее.

— Нет уж. Ты дуй на речку, а я гарнир соберу, — ответила мавка.

На следующее утро они снова отправились к тому самому гроту.

— Опять ты? — прозвучал в голове голос из алтаря.

— Вопросы есть, — ответил Ваня и не дожидаясь реакции выпалил: — Расскажи о летающих кораблях. Что это вообще такое, как их можно найти, как ими управлять и вообще.

— Главное вообще… — проворчал голос. — Если вообще, то это вообще не корабли. Это… как бы таком дикарю объяснить?…

— Ну я уже понял, что это какое-то транспортное средство, которое напоминает земные корабли и умеет летать…

— Ну… где-то около. Скорее транспортная платформа…

— Так, слушай, Ты можешь коротко рассказать, показать как оно выглядит, зачем их тут прятали и как ими управлять? И можешь так, чтобы Василиса тоже увидела… может даже сфотографировать получится…

— Ладно! Перехожу в более удобный для общения режим…

Тут гуманоид на барельефе задвигался, развёл руки в стороны и над алтарём протаяло что-то типа голограммы. На голограмме вращалось что-то, больше всего похожее на разрезанную вдоль лекарственную пилюлю. Само это… изделие… было из матового серебристого металла, по борту шла полоса из металла золотого, украшенного замысловатыми узорами. Ильмера судорожно вытащила смартфон и лихорадочно принялась снимать.

— То, что вы называете летающими кораблями, является унифицированной транспортной платформой, предназначенной для перемещения на близкие расстояния. На базовую модель может быть установлено самое разное оборудование. Стандартно комплектуются системами жизнеобеспечения, средствами… скажем так, чтобы было понятно вам: средствами создания порталов для перехода из одной реальности в другую, базовыми средствами самозащиты. Ну а дальше, в зависимости от задач, комплектация может быть самая разная. Управление. Для вас самым правильным будет использовать автопилот. Если есть время, можно в каком-нибудь безопасном месте включить автопилот в режим обучения, он научит.

По ходу рассказа корабли на картинке менялись. Основа в виде половинки пилюли оставалась прежней, а вот надстройка превращалась то в грузовую палубу с чем-то похожим на подъёмные краны, то в надстройки похожие на надстройки прогулочной яхты, то во что-то совершенно непонятное.

— А что такое близкие расстояния? — спросил Ваня

Гуманоид окинул его критическим взглядом, видимо оценивая, что и как может понять эта обезьяна и принялся объяснять:

— В пределах вашей планеты в жидких и газообразных средах без ограничений в течение срока годности устройства, в атмосфере — с дозвуковой скоростью, в жидкой среде — в зависимости от её вязкости.

— И какой у него срок годности?

— По меркам вашей планеты — порядка трёхсот лет в зависимости от интенсивности эксплуатации. Но учтите, здесь оставлены устройства разной степени износа…

И так далее, и тому подобное. В свой базовый лагерь они возвращались усталые, с опухшими и несколько квадратными от обилия информации головами. Обсуждение результатов оставили на утро, тем более, что после разъяснений многое стало ясно. Не ясно было только, как действовать дальше. С этого вопроса и началось следующее утро.

— В общем, от чего пришли, к тому и ушли, — констатировала мавка. — Где искать, как искать… Да бес его знает! Если знает.

— Не скажи. Как искать уже ясно. Надо хорошенько сосредоточиться и бросить Зов. Как это сделать — камушек объяснил. А потом идти на ответ и смотреть, что выплывет.

Ильмера скептически поморщилась:

— Если получишь ответ, выплыть может какая-нибудь рухлядь, которая самоликвидируется в самый ответственный момент, да и вообще, может оказаться какой-нибудь нефтеналивной танкер.

— Найти хоть что-нибудь и потом рассекать тут уже на летающем корабле, искать подходящее, а не месить по лесам пешим дралом. Но меня другое зацепило. Верфь!

— И даже если ты её найдёшь, что ты будешь делать без хранителя?

— Хранитель где-то здесь! — не сдавался Ваня.

— Но найти его сложнее, чем один из кораблей, — констатировала мавка.

— А вот это не факт! И начинать надо с Кузнеца.

— Почему с Кузнеца?

— Он тут самый крутой, все его боятся и все ведут с ним дела. Значит он всех знает. Вот его и надо спрашивать.

Ильмера какое-то время думала, прикидывала, но в конце концов согласилась:

— Тогда пошли!

Они быстро свернули лагерь, надели рюкзаки и пошли. Идти решили не лесными тропами, а обычным человеческим способом, потому как по пути Ваня регулярно бросал Зов. Насчёт того, что это сработает из нави были большие сомнения.

Местные мавки довольно точно указали где искать Кузнеца, причём вполне по человечески. Даже посмотрели в бинокль, точно описали место и вполне вменяемо растолковали маршрут, что ещё раз подтверждало значимость этой сущности в местной экосистеме. Жил Кузнец на противоположной стороне долины, несколько восточнее того места, куда высадились Ваня с Ильмерой и примерно на километр вверх по склону, так что путь предстоял неблизкий.

Пара дней ушли на то, чтобы пересечь долину. Когда начались предгорные леса, они остановились на день, настреляли и заготовили дичи на несколько дней пути и двинулись вдоль склона, ища хоженую тропу. Кузнец тут личность популярная, сам из своей кузни спускается редко, не барское это дело, железа разносить по округе, а вот к нему ходят часто и помногу, от того и тропы нахоженные.

Тропа нашлась быстро, вскоре вывела на ещё более утоптанную дорогу, которая столь же быстро стала заворачивать наверх. Идти по натоптанной почти-дороге было намного легче, чем по дикой местности, но это с лихвой компенсировалось тем, что приходилось постоянно идти в гору. Вскоре на пути стали попадаться оборудованные места стоянок, где по заверениям местных мавок было относительно безопасно: Кузнец, де, терпеть не может драк в своих владениях и если устроить тут какую свару, или того хуже — рабой, мигом прибежит и настучит всем. А рука у него тяжёлая. Тут случается, что даже смертельные враги останавливаются тут на одной полянке и ночуют без драки. Ибо себе дороже.

Поднимаясь всё выше, дорога становилась шире, но круче, местами даже появлялись ступеньки. Однажды им встретились настоящие гномы. Практически такие же, как их описывают в фэнтези: Низкие, Ване по грудь, неестественно широкие для человека в плечах, заплетённые в косы бороды до пояса, в кольчугах, при топорах. Они посмотрели на встречных с явным недоверием, но синхронно приложив правую руку к сердцу коротко поклонились. Ваня коротко поклонился в ответ и, подняв правую руку раскрытой ладонью вперёд, призвал немного Света. Простенькое такое благословение на тему вообще. Немного повышает удачливость, исцеляет лёгкие болезни и облегчает тяжёлые, проясняет ум, отгоняет тревоги. Гномы, похоже поняли, кто перед ними: поклонились уже в пояс, потом один из них выступил вперёд, сказал что-то на своём наречии и протянул Ване небольшой кисет. Ваня с коротким поклоном его взял. Вечером посмотрели, там оказалось горсть цветных камней, сходу опознали рубин, несколько изумрудов, сапфиров.

— Ценят тут волхвов, — покачала головой Ильмера, пряча и некоторую гордость: ценят моего волхва!

А на следующий день, ближе к обеду, подошли и к жилищу самого кузнеца. Обитал он достаточно высоко, там где скальные выступы были уже обычным делом, но вокруг всё ещё рос достаточно высокий лес. Этот лес и скрывал его подворье от взглядов из долины, но построено оно было так, чтобы оттуда долина и самые подступы к нему просматривались хорошо. Дорога обрывалась широкой плоской площадкой, с трёх сторон отгороженной лесом, а с четвёртой — грубо обтёсанной вертикальной скалой, дополненной наверху циклопической каменной кладкой. Возле самой скалы стоял прилавок под навесом, а на прилавке было разложено много всяческих изделий из металла, от простых гвоздей и подков, до богато украшенных мечей и прочего оружия. Рядом с каждой вещью лежала дощечка с аккуратными надписями — ценник, причём цена написана несколькими разными способами, а возле прилавка стояла объёмистая бочка с прорезью в крышке. Типа, такое самообслуживание. Судя по всему хозяин не опасался, что его будут обманывать. То ли репутация такова, что желающих обмануть не находится, то ли какие меры страховки предпринял. А может и то и то. Ваня с Василисой не стали выяснять, сразу направились по ведущей наверх лестнице, начинающейся возле прилавка. Лестница, кстати, на удивление широкая, они могли легко идти тут рядком, держась за руки. А сверху доносились раскатистые удары железом о железо.

После пары поворотов, которые, судя по всему, служили не для обороны, а просто чтобы лестница не была такой крутой, они поднялись на просторную площадку, бывшую уступом стоящей рядом скалы и окружённую с остальных трёх сторон той самой каменной стеной, сложенной из циклопических булыжников.