Зачем смерть давала шанс (СИ)

Глава 36

Вскоре, он оказался дома. Все внутри его дрожало от злости и обиды. Он никак не мог поверить, что вот так, играя на чувствах любви, можно подвести человека. Конечно, он знал, что это самый распространенный метод в разведке, но он не мог поверить, что это случилось именно с ним. Он разделся и долго лежал в горячей ванне. Потом выпил изрядную порцию коньяка и лег на диван.

Спать не хотелось. В голове стоял туман от спутанных мыслей. В первый раз он был так взбешен от человеческой наглости и цинизма по отношению к нему. Вскоре эти мысли до того его достали, что он встал, оделся и пошел бродить по городу.

Постепенно пришел в себя. Уже утром, когда вернулся домой, первым делом позвонил Василию.

— Привет, братишка. Как поживаешь?

— Твоими молитвами, а как ты?

— Ну, а как я поживаю, об этом я и хотел с тобой поговорить, только не по телефону.

— Понял. Антон, мне сейчас срочно надо быть на работе, ты, если время терпит, приезжай ко мне домой к часу дня. Я буду тебя ждать с часу до трех. Сможешь, или нужно срочно?

— Меня это устраивает. Жди.

Антон положил трубку и, насвистывая, пошел умываться. Плотно позавтракав, вышел на улицу. Ему хотелось знать, будет за ним хвост или нет. Он, не спеша, прогуливался по городу. Часто заходил в магазины. Осмотрев пустые полки, выходил и снова шел без всякой цели. Возвращаясь домой, не забыл внимательно осмотреть двор. Убедившись, что за ним нет слежки, завел свой старенький «Москвич» и, не торопясь, поехал в Москву.

Машину вел аккуратно, всякий раз поглядывал в зеркало заднего вида, опасаясь все же, что его враги не оставят вчерашнюю его выходку без внимания.

Подъезжая к Марьиной Роще, он перестроился в правый ряд, чтобы на ближайшем перекрестке свернуть направо, но перед самым его носом загорелся красный свет светофора, и ему пришлось затормозить.

Вдруг почувствовал опасность. Посмотрев в зеркало, увидел, что к нему приближается «КамАЗ» на большой скорости, и явно не собирается тормозить. Антон резко надавил на газ, пытаясь избежать столкновения, но старенький двигатель его «Москвича» не выдержал этого и, чихнув пару раз, заглох. Единственно, что успел сделать в этой ситуации Антон, так это лечь на пассажирское сидение.

Огромный грузовик на полной скорости подмял под себя маленький автомобильчик и, перескочив через него, продолжил движение, по пути протаранив еще и новенькую «Жигули» шестой модели.

Пришел в себя от звука сирены. Все тело невыносимо болело тупой ноющей болью. Рядом с ним сидела симпатичная девушка в белоснежном халате.

Антон осмотрелся. Девушка была одна, значит, врач сидит рядом с водителем, — подумал он, пытаясь открыть рот, чтобы привлечь внимание девушки. Это у него не очень получалось. Во рту чувствовался привкус крови, и губы с трудом двигались.

Девушка заметила, что он пришел в себя, наклонилась к нему ближе и тихо сказала.

— Лежите спокойно. Мы сделали вам обезболивающий укол и поставили капельницу. Скоро вам станет легче.

— Девушка, милая, — прошептал, почти безжизненными губами Антон. — Найди возможность связаться с профессором Сомовым, он из военного госпиталя. Запомни номер телефона, — он продиктовал ей номер. Когда девушка повторила номер, продолжил. — Передай ему мои слова, Тарзан просит помощи. Скажешь ему эти три слова и не забудь сказать, где меня искать. И еще одно. Скажешь, что это покушение, подробности у таксиста, если не захочет говорить, то пусть попросят очень вежливо, — Антон назвал ей номер машины. — Все запомнила?

— Вы не беспокойтесь, я все сделаю как надо.

— Спасибо, родная, я верю в тебя. И последнее, если у тебя кто-нибудь спросит, то отвечай, что я не приходил в сознание и в бреду ничего не говорил. Это, милая, для твоей безопасности.

Девушка испуганно кивнула головой. Антон потратил слишком много сил на этот разговор, поэтому, увидев, что девушка кивнула в знак согласия, он слегка расслабился и вновь потерял сознание.

Придя в себя в следующий раз, он увидел, что находится в больничной палате. Рядом с его кроватью на стуле пристроился молодой парень с книжкой в руках. Антон по привычке оценил его спортивную фигуру и заметил, что у парня на боку через костюм выделяется кобура с пистолетом. Почувствовав на себе внимательный взгляд, парень посмотрел на Антона.

— Где я? — тихо спросил Антон.

— Не волнуйтесь, вы в госпитале у доктора Сомова. Хорошо, что пришли в себя, значит все в порядке, и скоро пойдете на поправку.

— А ты кто?

— Я ваша нелегальная охрана. Меня попросил об этом генерал Голованов. Мы тут с ним уже десять дней дежурим по очереди. Сегодня в ночь он заступит. Для всех мы официально находимся в отпуске. Вы простите меня, но вам еще рано разговаривать. Доктор сказал, что для вас сейчас главное сон, и ни каких волнений.

— Хорошо, я ему не скажу.

Антон вновь погрузился в сон. И только спустя две с половиной недели со дня аварии, Док разрешил посещение друзей, да и то ограничил во времени. Однажды, не выдержав, Антон напустился на доктора.

— Послушай, коновал. Ты, когда мне скажешь, в каком я состоянии нахожусь. Закатал меня всего в гипс и молчишь, а я тут лежу и гадаю, есть у меня руки и ноги, или одна голова осталась с языком.

— Не твоего ума дело. Лежишь, вот и лежи, не трепыхайся. Меньше будешь знать, крепче будешь спать. И прошу, болтай поменьше, не мешай людям работать. Когда ты вот так лежишь, многим спокойней живется. А то каждый раз от тебя ждешь какою-нибудь пакость. Ты ведь не можешь, как нормальные люди жить, обязательно вляпаешься в авантюру. Так что лежи спокойно. От тебя лежачего пользы больше, чем от ходячего.

— Ну, разошелся, самовар пузатый. Ты тогда хоть скажи, у меня осталось что-нибудь целым, или все отрезал.

— Основной орган целым остался, ты знаешь какой, а вот остальное все, что есть, ты умудрился переломать. Ну и так, внутри по мелочи. Сломанное ребро проткнуло легкое, разрыв печени, ну и еще кое-что по мелочи. Не буду все перечислять. Я вот о чем сожалею.

— И о чем, если не секрет?

— Мне жаль, что ты свой язык не повредил.

— Ладно, разговорился тут. Ты лучше дай мне таблетку, я спать буду, чтобы твою наглую морду не видеть. Кровосос чертов.

Спустя несколько дней в его палате вновь собрались друзья.

— Ну что, Антоха, как здоровье?

— Можете не радоваться, все равно не дождетесь. Как предсказала моя бабка, а я склонен доверять ее словам, проживу я больше ста лет. Так что, не надейтесь и не обольщайтесь, наследства моего вы не получите, не доживете.

— Ну, понесло Остапа, а раз так, значит, жить будет. Вот только знаешь, Тарзан, нам в последнее время стало надоедать. Нет, чтобы собраться всем где-нибудь на природе под шашлычок с коньячком, мы почему-то собираемся здесь, в этой клинике. Если ты заметил, то повод всегда один. Ты лежишь, а мы сидим рядом с тобой. Не знаю, как тебе, но мне от этого становится грустно.

— Да, я уже это заметил и без твоего напоминания, — серьезным тоном сказал Антон. — И еще я заметил, что ты вот сейчас разговариваешь со мной, а мысли твои очень далеко. Ты давай не темни, а выкладывай, что случилось.

— Да ничего не случилось, с чего это ты взял, — отводя взгляд в сторону, сказал Сокол.

— Ты кого собираешься обмануть? Ты часом ничего не попутал? Ты еще не успеваешь подумать, а я уже знаю, о чем. Так что, выкладывай и не томи.

— Ну, Антоха, тебя и правда не проведешь, — вмешался Док. — Ему есть от чего расстроится. Его, если прямо сказать, без всяких выкрутасов, просто выперли из армии. Поверь, без всяких там объяснений, просто нагло отправили на пенсию, вот и все.

— Ты хочешь сказать, что в царстве мертвых мыши правят бал? Я правильно понял?

— Ты правильно понял, — ответил Сокол. — Мыши правят балом, и по-другому не скажешь. В армии идет планомерная чистка. Появляются новые люди. Их поддерживает контора. Не зря ведь этого демагога (намекая на Горбачева) в свое время Андропов вытащил в ЦК. Теперь они все под их властью. Теперь они стараются, под шумок, убрать неугодных, особенно это касается старой гвардии. На наше место назначаются нужные им люди. Наверху, в кулуарах, стали поговаривать, что, наконец-то, у нас тоже появилось либеральное общество. Ты ж понимаешь, если либералы захватят власть, то на нашей державе можно будет поставить крест. Мы из истории знаем, к чему они привели страну в феврале семнадцатого года. Это по их вине произошла октябрьская революция. А результат? Страна разрушена и поставлена на колени. Либералы — это такое сословие, которое не интересует ни народ, ни родина. Их интересует только собственная выгода. Они только и могут, что кричать с высоких трибун о всеобщем благе, а сами запросто продадут себя любому, кто больше заплатит. Что-то я разговорился. Надо заканчивать о политике. Сдается мне, что здесь тоже есть у них уши, как бы нам всем не загреметь как в прошлые времена, в какой-нибудь ГУЛАГ. От них и такое можно ожидать.

— Не отчаивайся, Сокол, и на пенсии можно жить

— Особенно глядя на тебя. Ты и на пенсии из больнички не выходишь, хотя уже к армии никакого отношения не имеешь. Видим, как тебе на пенсии хорошо живется. Тебе и в школе покоя не дают. И где ты их находишь, не понимаю.

— Так вы, что, знаете в какую лужу я вляпался?

— Конечно, знаем. Ты ведь четко медсестру со скорой помощи проинструктировал.

Когда они привезли тебя в «Склифосовского», она смогла незаметно связаться с Гришкой, и передала ему весь ваш разговор. Док связался с нами, а сам поехал выручать тебя. В Склифе он настоял, чтобы операцию делали только в его присутствии. После операции мы посовещались и решили тебя забрать в наш госпиталь.

В Склифе, естественно, не хотели тебя отдавать, приводили множество доводов, но надо знать нашего доктора. Доктор не стал с ними ругаться, просто позвонил кому надо, и вот ты теперь лежишь, как у себя дома.

Нам сразу стало ясно, что на тебя открыта охота, и оставлять тебе одного в твоем положении было нельзя. Василек договорился со своим помощником. Они взяли отпуск и стали дежурить у тебя по очереди. И как оказалось не зря.

Док погрузил тебя в искусственную кому, опасаясь, чтобы у тебя не случился болевой шок. Так вот, хоть твоя палата и находится в дальнем углу при подсобных помещениях, а твое пребывание здесь не афишировалось, тем не менее, твои враги уже знали, где ты и в каком состоянии. Так что, уши у них есть везде.

А теперь представь себе, что через пару дней, в середине дня к твоей палате подходят два доктора. Они были в белых халатах с масками на лицах. Вели себя естественно, как и положено докторам. Своим видом они могли ввести в заблуждение любого, но не Васькиного помощника. Не зря его зовут Сова. Он, читая книгу, прогуливался с тростью по коридору. Самозванцы приняли его за больног, и, не обращая на него внимания, вошли в твою палату.

Войти-то они вошли, вот только сделать свое черное дело и уйти не успели. Сова успокоил их так, что врачам потом долго пришлось приводить их в чувство. Док не мог оставить этот случай без огласки, слишком много было свидетелей, и вызвал милицию. Естественно, милиция забрала их, составили какой-то протокол, но, как оказалось, их потуги пропали зря. Уже к вечеру парочка оказалась на свободе, я узнавал. Так вот, это оборотни, хотели вколоть тебе какую-то гадость. Док, как она называется?

— Это какой-то синтетический препарат, от которого смерть наступает мгновенно. И, что характерно, сам препарат распадается в организме буквально за десять минут. Так что, при вскрытии его просто не могут обнаружить. И заметьте, такой препарат у нас не производится. Это заграничный.

— Ну вот, — продолжил Сокол, — нам это очень не понравилось. Тогда мы решили найти таксиста, о котором ты упоминал. Пока Сова охранял тебя, мы с Васильком мотались по городу и вскоре вышли на него. Он, конечно, немного поломался, но у нашего Василька и мертвый заговорит, когда тот в гневе. Он рассказал нам все, что знал и даже больше того. Поэтому мы и знаем все в подробностях.

Мы на время изолировали его, чтобы не было утечки информации. Сами в тот же день, ближе к полуночи, взяли с собой еще пять человек. Васька выбрал самых надежных. Подъехали на тот заводик, посмотреть на шоу. Шоу нашим парням понравилось, вот только публика была не восторге от нашего присутствия. Мне кажется, что мы надолго отбили у них охоту к этому виду времяпрепровождению.

Очень сильно это не понравилось персоналу, зато нашим парням так понравилось, что они там устроили соревнование. Мы с Васильком пытались как-то заставить их играть по правилам, но это у нас плохо получилось. В результате игры, оказалось, семь «двухсотых», а поломанных костей никто не считал. Ребята, зная за кого им предстоит постоять, так разошлись, что мы с Васильком силой их увезли оттуда. Шум, конечно, пошел, что во время соревнования в спортзал ворвалась огромная толпа черных дьяволов и начала без предупреждения расстреливать публику, а у нас не то чтобы оружие, даже простых ножей не было. Но это в основном жирная публика постаралась, но, видимо, их приструнили, и все стихло. По крайней мере, к нам еще с вопросами никто не обращался.

— Я надеюсь, что вы там не наследили?

— Ты за кого нас принимаешь? Мы там были все как братья близнецы. Все в спортивных костюмах и в подшлемниках. Машины были угнаны в тот же вечер. Отпечатки мы стерли, так что, наше присутствие там будет очень трудно доказать.

— Сокол, я беспокоюсь за девушку. Она связалась с Доком, не будет ли у нее проблем.

— За нее не беспокойся. Она умная девушка, после твоего инструктажа ей нечего боятся. Мы тоже подсуетились немножко. Мы пустили слух, что в это время, пятью минутами позже, мимо аварии проезжал Василек. Он узнал твою машину и сообщил всем нам. Так мы прикрыли твою спасительницу.

— Все это хорошо, но что мы дальше будем делать. Особенно это касается меня.

— Тебе сейчас нужно как можно быстрее поправиться. Потом подумаем, куда тебя спрятать, да как можно подальше от Москвы. Нужно, чтобы они на время потеряли тебя из вида. Ты теперь гражданский человек, и им будет труднее напасть на твой след.

— Ну, это не проблема. Уеду на родину в Читу. Думаю, что там найдутся люди, которые еще помнят меня. Там и работа найдется для меня.

— Тихо, — прижав палец к губам, прошептал Василий. — Кто-то за дверью. Он встал и уже начал открывать дверь, как в это время в палату заглянула молоденькая медсестра.

— Профессор, вас просят к телефону, — скромно потупив взор, тихо произнесла она.

— Спасибо, сейчас буду.

— Вот вам и уши, — сказал Василий.

— Не может быть, — удивился Док. — Хотя с чем черт не шутит, мне кажется, что в нашем отделении такой нету. Минутку, — доктор выскочил в коридор. Спустя пару минут, он вернулся. — Как сквозь землю провалилась.

— Я же вам говорил, что это уши, — ворчал Василий.

— Узнать бы, что она успела услышать.

— Да что гадать без толку. Она, в любом случае, доложит куда надо. Давайте лучше закончим этот разговор, а когда Тарзан поправиться, мы на природе, вдалеке от посторонних, обо всем переговорим. Васька, ты долго еще сможешь протянуть на своей должности?

— Нет, не очень. Максимум до конца отпуска. Я уже слышал намеки в мой адрес, поэтому уже рапорт приготовил. Не хочу дожидаться, пока меня попрут, хочу уйти по собственному желанию. На днях передам рапорт в кадры, пусть готовят документы.

— Да тут, ребята, как я погляжу, у вас полномасштабная война началась. В таком случае не только мне, но и вам пора сматываться из Москвы. Я не думаю, что после ваших отставок, на вас будет гонение, но береженого и бог бережет. Ты, Васек, как только я смотаюсь, бери своих и переезжай в Загорск. Квартира все равно остается пустовать. Здесь на время и затаитесь, а там видно будет. Соколу тоже надо уйти из поля зрения. Док, скажи, мне еще долго придется у тебя валяться?

— Не очень, но с месяц, думаю, придется.

— А раньше никак нельзя?

— Почему, можно, но только в гроб.

— Док, ты меня не понял. Я с удовольствием лежал бы на казенных харчах, но я переживаю за ребят. У них своих дел выше головы, а им приходится сиделкой у меня быть. Я хочу знать твое мнение, когда я сам смогу за себя постоять, чтобы освободить ребят.

— Если честно, то твой организм справляется довольно быстро. Ноги у тебя целы, а остальное зарастет. Для тебя сейчас самым главным является не напрягаться. Не забывай, у тебя повреждены внутренние органы. Кости на руках срастутся быстро, а вот с твоим ливером нужно быть аккуратнее. Шов на груди уже не разойдется, его хорошо затянуло, ты вполне можешь вставать на прогулки. Через недельку снимем гипс на руках. Ну а вообще, полежать тебе у нас лучше всего с месяц, не меньше.

— Вот и прекрасно. Это все, что я хотел от тебя услышать. Значит так, ты держишь меня здесь до полного выздоровления. Я со своей стороны обещаю не доставать тебя насчет досрочной выписки. Уйду, когда ты мне скажешь сам, что я здоров как бык и готов к любви и подвигам. А ребята пусть прекращают свои дежурства. Думаю, что в ближайшее время они оставят меня в покое. Так что, несколько дней у нас есть в запасе, а там глядишь и сам смогу постоять за себя.

Договорившись о следующей встрече, друзья, попрощавшись, ушли. Док, проводив их до выхода, вернулся в палату.

— Антон, почему ты отказался от охраны? Ведь они могут повторить попытку. Я, конечно, могу еще кое-что, но этого недостаточно. Я не могу все время быть рядом с тобой. Пойми, у меня работа. Я каждый день буду отвлекаться на операции и не смогу вовремя тебя защитить.

— Гриша, все, что сейчас произошло, все это только ради денег. Они хотели на мне заработать, но у них не получилось. Не забывай, что ребята, тоже неплохо там поработали. Они, хотели избавиться от меня, как от ненужного свидетеля. Если эта девушка, которая подслушивала, доложит кому следует, что я собираюсь уезжать, а я думаю, что тот человек, который всем руководит, знает, куда я поеду, он захочет именно там со мной поквитаться. Пока я буду здесь рядом с ними, это будет их раздражать, а так, я уеду, и все станет на свои места. Возможно даже, что они и мстить не захотят.

— Ну, хорошо, тогда отдыхай, а я пойду, потрясу свой персонал, чтобы в будущем были внимательней, когда по отделению ходят посторонние люди, хотя я думаю, что это мало чем поможет.

— Слушай, Док, а почему я не вижу Марию? Она в отпуске?

— Она уволилась и больше у нас не работает.

— А почему она уволилась, не сказала? И вообще, где она сейчас работает?

— Где работает, не знаю, а вот почему ушла, скажу. Беременная она была. Быстро вышла замуж и ушла. А во всем ты виноват. Скотина ты, Тарзан. Испортил девчонку, а сам в кусты.

— Не ори на меня. У тебя найдется десять минут?

Антон поведал другу историю, связанную с Марией. Закончив рассказ, он попросил друга узнать по своей линии о судьбе Марии. Док обещал выполнить его просьбу.