Зачем смерть давала шанс (СИ)

Глава 37

Антон провел в госпитале еще почти месяц. Он, как и обещал, терпеливо ждал, когда Доктор разрешит ему выписаться. Вот и настал тот долгожданный день. Док сообщил, что Антон полностью здоров и может ехать домой. Но предупредил, что сильные нагрузки еще противопоказаны ему.

Зная, что Василия задержали с увольнением на несколько дней, Антон позвонил ему на работу.

— Привет, Васек. Чем занимаешься?

— Да вот, сейчас подпишу последние бумажки, и свободен как птица.

— Может, по этому поводу пикничок устроим?

— А ты что уже дома?

— Нет, меня только завтра выпишут. Слушай, завтра у нас пятница. Я предлагаю собраться всем, и в субботу уехать на рыбалку дня на три. Посидим с удочками, порыбачим, сварим уху. Короче, вы отдохнете от городской суеты, а я от больницы.

— Отдыхать едем с семьями?

— Нет, Вася, отдыхать едем чисто мужской компанией. Надо наедине поговорить.

— Добро. Я тебя понял. Сейчас позвоню Соколу и договорюсь. Твоя задача вытащить Гришку из этого вертепа, а то он уже зеленый ходит от этой больницы.

— Обещаю, завтра еще созвонимся, — Антон положил трубку.

Договорившись, о предстоящей встрече на рыбалке, Антон даже в кошмарном сне не мог себе представить события, которые произошли в эту черную пятницу.

Забегая вперед, скажу, что ближе к полудню, жена Сокола приехала на дачу. Сокол сидел в своем любимом кресле-качалке в саду. Он был мертв. Врачи обнаружили у него на шее странное желтоватое пятнышко, похожее на укол. Вскрытие показало, что смерть наступила в результате обширного инфаркта, поэтому пятнышку не придали значения.

В то утро, когда Антон ехал на автобусе домой, его друг Василий умер в гастрономе, стоя в очереди за продуктами. Он с Наташей закупал продукты на предстоящий отдых. Наташа как раз шла к нему от соседнего отдела, где также стояла в очереди.

Василий у нее на глазах резко обернулся и тут же опустился на пол. Причина смерти та же. Обширный инфаркт. В тот же вечер погиб доктор Сомов. Не далеко от дома его сбила машина, когда он возвращался домой после работы.

По словам очевидцев, машина на большой скорости выскочила на тротуар и, сбив пешехода, умчалась дальше, не сбавляя скорости. Милиция, узнав у многочисленных свидетелей номер автомобиля, быстро нашла ее, в нескольких кварталах от происшествия. Но результат был нулевой.

Доктор скончался в машине скорой помощи по дороге в больницу, не приходя в сознание.

Антон в это солнечное утро не знал о надвигающей беде. Он, весело насвистывая, подходил к своему дому.

У подъезда стояла милицейская машина. На крыльце стояли местный участковый Сережа и начальник районной милиции Виктор Симбирцев. Антон хорошо знал их обоих.

— Привет, мужики, что могло случиться в нашей обители в мое отсутствие?

— Слава богу, пока ничего. Просто у прокуратуры появились к тебе вопросы, — в это время из машины вышли трое в штатском.

— А ты, Витя, что им в охрану записался? Могли бы повесткой вызвать, я бы пришел и на все их вопросы ответил.

— Следователь прокуратуры Березняк Иван Петрович, а вы, надо полагать, Ли Антон Максимович?

— Да, это я. Что вам угодно?

— У нас к вам несколько вопросов есть.

— А сопровождение зачем? — засмеялся Антон. — Чтобы безопаснее нести ответы. Я правильно понимаю?

Он уже догадался, что не за ответами они пришли, а за его арестом. Для этого и эскорт взяли из МВД. Они сделали правильный расчет, в присутствии сотрудников милиции Антон не станет препятствовать аресту.

— Ну, зачем так, вопросы — это еще не первое, чем мы займемся. У нас есть санкция на обыск в вашей квартире.

— Ну, если обыск, то это очень серьезное мероприятие, прошу вас, заходите в дом, гости дорогие. Вообще-то могли бы и раньше это сделать, не дожидаясь меня из больницы. Вам было бы намного проще, и мне без хлопот.

— Почему это? — вдруг заинтересовался один из напарников следователя.

— Ну, как почему? Я бы вам не мешал своим присутствием производить обыск. Вы спокойно все осмотрели бы. Потом позвонили бы мне в больницу, что бы я не утруждал себя, добираясь, домой, а сразу ехал в изолятор. Вы бы спокойно сидели у себя в кабинете, с найденными у меня на квартире уликами и поджидали, когда я приеду.

— Ну да, жди тебя, а ты лыжи навостришь, и ищи ветра в поле.

— А что, если вы сейчас рядом со мной, то это может меня остановить? Не льсти себе, молодой человек. Если я захотел бы сбежать, то меня и взвод таких, как ты, не остановит. Мне и сейчас ничего не стоит положить вас здесь и спокойно уйти, — видя его удивленные глаза, сказал, — не веришь, спроси хотя бы у майора.

— Что он там несет? — обратился тот к майору.

— Можешь ему верить, — за майора ответил участковый. — Антон Максимович — инструктор школы ГРУ, если это о чем-то вам говорит.

— Может, хватит разговоров. Время не терпит, — повернувшись к своим помощникам, строго сказал. — А вас прошу замолчать и не высказывать глупых рассуждений, — потом тихо добавил, — господи, с какими дебилами приходится работать.

Антон повернулся и направился в подъезд. Все остальные последовали за ним. Открыв дверь, он внимательно осмотрелся вокруг. Потом также осмотрел остальные комнаты. Затем прошел на кухню и достал бутылку лимонада их холодильника.

— Я попросил бы ничего не трогать.

— Да замолчи ты уже. От твоего писклявого голоса у меня в ушах звенит. Хочу напомнить, что пока я не арестован, я являюсь хозяином своего лимонада. Хочу пью, захочу в унитаз вылью. Сережа, — обратился он к участковому, — поищи, пожалуйста, понятых. Позвони, возможно, соседи дома. Эти из прокуратуры явно не собираются делать это, того и гляди, начнут переворачивать все без понятых, а потом еще будут заставлять тебя протокол подписывать.

— Да, да, пригласите понятых, — запоздало попросил Березняк.

После того, как в квартиру вошли соседи Антона Людмила и Андрей, следователь дал команду своим помощникам приступить к обыску. Пока служивые осматривались с чего начать, Антон остановил их, обращаясь к следователю.

— Постойте. Иван Петрович, вы допустили ошибку. Вы не предложили мне выдать вам все запрещенные предметы, находящиеся в доме. Это первое. Второе. Прошу вас, не переворачивайте все кверху дном. Хочу заметить, что квартира эта принадлежит генералу Голованову, к тому же герою Советского Союза и все, обстановка и вещи, принадлежат ему. Можете не верить моим словам, тогда поверьте соседям, они подтвердят мои слова. Моих вещей здесь очень мало. Я человек походного характера. Давайте договоримся, я буду вам показывать, где искать, а вы со своей стороны постарайтесь деликатнее обращаться с чужим имуществом. И вообще, мне кажется, что вы лучше меня знаете, что и где искать.

Следователь не ответил на его слова, только засопел, кусая собственные губы. Его помощники с удивлением и, в то же время, с улыбкой на лицах, смотрели то на Антона, то на своего шефа. Им за свою службу еще ни разу не доводилось видеть столь странный обыск.

Не дождавшись ответа со стороны следователя, он обратился к майору.

— Виктор, ты обрати внимание на тот факт, что меня не было в квартире без малого два месяца. Через открытую форточку налетело так много пыли, что ею покрыта вся мебель, пол и потолок. А теперь обрати внимание на шкаф и на некоторые другие места. Видишь пятна стертой пыли, вот и подскажи следователю, где надо искать. Мне кажется, что им не стоит переворачивать все.

Виктор стоял, насупившись и, молчал. Было видно, что все это не по душе ему. Он много лет отдал оперативной работе, считался одним из лучших оперативников в городе. Виктор понимал, что если сейчас они найдут в доме что-нибудь, то такой, циничной и заказной подставы, он не встречал еще в своей практике.

Помощники все-таки послушались Антона. Они аккуратно переставляли вещи с места на место, делая вид, что тщательно ищут улики.

Первой находкой оказался белый порошок, найденный в тумбочке с нижним бельем. Порошок был расфасован в четыре небольших пакета. Следователь в это время все тщательно записывал в протокол. Он увлекся записью так, что не сразу понял, что сказал Антон, видя эту находку.

— Витя, обрати внимание, вот тебе и героин чистейшей пробы, кто бы сомневался, что его найдут.

— Это кокаин, уточнил следователь, продолжая писать.

— А как вы это определили, Иван Петрович?

Следователь чуть не поперхнулся от понимания того, что только что допустил грубейшую ошибку. Откашлявшись, он взял себя в руки, и с достоинством ответил.

— Это видно и так.

— Виктор, — не унимался Антон, — ты обратил внимание, какие сейчас специалисты в прокуратуре работают. Они с одного взгляда могут определить, где героин, а где кокаин. А то, что это может быть или стиральный порошок, или мука, а может и сахарная пудра, они это не берут в расчет. У них сразу готов ответ. Кокаин, и баста.

Следователь молчал и продолжал писать свой протокол. Он давно уже понял, что Антон просто выводит его из себя. Это очень сильно действовало ему на нервы. Ему приходилось прикладывать максимум усилий, чтобы держать себя с достоинством, но это у него получалось плохо, и он допускал одну ошибку за другой.

А Антон, как ни в чем не бывало, продолжал давать свои наставления.

— Ребята, не лезьте вы туда, где много пыли, я же вас уже предупреждал, что там ничего нет. Вы смотрите там, где стерта пыль, и не надо делать вид, что вы не знаете, что ищете. Быстрее доставайте, все, что положено, и закончим этот балаган.

Вскоре в одной из книг оказалось несколько купюр американской валюты.

— Ой, что это? — вскрикнула Людмила.

— Это, Людочка, американские деньги, долларами называются, — пояснил Антон. — Вить, а я не ожидал, что они к кокаину еще и доллары подбросят. Я подумал, что после наркотиков, должен появится пистолет, как минимум. А долларов могли бы и больше подложить, а не позорится десятью бумажками по одному доллару. Да будет тебе известно, гражданин следователь, что в моих карманах в былые времена, лежали сотни таких бумажек. Поверь, я ведь не всегда был школьным учителем. Я во многих странах служил военным советником, и командировочные мне выплачивали в разных валютах. Так что, насчет валюты вы, ребята, перегнули палку. Для меня это не преступление. Я могу сказать, что столь мизерную сумму не обменял в банке, а оставил себе, как сувенир. Если вы подложили еще и английские фунты или франки, или кроны, да какая разница, что вы там положили, то уверяю, что сделали вы это совершенно напрасно. Мне кажется, что вам пора уже доставать что-нибудь посерьезней.

Следователь, весь красный и потный, продолжал старательно вписывать номера купюр в свой протокол.

— Сережа, — обратился Антон к участковому, — будь другом. Вот тебе пять рублей, сходи в магазин, купи сигарет и чаю. Да ты лучше меня знаешь, что нужно сидящим в камере. Не удивляйся, у следователя не только есть санкция на обыск. В его портфеле лежит и ордер на мой арест. Он просто не стал раньше времени предъявлять его. Он прекрасно понимал, что если я появлюсь дома раньше их хотя бы на пять минут, то они ничего бы не нашли. А теперь, он закончит свою писанину, и со спокойной совестью покажет всем ордер.

— Не стоит, лейтенант, я не позволю ему взять с собой ничего, кроме сменного белья и туалетных принадлежностей.

— Иди, Сережа, — подтолкнул его к двери майор. — А вы, Березняк, прекратите кривляться. Я тоже догадываюсь, что у вас запасен ордер на арест. Если так, то вы должны знать, что задержанному разрешается иметь при себе курево и небольшой запас продовольствия. И вообще, заканчивай весь этот цирк. Вы и так опозорили меня перед подчиненным своими безграмотными действиями. Скоро об этом весь город будет знать.

— Хорошо, если вы так настаиваете, то мы закончим обыск. Эй вы, доставайте все, что осталось, я уже все записал в протокол. Понятые, можете подписать протокол.

— Я, что идиот, или ты считаешь, что мы с женой похожи на идиотов? — возмутился всегда молчаливый Андрей. — Люда, пошли дамой, пусть он сам подписывает свою мазню, а мы не будем позориться перед людьми на старости лет, — он взял жену за руку и повел к двери.

— Люда, — остановил их Антон, — ты позвони, пожалуйста, Василию, пусть приедет и закроет квартиру. Мне кажется, что эти проныры считают, что здесь все мое, конфискуют ненароком чужие вещи под шумок.

— Хорошо. А лучше дай мне свои ключи. Вы уйдете, а я закрою за вами, а потом передам ключи Васе или Наташе.

Следователь по закону обязан был изъять ключи и опечатать квартиру. Но он промолчал. Он понял, что у этого парня, действительно за душой, кроме сменной одежды и мундира с наградами, ничего нет. Он одного никак не мог понять, почему его заставили так грубо состряпать дело, к тому же столь непрофессионально.

— Ты, Иван Петрович, не переживай по поводу понятых. Поставишь сам любые закорючки, все равно твой протокол никто проверять не будет. По-моему, он даже никому не нужен.

— Чернов, — спросил следователь одного из своих помощников, — пистолет нашли?

— Нашли, Иван Петрович.

— Тогда собирайтесь, пора выезжать.

— Гляди, Виктор, — даже обрадовался Антон, — и пистолет нашли. А я что тебе говорил? Представь, а если бы они поковырялись еще, то глядишь и парочку иностранных агентов нашли бы под кроватью. Что ты так на меня смотришь? Вон, следователь, даже не зная, что нашли пистолет, знает о нем, и уже в протокол записал. Иван Петрович, ты скажи нам, может, ты туда и парочку пулеметов записал?

— Хватит болтать, ребята, наденьте на него наручники, и поехали.

— Ну, уж хватит надо мной издеваться! — не выдержал Виктор. — Мало вам того, что вы здесь балаган устроили. Унизили меня, унизили своим незаконным обыском уважаемого человека. Вам кажется, что этого мало, так вы решили продемонстрировать свою власть над ним, проведя его в наручниках по всему городу. В нашем городе я начальник милиции, и я представитель власти в своем городе. Я не сомневаюсь в подлинности ваших документов, но вывести Антона Максимовича в наручниках на обозрение всему народу, я не позволю.

— Но он арестован, и поедет, как все арестованные, в наручниках.

— В таком случае, я лично повезу его в своей машине, и буду лично нести за него ответственность. Вы скажите, куда его доставить, и можете сопровождать нас.

— Не надо, Витя. Эти люди, никому и ничего не прощают. Они обязательно припомнят тебе твой порыв помочь мне.

— Пусть припоминают. Майор Симбирцев никогда не праздновал труса. И сейчас они не дождутся этого от меня. Собирайся, Антон, поехали.

— Не надо, Витя, — громко, чтобы слышал следователь, сказал Антон. — Я не хочу, чтобы у тебя были неприятности. Я задержанный, и должен ехать с конвоем.

— Но я хотел бы…

— Не надо, — шепотом сказал он, — ты лучше проследи, куда меня повезут, и сообщи моим ребятам.

— Ну, не надо так не надо, — согласился с его доводами Виктор, — тогда поезжай с ними. Надеюсь на скорую встречу.

— Не думаю, — тихо сказал Березняк.

Антон, хоть и услышал его слова, но не придал им большого значения.

Он надеялся, что друзья не оставят его в беде, и максимум через неделю он будет на свободе. Оказавшись на свободе, он в тот же день уедет на родину. Посмотрев вслед уезжающему Виктору, он глубоко вздохнул и сел в поджидающую его машину.

Конвой расположился по обеим сторонам от него, и машина выехала со двора на проспект.

Когда выехали за город, Антон, откинув голову, задремал. Он спал так глубоко и спокойно, что проснулся, когда машину сильно подбросило на ухабе, и он ударился о крышу автомобиля.

Оказывается, пока он спал, они проехали Москву, и двигаются на юг в сторону Подольска. Это показалось странным, но его отвлекла сухость во рту. Заметив в руках у охранника бутылку с минеральной водой, попросил напиться.

— Перебьешься, не сорок первый год, — последовал грубый ответ.

— Сынок, не груби старшим. Если тебе жалко воды, так и скажи, я достану свою. Он открыл свою сумку, стал искать там бутылку с водой.

— Можешь не стараться. Сейчас допью, и ты получишь свою бутылку.

Антон даже опешил от такой наглости. Но через несколько секунд взял наглеца за запястье, надавил так, что побелевшие пальцы его разжались, и бутылка оказалась уже в руке Антона.

Второй охранник попытался ударить, но Антон опередил его ударом локтя в живот. Охранник согнулся и затих, постанывая от боли. Следователь смотрел на происходящее с широко открытыми глазами, от испуга не зная, что предпринять. Второй охранник, видя, что руку он не может освободить, стал лихорадочно пытаться вытащить пистолет свободной рукой. Антон, следя за его потугами, допил остатки воды, затем отобрал у него пистолет и передал следователю.

— Иван Петрович, забери оружие и положи в портфель, а то эти пацаны, еще глупостей натворят.

Следователь дрожащей рукой потянулся за пистолетом, но увидев улыбающиеся глаза Антона, как-то сразу успокоился и, взяв у него пистолет, положил его в портфель.

— Иван Петрович, может, я выброшу этих дебоширов из машины? Пусть идут пешком. Без них и машине будет легче, и нам спокойнее.

— Не надо, — приняв шутливый тон Антона, сказал Березняк. — Этих идиотов нельзя оставлять одних без присмотра, потом неделю искать придется. Пусть уж сидят, тем более, что мы почти приехали.

Вскоре, проехав Подольск, они оказались в поселке Петрово, где Антон на облезшей вывеске прочел «Следственный изолятор № 25».

Антона завели в досмотровую комнату.

Там его тщательно обыскали, сделали опись всех его вещей. Потом повели по длинному коридору, в котором через каждые десять метров были вмонтированы железные решетки с дверями. Перед каждой решеткой он останавливался, и монотонный голос конвоира командовал.

— Стоять. Лицом к стене, вперед.

Так продолжалось несколько раз, пока он не оказался в небольшой камере, в которой находилась деревянная кровать. Ее с трудом можно было назвать кроватью. Это был, скорее всего, небольшой деревянный настил, на котором лежал рваный матрац, с таким же грязным одеялом.

В углу стояла сломанная тумбочка, а возле двери вмонтированная в бетон раковина, в которой все время журчала вода.

— Надо полагать, что это и есть одиночная камера, — вслух сам себе сказал Антон. — Ну, что же, будем осваивать новое жилище, надеюсь ненадолго.