Защитить убийцу

Глава тридцать четвертая

Охранник провел Эми, Брендана Киркпатрика и Виктора Хобсона в комнату для посетителей и закрыл за ними дверь. Ванесса уже сидела у стола, вокруг которого стояли еще три стула.

— Вы знакомы с мистером Хобсоном, — сказала Эми, — а это Брендан Киркпатрик. Он помощник прокурора. Я хочу, чтобы вы знали, что именно он предъявляет вам обвинения.

— У меня нет иллюзий насчет интереса мистера Киркпатрика ко мне.

— Прекрасно, — сказал помощник прокурора и поставил на стол магнитофон. — Я буду настаивать, чтобы все, что будет здесь происходить, записывалось.

— Я этого ожидала, — кивнула Ванесса.

Пока прокурор возился с магнитофоном, Виктор Хобсон сел напротив заключенной.

— Давненько не виделись, — сказал он.

— Почти двадцать лет.

— Жаль, что нам пришлось встретиться при таких обстоятельствах.

— Мне тоже жаль. — Ванесса скупо улыбнулась. — Но вы поможете мне изменить эти обстоятельства.

Брендан сказал несколько слов в микрофон, назвав дату, место записи и имена всех присутствующих.

— Послушайте, Ванесса, я хочу кое-что сказать, пока разговор не зашел слишком далеко, — начал Хобсон, когда Киркпатрик закончил свою возню с магнитофоном. — Я работаю в ФБР, что означает, что я являюсь вершителем правосудия. Так же как и Брендан. Наша задача — посадить вас в тюрьму.

— Нет, Виктор, ваша задача — поймать плохих ребят. И это не Карл и я. Плохой парень — мой отец, и я намереваюсь помочь вам поймать его.

Брендан Киркпатрик покачал головой:

— Мне это не нравится. Я здесь только из-за миссис Вергано, которая не должна была бы представлять вас.

— Я уклонилась от любого конфликта в письменном виде.

— Она показывала мне бумаги, — признал Брендан, — но я все равно считаю, что вы делаете большую ошибку. Вы понимаете, что я обязательно использую все порочащие вас показания, чтобы обвинить вас, и вызову мистера Хобсона и вашего адвоката в качестве свидетелей, чтобы подтвердить все вами сказанное, если возникнет такая необходимость?

— Да.

— Если я вызову миссис Вергано в качестве свидетеля, она совершенно определенно не сможет вас защищать.

— Я это понимаю, но надеюсь, что этого и не понадобится. — Ванесса наклонилась вперед, не сводя глаз с Киркпатрика. — Слушание по поводу моего залога состоится на следующей неделе…

— И я буду возражать. Я хочу постоянно иметь вас перед глазами, поскольку, мисс Келлер, считаю вас и Карла Райса опасными преступниками. Я не только буду возражать против того, чтобы выпустить вас под залог, но и должен признаться, что не готов идти на уступки, если начнутся переговоры.

— Вы останетесь при этом же мнении, если я сумею доказать, что мой отец руководил секретной армией и после Вьетнама совершил большое число преступных действий в Соединенных Штатах, включая убийство конгрессмена Гласса, совершенное по его приказу?

Киркпатрик вздохнул:

— Я читал ваши показания властям в Калифорнии, а мистер Хобсон рассказал мне о вашей книге. Я нахожу ваши обвинения в адрес генерала Уингейта невероятными и полностью не подкрепленными фактами. И даже если они правдивы, как это может повлиять на то, что вы помогли Райсу бежать, угрожая людям оружием? Думается, нам лучше закончить эту встречу, прежде чем вы скажете что-то, что еще больше ухудшит вашу ситуацию.

— Мой отец — убийца без стыда и совести. Вы хотите, чтобы такой человек правил этой страной?

— Разумеется, нет… если он действительно убийца, — ответил Киркпатрик, — но вы не в состоянии привести доказательства ваших обвинений, а я не буду всерьез рассматривать то, что говорите вы или Карл без серьезных на то оснований.

Ванесса взглянула на Виктора Хобсона.

— Что же, обоснования могут появиться. Точнее, вы, Виктор, сможете их добыть. Если все получится, мы сможем воспользоваться слушанием насчет залога, чтобы достать моего отца. Можем вызвать его как свидетеля и заставить давать показания под присягой.

— О чем, собственно, идет речь? — спросил Хобсон.

— Мне кажется, нам лучше закругляться, — поддержал его Киркпатрик.

— Давайте послушаем, что хочет сказать Ванесса.

Киркпатрик явно удивился, а Ванесса едва не разрыдалась, когда поняла, что Хобсон собирается выслушать ее.

— Патрик Горман, мой босс в газете, навестил меня, когда я сидела в тюрьме в Сан-Диего. Мы шутили насчет тюремной еды, и я сказала, что не могу рассчитывать на лучшее при той зарплате, которую он мне платил.

— Какое отношение тюремная еда имеет к доказательству, что ваш отец руководил шайкой головорезов? — возмутился Киркпатрик.

— Дайте мне договорить.