Защитить убийцу

Глава тридцать пятая

Здание суда округа Малтнома занимает целый квартал в центре Портленда напротив парка Лоунсдейл. Построенное в 1914 году, это здание из серого бетона и металла представляет собой резкий контраст с современной архитектурой Центра правосудия, расположенного с другой стороны парка, и всем своим видом подразумевает бескомпромиссное правосудие по отношению к тем, кто нарушил закон.

На седьмом этаже — тюрьма, где содержатся заключенные, которые должны появиться в суде. Лифт, которым они доставляются в зал суда, останавливается в алькове в задней части здания, со стороны Пятой авеню. Зал судьи Рубена Веласко, который должен был слушать дело Ванессы о залоге, располагался в передней части здания, со стороны Четвертой авеню.

На Эми был черный брючный костюм с белой шелковой блузкой и красивая нитка жемчуга — один из ее немногих приличных туалетов, предназначенных для появления на публике. Ванесса надела строгий серый костюм, который для нее купила Эми. Если бы не наручники, ее вполне можно было бы принять за члена команды защитников. Эми шла в нескольких шагах за охранниками, которые провели Ванессу в зал от лифта на пятом этаже. Как только они появились в коридоре, к ним бросилась толпа.

— Продолжайте идти вперед и не отвечайте ни на один из вопросов, — предупредила Эми, когда репортеры и телевизионные операторы с камерами набросились на них. Помощники шерифа прокладывали пусть через орущую толпу. Эми прикрыла глаза ладонью от телевизионных ламп и старалась не отставать от охранников.

— Вы были любовницей Карла Райса?

— Почему вы ненавидите своего отца?

— Вы будете голосовать за президента Дженнингса?

Вопросы гремели вокруг нее, напоминая топот бегущего стада, но Ванесса даже не поморщилась. Если Эми пряталась от внимания прессы, Ванесса радовалась ему. Она приветствовала любой шанс высказать свое мнение об отце, поэтому распрямила плечи и уставилась на журналистов.

— Мой отец — убийца! — крикнула она, пренебрегая советом Эми. — Его место в тюрьме, а не в Белом доме!

Эми волновалась, что заявления Ванессы могут быть использованы против нее, но саму ее подзащитную это не беспокоило. Она знала, что ей предстоит провести долгие годы в тюрьме, если Виктор Хобсон не выполнит ее просьбу, но не боялась. Она выжила в сумасшедшем доме, выживет и в тюрьме. Тем более что терять ей нечего. Если Хобсону не удастся сделать то, что она просила, положение не станет хуже, чем в тот момент, когда она сдалась полиции. Но Хобсон может найти необходимое доказательство. Если у него получится, ее отец будет уничтожен. Если это случится, она готова отвечать за свое пособничество Карлу в побеге из тюрьмы.

У металлодетектора выстроилась очередь желающих попасть в зал судьи Веласко. Охранник придержал очередь, чтобы пропустить Эми, Ванессу и их конвой в зал суда. Брендан Киркпатрик и Говард Уолш, сидящие за прокурорским столом, повернулись в их сторону и смотрели, как женщины идут по проходу. Эми их даже не заметила — она торопливо оглядывала переполненные ряды. Несколько репортеров сидели в секции в передней части зала, специально предназначенной для прессы. Лерой Ганетт, которого вызвали в суд по требованию Эми и окружного прокурора, сидел в задних рядах. Доктор покраснел и отвернулся, увидев женщин, которые так его опозорили. А вот Виктора Хобсона, единственного человека, на присутствие которого надеялись и Эми, и Ванесса, в зале не было.

Еще один человек, которого не было в зале, генерал Моррис Уингейт, ждал в офисе окружного прокурора под охраной тайной полиции и своих собственных людей. Киркпатрик провел его внутрь до того, как началось заседание, чтобы избежать толп протестантов и газетчиков, которые осаждали здание суда с того момента, как было объявлено об участии в заседании генерала в качестве свидетеля.

Когда они подошли к барьеру, отделяющему публику от той части зала, где заседали судьи, обвинители и адвокаты, Ванесса заметила сухощавого, интеллигентного, броско одетого мужчину лет пятидесяти пяти.

— Видите того мужчину у окна в третьем ряду сзади? — прошептала Ванесса Эми. — Это Брюс Макдермотт, главный политический советник моего отца. Очевидно, ему поручено докладывать обо всем, что здесь будет происходить.

Когда охранник снял с Ванессы наручники, среди публики послышался шепот — где-то сочувствующий, где-то враждебный. Затем женщины сели. Эми пыталась не обращать внимания на гул разговоров, доносившийся с галереи, сосредоточившись на подготовленных заранее вопросах, которые она должна будет задать при перекрестном допросе каждого свидетеля. Ей удалось отвлечься, но тут стук молотка возвестил о появлении судьи Веласко. Эми поднялась, жестом велела Ванессе последовать ее примеру и дождаться, пока судья не сядет.

— Доброе утро, — обратился судья ко всем присутствующим в зале суда. — Можете садиться.

Судья, прежде чем обратиться к публике, дождался, когда его судебный пристав зачитает название и номер дела.

— Прежде чем мы начнем слушание по поводу залога, я хочу довести до сведения тех людей, кто удостоился права присутствовать сегодня в этом зале, что я не потерплю нарушения порядка в моем суде ни при каких обстоятельствах. Любой нарушивший его будет немедленно удален из зала, и ему будут предъявлены уголовные обвинения, включая неуважение к суду. Одна из причин, вынуждающая меня сделать это заявление, заключается в том, что, возможно, в качестве свидетеля на данное заседание будет вызван генерал Моррис Уингейт, вероятный кандидат в президенты от своей партии. Если такое произойдет, здесь в дополнение к обычной охране, которая призвана наблюдать за порядком в зале, будут присутствовать многочисленные агенты секретной службы. Предупреждаю заранее: если кто-то планирует выступить с политическим протестом во время дачи показаний генералом, он окажется за решеткой. Надеюсь, я ясно выразился?

Судья сделал паузу, чтобы все осознали важность его заявления.

— Теперь к делу. Стороны готовы?

— Государство готово, ваша честь, — сказал Брендан Киркпатрик, вставая и обращаясь к судье.

Эми встала:

— Эми Вергано, адвокат мисс Келлер. Мы готовы приступить.

— Прекрасно. Мистер Киркпатрик, объясните свое отношение к возможности освобождения мисс Келлер под залог.

— Мы считаем, что в этом мисс Келлер должно быть отказано. Обвиняемая воспользовалась пистолетом, чтобы помочь сбежать Карлу Райсу из охраняемого крыла больницы. Во время побега она угрожала пистолетом четырем мужчинам. После побега мистер Райс убил несколько человек и нападал на других. Весьма вероятно, что мисс Келлер помогала ему в этих преступлениях. После слушания в Орегоне обвиняемую отправят в Калифорнию, где ей предъявят обвинения в убийстве и нападении, связанных с вторжением в особняк генерала Уингейта. Ее действия доказывают, что она представляет опасность для других и может скрыться. Помимо этого, мисс Келлер испытывает патологическую ненависть к собственному отцу, генералу Моррису Уингейту. Если она будет на свободе, она может угрожать жизни кандидата в президенты.

Киркпатрик сел, встала Эми. Внутри ее все противилось тем аргументам, которые она сейчас собиралась выдвигать, но на ней лежала обязанность представить позицию своей клиентки, даже если она сама в нее не верила. Более того, у Ванессы все еще имелась возможность разрушить жизнь Эми и Райана, рассказав, что адвокат помогала ей прятаться.

— Прежде всего, ваша честь, хочу напомнить, что мисс Келлер никогда ранее не привлекалась к уголовной ответственности. Она работает в газете в Вашингтоне, и у меня имеется документ от ее нанимателя, удостоверяющий, что он готов снова взять мисс Келлер на работу. Уже много лет она живет в Вашингтоне в одной и той же квартире. Мисс Келлер была идеальной гражданкой, если не считать этого инцидента. Более того, она помогала мистеру Райсу вовсе не с криминальными целями. Мисс Келлер считает, что ее действия по освобождению Карла Райса из больницы оправданы необходимостью его защиты, так же точно как и действия мистера Райса в Калифорнии, где он спасал мисс Келлер, похищенную ее отцом и его агентами.

Карл Райс и генерал Уингейт были знакомы с тех времен, когда мисс Келлер и мистер Райс учились в одной школе в Калифорнии. Во время учебы в последнем классе школы мистер Райс получил повестку и ушел в армию, вместо того чтобы поступить в колледж, хотя уже завоевал стипендию в Дартмуте. Вскоре, во время войны во Вьетнаме, он стал членом специальной группы, и здесь их пути с генералом снова пересеклись.

Во время войны во Вьетнаме генерал Уингейт был начальником Агентства по координации разведывательных данных, причем устав данной организации не позволял ей иметь собственных активных разведчиков. Несмотря на ясное запрещение, генерал Уингейт руководил небольшим тайным подразделением из отборных бойцов. Подразделение финансировалось деньгами, полученными от нелегальной деятельности, включая контрабанду наркотиков.

Публика зашевелилась, судья стуком молотка призвал ее к тишине. Когда в зале стало тихо, он обратился к Эми:

— Надеюсь, у вас есть доказательства этих сенсационных заявлений, миссис Вергано?

— Я разослала повестки свидетелям, которые докажут существование Подразделения и его связь с генералом.

Веласко недоверчиво взглянул на Эми, но позволил ей продолжить.

— Вскоре после того, как после своего первого задания мистер Райс вернулся в Штаты, генерал Уингейт организовал с ним встречу и завербовал мистера Райса в члены этого тайного Подразделения. Мистер Райс служил там с начала семидесятых и до восемьдесят пятого года. Он по приказу выполнял ряд заданий, включая убийства в Европе и Америке.

В тысяча девятьсот восемьдесят пятом году Ванесса Келлер жила в Вашингтоне, где она случайно встретила мистера Райса. Однажды вечером он признался, что по приказу убил двоих людей в Техасе. Якобы эти люди шпионили в пользу китайцев. Он был очень расстроен и заявил мисс Келлер, что хочет со всем этим покончить.

Мисс Келлер нашла в сейфе генерала бумаги, доказывающие существование данного Подразделения, и передала их конгрессмену Эрику Глассу в его летнем доме на Лост-Лейке, в Калифорнии. Она надеялась, что конгрессмен разоблачит деятельность Подразделения и роль ее отца в этой противозаконной деятельности. Когда генерал обнаружил исчезновение файлов, он послал Райса убить Гласса и вернуть бумаги. После того как это было выполнено, генерал Уингейт озаботился идеей убрать самого Райса. Но мистер Райс выжил, о чем генерал не знал, и скрывался много лет, пока его фотографию не показали по национальному телевидению в результате его ареста во время игры Младшей лиги. Когда мисс Келлер увидела его, она поняла, что рано или поздно ее отец узнает, что Карл Райс жив.

Мисс Келлер помогла мистеру Райсу бежать из больницы, потому что была уверена, что генерал убьет его, дабы тайна не вышла наружу.

Шум в зале усилился. Судья снова постучал молотком.

— Пожалуйста, подойдите поближе, — сказал он.

Когда Эми и Киркпатрик подошли к нему, Веласко наклонился вперед и сказал вполголоса:

— Я предупреждаю вас, миссис Вергано, что не позволю превращать свой зал суда в платформу для уничтожения политической репутации человека. Ваши обвинения повторят все телевизионные станции в этой стране, что может повлиять на результаты предварительного голосования. Если эти обвинения окажутся необоснованными или не связанными с темой данного слушания, я сообщу в адвокатуру и добьюсь вашего осуждения.

— Я понимаю, ваша честь, — робко пролепетала Эми. От страха у нее болел живот и кружилась голова.

— А вы, мистер Киркпатрик? Я не слышал ни единого возражения.

— Я плохо представляю, как я могу возражать, судья. Миссис Вергано утверждает, что у нее есть свидетели, которые подтвердят ее обвинения. Лично я не считаю, что в них есть хоть доля правды, но вы единственное лицо здесь, кому дано право решать, доверять свидетелю или нет.

— Я так и поступлю, миссис Вергано. И если я решу, что вы или ваша клиентка использовали это судебное заседание в своих целях, последствия будут суровыми.

Райс внушал уважение даже в мешковатой оранжевой тюремной одежде, с кандалами на руках и ногах. Он шел с достоинством и, подобно пантере в клетке, излучал опасность. Пропадало всякое желание приближаться к нему.

— Можно снять с мистера Райса кандалы на время его показаний? — спросила Эми судью.

— Сержант Перкинс? — обратился судья к старшему охраннику.

— Мы бы предпочли, чтобы кандалы остались, ваша честь. Мистер Райс считается крайне опасным заключенным. Нас предупредили, что он владеет боевыми искусствами и служил в специальных войсках. Шериф знал, что этот вопрос может возникнуть, и он полагает, что наручники и оковы с ног снимать не стоит.

— Я намереваюсь последовать рекомендации шерифа, миссис Вергано. Если бы это был судебный процесс, я мог бы принять другое решение. Я знаю, что он заключенный, и это не повлияет на мое решение насчет залога.

Райс пожал плечами, показывая, что для него этот вопрос значения не имеет. Судья Веласко приказал судебному приставу взять с него присягу, после чего охранники провели Карла к трибуне для свидетелей.

— Миссис Вергано, — сказал судья Веласко, — прежде чем вы начнете допрашивать мистера Райса, я бы хотел его кое о чем спросить.

Эми кивнула. Она этого ждала.

Судья повернулся к свидетелю:

— Мистер Райс, миссис Вергано была вашим адвокатом…

— Она все еще мой адвокат, ваша честь, — спокойно ответил Райс.

— Это меня беспокоит. Как правило, один адвокат не представляет двух обвиняемых в одном и том же деле.

— Миссис Вергано объяснила мне все проблемы, которые могут возникнуть из-за того, что она представляет мисс Келлер и меня. Я отказываюсь от любых конфликтов, потому что мы с мисс Келлер полагаем, что в наших интересах, чтобы миссис Вергано защищала нас обоих.

— Ваше решение действует мне на нервы, но я подчинюсь вашему выбору. Однако мне нужно обсудить с вами еще одно дело. Вы понимаете, что даете показания под присягой и что все, что вы здесь скажете, будет запротоколировано судебным репортером и может быть использовано против вас в любом суде — здесь, в Калифорнии, и в федеральном суде?

— Да, сэр. Мы с миссис Вергано тщательно обсудили этот вопрос.

— Вы можете обвинить сами себя в убийстве, побеге, нападении и так далее.

— Благодарю вас за заботу, ваша честь, но я готов рискнуть своей жизнью, чтобы поведать американскому народу правду о генерале Моррисе Уингейте.

Судья явно волновался. На мгновение показалось, что он хочет сказать что-то еще, но вместо этого он повернулся к Эми:

— Продолжайте, миссис Вергано.

— Благодарю, ваша честь. Мистер Райс, вы служили в армии Соединенных Штатов?

— Да.

— Это было во время войны во Вьетнаме?

— И после.

— Когда закончилась ваша служба?

— Не думаю, что она когда-либо закончилась официально. Но я покинул ее по собственной инициативе в тысяча девятьсот восемьдесят пятом году.

— Какие обстоятельства заставили вас оставить службу в армии?

— Генерал Моррис Уингейт послал меня и других парней из нелегального Подразделения, которым он руководил, в Северный Вьетнам. Предполагалось, что мы должны были спасти американских военнопленных, но вся операция оказалась подставной. Вьетнамцы знали о нашем прибытии и устроили засаду. Всех в Подразделении убили, за исключением меня. Меня поймали, но мне удалось бежать и через год добраться до Штатов, где я сменил имя. Я полагал, что никто не станет меня разыскивать, потому что генерал был уверен в моей смерти.

— Вы утверждаете, что вас подставили. Кто это сделал?

— Генерал Уингейт. Он хотел уничтожить всех, кто входил в Подразделение, и ему это почти удалось.

Эми попросила Райса рассказать, как его забирали в армию, и описать некоторые свои задания. Шум на галерее стих, когда Карл рассказывал, как они устраивали засады на караваны мулов в Шанском нагорье, в ночной темноте перерезали горло деревенским вождям в Юго-Восточной Азии и убивали шпионов в Европе и Америке. Эми слышала скрип карандашей по бумаге, доносящийся из секции прессы, которая была забита репортерами из каждой газеты в стране и из многих зарубежных издательств.

— Мистер Райс, вы показали, что вас завербовали в Подразделение генерала Уингейта после вашего первого задания?

— Да, мэм.

— Во время первого задания вы были ранены?

— Пуля слегка задела. Ничего серьезного.

— Вас положили в госпиталь из-за этой раны?

— Ну, меня послали в госпиталь, чтобы там посмотрели рану, но я оставался там лишь неполный день.

— Вас госпитализировали с диагнозом «стресс после сражения»?

— Нет, мэм.

— Вы были более серьезно ранены во время выполнения задания по мнимому спасению американских военнопленных?

— Да. Рядом разорвался снаряд, в меня попала шрапнель.

— Давайте сменим тему. Какую среднюю школу вы окончили?

— Школу Святого Мартина в Калифорнии.

— Мисс Келлер тоже училась в этой школе?

— Мы учились в одном классе.

— Кто отец Ванессы Келлер?

— Генерал Моррис Уингейт.

— Вам доводилось видеть генерала Уингейта, когда вы встречались с его дочерью?

— Да, много раз.

— Мисс Келлер порвала с вами, когда вы еще учились в школе?

— Да.

— Почему?

— Меня призвали в армию. Она хотела, чтобы я сопротивлялся призыву. Меня уже приняли в колледж, я мог получить отсрочку. Она расстроилась, когда я отказался и предпочел пойти служить.

— Мисс Келлер считала, что ваш призыв организовал ее отец?

— Да. Она полагала, что он решил таким образом разрушить наши отношения.

— Когда вы в следующий раз видели Ванессу Келлер после школы?

— В тысяча девятьсот восемьдесят пятом году.

— Где вы встретились?

— В Вашингтоне. Я тогда преподавал в армейской школе иностранных языков в Форт-Мейере, а она ходила в юридическую школу и работала у конгрессмена Эрика Гласса в Калифорнии.

— В какой-то момент после вашей встречи в Вашингтоне вы признались мисс Келлер, что были связаны с ее отцом и выполняли его задания?

— Да.

— Потом вы узнали, как она поступила в результате этого вашего признания?

— Да. Она украла файлы на десять членов Подразделения из сейфа отца и передала их конгрессмену Глассу, у которого был летний дом на Лост-Лейке.

— Какие инструкции вы получили от Морриса Уингейта касательно файлов и конгрессмена Гласса?

— Генерал Уингейт сказал мне, что конгрессмен Гласс предатель, который собирается продать эти файлы иностранному государству. Он велел мне отправляться на Лост-Лейк и пытать конгрессмена, пока он не умрет.

Эти слова вызвали бурную реакцию в различных частях зала, и судье Веласко опять пришлось призвать к спокойствию. Когда в зале снова установилась тишина, Эми продолжила задавать свои вопросы.

— Смерть от пыток необычна даже для вашего рода деятельности?

В первый раз Карл Райс дрогнул. Он облизнул губы и, побледнев, ответил еле слышным голосом:

— Да.

— Вы выполнили приказ генерала?

— Да.

— Кто-нибудь видел, как вы убили Эрика Гласса?

Райс повернулся к Ванессе.

— Мисс Келлер была в доме. Я не знал об этом, пока не увидел ее. Генерал не сказал мне, что это его дочь передала файлы конгрессмену.

— Что вы сделали, когда увидели мисс Келлер?

— Я запаниковал и убежал. Когда пришел в себя, передал файлы Уингейту и потребовал объяснить, как вышло, что Ванесса оказалась в доме на Лост-Лейке. Генерал ответил, что Гласс уговорил ее украсть файлы. Еще он сказал, что Ванесса заявила полиции, что конгрессмена убил я. Затем он объяснил, что спрячет меня в Северном Вьетнаме, послав на задание по спасению американских военнопленных, и заверил, что к моему возвращению придумает, как сделать, чтобы меня не арестовали. Он собирался добыть мне новые документы и позаботиться о пластической операции.

— Но этого не произошло?

— Нет, — с горечью ответил Райс. — Задание оказалось западней. Я мог доказать, что Подразделение существовало, как и другие его члены. Чтобы защитить себя, Уингейту требовалось нас всех убить. Всех этих храбрых солдат, которые готовы были отдать жизни за свою страну…

Райс замолчал. Он старался сохранить хладнокровие, но казалось, что суровый мужчина вот-вот расплачется. Потом он попросил стакан воды. Судья Веласко уже не выглядел скептически. Эми незаметно оглянулась. Присутствующие в зале выглядели подавленными и серьезными, а публика на галерее шепталась.

— Как вам удалось выжить в плену? — спросила Эми так тихо, что судебный репортер наклонился к ней, чтобы расслышать.

— Я сбежал.

— Не расскажете ли вы суду, как это произошло?

Карл взял себя в руки и поведал, как его поймали, пытали, как ему удалось бежать, выжить в джунглях и вернуться в Америку. Он говорил, не поднимая глаз, а когда закончил, казалось, что силы оставили его.

— Почему мисс Келлер помогла вам бежать из больницы? — спросила Эми, дав своему свидетелю немного прийти в себя.

— Она полагала, что генерал убьет меня сразу же, как только узнает, что я жив.

— Выходит, она помогла вам бежать, чтобы спасти вашу жизнь?

— Да.

— Были ли эти ее опасения оправданны?

— Думаю, что да.

— После того как вы сбежали из больницы, вы убили доктора Джорджа Френча, психиатра, чьей помощью я воспользовалась, и его жену?

— Нет.

— Кто же их убил?

— Генерал Уингейт послал своих людей убить доктора Френча.

— Откуда вы это знаете?

— Потому что эти люди пытались убить и вас, миссис Вергано.

— И вы меня спасли?

— Да.

— Как вы считаете, почему генерал Уингейт убил доктора Френча и хотел убить меня?

— Вы были людьми, имевшими доступ ко мне в больнице. Он боялся, что я рассказал вам про Подразделение и его роль в нем, а вы захотите воспользоваться этой информацией для смягчения приговора.

— Почему вы ворвались в особняк генерала Уингейта в Калифорнии?

— Его люди захватили Ванессу. Я боялся за ее жизнь.

— Значит, мисс Келлер не добровольно отправилась в дом генерала?

— Нет, мэм.

— У меня больше нет вопросов, ваша честь.

Брендан Киркпатрик медленно поднялся и подошел к свидетелю. По пути помощник прокурора передал Эми копии нескольких документов.

— Ваша честь, я только что передал миссис Вергано копии вещественных доказательств один, два и три. Только для сегодняшнего слушания миссис Вергано готова признать, что они являются послужным списком ее клиента из его официального файла.

— Вы не возражаете, миссис Вергано? — спросил судья.

— Нет, но только для сегодняшнего слушания, ваша честь.

— Прекрасно. Документы принимаются.

— У меня к вам всего несколько вопросов, мистер Райс, — сказал Киркпатрик, протягивая копии вещественных доказательств и ему. — Вы показали, что служили в так называемом секретном подразделении с начала семидесятых годов до восемьдесят пятого года, когда вы самовольно покинули армию.

— Да.

— И вы выполняли многочисленные задания за океаном?

— Да.

— Взгляните на ваш послужной список. После первого задания в нем отсутствуют другие упоминания о вашей службе за рубежом.

— Это фальшивка. Когда я служил в Подразделении, задание никогда не давалось мне в письменном виде. Только устно.

— Вы уже об этом говорили. Но ваши официальные документы не подтверждают ваши показания, верно?

— Нет.

— Каким было ваше звание в тысяча девятьсот восемьдесят пятом году?

— Капитан.

— Но в документах указано, что вы были сержантом, так?

— Так.

— Взгляните на вещественное доказательство три. Это психологический диагноз, написанный доктором Говардом Стейнбоком.

— Этот человек никогда не беседовал со мной. Это тоже фальшивка.

— Но тут сказано, что вас уволили из армии за то, что вы носили знаки отличия капитана. Доктор решил, что вы можете находиться под властью иллюзий, ставших результатом стресса, который вы испытали во время вашего единственного боевого задания.

— Это было не единственное мое боевое задание. А отчет и послужной список состряпан генералом Уингейтом, чтобы скрыть мое участие в секретном Подразделении.

— Понятно. То есть они — часть заговора против вас?

— Нет, часть моего прикрытия.

— И у вас уже нет тех документов, которые вы нашли на Лост-Лейке?

— Я отдал их генералу.

— А все остальные члены Подразделения мертвы. Как удобно! Их тела в Северном Вьетнаме?

— Им не было удобно, мистер Киркпатрик. Они были храбрецами и умирали тяжело.

— Это ваши слова, но доказать вы ничего не можете, не так ли?

Райс немного помолчал, потом отрицательно покачал головой.

— Нам надо, чтобы вы говорили для записи, мистер Райс. У вас есть доказательства, чтобы подкрепить ваши обвинения против генерала Уингейта?

— Только мое слово, — почти шепотом ответил Райс.

— Получается, что судья должен поверить вам на слово о существовании тайного Подразделения, ваших подвигах в его составе и о том, что официальные документы фальшивы?

Райс смотрел на документы, которые он держал в руке, и молчал. Киркпатрик сменил тему:

— Когда вы и обвиняемая учились в средней школе, она когда-нибудь говорила вам, как относится к своему отцу?

— Да.

— Будет правильным сказать, что обвиняемая ненавидела своего отца?

— Да.

— Она когда-нибудь говорила вам, что считает, будто генерал Уингейт убил собственную жену?

— Да.

— И что он участвовал в заговоре с целью убийства президента Кеннеди?

В зале ахнули, послышался смех. Судья Веласко застучал молотком, призывая к порядку.

— Она никогда не говорила мне, что полагает, будто генерал участвовал в убийстве Кеннеди.

— Но отца она ненавидела?

— Да.

— И она бы сделала все, абсолютно все, чтобы навредить отцу, не так ли?

— Возражаю, — вмешалась Эми. — Вопрос не по существу.

Прежде чем судья прореагировал, Киркпатрик заявил:

— Я снимаю вопрос. И у меня больше нет вопросов к свидетелю.

Охранники увели Карла со свидетельского места. Проходя мимо стола, за которым сидела команда защиты, он взглянул на Ванессу, и она улыбнулась. Он тоже улыбнулся, когда его выводили из зала, но в улыбке не было уверенности.

— Вызывайте вашего следующего свидетеля, — распорядился судья.

— Мисс Келлер вызывает доктора Лероя Ганетта, — сказала Эми.

Доктор Ганетт прошествовал к свидетельскому месту. Он был явно расстроен, когда давал присягу.

— Доктор Ганетт, — спросила Эми после того, как установила его полномочия и должность, занимаемую в больнице, — вы ведь были лечащим врачом Карла Райса, не так ли?

— Да, — недовольно ответил он. Не приходилось сомневаться, что он с удовольствием оказался бы сейчас в любом другом месте, а не в суде, где Эми задавала ему вопросы от имени Ванессы Келлер.

— И вы знали его как Дэниела Морелли?

— Да.

— Давайте отныне будем называть его настоящим именем — Карл Райс, вы не возражаете?

— Как скажете.

— Почему вы лечили мистера Райса?

— Его привезли в больницу с пулевыми ранениями. Я сделал ему операцию, после чего его поместили в охраняемую палату, и я продолжал наблюдать за ним.

— Доктор, я предъявляю вам вещественное доказательство защиты номер один. Пожалуйста, скажите, что это такое?

— Мой отчет о состоянии здоровья Морелли, то есть Райса.

— Вы его написали после осмотра пациента?

— Да.

Эми показала на строчку в отчете.

— Не прочитаете ли вы это предложение вслух, пожалуйста?

Доктор Ганетт увидел, на что она показывает, и откашлялся.

— Гм, в этом предложении сказано, что рентген брюшной полости мистера Райса показал наличие фрагментов, напоминающих шрапнель.

— А шрапнель является металлическими фрагментами бомбы или гранаты, которые взрывали во время войны, верно?

— Ну, не обязательно в военное время, но это осколки бомбы, верно.

— Большинство ран от шрапнели получено в военное время, не так ли?

Доктор Ганетт немного подумал, потом кивнул.

— Я бы так сказал: во время войны раны от шрапнели встречаются чаще.

— Больше нет вопросов.

— Доктор Ганетт, — сказал Киркпатрик, поднимаясь из-за прокурорского стола, — вы написали «напоминающих шрапнель» в своем отчете, верно?

— Да.

— Почему вы просто не заявили, что металлические фрагменты являются шрапнелью? Почему — «напоминающих»?

— У нас нет способа установить, что металлический фрагмент является шрапнелью. Он может быть шрапнелью, но может оказаться и чем-то другим.

— Может это быть металлическим фрагментом, проникшим в тело мистера Райса во время взрыва здесь, в стране?

— Да.

— Может такой фрагмент попасть в тело во время автомобильной аварии?

— Наверное.

— Или водонагреватель может взорваться? И тогда тоже может появиться такой фрагмент?

— Возможно.

— Итак, по рентгеновскому снимку невозможно определить, где мистер Райс получил эту рану или при каких обстоятельствах?

— Вероятно.

— Предположим, что мистер Райс получил эту рану в бою, можно установить, когда это произошло: в восемьдесят пятом году или раньше?

— Нет, полагаю, это невозможно установить.

— Благодарю вас, доктор.

Ганетт с облегчением вздохнул, когда Эми сказала, что у нее тоже нет больше вопросов, и поторопился покинуть зал.

— Еще свидетели, миссис Вергано? — спросил судья Веласко.

Эми снова встала:

— Мисс Келлер вызывает детектива Говарда Уолша.

После того как Уолш принял присягу, Эми установила, что он был детективом, которому было поручено дело о драке во время игры Младшей лиги.

— Детектив Уолш, когда мистера Райса арестовали в связи с этим инцидентом, вы взяли у него отпечатки пальцев?

— Да.

— И что вы с ними сделали?

— Я проверил их по банку данных, чтобы узнать, привлекался ли он ранее к уголовной ответственности.

— Системе удалось обнаружить отпечатки, сходные с отпечатками мистера Райса?

— Нет.

— Мистер Киркпатрик представил документы из армейского файла Райса. Там имелись отпечатки?

Уолш заколебался.

— Так как, детектив? — поторопила его Эми.

— Очевидно, произошла какая-то конторская ошибка, потому что его отпечатков в деле не оказалось.

— Благодарю вас, детектив.

— Вопросов нет, — сказал Киркпатрик.

— Моя последняя свидетельница — мисс Келлер, ваша честь.

Это был момент, которого Ванесса трепетно ждала. Это был ее шанс сказать всему миру, что ее отец олицетворяет зло. Но как только было названо ее имя, на нее нахлынули сомнения. Может быть, правы все остальные? Является ли Подразделение плодом фантазии Карла? Вдруг отец действительно любит ее?

— Мисс Келлер, — сказал судья Веласко, — пожалуйста, подойдите сюда и примите присягу.

Ванесса овладела собой и заставила себя подняться. Она права. Ее отец — исчадие ада. Она расправила плечи и подошла к месту для свидетелей, дав себе слово, что сегодня справедливость восторжествует.

Прежде чем судья позволил Эми допросить свою свидетельницу, он еще раз перечислил все проблемы, связанные с тем, что адвокат представляет Ванессу одновременно с Карлом, и предупредил, так же как и Райса, что своими показаниями она может нанести себе вред. Когда Ванесса заявила, что она хочет дать показания, Веласко позволил Эми продолжать.

— Мисс Келлер, — спросила Эми после всех предварительных вопросов, — говорил ли вам Карл Райс в восемьдесят пятом году, в Вашингтоне, о своей связи с секретным Подразделением, которым руководил ваш отец под прикрытием Агентства по координации разведывательных данных?

— Да.

— После этого разговора вы пытались найти доказательства, что данное Подразделение существует?

— Да.

— Что именно вы сделали?

— У моего отца в нашем доме в Калифорнии был сейф. Он не знал, что мне известен шифр. Внутри оказались послужные списки десяти человек, включая Карла.

— Что вы сделали с этими документами?

— Я тогда работала на конгрессмена Эрика Гласса, который был членом комитета, ведающего разведывательными операциями. Я знала, что конгрессмен находится в летнем доме на Лост-Лейке в Северной Калифорнии и отвезла бумаги ему. Я хотела, чтобы он выяснил, чем занимались эти люди во время войны во Вьетнаме и после.

— Что случилось с этими файлами?

— Я отдала их Эрику, и он согласился поручить кому-нибудь разобраться. Было поздно, поэтому Эрик позволил мне остаться в одной из его гостевых спален. Среди ночи меня разбудил шум. Я спустилась вниз.

Ванесса помолчала. Даже после всех этих лет и бесчисленных повторений ужас увиденного был все еще свеж.

— Вы не хотите воды? Может быть, прервемся? — спросила Эми.

— Нет, я в порядке. — Ванесса закашлялась, потом глубоко вздохнула. — Эрик был привязан к креслу. Он… Кровь была везде. Над ним стоял Карл с ножом. Он убил конгрессмена и забрал бумаги.

— Давайте теперь перенесемся к событиям в окружной больнице. Вы спасли мистера Райса из охраняемой палаты?

— Возражаю! — вклинился Киркпатрик. — Ни о каком спасении не может быть и речи. Мисс Келлер помогла Райсу бежать из-под стражи.

— Это уж пусть решает его честь, — возразила Эми. — Мы полагаем, что залог для мисс Келлер должен быть снижен, поскольку мистер Райс находился в опасности, а она его спасла. Мы считаем, что мисс Келлер ни в чем не виновата, потому что жизнь мистера Райса была бы поставлена под угрозу, если бы он остался в той больнице.

— Возражение отклоняется, мистер Киркпатрик. Миссис Вергано имеет право на свою теорию. Согласен ли я с ней — другой вопрос, — кивнул Веласко.

— Вы можете ответить на мой вопрос? — Эми вновь обратилась к Ванессе.

— Мой отец считал, что он избавился от всех свидетельств, которые могли подтвердить существование Подразделения. Но раз Карл оказался жив, то возникла вероятность, что криминальные действия генерала будут разоблачены. Даже если не хватит доказательств для судебного преследования, то, что знает Карл, может похоронить его президентские амбиции. Я знала, что отец не остановится ни перед чем, чтобы избавиться от такого свидетеля, поэтому вытащила его из больницы.

— Почему бы просто не известить власти о такой опасности, мисс Келлер?

Ванесса засмеялась и обвела жестом зал суда:

— Сами видите, как относится к моим показаниям полиция. Мой отец засадил меня на год в психиатрическую лечебницу после событий на Лост-Лейке, чтобы разрушить ко мне всякое доверие. Я знала, что меня никто не будет принимать всерьез, поэтому решила спасти Карла, прежде чем генерал его убьет. Как выяснилось, мы сбежали как раз вовремя. Убийцы отца расправились с доктором Френчем и его женой вскоре после нашего побега и попытались убить вас.

— Откуда вам известно, что мистер Райс не убивал доктора Френча и его жену?

— Я была с ним все время после побега из больницы до того момента, как меня похитили люди моего отца.

— Вы знаете кого-нибудь из тех, кто вас похитил?

— Сэма Катлера.

— Кто такой Сэм Катлер?

— Я не уверена, что это его настоящее имя. Карл знал его как Пола Молинекса. Он работает на моего отца, но, когда я с ним встретилась, я об этом не знала.

— Какими была ваши отношения с мистером Катлером до того, как он вас похитил?

— Он был моим любовником, — с горечью ответила Ванесса. — Когда мой отец решил выставить свою кандидатуру на президентских выборах, он велел Сэму втереться ко мне в доверие и проследить, чтобы я никак не навредила его предвыборной кампании. — Она помолчала. — Я узнала все это совсем недавно.

— Мистер Катлер был один, когда похищал вас?

— Нет. С ним были несколько отцовских охранников. Они пытались убить Карла, но ему удалось скрыться.

— Куда вас отвез мистер Катлер?

— В дом моего отца в Калифорнии.

— Это тот дом, где вы выросли?

— Да, но я там больше не бываю.

— Применял ли мистер Катлер силу, чтобы доставить вас в особняк?

— Он применил физическую силу и сделал мне укол.

— Значит, вы отправились в особняк не по своей воле?

— Да.

— Пытался ли мистер Райс похитить вас, когда он прорвался в дом?

— Нет. Он хотел меня спасти. Мой отец держал меня там против моей воли.

— Значит, мистер Райс пытался спасти вас от похитителей, когда проник в особняк и вы ушли бы с ним добровольно?

— Да.

— Если судья снизит сумму залога или освободит вас под честное слово, что вы сделаете?

— Я буду следовать инструкциям суда. Если мне разрешат до суда вернуться в Вашингтон, я снова пойду работать. Патрик Горман, мой босс, никого не брал на мое место. У меня есть квартира, где я жила уже почти пятнадцать лет.

Эми передала документ судье Веласко:

— Это документ от Патрика Гормана, подтверждающий, что Ванесса Келлер является ценным сотрудником и что он немедленно возьмет ее на работу, как только она выйдет на свободу. Я передала копию мистеру Киркпатрику, и он согласился, что данный документ вполне может заменить показания мистера Гормана на этом заседании.

— Это так, мистер Киркпатрик? — спросил судья.

— Да, ваша честь.

— Прекрасно. Еще вопросы к свидетельнице?

— Нет вопросов, — ответила Эми.

— Можете приступать, мистер Киркпатрик.

Когда Киркпатрик приблизился к свидетельнице, он выглядел подавленным, как будто ему не хотелось задавать вопросы.

— Вы были с Карлом Райсом любовниками в средней школе, мисс Келлер?

— Да.

— И вы расстались еще до окончания школы?

— Да.

— Затем вы возобновили свое знакомство в восемьдесят пятом году в Вашингтоне?

— Да.

— И снова стали любовниками?

— Нет.

— Кто решил сохранять платонические отношения?

— Я.

— И почему?

— Мы не лучшим образом расстались, когда еще учились в школе, да и сильно изменились за те годы. Мы оба. — Ванесса пожала плечами. — Мне почему-то не хотелось снова вступать с Карлом в такие отношения.

— И мистер Райс знал, что вы думаете по этому поводу?

— Да.

— И еще он знал, что вы ненавидите своего отца?

Ванесса рассмеялась:

— Об этом все знали.

— Ваша мать, Шарлотта Келлер, погибла в автомобильной катастрофе, когда вам было тринадцать лет?

— Да, но это был не несчастный случай.

— Вы считаете, что вашу мать убил ваш отец, не так ли?

— Я знаю, что это сделал он.

— Но у вас нет никаких доказательств, что она была убита, не так ли?

— Нет, — ответила Ванесса и воинственно уставилась на прокурора.

— Но власти пришли к выводу, что смерть вашей матери стала результатом несчастного случая, правильно?

— Мой отец прикармливает кучу людей, которые могут сделать похожей на несчастный случай любую смерть.

— Тем не менее официальное решение было: смерть от несчастного случая?

— Да.

— Вы показали, что Сэм Катлер жил с вами в Вашингтоне?

— Да.

— Говорили ли вы ему, что считаете, что ваш отец мог быть связан с убийством Кеннеди?

— Военная карьера моего отца стремительно пошла в гору сразу же, как убили Кеннеди, — воинственно ответила Ванесса.

— И вы считаете, что это произошло, потому что он участвовал в заговоре, который привел к убийству президента?

— У меня нет никаких доказательств. Просто… это совпадение… — Она замолчала, сознавая, насколько безумными кажутся ее слова. — Да.

— Вы показали, что вы и мистер Райс в свое время были любовниками, но вы предпочли поддерживать платонические отношения после встречи в тысяча девятьсот восемьдесят пятом году.

— Я это уже говорила.

— А вдруг ему захотелось большего, мисс Келлер? Он знал, что вы ненавидите своего отца и поверите в любую, самую невероятную историю, если злодеем в ней окажется генерал Моррис Уингейт. Что, если все насчет секретного Подразделения он придумал, чтобы привязать вас к себе?

— Нет, Подразделение существовало, — упрямо заявила Ванесса.

— Если бы мистер Райс не рассказал вам о Подразделении, как бы вы о нем узнали?

— Вы забыли про послужные списки в сейфе.

— Пожалуйста, ответьте на мой вопрос, мисс Келлер, — терпеливо попросил Киркпатрик. — Если бы мистер Райс не рассказал вам про Подразделение, знали бы вы о его существовании?

— Нет.

— В бумагах, которые вы достали из сейфа отца, есть упоминание о Подразделении?

— Нет, но послужной список Карла лежал вместе с остальными.

— Могло ли иметься вполне невинное объяснение наличия у генерала Уингейта этих документов? Не имеющее никакого отношения к суперсекретной группе убийц?

Ванесса покачала головой. Она еле сдерживала возбуждение.

— Мой отец — убийца. Он приказал Карлу убить Эрика Гласса из-за этих документов.

— Вы не можете представить эти бумаги в суде, не так ли?

— Они у отца, если он их уже не уничтожил.

Брендан взглянул на судью:

— Не прикажете ли вы мисс Келлер ответить на мой вопрос?

— Мисс Келлер, вам не разрешено спорить с прокурором. Если вы желаете что-то сказать, пусть это сделает ваш адвокат. Понятно?

— Да, — неохотно согласилась Ванесса.

— Вы хотите, чтобы судебный репортер прочитал вам вопрос?

— Не нужно. — Ванесса повернулась к прокурору: — Нет, мистер Киркпатрик, у меня нет этих документов.

— Мисс Келлер, а вам никогда не приходило в голову, что мистер Райс мог убить конгрессмена Гласса из ревности, решив, что вы любовники?

— Я этому не верю. Вы не знаете моего отца и понятия не имеете, на что он способен.

— Вы когда-нибудь видели, чтобы ваш отец кого-нибудь убил? — спросил Киркпатрик.

Ванесса поколебалась.

— Так видели?

— Нет.

— Вы когда-нибудь слышали, как он отдает приказание убить кого-то?

— Нет, — тихо ответила Ванесса.

— Ваш отец когда-нибудь причинял вам вред?

— Он меня похитил.

— Или спас вас из рук человека, который считается признанным массовым убийцей?

Ванесса с ненавистью посмотрела на прокурора:

— Мой отец засадил меня в психушку. — Ее глаза пылали ненавистью, тело напряглось. — Он держал меня в одурманенном состоянии в течение года, только чтобы заставить молчать.

— Или чтобы помочь вам. Врачи в больнице поставили диагноз, когда вы там находились?

— Они только выполняли его указания.

— Врачи вам это говорили?

— Нет.

— Вы когда-нибудь слышали, чтобы ваш отец отдавал такое распоряжение?

— Для этого он слишком умен. Он постоянно твердит, как сильно он меня любит, как ему больно помещать меня в лечебницу. И всегда при свидетелях. Он злокозненный, но умный.

— Или очень заботливый, мисс Келлер, очень заботливый. У меня больше нет вопросов, ваша честь.

— Он сделал из меня дуру, — сказала Ванесса Эми, сидевшей рядом с ней в комнате для присяжных заседателей во время перерыва в слушании.

— Брендан — прекрасный юрист. Он знает, что вы полагаетесь только на слова Карла, утверждая, что Подразделение существует.

— А как насчет убийства доктора Френча и его жены?

— Брендан не верит ни вам, ни Карлу. Он считает, что Карл убил обоих и что вы его покрываете.

— Карл спас вам жизнь. Что Киркпатрик думает об этом?

— Он думает, что люди вашего отца пришли ко мне в дом, разыскивая вас и Карла, и что он убил и их, и полицейских. С таким объяснением у Брендана в деле все сходится.

Ванесса покачала головой:

— У нас нет никакого шанса, не так ли?

— Простите, но я предупреждала вас, что именно так все и будет. Вы — бывшая пациентка психиатрической больницы, а ваш отец — национальный герой. К тому же вы уж слишком открыто демонстрируете к нему ненависть, а это сильный мотив, чтобы лгать и искажать правду.

— До сих пор ничего не слышно от Хобсона? — спросила Ванесса.

— Нет.

— Я знала, мне никогда его не победить. Он всегда выигрывает.

Она закрыла глаза и откинула голову назад. Ее боль была настолько острой, что у Эми сердце разрывалось от сочувствия, но Вергано не знала, как избавить ее от этой боли. Они проиграли, и Ванесса с Райсом отправятся в тюрьму на долгий срок.