Золотые нити

ГЛАВА 32

– Димон, чем порадуешь?

Сиур и Влад с девушками шумно ввалились в комнату. Кондиционер работал, бутылки с газированной водой на любой вкус стояли на столе. Один компьютер был включен.

– Ребята, в чем дело? У нас что, информационный бум? Вам постоянно нужно то одно, то другое. Сейчас, между прочим, лето. Люди с девочками на пляже, а я парюсь тут вторые сутки. Ну, зачем вам эта ерунда?

– Какая именно? Скажи сначала. – Мужчины закурили, приготовились слушать. – Мы само внимание.

– Я вижу. – Дима тяжело вздохнул. – Ладно, слушайте. Вчера в центре Москвы, у «Континент-банка» застрелен никому неизвестный клерк. Как его фамилия? Минуточку… О, есть – Сташков. Ну, как вам понравится? Замочили мальчика явно по ошибке. Менты думают, что охотились на вице-президента банка. Он такого же роста, да и выходил всегда в то же время, на обед. Вот и все. Редко, конечно, такие ошибки случаются, но вот же… бывают все-таки.

– Кто его?

– Да откуда ж я знаю? Заказное убийство. Что я вам объясняю? Вы что, вчера на свет родились? Киллер, классный снайпер, из окна полуразрушенного домишки, бум! – прямо в голову. Оптику свою бросил и смылся. Концов не найдешь. Теперь он на дно заляжет. Его хозяева, небось, не обрадовались, когда узнали, какая осечка вышла. – Молодой человек смотрел то на Влада, то на Сиура. – Ну, и зачем вам это? У вас что, какие-то дела с этим банком?

– Да нет, тут другое. Любопытство, знаешь ли. – Влад захихикал. Вдруг он стукнул себя ладонью по лбу. – Вот осел, я же забыл позвонить Жорику! Шеф, извини, это конфиденциально. Я выйду в другую комнату.

Девушки сели у окошка и налили себе воды в пластиковые стаканчики. Какой день их ждет? В библиотеке у них сегодня выходной по скользящему графику, так что о работе не стоит беспокоиться. Может, просто отдохнуть? Говорить ни о чем не хотелось.

Вдруг Людмилочка вспомнила, что Влад обещал рассказать нечто важное, а она, со своими жалобами и нытьем, не дала ему и рта раскрыть. Надо его позвать и расспросить. Кстати, Тина еще тоже не поделилась новостями: как прошел визит к ювелиру, и удалось ли что-то узнать.

Сиур закончил отдавать распоряжения по работе и выслушивать информацию. Все дела на сегодня улажены. Теперь они могут собраться и поговорить. Лучше всего для этой цели подойдет ближайшее кафе на открытом воздухе.

…Из динамиков доносилась приглушенная музыка, накрытые белоснежными скатертями столики стояли далеко друг от друга, запахи кофе и ванилина носились в еще не успевшем нагреться воздухе. Большие кроны деревьев создавали приятную тень. Посетителей не было – рано еще.

Хозяин кафе страшно удивился, увидев приближающуюся к его заведению компанию. Мужчин он узнал сразу – с такими шутки шутить не стоит. Принять придется по высшему разряду, притом цены должны быть умеренные.

Посетители заняли крайний столик, заказали мороженое, ореховый торт, кофе и сигареты.

– Ребята, вы первые.

Влад получил у женщин разрешение и закурил. Сладости не его стихия. Он бы пива выпил, с креветками. Да неизвестно, как карта ляжет. За рулем в подпитии не поездишь, так что придется довольствоваться малым.

– Хорошо.

Сиур рассказал про визит к ювелиру, и все, что удалось узнать о статуэтке Будды.

– Вы ее спрятали? – Людмилочка спешила высказать свою версию. – Я думаю, такая фигурка не одна. Их несколько, и все они находятся у разных людей. Это единственная связь между ними. Будда был у Альберта Михайловича, у Виолетты Францевны, – и они оба мертвы.

– А Сташков?

– Поскольку статуэтка, которая была у старика, исчезла, то племянник мог оказаться тем самым лицом, кому он передал ее на хранение. Поэтому он тоже мертв. А теперь Будда у нас, и убить могут нас.

– Подожди, Людмила, я не совсем понимаю…

Сиур должен был признать, что ее догадки не так глупы, как кажутся на первый взгляд.

– Я сама не понимаю. Чего-то об этих фигурках мы до сих пор не знаем. Все ли они одинаковы? Сколько их? На всех ли из них есть тайник с египетским, или иным изображением? Что у них общее, и что разное? Кому они принадлежат, и по какому праву?

Влад посмотрел на нее по-новому. Пожалуй, стоит прислушаться.

– Я сегодня утром специально встал пораньше и поездил по городу. Вчера мне показалось, что я видел темно-синий джип у библиотеки, и он мне не понравился. Вечером я видел его снова, у дома Тины. Сегодня утром я увидел его у дома убитого старика. Из него вышел странный человек.

– Ты бы не мог поподробнее? Что значит «странный»?

– Он как-то не так шел, поднимался на носки и чуть-чуть как бы раскачивался. Это не очень заметно, если не присматриваться. Он пошел прямо в подъезд, а я за ним. Дверь в подвал оказалась приоткрытой… У меня был фонарик, я спустился по лестнице, но в темноте почти ничего не смог рассмотреть. Все же в какой-то момент мне показалось, что кто-то стоит у самой стены. В таких помещениях обычно есть освещение, и я стал искать выключатель. Когда я включил-таки свет, в подвале никого не оказалось.

– Ты уверен в этом?

Сиур насторожился, – он вспомнил, что ему рассказывали об этом подвале.

– Конечно, уверен! Там полно всякого хлама, но я все тщательно обыскал. Никого не было. Пройти мимо меня он никак не мог – выход только один, и я его контролировал. – Влад сокрушенно развел руками.

– А ты уверен, что там вообще кто-нибудь был?

– Я его видел. И почему тогда дверь в подвал оказалась открытой, если туда никто не заходил? По-моему, жильцы не любят его посещать, ты сам говорил. Тем более в шесть утра.

– А что было дальше? – Тину очень взволновало происшествие, она сильно побледнела.

– Потом? Ничего особенного. Я закрыл подвал и приехал сюда.

– Вы очень испугались?

– Скажем так: мне стало не по себе. – Молодой человек усмехнулся. – Я все время пытался рассмотреть его лицо, и не смог. Он вроде его и не прятал, но черты как бы расплывались… Непонятно.

– А машина? – Сиур достал из принесенной официантом пачки сигарету и закурил. – Машина тоже исчезла?

– В том-то и дело, что нет. Машина как стояла в кустах, так и осталась стоять.

– Но ты хоть запомнил номера?

– Запомнил. – Влад достал из кармана блокнот и показал Сиуру. – Но ты не хуже меня знаешь, что это бесполезно. Джип, скорее всего, угнан.

– А подъезд ты осмотрел?

– Обижаешь, начальник. – Влад вздохнул. – Обязательно осмотрел. Двери всех квартир закрыты, на чердачном люке огромный навесной замок. Я его потрогал, – закрыт. А больше там и искать негде. Плюнул с досады, да и пошел себе.

– А почему он машиной не воспользовался?

– Так не выходил он… – Влад снова вздохнул. – А впрочем, не знаю. Не нравится мне все это, ребята. – Он взял чашечку с кофе и выпил ее залпом. – И кофе уже остыл.

Все хранили молчание. Из динамиков доносились рулады модного певца, бармен стучал стаканами, расставляя их на отделанной полированным деревом стойке.

– Ну все, хватит, пошли отсюда.

Сиур встал, положил на стол деньги и направился к выходу. Остальные понуро поплелись за ним.

Проспект встретил их шумом машин, выхлопными газами, теснотой и толкотней на тротуарах. Повсюду продавалось мороженое, напитки, пирожки, булочки и всякая всячина. Молодые люди направились к припаркованным чуть в стороне автомобилям.

– Что будем делать?

Влад прищурился и посмотрел на синее небо без единой тучки. Солнце припекало по-настоящему, от недавно политого водой асфальта шел пар. Девушки выглядели усталыми и подавленными. Сиур молчал. Наконец, он пришел к определенному решению.

– Девочки, а какая походка была у киллера?

Тина и Людмила переглянулись, обе поняли, о чем речь.

– Самая обычная. Ничего особенного. Я бы обратила внимание. – Тина взглянула на Влада. – Он не раскачивался, ходил, как все люди. И с лицом у него все нормально. То есть сначала оно было в тени от козырька кепки, а потом – вполне обычное мужское лицо. Немного суровое, на переносице глубокая складка, и глаза небольшие, но пронзительные. Что-то мне все время не дает покоя…

– Да, – Людмилочка вынуждена была согласиться, – ничего странного в нем не было. Только смотрел исподлобья, и все время оглядывался.

– Понятно. – Сиур обвел взглядом всех присутствующих. – У нас есть несколько точек, исходя из которых мы можем хотя бы что-то выяснить:

Во-первых, – жена Сташкова. Возможно, она прольет свет на что-нибудь.

Во-вторых, – попробовать разгадать тайну Будды. Ювелир знает многое, но не все. Есть специалисты по Востоку, египтологи, музейные работники, – здесь наш ресурс далеко не исчерпан.

– Но тогда резко расширится круг людей, имеющих информацию о статуэтке и о ее владельцах ! – возразил Влад.

– Я в этом большой беды не вижу. Ни Альберт Михайлович, ни вдова Будду не прятали. Тут что-то другое. До определенной поры это было не опасно. Или же… – он задумался, – вступил в силу какой-то новый фактор. Что-то изменилось. Думаю, именно эти изменения и спровоцировали данный ход событий.

– Какие изменения? – Людмилочкины глаза стали большими.

– Не знаю. Может быть… Антиквар был уже в возрасте, вдова тоже. Не так, чтобы очень, но… Вдруг фигурки должны были перейти к другим владельцам? Или… Нет, не знаю, – то одно, то другое не стыкуется. Думайте все.

– Хорошо шеф. Мы тебя перебили, продолжай. Два пункта ты назвал. Это все, или есть еще третий и так далее?

– Есть еще и третий. Мы с Владом должны пойти и в подходящее время, не спеша, обследовать подвал. Что-то с ним не то.

Четвертое, – лотос тоже остается загадкой. Что за цветок, и как он попал в квартиру?

Есть еще и пятое. Мы не должны упускать ни одной мелочи, никогда не угадаешь, что наведет на след. У Тины дома остались какие-то бумаги, – она взяла их на чердаке дома, где жил антиквар. Но так и не прочитала. Нужно будет их просмотреть. Вдруг да что-то выплывет…

– Ой, да там знаете, сколько этих бумаг – письма старые, записки какие-то, дневники, журналы дореволюционные! За десять лет не перечитаешь!

Тина пришла в ужас от предстоящего объема работы.

– Если бы это хоть как-то помогло нам выяснить обстановку, я бы ночами не спал, все на чердаке пересмотрел бы. К сожалению, это невозможно. В ЖЭКе мне сказали, что инспектор-пожарник под угрозой огромного штрафа заставил их все бумаги и хлам с чердака убрать. Они его и сожгли у мусорных контейнеров. Так что оставшееся у Тины, наша единственная зацепка.

– Как же так? – в Людмилочке заговорил работник культуры. – Ведь там же могло быть что-то ценное! Никто толком не знает перечень жильцов дома. Там мог жить Бунин, или современники Толстого, Цветаевой, да мало ли… – Она даже задохнулась от возмущения. – Взять вот так вот и сжечь! Да как же…

– Нет-нет, – Сиур понял, что этот поток надо немедленно остановить, – у них в доме живет профессор-филолог, сотрудница одного из архивов. Она практически все пересмотрела, ничего ценного не обнаружила. Так, письма и записки частных лиц, никаких известных, или даже близких к известным, имен, – одним словом, макулатура. Все очень ветхое. – Он помолчал. – В общем, у меня все. Может быть, кто-нибудь еще предложит варианты?

Вариантов никто не предложил.

Тийна затаила дыхание…Скорпион неторопливо исследовал подол ее туники. Невероятно! Как сюда попала эта тварь?! Вообще-то скорпионы на людей просто так не нападают, но этот явно нервничает. Она чувствовала его вибрации. Видимо, он здесь продолжительное время, и уже начали действовать Силы святилища.

Сколько в Египте змей, крокодилов и ядовитых пресмыкающихся! Люди испытывают смертельный страх перед ними. Даже служители храмов. Да что там, сами Боги, – Великий Ра, и тот боялся рептилий и прочих ядовитых существ! Хвала Осирису, что Ра через Тота снабдил человечество словами власти и заклинаниями, при помощи которых люди могли защитить себя от их укусов.

Жрица Изиды знала их все. Нужно успокоиться. Ее волновало, что время, отведенное для безопасного пребывания в святилище Богини, подходит к концу. Она заставила себя закрыть глаза и сосредоточиться. Пока она не пошевелится, скорпион не нападет.

– «Изыди, тварь, я заклинаю тебя. Заклинание Богини лишает тебя твоего могущества! Остановись, остановись и отступи перед ее заклинаниями. О немощный, лишенный силы, убирайся прочь, и забирай свой яд…

Воистину могущество силы слова Гора направлено против тебя! Прочь, враг! В тебе нет ни одного члена без Богини, которая не одолела и не уничтожила бы тебя, и всякой змеи, и всякого змея, и всякого гада…Повинуйся же мне, всякая тварь, что кусает, и падай ниц на землю!»

Время неумолимо двигалось к предельной черте. Тийне казалось, что она слышит его ход. Тело слегка затекло от вынужденной и потому напряженной неподвижности…

Томительное чувство, жесткая и вместе с тем неразрывная связь с Верховным Жрецом Тота, открывшаяся между ними словно врата небес, поглощала слишком много сил. Необходимость скрывать эту связь от мира, в котором они оба дышали и свершали надлежащее им по высокому происхождению и по жреческому сану, впитывала их энергию, словно иссохшая от зноя пустыня проливающуюся с небес благословенную влагу, без которой замирает все живое.

Ранее Тийне не представляло никакого труда находиться в неподвижном созерцании сколь угодно долго. А теперь вот…

– Открывай глаза, – сказала она сама себе, одновременно отмечая, что у нее остались на выход из святилища считанные мгновения.

Опустив взор на край своей туники, она с облегчением вздохнула. Скорпион сполз на гладкие плиты пола, хвост его с ядовитым жалом вяло поник, и сама тварь едва шевелилась. Теперь он уснет, и, придя сюда завтра, можно будет выбросить в специальный угловой люк его отвратительные останки.

Жрица с быстротою молнии поднялась, привела в действие тайный рычаг, и покинула пространство Богини, не успев накрыть статую священным покрывалом. Изида простит ее, она понимает, что промедлив еще хоть секунду, ее жрица уснула бы рядом со скорпионом, и никто, кроме, возможно, Сехера, не отыскал бы ее тела, дабы свершить погребальный обряд.

Могильный холод сковал ее члены при этой мысли. О, Хепри, Творец, Владыка до самого крайнего предела, ты не допустил этого! Преодолевая слабость в ногах, она шла по бесконечным переходам храма, не в силах отделаться от мысли о скорпионе. Каким образом он мог попасть в тайное святилище Богини? Совершенная невозможность подобного факта и сделала ее такой беспечной… Ее спасло чудо. Молитвы Сехера! – только они смогли бы защитить ее от гнева Богов. Но чем она навлекла его на себя?

Выйдя на теплую, залитую солнечным светом, увитую яркими гирляндами цветов террасу, где юные служительницы разливали по драгоценным сосудам священную воду Нила, специально очищенную силовыми потоками в недрах пирамид, – Тийна зажмурилась.

Таким пышным великолепием, таким изобилием красок, звуков, ароматов, встретил ее земной мир, что она должна была привыкнуть к этому снова. После того, как почти распрощалась с ним.

…В недрах ее сознания возникла высокая фигура Верховного Жреца, его приятное лицо, прямой взгляд жгучих глаз. Его сильные, украшенные гладкими золотыми браслетами красивые руки были протянуты вперед в защищающем и ограждающем жесте…

Сехер стоял у открытого лакированного ящичка с папирусами, когда неясное беспокойство отвлекло его от привычного занятия. Снедаемый дурными предчувствиями, он отставил папирусы в сторону и направился в помещение, где многочисленные писцы подсчитывали богатые подношения, полученные Храмом Тота от паломников и гостей, прибывших на ритуальное торжество.

Алебастр для статуй, чистый изумруд, сурьма, семена растения сехи, семена благовонных растений, пряности, слоновая кость, сердолик, плоды пальмы дум, бирюза, драгоценные породы дерева, золото и драгоценный белый металл, добываемый в тайных рудниках фараона – все это в огромных количествах было сложено прямо на полу необъятного помещения для даров, тщательно оценивалось, учитывалось и описывалось. В другой раз Сехер непременно остановился бы сделать необходимые распоряжения, но сейчас ему было не до этого.

Писцы проводили испуганными взглядами стремительно шагавшего Верховного Жреца, в развевающемся белоснежном одеянии, с нахмуренным и озабоченным челом. Боги, уберегите от того, чтобы невзначай попасться ему под руку! Они еще ниже склонились над своими свитками, гул голосов стих, – мертвую тишину нарушали лишь шаги Сехера.

Верховный Жрец пересек длинные колоннады двориков, укрытые тенью ветвей тамариска, ведущие к святилищу Тота. Мучительная тревога лишила его самообладания. Он не заботился о том, что неподобает ему, забыв о достоинстве, так торопиться, почти бежать…Он чувствовал дыхание Сета, превращающее все в бесплодную пустыню, дыхание бури и войны, несущее с собою гибель и разрушение. Так близко это дыхание он еще не ощущал никогда…

Он начал произносить Великие Заклинания Могущества, начав с имени женщины, моля о ее безопасности. Страшный грех содеянного не пугал его. Он и раньше мало чего боялся.

Маленьким мальчиком привел его отец к Магам Храма Тота. Этот загадочный мир стал его домом. Еще ребенком он проникал мыслью глубоко сквозь пышность и великолепие ритуальных шествий и обрядов, подчиняясь неодолимому стремлению сердца к тому, что есть суть Жизни, что составляет самое сокровенное существо ее тайны. Что за всеми захватывающими культовыми зрелищами существует эта тайна, надежно укрытая ото всех, он знал, казалось, с самого рождения.

Посвящение в Высшее знание было открыто далеко не каждому, – даже не каждому жрецу. При Посвящении необходимо было преодолеть настолько превосходящие все мыслимое испытания, что большинство претендентов останавливались на полпути. Пройти Путь удавалось лишь избранным. И из этих избранных единицы достигали совершенства.

Старый Оракул, к которому тайно привел маленького Сехера отец, встретил их необычайно благосклонно и предсказал мальчику великую судьбу.

– Не беспокойся, – сказал Оракул отцу, – твой сын пройдет Путь испытаний без труда. Он один из нас!

Тогда ни Сехер, ни его высокопоставленный отец до конца так и не поняли слов прорицателя. И лишь вызванный к смертному одру Великого Старца, уже удостоенный высшего жреческого сана, он еще раз услышал странную фразу – «Ты один из нас!».

Тогда Оракул и подарил ему так заинтересовавший Тийну амулет.

Верховный Жрец взял в руку магический знак. Никто не объяснял ему, как с ним обращаться, – он делал это интуитивно, подчиняясь внутреннему голосу. Сконцентрировавшись, он создал Круг Силы, замкнув в него образ любимой женщины. Потом просто, уже без напряжения, установил своим повелением ее безопасность. Спустя несколько мгновений пришло спокойствие, – Сехер понял, что дыхание Сета рассеяно во Вселенной. Больше оно, по крайней мере сейчас, не нанесет вреда ему и Тийне.

Обессиленный, он тяжело опустился на пышно изукрашенную скамью. Тяжело дыша, унимая сердцебиение, медленно обретал равновесие. Возникло бледное лицо Тийны, прищуренные от яркого солнца глаза, просторная храмовая терраса… Хвала Осирису, с ней все в порядке!