Зверь на Юге пробудился (СИ)

Вот и Южный

Яркие домики, жестикулирующие люди и ароматный, пахнущий специями воздух покидать было сложно. Конечно, Эррин отдавала себе отчёт, что дело тут вовсе не в том, что Слой Равноденствия так хорош. Да, здесь было довольно уютно, но люди слишком склонны к ничегонеделанию и откровенному пофигизму. Пейзаж объективно хорош, но свирры начисто лишили его привлекательности в глазах Эррин. И эти ленты, к которым ей так и не удалось привыкнуть. Всё было неоднозначным.

Но необходимость нырять в Южный Слой, а значит, приближаться ко встрече со Зверем искупали многое. Задержаться хотелось почти осязаемо.

Они с Годдардом стояли у границы слоёв, разглядывая через плотное марево ту сторону. Очень не хотелось опять очутиться где-то типа прошлой сыпухи.

— Сначала высунем голову, — предложила Эррин.

— Согласен.

Здесь стена была словно плотнее предыдущих. Идти было тяжелее, но, слава Оси, она закончилась довольно скоро. На той стороне зеленел лес, так что Эррин с облегчением шагнула наружу.

Годдард вышел и сразу расстегнул три верхних пуговицы рубашки. Здесь и правда было значительно жарче.

Со сложным делом тянуть Эррин не хотелось, поэтому она решительно подошла к колдуну, встала прямо перед ним и сказала как можно более спокойно:

— Давай руки.

Годдард, конечно же, понял, что ей нужно. Он поднял кисти, но не протянул их к ней, а почти прижал к своему животу, заставляя подойти ещё ближе. Эррин положила ладони на браслеты и усилием воли заставила себя не отдёрнуть пальцы. И непонятно было, что жгло сильнее: изломит, грызущий её магию, или мужская кожа. Впрочем, прикосновение к металлу было однозначно неприятным, что уж скрывать. Почти не активные снаружи, они всё равно заставили её магическую сущность заволноваться — где-то в районе диафрагмы закрутился тревожный клубок.

А Годдард всё это время не отрываясь смотрел на неё, давил взглядом, пытался просверлить ей череп. Сейчас особенно остро она осознала, насколько он выше. Её лоб едва доставал ему до ключиц.

Запоры щёлкнули и браслеты остались у неё в руках. Их надлежало сложить в сумку и беречь как зеницу ока. Оба знали, что «после» ей приказано было снова надеть их на Безумного. Но спорить и обсуждать тут было нечего, ведь неизвестно, будет ли это «после».

— Я освобождаю тебя, потому что верю: люди вокруг в безопасности.

Теперь можно развернуться и спокойно отойти.

— Окружающие — да. А как насчёт тебя? — догнал её комментарий.

Она решила проигнорировать этот выпад.

Был уже вечер, и пройти они смогли в этот день немного. Хотя по мере закатывания солнца жара, что здесь царила, начала понемногу спадать, и двигаться стало легче. Под ногами стелилась трава, но безжалостное светило не давало ей вырасти достаточно большой. Лишь под деревьями были очаги сочных и мягких зелёных ковров.

До цепочки городов было ещё далеко, как поняла Эррин. Да и вообще жителей здесь было немного. Всего девять населённых пунктов на весь юг, а отдельными мелкими поселками здесь никто не жил. Это очень мало для такой большой территории.

Сто лет назад городов было десять. Потому что ещё был жив Виттег.

Она покосилась на шагающего рядом Годдарда. Он находился в преотличном настроении, и это было вполне объяснимо. Он избавился от бремени, возвращал свою магию, впервые за долгое время жил без ограничений. Эррин была за него рада. Изломитовые наручники ехали теперь в её сумке, и даже спиной она ощущала неприятное покалывание. Словно кто-то время от времени кусал её за поясницу. Каково же было ему, столько времени таскавшему их на запястьях.

— Как поживает твоя магия? — спросила Эррин.

— Мы с ней в восторге. — Годдард улыбнулся и довольно поднял лицо к солнцу.

— Как долго она будет восстанавливаться?

— Пока не знаю, возможно, завтра будет чуть больше ясности. До полной силы мне ещё далеко, но… Великая Ось, ты даже не представляешь, как мне сейчас хорошо!

Он вытянул руку и свил из воздуха маленький ураган. Тот пронёсся по деревьям, взлохматив листву, обогнул по большой дуге путников, и в итоге закрутился вокруг Эррин, взлохматив ей волосы.

— Не расходуй зря! — немного сердито сказала она.

— Какие же вы стали зануды! — ухмыльнулся Годдард, но ветряной завиток всё же развеял.

Когда они встали на ночлег, он развёл костёр магией, ей же подвесил над огнём куски хлеба и расплавил на них сыр. А затем отправил кусок для Эррин прямо по воздуху. Она покачала головой, одновременно осуждая его за магическое расточительство и завидуя его беспечной бытовой мощи.

— Мы теперь с тобой наконец можем нормально заниматься, — сообщил он Эррин после еды.

— А до этого ненормально было? — вскинула брови она.

— До этого — так, ерунда. Теперь я могу быть твоим противником.

Она не смогла скрыть обеспокоенность. Противником? Вот кто они друг другу? А Годдард сразу помрачнел.

— Мне очень жаль, что ты не можешь мне доверять.

— Ты не сделал ничего, чтобы это заслужить, — сказала Эррин и тут же прикусила язык. Это было неправдой. Злой и беспощадной. Несправедливой. Но прежде чем она открыла рот, чтобы что-то исправить, Годдард кивнул.

— Ты права. Да и с моим прошлым наследством это было бы невозможно.

Он отвернулся, а Эррин прикусила губу в затопившем её гадком чувстве. Он много сделал, чтобы заслужить доверие. Если судить лишь по этой, знакомой Эррин жизни Годдарда, то он был вовсе не плохим человеком. Да, сложным и временами непредсказуемым, но уже точно не жестоким или кровожадным. В конце концов, он шёл сражаться со Зверем, зная, что дальше его не ждёт слава и благодарность потомков, и даже просто счастливого будущего у него, скорее всего, тоже не будет. Ей стало невероятно совестно за свои слова, и захотелось, чтобы он знал это. Но он поднялся и ушёл с поляны. Догонять его она, конечно же, не стала.

Но когда он вернулся, Эррин встала ему навстречу.

— Я была несправедлива к тебе, Годдард, — сказал она.

— И в чём же? — с прищуром он внимательно наблюдал за ней.

— Ты сделал много чего хорошего, достойного и правильного за время нашего с тобой знакомства. И если судить по этой части твоей жизни, то ты безусловно достоин доверия.

— Но? Звучит так, словно будет «но».

Ей не хотелось продолжать говорить, и Годдрад продолжил за неё:

— Но призрак Виттега не позволяет доверять, так?

— Давай не будем об этом.

— Хорошо. Но знаешь, Рыжик, когда-нибудь нам всё же придётся как следует перетрясти этого призрака. Потому что к Зверю без этого тебе выйти нельзя.

— А если я не хочу?

— Выбора у тебя нет.

Звучало жёстко, да и ощущалось примерно так же. Она кивнула, обхватив себя руками, словно хотела согреться. И это в такой-то жаре.