Литнегр, или Ghostwriter

Эпилог первый

Станция метро Павелецкая для меня отличается двумя важными чертами. Прежде всего, своим обликом, который, при всей советскости, содержит нечто готически-мрачное. А кроме того, в её окрестностях постоянно происходят какие-то важные для меня события.

Вот я сижу за столиком кафе. Напротив меня — мой издатель. Позади уже презентация в одном из главных московских книжных магазинов. Мы обсуждаем дальнейшее сотрудничество. Перед нами на столе — ничего, кроме двух чашечек кофе. Во время встреч с издателем я не люблю есть, мне нужно, чтобы рот был свободен для разговора. Я получаю почти телесное удовольствие от разговоров с человеком, для которого я уже состоялась как писатель. Мне нравится это состояние. Я так долго к нему шла и наконец получила полное право на него.

И вот издатель нежно шепчет мне:

— Вы ведь были литературным негром, да?

Киваю.

— У нашего издательства есть клиенты, которые заинтересованы… Не хотите снова этим заняться?

Во мне всё каменеет. Всё становится каким-то очень крупным, гиперреалистичным: и красные пластмассовые стулья кафе, и сверкание бокалов на барной стойке, и пузыри пены на дне кофейной чашечки. Пытаюсь выпить кофе, который уже кончился, сползшая со дна пена липнет к губам, мозг перетасовывает осколки мыслей. «Ну вот, всем им только одно надо… Хотя понятно, сейчас же кризис… С другой стороны… Не медициной же зарабатывать… Ну и при моих отработанных навыках…» Кофейная пенка больше не горчит. Осколки сложились в мозаику. И я говорю:

— Я готова обсудить условия.

Сразу после этой встречи я проехала к Измайловскому парку, где мы с мужем договорились встретиться. Чтобы скрасить ожидание, остановилась возле киоска — из тех, что раньше были газетные, а теперь просто киоски всякой всячины, которую занятно рассматривать, когда нечем заняться. Книги в таких местах я обычно смотрю мимоходом, не ожидая встретить ничего особенного, но здесь — за строем пластмассовых спецназовцев и белокурых барбиподобных красоток с вытянутыми, как на китайской пытке, ногами — вдруг проглянул корешок «Режиссуры смерти»: запылённый, покоробленный, словно киоск постигло наводнение. Всё-таки не стал этот роман новыми «Мушкетёрами»: так, дешёвая пописулька, дорожное чтиво. Мне полагалось у стыдиться собственной бездарности. Вместо этого я отошла от киоска, испытывая странное облегчение, и до прибытия Олега успела ещё поинтересоваться браслетами из полудрагоценных камней и юбками-разлетайками в индийском магазине по соседству.