* * *
Жаль, обморожены корни волос,
вышел — попал в молоко.
В прошлый, Отечество спасший, мороз
я ещё был далеко.
За семь морей от окрестных лесов,
от коммуналки отца,
смутно врубаясь из люльки Весов
в культ Кровяного Тельца.
Семеро душ от еврейской семьи,
сколько от русской — бог весть,
но уцелевшие корни твои
тоже считают: Бог есть.
Кровь ли чужая не сходит мне с рук,
иль мазохистка душа
нынче себя же берёт на испуг,
всласть «Беломором» дыша?
Ладно. Не жить. Выживать. Из ума.
С вавилонянами бог,
с нами природная милость — зима,
порох и чертополох.
Два бивуака парят в небесах,
пав среди звёздных полей,
белый журавль, я усну на Весах,
без ощущенья корней.