Архивы Мясницкой. Том 1

Глава 14. Жизнь даётся одна… девять раз

1

Криста привела Татьяну в зал, где стоял длинный стол — такой на свадьбах обычно накрывают! По его периметру стояли стулья, как для гостей. В помещении бегала лишь одна юная кошка, которая раскладывала возле каждого места по набору посуды. Заметив вошедших, она вежливо кивнула и продолжила заниматься своими делами, будто никого здесь не было.

Ещё на входе в трапезную почувствовался целый букет запахов еды и напитков. Ожидания не подвели! Диковинно расписанные бирюзовые и голубые керамические тарелки не уступали в разнообразии различным мясным блюдам, поданным на них.

У Татьяны слюнки потекли, когда она уловила запах жареной говядины, вяленой рыбы и неизвестной, но очень аппетитно выглядящей птицы. Мясные блюда окружали угощения: гроздья винограда, арбузы, дыни, инжир. В широких горшках с рисунками, похожими на миниатюры с фресок, лежали орехи и пряное печенье. Высокие глиняные сосуды были закупорены пробками из травы, но даже через них, если подойти поближе, чувствовался запах молока, мёда и виноградного сока.

Татьяна несколько минут походила вокруг стола, принюхиваясь, будто это не обеденный стол, а какой-то музейный экспонат, к которому нельзя прикасаться. Современное искусство!

Маленькая жрица, что занималась расстановкой посуды, выбежала из зала, беззвучно закрыв за собой большую дверь. Криста заняла одно место в центре стола и взглядом указала на стул напротив.

— Присаживайся, — сказала она. — Бери что хочешь и сколько хочешь — ты наша гостья, тебе полагается всё лучшее и самое свежее.

— Ух-ты! Спасибо большое.

Татьяна нашла сосуд с виноградным соком и налила его в чашу. Конечно, не нужен был никакой аперитив — она была голодной, как собака. Татьяна порезала кусок говядины, положила себе в тарелку и посыпала специями из маленького сосуда с узким горлышком.

Немного утолив аппетит, Татьяна подняла взгляд на Кристу, которая уже успела съесть всю свою порцию и принялась вылизывать лапу, испачканную в соусе. Заметив, что Татьяна смотрит на неё, Криста неловко улыбнулась и потянулась за салфеткой.

— Ты спрашивала о наших легендах, в частности о той, которую вы разыгрывали в виде сценки перед детьми. — Криста сама вернулась к теме и порадовала Татьяну не меньше, чем кусок мяса.

— Да… — говорила она, дожёвывая еду. Конечно, Татьяна из воспитанной семьи, с детства помнила правило не есть с полным ртом, да и вообще «когда я ем, я что-то там». Джордж бы отлично продолжил.

— Мы не будем врать детям, — утвердительно промяукала Криста. — Всё, что вы показали — официальная история нашей планеты. Что касается противоречий… Я не уверена, что ты правильно трактовала их. Но от еды отвлекать тебя не буду, поэтому поясню сразу. Бастет — действительно единственная богиня, которой поклоняются все на Мемфисе, включая крыс и хорьков. Хотя крысы и хорьки делают это без особого энтузиазма. Поэтому нет в нашем храме представителей этих народов. Но мы рады принять любого из них.

«Звучит хорошо», — подумала Татьяна и кивнула в ответ.

— Есть у кош одно превосходство над другими народами.

Услышав эти слова, Татьяна заметно нахмурилась. Она уже закончила обед и просто лакала сок, чуть наклоняя к себе чашу. Криста продолжала:

— В городе Мэйн-Ленд, столице Кунских Земель, есть Теологический Институт на базе крупнейшего храма Бастет. Там учёные изучают знания, оставленные нам предками в виде тех же фресок внутри храма. Так уж случилось, я сама переехала оттуда, поэтому неплохо осведомлена в этом вопросе. Скажи, какие ты уже успела разглядеть? Какие именно сюжеты тебе показались противоречивыми?

— Да не сказать, что противоречивыми, — пожала плечами Татьяна. Она попыталась вспомнить фрески, которые видела в библиотеке, но как только перед глазами предстали образы тех картин, в висках резко закололо. Татьяна размяла шею и неуверенно пояснила: — Там были нарисованы фигуры с телами Иных и нормальными головами. А ещё маленькие существа, напоминающие что-то среднее между кош и животным…

При слове «животные» Татьяна икнула. Почему-то в животе начало болеть, и она взволновалась, как бы это не из-за переедания. Вроде, старалась скромно покушать…

— А, это, — легко отмахнулась Криста. — У этих фресок есть две трактовки, учёные так и не сошлись на том, которая из них верная. Согласно первой теории, она так и называется — Теория Эволюции, — согласно ей, все расы произошли от животных предков. Например, кош произошли от тех маленьких существ на фресках. Вторая теория, которую так же невозможно никак доказать, но о справедливости которой свидетельствует множество источников — Космическая Теория. Она говорит, что у Иных, как и у богов, есть общие древние предки. Они выслали их из далёкой и недоступной галактики миллионы лет назад. Причины не ясны. Предположительно, этой галактике должен был настать конец. Мы не знаем. Но после этого переселения последовало примерно то, что вы показали детям в спектакле.

Татьяна замерла и слушала рассказ Кристы с раскрытым ртом. От полученной информации болела голова, но это было что-то новенькое! Татьяна никогда не интересовалась историей и не задумывалась о том, откуда вообще взялась жизнь на планетах, но рассказ Кристы оказался неожиданно интересным и новаторским. И если раньше Татьяна, скорее, соглашалась с мнением Емельяна, что прошлое не важно, главное — будущее, то сейчас ей захотелось посетить и другие планеты, посмотреть на другие расы, узнать их мнение, как же всё-таки зародилась жизнь во вселенной.

— Ого! Здорово, — не смогла сдержать своих эмоций Татьяна. — Но всё-таки я не до конца понимаю, почему вдруг кош стали главным народом на Мемфисе? Из-за того, что Бастет победила в битве с другими богами? В этой истории как будто чего-то не хватает, какой-то важной детали…

— Бастет подарила всем кош по Девять Жизней.

Татьяна выронила из лапы чашу. Хорошо, что сок она уже весь вылакала.

— Это не то, о чём ты могла подумать, — пояснила Криста, широко улыбаясь. — Девять Жизней — не означает, что каждый кош способен получить девять смертельных ранений и выжить. Девять Жизней — это девять перерождений до того момента, как кош сможет попасть в загробный мир. Конечно, даже Иные не знают, какую по счёту жизнь проживает тот или другой кош. Поэтому мы так сильно их ценим. В народе даже ходит такая поговорка — проживи свою жизнь как последнюю. Жизнь даётся одна… девять раз. Но ценить её нужно в любом случае.

— А что на счёт Иных?

Криста задумалась. Татьяна уже собиралась исправить свою ошибку и уточнить вопрос, но Криста снова заговорила первая.

— У Иных продолжительность жизни длиннее нашей. Лет на сто. Иных мало, очень мало. И они не способны размножаться. Но это ты уже сама, должно быть, знаешь. На твоей планете же тоже есть они.

— Есть, но… Как получилось, что Иные могут читать чужие мысли? Слышать друг друга с разных концов планеты?

— Тс… — Криста приложила палец к кончику носа. — Давай лучше поговорим без лишних ушей.

«Лишних ушей?»

И тут Татьяна услышала, что из коридора доносятся тихие размеренные шаги. Точно, сейчас сюда придут остальные жрицы храма.

— Тарелку можешь не мыть, — добавила Криста, когда Татьяна поднялась. — Встретимся через час в твоих покоях. Пока отдохни, можешь прогуляться по храму. Может, ещё какие вопросы возникнут.

— А… да, спасибо.

Вопросов у Татьяны, конечно, хоть отбавляй, и возникновения новых она не хотела. Так что просто вернулась в комнату для гостей, которую ей выделили ранее.

Татьяна закрыла дверь в комнату и упала на кровать, широко раскинув лапы. Вернее, лапу.

«Почему Криста так секретничает?», — думала она. — «И почему решила встретиться позже, а не пошла вместе со мной? Не хочет привлекать внимание других жриц? Или хочет уточнить у старших, что именно она может мне рассказать?»

Последний вариант казался наиболее логичным. Криста не выглядела как кош, которая будет раскрывать запретную информацию в тайне от «своих». Скорее всего, она сама чего-то не знает. Или не знает, есть ли у неё разрешение. Обед у жриц занимает как раз около часа. Точно, всё сходится…

Татьяна лежала и смотрела в потолок. Постепенно сердцебиение успокаивалось, хаотичные мысли и эмоции устаканивались. В какой-то момент она и вовсе почувствовала себя по-настоящему счастливой — сейчас она находится в водовороте безумных событий, о которых ещё долго будет рассказывать родителям и друзьям с Сайберии, когда вернётся домой.

Сытая и довольная, она чуть было не уснула прямо в середине дня. Сломанная лапа больше не доставляла ей дискомфорт. Боль в зафиксированном положении не ощущалась, под гипсом не чесалось. Хорошо-то как!

Момент удовольствия испортил едва различимый шорох под кроватью. Татьяна так расслабилась, что не заметила чужое присутствие в комнате.

«Нет, мне кажется… может, это скарабей или очередной светлячок?» — пыталась успокоить себя она. — «Звучит как дыхание. Но что если это снизу дует?»

Крепкой хваткой вцепилась Татьяна единственной здоровой лапой в рюкзак. Глефы у неё больше не было, так что пришлось подумать — чем она сможет защититься в случае атаки?

«Не накручивай себя…» — подумала Татьяна, пока шарилась в собственном рюкзаке.

Ничего подходящего для самообороны не нашлось. Только…

В боковом кармане Татьяна нащупала перечницу, которую стащила с кухни родительского дома! Она и забыла, что прихватила её. Самый неожиданный и глупый предмет, который может оказаться эффективным оружием! Вот так удача.

Набравшись уверенности, Татьяна осторожно приподнялась. Своё дыхание она контролировала и движения старалась совершать расслабленные, естественные — будто просто недоело лежать и решила присесть. Вместе с этим она продолжала прислушиваться к звукам из-под кровати. Кто-то изо всех сил старался себя не выдать, поэтому дышал медленно и слабо. Тяжело оценить его габариты, даже объём лёгких.

«Надеюсь, это не хеме», — рассуждала Татьяна. — «Жрицы должны были выгнать их всех. Они же в курсе, кто находится на территории храма. Хотя… они не знали о появлении Эрика и Емельяна. Как они вообще видят всех? Благодаря Санни? Но он не участвовал в битве, не был ранен. Что изменилось после нападения, так это — разрушенный обелиск. Может, в этом дело?..»

Мысль интересная. Сейчас не стоит на ней останавливаться, но позже Татьяна ещё обязательно к ней вернётся. А пока нужно решить, что делать с этим неудачным подкроватным монстром. Может, с этого и начать? Сказать «Я знаю, что ты здесь, вылезай»? Всё-таки не любила она драться, переговоры — её метод.

— Хм… — проскулила Татьяна и как будто начала диалог сама с собой. — Интересно, чем сейчас занимаются жрицы храма? Криста обещала подойти, но что-то задерживается…

Сегодня Татьяна дважды убедилась, что актриса из неё, как из бабули оперная певица. Но почему-то ненавязчивое запугивание сработало на барабашку под кроватью. Дыхание его участилось, и теперь Татьяна хорошо слышала присутствие кого-то постороннего. И не чувствовала запаха.

«Нет, это точно хеме!»

Она поняла это слишком поздно. Хамелеон мгновенно выполз из-под кровати. Ударом длинного хвоста он налепил на дверь из сикомора какую-то смолу, а своим небольшим телом заблокировал Татьяне выход.

— Ты думала, я просто так отстану от тебя, девчонка?!

2

Хеме противно высунул язык и быстро спрятал его обратно. Треугольная морда показалась Татьяне знакомой.

— Да, ты не ослышалась, девчонка! — нагло выкрикнул он. — Я специально выследил тебя на этой планете, чтобы вернуть должок. Для этого я выбрал лучшее время и место — обелиск разрушен, жрицы заняты, твоего дружка здесь нет, ты безоружна! Никто тебе не поможет!

— Ты кто? — искренне поинтересовалась Татьяна, прищурившись.

— В смысле «кто»? Только не говори, что у тебя память, как у рыбки!

— Ну, сам же говоришь — «девчонка», — насмешливо передразнила она. — Память девичья.

— Ты, Татьяна Мясницкая, унизила меня перед моими сородичами. Из-за тебя я провалил свою миссию и опозорился перед Её Величеством Императрицей! Теперь для меня дело чести — победить тебя в равном бою.

Хеме сбросил на пол экзоскелет и сразу стал казаться в два раза меньше. Такой малыш собирается без оружия напасть? В прошлый раз его в экзоскелете победили! Хотя тогда Татьяна была вооружена глефой. И всё равно такой соперник вызывал только смех. Моська лает на слона!

Всеми силами стараясь сохранить спокойное выражение морды, Татьяна подняла перед собой лапы и показала открытые ладони.

— Значит, ты изменился с нашей предыдущей встречи, — рассудила она.

— Это ещё почему?

— Потому что в тот раз ты даже не пытался со мной разговаривать. Теперь говоришь и даже слушаешь. Это прогресс. Может, не будем собачиться? Просто присядем и поболтаем, решим всё мирно?

— Ты не понимаешь! Я чешуёй поклялся отомстить.

И с этими словами он запрыгнул на кровать, отпружинил лапами от матраса и полетел сверху на Татьяну, очевидно, пытаясь повалить на пол. Татьяна перекувырнулась в сторону и резко поднялась на лапы. Пространства в комнате не хватало, удариться о какой-нибудь предмет мебели легче лёгкого, да даже одному здесь едва можно развернуться, куда уж двоим!

«Может, использовать его экзоскелет… только как?»

Татьяна не успевала соображать. Следующий удар прилетел снизу. Она ловко схватила чейшуйчатый кулак своей мягкой лапой и отвела в сторону, а когда прилетел второй, Татьяна остановила его согнутым коленом. Тут же в неё полетела третья атака — хвостом. И так как второй кулак Татьяны был обездвижен гипсом, отбить хвост хеме она уже не смогла, как и удержать баланс на одной ноге. Удар пришёлся ей в живот и повалил на пол.

— И говоришь, это «равный бой»? — прорычала Татьяна, когда её голова чуть не налетела на деревянный угол кровати. — Да у тебя аж три лапы, а у меня одна!

«И что это вообще за клятва чешуёй? Он сам-то хоть понимает, о чём речь? Зря я ему перцем в глаз не прыснула!»

Перечницу Татьяна нашла на кровати. Только подняться не успела — хеме оттолкнул её назад ударом ноги в плечо.

— Это реванш! — визжал он. — Тогда ты была сильнее меня, тогда ты со мной не церемонилась, девчонка!

— Чего? Я-то как раз и настаивала, чтоб всё решить мирным путём. Произошло недопонимание. Давай поговорим, всё обсудим.

Он на секунду поколебался, затем расправил гребень на шее, нахмурился и грозно отчеканил:

— Нет.

И в этот момент дверь в комнату распахнулась, застав врасплох не только хеме, но и Татьяну — она не слышала никаких шагов со стороны коридора, а смола, которую тот прикрепил к двери, казалось, должна была задержать входящих.

Первая мысль — к хеме прибыло подкрепление. Татьяна сгруппировалась, чтобы удар не прошёлся по её гипсу, поэтому не сразу заметила, кто здесь. Только кошачий запах выдал её знакомую жрицу, Кристу.

Татьяна высунула морду из-под лап и увидела следующую картину: хамелеон стоял в напряжённой позе, обездвиженный, будто заморожен зарядом глефы, хотя на теле его не было никаких следов внешнего воздействия. Криста же стояла в дверном проходе и недовольно виляла хвостом, выставив вперёд одну лапу и вцепившись когтями в воздух, словно в плоть.

Татьяна поморгала пару секунд, пытаясь понять, что происходит. Она поняла, только когда обратила внимание на их тени. Тень Кристы находилась на полу чуть дальше, чем сама Криста, как будто отделилась от неё. Этот тёмный кошачий силуэт будто схватил тень хамелеона за горло и держал, крепко впившись в чешую. Тень хеме не двигалась, а сам он тщетно пытался сопротивляться — морда его выражала отчаянную ненависть, в глазах пылал огонь, но тело не двигалось. Татьяна, не отводя взгляд от недавнего врага, поднялась и вооружилась перечницей — на всякий случай.

— Вы… за это… поплатитесь… — тяжело проговорил хеме.

— Только после тебя, — строго пояснила Криста. — Говори, у тебя есть сообщники? Кто-то ещё проник в храм?

— Недооце… ниваете меня… мою силу…

— Я думаю, — продолжила за него Татьяна, — он один. Пришёл за мной, лично отомстить за старую обиду. Хотя я и не обижала его…

— Верю. Ты-то и мухи не обидишь, не то что этот, с длинным языком… — Криста сильнее вцепилась когтями в воздух и отвела лапу в сторону.

Следом за её движением зашагала тень. Невидимая сила тащила хеме на выход, как щенка за шкирку.

— Что с ним теперь будет?.. — беспокойно спросила Татьяна.

— То же, что и с его товарищами, которых ранили в бою за обелиск. Я передам его Совету, а те уже решат. За мои годы жизни в храме это… первый такой случай. Поэтому точно сказать не могу, какое будет наказание. Скорее всего, жрицы займутся их перевоспитанием. Либо сдадут в кошачью тюрьму.

— Вот как…

— Могу я попросить тебя подождать минутку? — спросила Криста.

— Да, конечно.

Татьяна села на край кровати и принялась спокойно ждать. Ничегонеделание давалось ей всё сложнее и сложнее, в первую очередь из-за постоянно чешущегося гипса. Но почему-то стыдно было ёрзать и кривляться перед Кристой, которая своим характером напоминала строгую учительницу.

Вдруг из-под двери, как пролитое молоко, «вытекла» тёмная тень. Приняв форму кошки, тень остановилась прямо под задними лапами Кристы. Уже через мгновение сложно было представить, как тень отделяется от хозяйки и живёт своей жизнью — всё вернулось в нормальное состояние, будто ничего и не произошло.

— Я уже вижу твоё удивление, — промурчала Криста и прикрыла за своей тенью дверь, как слуга за хозяином.

— Сколько гощу на Мемфисе, но всё равно не перестаю удивляться!

— Я могу тебя научить этой технике. Правда, чтобы научиться отправлять тень так далеко, понадобятся годы тренировок. Однако базовые навыки ты способна освоить. Они особенно полезны в бою, когда не хочешь ранить оппонента.

Татьяна завиляла хвостом и чуть не подскочила от радости.

— Правда? Я этого и хочу!

— Только тебе придётся запастись терпением. Но сейчас не об этом. Ты же спрашивала про обелиск.

— Да, верно.

— Я хотела уточнить, можно ли мне рассказывать тебе подробности. Сёстры дали добро.

Если бы не сломанная лапа, Татьяна бы сорвалась с места и обняла Кристу — настолько в этот момент обрадовалась полученной новости. За раз, считай, выполнила оба своих задания! Кто знает, сколько бы она бродила вокруг да около, если бы не Криста. Но Татьяна решила сдержать свои эмоции и, спокойно кивнув, продолжила слушать.

— Возможно, ты уже сама догадалась, в чём заключалась сила обелиска. Ведь после его уничтожения мы уже не можем контролировать всё, что происходит в стенах храма и за его пределами.

— Да, я заметила, когда жрицы не предсказали появление Эрика и Емельяна.

— Дело в том, что обелиск — это своего рода передатчик. У Иных есть способность чувствовать друг друга на расстоянии и читать мысли, но она не столь мощна без подобных усилений. Именно поэтому Иные служат в Храмах Бастет и делятся со жрицами своей силой.

— Так это что-то типа вышек сотовой связи? — уточнила Татьяна.

— Да, вроде того. Без этой вышки у нас нет связи с остальными храмами, а значит мы не можем защищать планету, как раньше.

— И обелиск никак нельзя восстановить?

— Мы сейчас работаем над этим, но…

Взгляд Кристы потускнел.

— …ещё никому ни разу не пришло в голову вот так взять и разрушить обелиск. Они спустились в храм сверху — нашли уязвимое место. Я постоянно думаю, как можно было бы это предотвратить…

— Именно поэтому на Мемфисе так слабо развита космическая программа? Кош не запускают ракеты и не исследуют ближайшие планеты, потому что…

«Жрицы храмов Бастет боятся потерять контроль над планетой…»

Татьяна не закончила фразу. Её испугало, как резко Криста начала вилять хвостом и как сильно расширились её зрачки — на языке кош это, казалось, означало недовольство.

— Тут всё не так просто, — отрезала Криста. — Но, в общем и целом, это правда. Мы хотим сохранить безопасность на Мемфисе, а теперь она под угрозой…

«Я всё время думала, — продолжила рассуждать Татьяна, — что мы — союзники. Жрицы Бастет так же хотят мира на Мемфисе и уж точно не хотят, чтобы какие-то хамелеоны с другой планеты вот так бесцеремонно нападали на местных жителей. Но я никогда не смотрела на ситуацию с другой стороны. Что если без всех обелисков и храмов Иные и их близнецы чувствовали бы себя лучше? Может, мы не понимаем истинных намерений Дианы, ведь она — Иная? Её методы неправильные, это я знаю наверняка. Но ведь и с методами Джорджа я порой бываю не согласна. А ведь они брат и сестра…»

Татьяна очень хотела высказать эти мысли вслух, но не нашла в себе смелости. Уж если высказываться кому-то, то не Кристе.

— Можно тогда я задам ещё один вопрос по поводу обелиска? — осторожно спросила Татьяна.

Криста кивнула.

— Спрашивай, что угодно.

— На нём были некие письмена. Сохранились ли они где-то, может, в виде копии или фотографии?

— Ах, иероглифы. К сожалению, придётся подождать, пока восстановят сам обелиск. В целях безопасности.

— И когда его восстановят?

— В течение недели.

Неделя. Примерно столько Татьяне придётся в гипсе ходить, а соответственно столько времени она проведёт в стенах храма.

— Почему тебя это так интересует? — вдруг прервала её мысли Криста. — Я слышала варианты перевода, это лишь древний стих, полный метафор.

— Символы, которыми он записан, похожи на те, что мы с моим братом использовали для шифра.

Татьяна достала из рюкзака тетрадь на кольцах, куда она вставила все полученные от Евгения письма. Криста посмотрела на них и покачала головой.

— Действительно, что-то схожее есть. Но в целом символы отличаются.

— Я думаю, там может быть другой способ прочтения. Например, закрыть одну строчку. Или прочесть в зеркальном отражении. Что-нибудь…

— Как ребусы в детских книжках, — догадалась Криста.

— Именно!

— Кстати, о детях…

Дальше последовало две новости — хорошая и плохая. Хорошая новость в том, что обучение технике управления тенью начнётся с завтрашнего дня. Плохая в том, что большинство боевых жриц либо ранены, либо заняты разными важными делами, поэтому храм не может предоставить для Татьяны отдельную программу обучения. Так что эту неделю ей придётся провести в компании котят, которых она недавно развлекала в костюме Богини Бастет. Без которого, конечно, её не узнали — ну или дети умело притворились, что удивлены её появлению в классе.

Когда-то в младшей школе, на Сайберии, с Татьяной учился один йоркширский терьер, которого два раза оставляли на второй год. Никто не замечал, что он отличается от одноклассников в силу маленькой комплекции. Но вот сам йорк ни с кем не общался и часто говорил, что чувствует себя «не в своей миске». Вот и Татьяна почувствовала нечто подобное, едва зашла в зал.

К счастью, ей не пришлось сидеть за партой, которая упирается ей в колени. Там, где проходило обучение, вообще не было столов и стульев. Зато полукругом были разложены небольшие лежанки. На каждой из них устроились котята, а единственную свободную заняла Татьяна. И хотя котята устроились вполне себе комфортно, никто из них не позволял себе спать, пока наставница — пожилая жрица по имени Люси — рассказывала вводную лекцию.

— Источник нашей силы — солнце и огонь. Только от света может появиться тень. И чем ярче будет огонь, тем больше вы сможете получить от него…

«Теперь понятно, — вспоминала Татьяна, — почему в том зале было так много жаровен и везде горел огонь, а в самом храме так много факелов и каминов. Получается, боевые жрицы во время битвы использовали технику теней? Именно поэтому их удары становились в два раза сильнее — они сражались не только своим телом, но и своей тенью. А я этого даже не заметила…»

— …Прежде чем черпать силу из огня, вы должны научиться чувствовать себя в моменте и полностью контролировать себя, каждую клетку своего тела. Попробуйте расслабиться и слушать мой голос.

Мяуканье старой Люси ласкало слух, но вот расслабиться на лежанке, на которой у Татьяны умещалась только пятая точка, всё никак не получалось. Неужели впервые в жизни Татьяна будет отстающей ученицей?

Она не почувствовала контроль над каждой клеткой своего тела, только лишь старческий запашок от Люси, стоявшей рядом с ней.

— Это сложно, понимаю. Не переживай.

Но её слова не взбодрили и никак не помогли.

Когда урок закончился, а детей увели на другие занятия, жрица обратилась к Татьяне:

— Практикуй медитации в свободное время. У тебя ещё есть целая неделя, чтобы освоить нашу технику.

— Скажите… — Между делом Татьяна решила задать вопрос, который беспокоил всё это время. — Вы же не обучаете своей технике кого попало? Почему же мне так легко дозволили прикоснуться к вашим тайнам?

На этот вопрос старая Люси лишь загадочно улыбнулась.

— Ответ ты узнаешь через неделю, — ответила она. — А пока — сосредоточься на тренировке.

Интересно, связано ли это как-то с посланием Евгения? Или с восстановлением обелиска? Или обелиск связан с посланием? В этом вопросе как будто не хватало какой-то маленькой детали. Но мудрая жрица права — нечего беспокоиться о том, что рано или поздно узнаешь. Нужно сосредоточиться на деле и жить настоящим.

И если не беспокоиться по поводу последней загадки у Татьяны кое-как получалось, то кое-что никак не давало покоя.

Как там Джордж и его квалификация? Как там крысы? Узнать бы хоть какие-то новости, но в храме даже телевизора не было! А вот, может, Интернет бы заменил жрицам все эти магические обелиски и прочие древние штуковины. Не могли просто провести его к храму?

Наверное, не могли. Нужно принять текущие обстоятельства — всё равно ничего уже не изменишь. Лапа сломана, с такой раной Татьяна будет только мешать. Поэтому лучше остаться здесь и продолжить учиться.

Учиться не столько боевой технике, сколько терпению.