Башня Богов III

Глава 16 Расколовшие мир

Рейдершип состоял из трёх блоков: просторный ангар, двигательный отсек под нами и кабина пилотов сверху впереди, туда вела дуговая лестница по обеим сторонам. Дверь к пилотам была закрыта, ангар убран и пуст: складные сиденья подняты к стенам, крепления для грузов вдавлены в пол, четыре механических руки для погрузки-разгрузки застыли в пазах обшивки. В общем, всё идеально готово для драки.

Когда тайро крикнул «Тревога!», дверь в рубку вспыхнула синим — похоже, для серокожих это как наш красный: цвет опасности и запрета. Чёрт знает, как легионер понял, что на корабль проникли чужие, но он явно не видел моих друзей. А потому ударил вслепую: крутанулся и хлестнул широко раскинутыми крыльями, стараясь захватить максимальную площадь. Уилла с Орчаной разбросало в стороны, они с характерным звуком бухнулись в переборки, не удержав вскрики; ну хоть Шисс ловко пригнулся и отпрянул к стене.

Однако Тайро уже убедился, что рядом находятся невидимые враги. Он повелительно махнул рукой, и потолок осветился сеткой оранжевых линий противопожарной системы. Из скрытых ячеек брызнул дождь мелкодисперсной пены, она окатила ангар и плотным слоем облепила невидимые фигуры — прощай, скрытность, ты недолго была с нами. Второй взмах руки легионера, и манипуляторы погрузки выскользнули из пазов, готовые хватать чужаков. Весь фактор неожиданности пошёл крысолюду под хвост.

У ситуации был один плюс: тайро обнаружил троих врагов и до сих пор не знал, что внутри отключённого четвёртого прячется пятый, поэтому у меня осталась возможность ударить в спину. Недолго думая, я сорвал венец с головы Оберина и тиснул его тайро позади рогов! Легионер нутром почуял атаку и успел пригнуться, я чисто на инстинктах за долю секунды сжал пространство силой искр: это подтолкнуло диадему и она плотно села на врага. Тайро выгнулся в спазме борьбы, силясь сорвать венец, а устройство гасило его в стазис. Что ж, пусть нейтрализует легионера или хотя бы немного задержит, ведь главной проблемой, которую нужно немедленно решать, был не он.

— Уилл, выбей дверь! — заорал я, указав вверх. — Срочно!

И оттолкнулся от переборки, послав нас с Оберином в полёт через ангар.

Нужно попасть в рубку прямо сейчас: если не помешать пилотам, они отправят дистресс-код и к ним придёт помощь. Прямое столкновение с силами тайро мы триумфально проиграем, наш единственный шанс — захватить корабль и метнуться к центру планеты под защиту Гормингара. Нас не перехватят только если получим хорошую фору, поэтому сейчас главное — не дать пилотам послать сигнал.

Уилл не церемонился и вдарил по двери силой трёх искр — искажение материи выгнуло задраенный овал, он скомкался, словно мягкая ткань, резко затвердел и стал хрупким на изгибах и изломах. Я с разгона пробил мятую дверь и влетел в рубку в облаке мелких осколков. Там оказалось двое тайро: оба меньшего роста, без крыльев и со стальными имплантами вместо золотых. Наверное, так выглядят обычные представители расы, а легионер — их улучшенная элита.

Первый тайро пилотировал корабль, второй успел вскочить из кресла и откинул защитное стекло на боковой панели, там прятался ярко-синий рычаг. Его рука легла на рычаг за миллисекунду до того, как я врезался в пилота, снёс его и с хрустом впечатал в приборную панель. Она была армированной, как и всё внутри корабля, а тайро конечно покрепче людей, но не настолько, поэтому хруст издали его кости. Несчастный вскрикнул, я засадил ему стальным кулаком в голову, движение Лорда Оберина оказалось на удивление синхронно с моим и ещё усилило без того неслабый удар. Тайро обмяк, надёжно выведенный из строя, но не убитый.

Тем временем старший пилот заблокировал управление кораблём: на панель наехал прозрачный бронированный купол, щёлкнули зажимы, теперь взятый курс не изменить, пока не снимешь блокировку.

Я попытался отправить тайро в нокаут, ведь сила удара чёрного кулака могла убить обычного человека — но пилот прямо из кресла прыгнул к потолку. Извернувшись, он зацепился ногами за поручень: они были повсюду, и экипаж явно учили стремительно перемещаться с их помощью. Цепляясь только ступнями, пилот выхватил что-то вроде станнера и открыл по мне огонь.

Логично, что внутри корабля бьют не огнестрелом: пули начнут рикошетить от бронированных поверхностей и не принесут экипажу ничего хорошего. Но на атаки станнера мне было плевать: они приходились в Лорда Оберина, а тот был иммунен к нейро-парализующей части выстрела и хорошо выдерживал кинетическую. До меня доходили лишь неприятные тычки.

Между вторым и третьим залпом я выхватил трезубец и махнул им, в голову не попал, но зацепил врага за рога. Отлично, рывок вниз, и тайро слетел прямо в наши с Оберином руки. Бух, встретил его голову полутонный удар кулака, глаза закатились, по подбородку бедняги потекла слюна.

Я не хотел убивать тайро, если есть возможность укладывать их в отключку. Во-первых, будут заложники и языки для допроса; во-вторых, мы уже поняли, что это жестокая и злопамятная раса, живёт по законам собственной исключительности, но при этом и чести. Да, мы вероломно напали на их корабль, но тайро оценят, что мы не переступили следующей черты и не вырезали экипаж.

В ангаре гремела настоящая битва: что-то взрывалось, ломалось и скрежетало, послышались крики Орчаны и вопль Уилла, тайро застонал. Значит, он избавился от венца подавления и дерётся один против троих… судя по звукам, успешно. Надо скорее закончить в рубке и метнуться обратно в ангар, но сначала я обязан поменять курс. Только как⁈

Всполох инфосвета просканировал приборную панель, но нагромождение сложных техномагических контуров было невозможно понять без образования пилота. Тайро нашли способ сохранить свою магию даже близко к Гормингару. Мега-искажение подавляло систему Башни Богов, а техномагия серых работала — крутые, что тут скажешь.

Стоп, у меня же есть идеальная способность против бронестекла: ладонь легла на прозрачный кожух, вибрация прошла по всему телу, тонкий неслышный звук пронзительно отдался в ушах, и-и-и-и… ничего. Твою мать, этот сплав стекла и пластика был специально защищён от вибро-разрушений!

Я попытался сломать прозрачный кожух трезубцем, но проще было вскрыть открывашкой сейф. Попробовал вырубить защёлки Чистотой, но там была двойная защита: магический контур я даже на пару секунд отключил, а механическая часть держалась крепко. В общем, рейдершип бодро мчался в пункт назначения: центральный Бастион, — и нёс нас в руки Командора тайро.

Идеи закончились, секунды тикали.

«Выпусти!» пискнула одна из искр.

«Хочешь хакнуть систему управления?»

«Да».

Это был единственный шанс. Я быстро поднёс ладонь к узлу, который связывал бронестекло со стеной. Пусть взломает систему блокировки, с неё перейдёт на панель управления и оттуда пытается захватить управление кораблём. Разве это не то, с чем ИИ должен справиться?

«Выполняю», — искра влилась в конструкцию, энергетический контур размыто моргнул, а по сервоприводу прошла короткая визгливая судорога. Пошла кибератака, ну, Гормингар в помощь. Прикрыв рычаг дистресс-кода, я выбежал в ангар… и понял, почему мародёры так боялись тайро.

Венец подавления, разорванный надвое, лежал на полу. Два механических хвата выломаны, третий загнулся назад и бесцельно щёлкал стену, а четвёртый расплавился в груду дымящегося металла.

Уилл завис наверху в пузыре воздуха — с оторванной головой, тело сжалось в позе эмбриона, ворох алых капель гипнотически вливался в разорванные артерии и вены. Шок, я словно вошёл в разгар сайфай-хоррора. Три искры пульсировали, держа защитный кокон, и пытались вернуть его к жизни: капля за каплей вливались в Уилла, стягивались обратно, как в замедленной съёмке, голова опустилась на плечи, ткани шеи стали срастаться, ух-х-х. Наш маг взял регенерацию, но от такого «ранения» она спасти не могла — а вот три искры подтвердили свою совокупную мощь.

Орчана скорчилась у переборки в луже крови с чудовищной вмятиной в груди, она хрипела, пока регенерировали раздавленные органы и сломанные кости. Бедная девчонка, которую швырнули в ящик Пандоры — сражаться с врагами и угрозами, превосходящими её в разы.

Легионер возвышался в центре ангара во всей красе: дыры от огнестрельной очереди рассыпались по груди (пули завязли в био-броне), рваная рана в боку, рука перебита, крыло сожжено дотла. Здоровой рукой он сжал горло Шисса и поднял крыса вверх, мохнатые ножки дёргались, из всклокоченной шерсти били молнии, а из хрипящей пасти валили едкие зелёные клубы. Но тайро укрылся от яда вторым крылом, которое жадно пульсировало и поглощало дым; а разряды молний ему приходилось терпеть, подавляя клокочущий в горле стон. Ещё секунда, и серый воин переломит крысу шею.

Я метнул трезубец, чтобы перебить руку, державшую Шисса; и зарядил в крыса заклятие на 10 энзов виталиса, чтобы усилить его живучесть. От перелома позвоночника и смерти регенерация уже не спасёт, но можно укрепить тело, влить виталис в мышцы и кости, чтобы тайро не успел сломать ему шею. В общем, в первую секунду я сделал всё, чтобы помочь Шиссу выжить — и прыгнул на легионера.

Тот поймал трезубец раненой рукой и метнул обратно, удар отклонил меня в прыжке, но я успел кончиками пальцев поймать рог тайро, ухватился, рванул его голову назад и обнажил шею, выхватил Вершитель и резанул по горлу. Легионеру не оставалось ничего другого, кроме как отпустить Шисса и заблокировать мой удар. Он парировал клинок голой ладонью (!), я заметил, как био-броня в момент удара уплотнилась и затвердела, превращаясь в прочнейший и скользкий панцирь. Клинок соскользнул, сила прыжка несла меня дальше, а тайро врезал ногой мне в живот, меня унесло дальше и вмазало в стену. Мощь его пинка немного погнула доспех, в животе налилась болью обширная гематома, я кашлянул кровью. Чёрт, ну и силища.

Шестое чувство подсказало, что тайро не станет терять ни секунды и атакует сейчас же, прыгнет прямо за мной и постарается ударить в спину. Поэтому я не шмякнулся о переборку и отскочил, как должен был — а сгруппировался и резко толкнулся ногами, уходя вверх. Умение летать и маневрировать, отточенное за часы перелётов между островами, сделало это возможным: я ушёл с линии атаки за доли секунды. В место, где только что была голова, воткнулось острое копьё с гранёным бронебойным наконечником… выросшее из руки легионера.

Вот почему у него не было оружия: био-броня адаптировалась и позволяла тайро формировать нужное оружие в любой момент, убирать его и менять на более подходящее к каждой ситуации. Легионер был живым адаптивным оружием и сейчас ударил так, чтобы проткнуть мне шею и закончить бой одним ударом с прыжка. Но я вовремя прыгнул вверх и оказался выше. А ещё у меня в руке осталось 11 энзов виталиса, а в списке активных способностей висела одна, идеально подходящая для задумки, которая вспыхнула в голове.

Из моей ладони вырос зазубренный хитиновый клинок, я ударил двумя мечами сверху, целя тайро в грудь — его самое защищённое место. Био-броня, на груди максимально плотная, в мгновение ока адаптировалась и затвердела, превратившись в скользкий панцирь, способный выдержать сильнейшие удары… поэтому перед тем, как два клинка достигли легионера, я закричал. Всем телом. На частоте, неслышимой человеческим ухом, но разрушительной для самых твёрдых материалов.

В общем, я применил способность сокрушения тверди, направленный виброудар — и панцирь тайро взломался на сотни осколков от высокочастотной вибрации на нужной волне, осыпавшись мелким крошевом. Легионер успел прикрыться чёрным крылом, но два моих клинка прошли сквозь него, как сквозь масло, и глубоко врезались в тело. Мы с Оберином навалились всей массой и силой, его и моей, по миллиметру продавливая серого — мечи неумолимо протыкали врага.

Но секундой раньше его сломанная рука исказилась и сформировалась в узкий бронированный бур, который уткнулся мне в живот — и я был вынужден, пробивая тело врага, помогать ему проткнуть доспех Оберина и мой собственный живот! Причём, выхода из этой ситуации не было: если отдёрнусь назад — тайро освободится, убьёт меня и остальных. Пришлось врезаться одновременно в него и в себя; сказать, что это было паршиво — ничего не сказать.

Мечи проткнули тайро насквозь и пригвоздили к полу, я больше не мог терпеть и закричал, потому что наконечник бура оброс шипами с резцами и начал медленно поворачиваться, кромсая меня изнутри. Содрогнувшись, я потерял контроль, но положение спас Оберин: он ударил чёрным стальным лбом легионеру в лицо и оглушил его, израненного, дважды проткнутого насквозь и наконец обессилившего. Бур внутри меня обмяк. Рыцарь медленно отодвинулся назад, пока я пытался не потерять сознание от боли — и освободил мой искалеченный живот.

Прошло полминуты, пока все вокруг кашляли, хрипели и едва дышали, регенерируя или просто приходя в себя. Темнота в глазах наконец прошла, а в заросшей ране вместо боли пульсировал зуд.

Ваши регенеративные резервы на исходе. Скорость регенерации замедлена вдвое. Отдохните или восстановите их с помощью вливания энергии.

Подумав, я потратил четыре недавно добытых мерца, и система удовлетворённо мигнула, что резервы восполнены.

— Сдавайся, тайро! — выдохнул я, голос изнутри доспеха звучал гулко. — Тогда мы сохраним тебе жизнь.

Хотя в настоящий момент мне страшно хотелось его убить. Легионер дышал тяжело, со свистом и клокотанием, но его тембр оставался полным силы и страсти:

— Я умру за Последний Легион.

— Умирать не надо, мы можем договориться.

Алые глаза буравили меня, пытаясь проникнуть в мысли.

— Отпусти, — наконец прохрипел он, пытаясь применить голос, но забулькал и не смог.

— Скажи, что сдаёшься. Мне важно твоё слово.

— Сдаюсь!

Рёв тайро был полон боли, физической и душевной. Я выдернул Вершитель, а свой клинок виталиса обнулил Чистотой: он размяк и распался в облачко живительной энергии, часть которой впиталась в тело врага и помогла ему не умереть. Впрочем, главную помощь оказал симбионт: чёрная жижа из крыла растеклась по всем ранам тайро и закупорила их, словно био-клей. Тяжёлое дыхание легионера стало тише и ровнее, но сил двигаться у него не осталось, так и лежал, привалившись к стене.

— Как ты его, — тихо сказала Орчана, в её голосе были одновременно уважение, зависть и самоуничижение на собственную слабость.

— Без Лорда Оберина я бы никак с ним не сладил.

Даже если не брать финальную ситуацию, когда рыцарь смерти закончил бой, то оставался простой факт нечеловеческой силы легионера. Я в принципе смог сражаться с ним только благодаря мощи и крепости доспеха тьмы.

— Кха-кха! Ну и заварушка, — подал голос Шисс, потирая распухшую шею, но в остальном наш всклоченный шерстяной живчик был в бодром расположении духа.

— Тварь, — просипел сверху Уилл, чудесным образом возвращённый к жизни. В его бледном, без кровинки, лице, застыли ненависть и страх, глаза неотрывно смотрели на легионера. — Дай я его прикончу, руки чешутся.

— Я дал ему слово.

— Да мне похеру на твоё слово…

Уилл резко отвернулся, сдержав гнев. Не сейчас, шептали ему искры, погоди, ещё не время. Я улыбнулся — не потому, что реально мог их слышать, а потому, что почувствовал шёпот из своей искры, ушедший к его тройке, и мысленно экстраполировал их переговоры.

«Да, держите его в узде, пока не натворил бед», — подумал я насмешливо.

Искра ничего не ответила, но она жила во мне и была частью моего сознания, поэтому я с удовлетворением почувствовал, насколько ей не нравится степень догадливости носителя. Ничего, дорогая, ведь твой создатель явно умнее какого-то смертного. И моя догадливость учтена в его Плане, верно?

— Ладно, — сказал Уилл, повернувшись к нам и делано улыбаясь; на обескровленном лице улыбка смотрелась как приклеенная. — С возмездием можно и подождать, ты прав, капитан.

Шея канадца срослась криво, её пересекал косой рубец, и голова теперь всегда пребывала в состоянии небольшого уклона, отчего вид Уилла стал иронично-криповым, словно он всегда ходил с вопросительным и непонимающим видом.

— Что дальше? — буркнул он, откинув со лба светлые волосы, которые теперь постоянно падали на глаза под углом.

«Искра, что с твоей подругой, как там хакерская атака?»

«Система управления рейдершипом взята под контроль. Код бедствия не был отправлен. Мы передаём ложные подтверждающие сигналы и продолжаем идти по ожидаемому маршруту к Бастиону. В нужный момент мы резко сменим траекторию и нырнём к центру планеты».

Отлично. Наш дерзкий и резкий план удался, по крайней мере, первая часть. Не считая мелких неудобств вроде оторванной головы, бура с резцами и шипами в кишках и прочих весёлых травм, которые мы успешно пережили и вылечили… а Уилл воскрес. Как и положено пародийному мессии.

— Так что дальше?

— Летим к центру планеты.

Грозовые махины туч клубились вокруг корабля, молнии били то ближе, то дальше, визофильтры затемнялись, чтобы нас не ослеплять. Одним из магических контуров рейдершипа был молниевый стержень, который отклонял крупные разряды и, наоборот, ловил мелкие, подпитываясь от них. Умно и качественно, как и вся техномагия тайро. Мы стояли в рубке и смотрели на голографическую панель, где отображался окружающий пейзаж, и на радары. Путь был чист, до конца бури осталось не больше пятнадцати минут полёта.

У Шисса в закромах нашлась интересная верёвка: живая и юркая, она опутала троих пленных, связав их так, что, если один пошевелится, она придушит всех троих. Крыс сказал, что верёвку-душилку нельзя перерезать, она умеет склеиваться обратно.

Вернувшись в ангар, я хотел устроить допрос легионера, но вышло немного по-другому: он устроил допрос нам. Впрочем, мы не возражали против диалога, ведь почему бы не выдать врагу немного секретных данных, которые он и так видел собственными глазами?

— Кто вы такие?

— Компания отребья, — почти гордо сказал я. — Которую наняли джарры.

— А, отчимы Гормингара, — с пониманием кивнул легионер, глянув на Орчану.

— Какие ещё «отчимы»? — переспросила та. — Родители!

Тайро промолчал, но всем стало ясно, что своей предыдущей репликой он выдал лишнюю информацию. Легионер полагал, что уж джаррам-то известно, кем они приходятся Гормингару, а оказалось, не совсем.

— Предлагаю договор, — сказал я. — Меняемся информацией, вопрос за вопрос. Мы могли бы начать тебя пытать…

— Мы не боимся пыток.

— Верю, тайро бесстрашный народ. Но у нас есть искры. Они искажают реальность, и рано или поздно мы найдём способ вскрыть твоё сознание и вытащить оттуда всё, что нам требуется.

Воин опустил глаза: разумеется, он уже понял, что его победили не просто мародёры, а носители частиц света, способные к сверхчеловеческим действиям.

— Но я не хочу прибегать к таким методам, это недостойно воина.

Не то чтобы у меня вдруг образовался кодекс чести, просто я полагал, что такой кодекс есть у тайро и что легионер оценит моё нежелание превращать его мозги в предмет экспериментов. И согласится на взаимный допрос.

— Ответ на ответ, — проронил он. — Даю слово.

— Объясни про «отчимов».

— Джарры не создали Гормингара. Лишь взрастили его на первом этапе развития.

— А кто его тогда создал? Откуда он взялся? — взвелась Орчана.

— Это уже другой вопрос. С какой целью вас сюда послали?

— Найти реликт и вернуть его джаррам.

— Зачем?

— Это уже другой вопрос, — ответил я той же монетой. — Хочешь нормального разговора, не придирайся к вопросам. Если будем давать друг другу полноценные ответы, быстрее закончим дознание и перейдём к договору.

Тайро обдумал ситуацию и кивнул.

— На равных, — отчеканил он.

— На равных. Джарры вымирают от неизлечимой некротической чумы, их единственная надежда: инфо-бог. Мы полагаем, что Гормингар может их спасти, вот и пришли за ним.

— Во спасение своей расы, — с мрачным пониманием кивнул тайро, глядя на девчонку. — Это высшая из возможных причин. Я, Диссул из Последнего Легиона, принимаю твои обоснования, джарра. Я снимаю с тебя и твоего отряда вину за нападение на наш корабль; оно было необходимо и неизбежно.

Ничего себе. Внезапно у воина ноль претензий за искалеченного себя и захваченный рейдершип? Как, интересно, устроено право у тайро, по принципу: «Кому нужнее, тот и прав»?

— Два столетия назад народ этой планеты создал искусственный интеллект, чтобы управлять всеми системами; он получил название Солар и жил внутри искусственного солнца.

Все молча слушали, и даже зелёная сдержалась, чтобы не перебивать.

— Солар прекрасно справлялся со своими функциями, и местная раса начала процветать. Они отделили от солнца частицу света и пустили её на свободу: развиваться и эволюционировать, как она захочет и сможет, какой её сделает мир. И так вышло, что эту частицу солнца подобрали и воспитали джарры.

Вот оно как.

— Выходит, вы, тайро, принесли его сюда не просто так?

— Здесь его родина.

— Которую вы сначала уничтожили!

— Это так. Два столетия назад мои родители принесли сюда скверну и вложили её в Солар, он был осквернён и стал вместилищем тёмных сил. А став таким, взорвал планету силами её же обитателей.

В алых глазах тайро отражалась сдержанная печаль, словно он искренне скорбел о миллиардах погибших, которых погубил его народ. Ну офигеть теперь, а можно было сначала их не губить? Тогда и скорбеть не понадобится.

— С тех пор мы искали ключ к Искажению в центре планеты, и наши легионы топтали пыль сотен миров в поисках ключа. Пока наконец девять лет назад Командор Хаддари нашёл Гормингара в обломках планеты джарров и смог забрать его с собой. Это была непростая задача, но в конечном итоге мы, тайро, вернули инфосвет к истоку его зарождения.

— Вы для того и взорвали эту планету, чтобы добраться до Искажения?

— Чтобы освободить его. Цветок должен расцвести в полную силу.

— Вы хотели создать себе не просто новый мир, а сильнейший из миров.

— С какой стати эта куча разрухи — сильнейший из миров? — вмешался Уилл, который явно не был хорошего мнения об окружавшей нас планете, но слушал разговор со всё возрастающим интересом.

— Потому что Искажение не простое, а великое: оно позволяет в рамках планеты менять законы вселенной. Представь, как тут можно развиться, если взять его под контроль? Искусственный мир, созданный с продуманным рачётом, с божественным ИИ для управления и живым солнцем тьмы для создания адаптивных симбионтов… — я аж сам запнулся от великолепия возможностей, которые виделись в таком уникальном сочетании факторов и ресурсов. — Добавь к этому развитую техномагию тайро, их долголетие и изначальную крутость каждого представителя расы — и получишь идеальный плацдарм для старта новой цивилизации. Которая достигнет небывалых вершин.

Тайро кивнул, тень одобрения мелькнула в его взгляде.

— Не все миры бескрайнего космоса равны, — подытожил он. — Некоторые обычны, как ваши; другие сильны, как был наш. А один из миллиона рождается великим… как этот. Но дети этой планеты не поняли дара, который им достался. Они глушили мощь Искажения и не давали цветку раскрыться. Они преступно душили его и не выпускали на свободу, а лишь использовали для мелочных нужд.

— И потому вы осудили и обрекли их на смерть⁈

— Да. Мы, тайро, победили инкарнацию Мириада и тем самым спасли многие миры и народы от мучительной смерти в будущем, — голос легионера стал более стальным, чем сталь. — Мы заслужили право спасти себя, даже если для этого нужно было уничтожить более мелкий, менее важный народ.

— Да что б ты… Диссул, неужели ты не осознаёшь, какое страшное злодеяние совершили тайро? Вы стерли целую цивилизацию.

— Великое зло, — ответил он, не моргая. — Но такова была цена.

— Цена? Вы могли найти себе просто мир, мало ли во вселенной миров? Могли договориться с местным населением, поделиться технологиями с менее развитым миром, вступить в какой-нибудь союз…

— Гегемон говорит за всех, — проронил тайро, его алые глаза угасли и едва тлели. — Гегемон говорит, Праймы определяют, Легион исполняет, тайро подчиняются…

У серых жёсткое иерархическое общество, кто бы сомневался.

— … Но это была не воля, это был долг.

— В смысле?

— Ваша очередь отвечать.

Мы и правда так увлеклись, что засыпали пленника вопросами, но он умело остановился на самом интересном месте.

— Хорошо, чего ты хочешь знать?

— Каким образом вы планируете унести с собой Гормингара? Ведь он огромен.

— Не знаем, — честно ответил я. — Мы действуем по его Плану, наверняка он что-то задумал и просчитал на этот счёт.

— Ты лжёшь? — изумился тайро, обводя нашу компанию тяжёлым взглядом. — Как вы могли пойти на столь самоубийственную миссию, не зная ни предыстории Гормингара, ни сути плана?

— Вот такие мы чокнутые, — фыркнул Шисс.

— Мы не лжём, а пошли на миссию из-за кровного долга перед джаррами. Был выбор: или так, или медленная мучительная смерть от невыполнения клятвы.

— Тча’алл! — выругался тайро, это явно было ругательство, причём смачное и полное досады. Ведь формально мы ответили даже на два его вопроса, просто эта информация очень мало что егму дала. — Как вы получили искры?

Я кратко объяснил.

— Ладно, двойственный, твоя очередь.

Он называл меня так, потому что полагал, что мы с Лордом Оберином существуем в каком-то симбиозе.

— Доскажи свою историю. Кто принял решение уничтожить эту планету? Ты сказал, это была не воля тайро, а долг — перед кем? Кто обязал вас?

— Владыка Орион.

Повисла пауза.

— Это ещё кто такой?

— Ты не знаешь?

Удивлённые лица уставились на меня: Шисс и Орчана, даже Оберин шевельнулся в изумлении. Лишь мы с Уиллом стояли, как два деревенских дурачка.

— Один из девяти величайших, — сказал тёмный рыцарь. — Археон ненависти.

На мгновение тьма в глубине меня дрогнула, словно очнулась от тысячелетнего бездействия и посмотрела изнутри. Та метка защиты, которой Башня Богов снабдила смертного с потенциалом археона, — сейчас шевельнулась, словно далёкое эхо в осколках навеки погасших миров. Вековечная тьма знала Владыку Ориона. И не любила его.

Картина внезапно выстроилась у меня в голове, наконец-то более-менее целиком.

— Тайро потеряли свой мир в играх великих богов. И чтобы не допустить этого снова, они обратились к одному из величайших о покровительстве. Владыка Орион одарил вас ответом, и именно по его воле тайро устроили геноцид?

Легионер впервые замялся перед тем, как ответить.

— Да и нет, — сказал он. — Величайшему нет дела даже до уникальных планет и судеб их населения, ему было всё равно, что мы сделаем. Он просто даровал нам живую скверну и ничего не просил взамен.

— Ну и?

— До этого мы были просто смертной расой, одной из многих, — сказал тайро тихим, пронизывающим голосом, полным веры. — Получив дар величайшего, мой народ осознал, насколько мы важны. Ценность жизни обычных рас меркнет в сравнении с благословением Археона. Теперь выжить стало нашим долгом.

Я закрыл глаза. Ненормальная, извращённая логика — мне было трудно постигнуть, как целая раса приняла её в качестве священной. Вся эта история выпукло показала нечеловечность тайро, очень надеюсь, что люди на такое не способны…

— Ваша связь с владыкой ненависти не может быть тайной, — тихонько вставил Шисс. — Иначе ты бы нам не рассказал.

— Один из Величайших во вселенной даровал тайро скверну, отметил нас как продолжение своей воли, — произнёс Диссул с огромной внутренней гордостью. — Зачем нам скрывать этот факт? Пусть все миры знают об этом. Пусть страшатся железной длани тайро, ведь мы — расколовшие мир. Разумеется, мы уничтожили населявших эту планету глупцов: мы выполняли высшую волю.

Проклятые археоны.

Я чувствовал, как плохо сдерживаемая ярость колотится в груди. Может, часть из них и была мудра, прекрасна и даже добра. Но остальные… Они играли мирами и расами с запредельной жестокостью, полагая себя наивысшей ценностью во вселенной. Орион ненавидит всё живое? Тогда понятно, с какой стати даровал тайро скверну: знал, что они возвысятся в собственных глазах и начнут уничтожать других. Я не мог выкинуть из головы жителей этого мира, которые погибли так несправедливо и бессмысленно. Но сейчас было не до эмоций.

— Итак, вы совершили своё деяние. Двести лет искали ключ и нашли. И всё шло по плану, только Гормингар захватил искажение и восстал против вас и Чёрного Солнца. Теперь вы ничего не можете сделать, потому что Искажение питает юного бога, а на него у вас нет управы.

— А ещё у инфобога есть План, — глаза легионера снова пылали алым, вот ради чего он вёл с нами этот разговор. Хотел как можно больше узнать о Плане Гормингара.

— Зачем тащить нас к Командору? Держу пари, обычно вы убиваете или выпроваживаете чужаков, почему нас приказали везти к старшему тайро в этом мире?

— Из-за частиц Гормингара, которые вы носите.

— А как вы узнали про искры? Хотя и так ясно: рейдеры рассказали.

В начале путешествия я отправил одного из мародёров в долгий полёт. Выходит, ему удалось выжить и добраться до своих; так рейдеры и передали тайро о вторжении сумасшедшей группы носителей искр.

Вопросов больше не было, мы оставили связанных тайро посередине ангара над грузовым люком, а сами вошли в рубку.

— Крепко держитесь за поручни, — сказал я. — Скоро сильно тряхнёт.

Рейдершип достиг границы бури и шторма, опоясавших центральную часть планеты. На мониторах и в смотровой панели посветлело: мрачные тучи разошлись, и мы увидели его: Мерцающее море. Это было великолепное зрелище, титанический шар воды, по размерам сравнимый с нашей Луной, а изнутри него просвечивало… солнце. В верхней части расколотого мира властвует тьма, а во внутренней свет — и главной преградой, разделяющей их друг с другом, стало Мерцающее море.

А ещё блокада.

Повсюду вокруг моря бесконечной сеткой, уходящей за все горизонты, висели корабли, маяки, станции, платформы и прочие виды техники тайро. А самой крупной была вздымающаяся прямо над волнами цитадель: Стальной Бастион. Корабль нёс нас туда, пока в самый последний момент не изменил курс и не ушёл в воду.

— Держитесь!

В момент входа искра открыла грузовой люк, и пленных вышвырнуло наружу. Нас сильно тряхнуло, в ангар закатилась волна, но люк уже закрылся.

— Ты их отпустил? — выкрикнул Уилл, который не ожидал такого поворота.

— Держать тайро здесь — самоубийство. Даже израненные и оглушённые, даже связанные, они умеют менять контуры тела и освободятся в самый неподходящий момент, когда мы будем связаны боем или отвлечены.

— А как же заложники, козырь в переговорах?

— Негодные заложники, — покачал головой Шисс и сделал жест щепотки. — Серые привержены долгу, готовы жертвовать другими и собой, жизнь у них стоит пшик. Не поторгуешься. Капитан усыпил бдительность легионера, тот уже решил, что мы оставим его на борту и тихонько планировал контратаку. А мы р-раз, и вышвырнули!

Крыс фыркнул, довольный.

— Да, — кивнул я. — Теперь они не наша забота.

Тем временем рейдершип рассекал водные массы, на всей скорости погружаясь в море. Но судя по радарам, вслед нам уже сорвались узкие, торпедообразные «Метеоры».

— Идут широким фронтом, — сказала Орчана. — Нагоняют.

Рейдершип не был самым скоростным из кораблей тайро, вскоре нас нагонят. Но Гормингар приближался, и мы ощущали, как растёт сила искр, пульсирующих внутри.