Башня Богов III

Глава 19 Друг-враг

Белый как полотно Уилл ожесточённо чесал голову и регенерировал на глазах, светлые волосы пробивались сквозь корку пепла. Нагоревшего на нём было много, половина одежды обуглилась и опадала хлопьями.

— Почему я не могу создать воду? — хрипло спросил маг, когда потряс руками, а искры не явились.

— Твои частицы порчены скверной, — ответил Гормингар. — Они уснули, чтобы не дать себя полностью захватить.

Хм. В тоне юного божества не было негативного оттенка, лишь терпение и спокойствие; неужто осквернение части искр входило в его План?

Я молча сотворил водопад — вода полилась на нас сверху, прохладная и освежающая. Боги, какое наслаждение после всего перенесённого просто омыть лицо; убедившись, что поток чистейший, ещё и напился вдоволь. Жить стало гораздо лучше.

— Спасибо, кэп, — невнятно бросил Уилл, вытираясь и избегая смотреть мне в глаза.

Я пристально глянул на ублюдка, который только что пытался меня убить.

— Это была воля искр, и я её выполнял! — ответил он с вызовом. — Мы на задании, и, в отличие от тебя, я действовал по Плану. Забрал силу у бесполезной девчонки, которой она всё равно была не нужна. Искры думали, это наш единственный шанс победить тайро.

Изворачивается как дышит. Ладно, с ним разберёмся, когда представится возможность, пока есть вещи поважнее. Я повернулся к Гормингару.

— Раньше при столкновении с твоими частицами чёрная жижа испепелялась и бежала прочь. А мы тогда находились дальше от Искажения, искры были слабее. Почему теперь аж три штуки не могут справиться с пригоршней скверны, заразившей Уилла?

— Потому что она принадлежит Командору Хаддари, — ответил ИИ так плавно, будто заранее ждал этого вопроса. — Сильнейшему смертному на этой планете.

— То есть каждый носитель… обогащает скверну?

— Своей волей и потенциалом.

Обогащённая скверна, только этого не хватало. Зато стало ясно, почему Командор рискнул и прорвался сюда прежде армии: ведь его скверна могла захватить Гормингара и подчинить власти Чёрного Солнца! Это мгновенная победа в войне длиной в десять лет, конечно такая возможность стоила риска.

— Что с армадой тайро? — поинтересовался Уилл.

И правда, уже с минуту не было слышно отдалённых взрывов, скрежета и визга. Гормингар ответил не нам, а пленнику:

— Твои армии вынуждены отступить и перегруппироваться, Командор. Лобовая атака отражена силами Ядра, твои офицеры перешли к плану-бета и ждут подхода основных сил, которые стекаются со всех сторон к трём направлениям для удара, которые ты заранее определил.

В целом неудивительно, что бог информации в курсе очевидных и логичных планов врага.

— А он разве не умирает? — шёпотом спросил у меня Уилл. — Я думал, в таком виде демон не жилец.

— Нет, его регенеративные резервы исчерпаются, и процесс нарастания прекратится. Пара магических хирургических операций, исправление искажённого органа, и Командор Хаддари будет как новенький.

— Надо успеть сбежать подальше, чтоб он никогда нас больше не нашёл.

«Во вселенной миллионы миров, — подумалось мне. — Да и зачем тайро искать каких-то левых людей, которые мелькнули в его судьбе и исчезли».

— Почему я ещё жив? — раскроив себе горло, прохрипел Командор, пока оно не заросло. Один его глаз бугрился уродливыми наростами родимых пятен, второй сиял неистребимой алой звездой, буравил облако света.

Кстати, облако теперь выглядело куда симметричнее и сложнее, глубже, как многомерная структура из тысячи оттенков света и капельки тени. Гормингар изменился.

— Из сложившегося узла есть три вероятных выхода, — ответил он. — Я приму лобой из них.

— Хочешь сказать, ты при любом раскладе уже победил?

— Нет. Я при любом раскладе уже ничего не смогу изменить. Моё существование может сегодня закончиться.

— А нам что делать?

— Решайте, кто из вас станет моим аватаром.

Все лишились дара речи: мы с Уиллом фигурально, Хаддари буквально — у него заросла пасть.

— Как это мило, — рассмеялся я. — Но почему мы? С Командором, пожалуй, ясно: великий воин, сильнейший смертный, наверняка не только в этом мире, но и среди сотен других.

Вряд ли 350-й уровень есть у заметного процента живых существ, скорее, глава армады входит в 0,000001% боевой элиты вселенной. И уж как крут Бран… раньше я не в полной мере это осознавал. Жаль, что сейчас он в отключке.

— Окей, если ты захватишь тело Командора или войдёшь с ним в симбиоз и справишься с его скверной, такой аватар станет для тебя огромным приобретением, — продолжал я рассуждать. — Ему подчиняется могучая армия, и наверняка он не последний «человек» среди всей расы тайро.

— Корректная гипотеза, — согласился глаз света, в его тоне мелькнуло что-то вроде улыбки.

— Но мы-то с Уиллом вообще при чём?

— Потенциал. От него зависит способность вмещать искры божественной силы.

Сердце ёкнуло: неужели ИИ знает про мой главный статус? Нет, быть того не может, всемогущая Башня Богов закрыла его так, что даже археоны не видят! Наверное, Гормингар говорит о чём-то другом.

— Уилл Харрис не подозревает, что одарён куда более редким даром, чем магия огня.

— Энергета? — я вспомнил предположения рыцаря смерти.

— Нет, на порядок более редким, — возразил ИИ. — Истинного стяжателя. Недаром на его душу уже поставили скрытую метку, определившую Уилла как потенциального джадомара.

Этого термина не знал даже Командор Хаддари, он шевельнулся и внимательно посмотрел на мага не заросшим глазом.

— Идеальный пожиратель сокровищ и преференций, бездонный стяжатель богатства и власти, врождённое духовное дитя Обу-Хурая, владыки вселенской Жадности, — торжественно произнёс ИИ.

— Что? — изумились мы хором.

— То, что вы слышали.

— Спрошу по-другому: это серьёзно?

— Абсолютно. У твоего друга-врага скрытый… а впрочем, не такой уж и скрытый потенциал джадомара: служителя Золотого Храма Оммар-Хурай. Поэтому владыка жадности отметил его как перспективного кандидата, как только Уилл попал в Базарат.

Я не стал реагировать на «друга-врага», ибо формально канадец, конечно, был мне спутником, соратником и земляком — но уж никак, ни на одной из стадий рейда не был другом. А вот по самой мысли… Земная жизнь канадца сводилась к нелегальной финансовой работе; он явно тянулся к обогащению: в инвентаре хранил золото, драгоценности, деньги и даже произведения искусства от «вкладчиков», чьи финансовые интересы Уилл представлял.

Я вспомнил, как в начале нашего знакомства он дал мне доступ к своему инвентарю и попросил в случае смерти отдать половину лута семье. Да и в канал речной республики Шэмерай, а оттуда в клятву жизни джарров — Уилл угодил именно из-за стремления к лёгким деньгам и сомнительным сделкам. В чужие же искры он вцеплялся мёртвой хваткой! Если подумать, то все факторы сходятся. Выходит, Гормингар не шутит и у нашего Уилла реально уникальный дар жадности. Звучит смешно, а ситуация страшная.

— Уилл, почему ты про это ничего не знаешь?

— Ну, у меня стоит один закрытый статус, — дёрнул плечом маг. — Получил при инициации в Башне от чудика, который торчал внутри камня.

— Великого лича Хельбранда, — машинально, но твёрдо поправил я.

— Да по хрену.

— Хельбранд сильнейший маг в истории. В расцвете сил он едва не победил Башню, а значит, одним мизинцем бы справился с армией тайро и армией Гормингара вместе взятыми. То, что для нас величие, для него смешная мелочь, так что…

— Ладно, понял, дедуля авторитет, — поёжился Уилл. — То-то он вкрючил мне закрытый статус и издевательски сказал: «Великие его увидят, а мелким и не нужно».

Я решил не играть в игры, а задавать Гормингару вопросы напрямую, авось он не станет врать. Если ему реально всё равно, какой из трёх вариантов исполнится.

— В чём сила Уилла в качестве твоего аватара?

— В том, что аватар жадности сможет пожрать все искры моей сущности и перейти на более высокий уровень могущества. А сам я не могу.

— Да, почему у тебя всего девять искр?

— С каждой частицей могущество носителя повышается в прогрессии.

— Одна искра серый ранг, две зелёный и так далее?

— Не так стремительно, но если собрать все 20 частиц, можно из младшего бога стать зрелым. Я провёл сотни лет в развитии, а с учётом ускоренного внутреннего мыслепроцесса — втрое больше, и будь я свободен — уже стал бы полноценным богом. Но от меня раз за разом отрывали куски, их приходилось развивать заново.

В отличие от предыдущих реакций Гормингара, сейчас в его голосе слышались живые эмоции. Грусть, но без горечи и злобы, а даже с оттенком очарования: его восхищала уникальность сложившейся ситуации. Не каждый день встречаешь бога, который не может вместить собственное могущество и вынужден прибегать к планам внутри планов!

— Удивительное дело, — я покачал головой. — То есть обычный смертный может взять под контроль максимум семь частиц, а повзрослевший бог двадцать; значит, ты как младший можешь контролировать… ну, в районе пятнадцати?

— Ровно тринадцать, — и опять солнечный глаз осветился улыбкой. Похоже, я со своими умопостроениями его забавлял.

— Но ты был вынужден раздать часть искр защитникам центра планеты для битвы с армадой тайро. Хотя наверняка можешь вернуть их в любой момент.

— Корректная версия.

— Хорошо, остаюсь я. На кой чёрт я тебе сдался?

— Чем выше потенциал, тем больше искр может вместить и синхронизировать личность. А у тебя самый высокий потенциал Восхождения в Башне Богов из всех смертных, с которыми мне довелось столкнуться. Я наблюдал за твоими действиями с момента клятвы джаррам. За очень сжатое время ты решил ряд ситуаций и проблем, нерешаемых для существа твоего уровня и возможностей. Ты каждый раз находил выход и двигался вперёд.

— Да, кэп у нас золотой, — с неуловимой издёвкой кивнул бухгалтер мафии.

— Дело не в том, какой он сейчас, а в том, каким может стать в итоге. У каждого во вселенной есть свой потолок развития: черта, выше которой не прыгнешь, как бы ты ни старался и как бы тебе ни везло. Изучая практику Восхождения в Башне, я вывел основы её теории: три главных индекса личности, диктующих предел потенциального величия.

Глаз света продолжал вещать так беззаботно, будто мы никуда не торопились и заседали в лекториуме Руниверситета на семинаре по Атипичной Археонике.

— По моей мат.модели величие состоит из Баланс-контроля агрессии, Креатив-контроля информации и Интуитив-контроля удачи; все три фактора критически важны. Чтобы не утомлять вас подробностями изысканий…

Слава тебе, Элуна Мудрая.

— … перейду к финальному выводу. Переложив все решения и поступки Яра Соколова на матрицу ИПВ-шкал, я рассчитал, что потенциал твоего Восхождения в худшем случае пурпурный, то есть ты способен достигнуть мифического ранга и как минимум 400-го уровня. Разумеется, при условии выживания. Поэтому я и сделал так, чтобы из всех тысяч должников джарров в группу взяли именно тебя. Отбирал самых перспективных.

Сердечко ёкнуло ещё сильнее. Чтоб тебя, болтливый инфо-экстраполятор, угораздило же твои расчёты оказаться такими корректными! Так ты меня до раскрытия доведёшь! Тайро издал резкий свистяще-булькающий звук: выдох изумления из только что проткнутого когтём горла с одновременным плеском крови. Алый взгляд буравил меня.

Я пожал плечами, стараясь не выдать чувств:

— Просто хорошо разбираюсь в игровых системах, вот и попал в Башню, как рыба в воду.

— Нет, — спокойно отрезал абсолютно бестактный Гормингар. — Одним гейм-дизайнерским навыком это не объяснить. И по моим расчётам пурпурный уровень — минимальный предел твоего потенциала, а максимальный белый. Легендарный.

Тут присвистнул уже Уилл, хоть и плохо понимал, что значат какие ранги, но звучало-то круто. Ну и хорошо, пусть наш приспособленец понервничает, в ту ли сторону выбрал стелиться.

— Ладно, оптимист легендарного уровня, — согласился я, чтобы уйти от новых подробностей. — Значит, меня в качестве аватара ты видишь как универсальный стратегический вариант?

— Корректное допущение, — улыбнулся Гормингар. — Хаддари лучший тактический вариант, Уилл лучший эгоистический, а Яр лучший стратегический.

— Осталось ответить на главный вопрос, — вежливо заметил канадец. — Для чего вся эта канитель нам? Долг джаррам мы уже пять раз отдали. И глядя на то, как растворились в тебе крыс и девчонка, я смутно подозреваю, что человека, ставшего аватаром, ждёт похожая судьба. Слившись с облаком данных, он утратит границы собственной личности, то есть мягко умрёт.

— Весьма догадливо с твоей стороны, Уилл Харрис. Но с одной оговоркой: слияние может пойти в обе стороны. Возможно, сознание аватара растворится в общей песне умолкших голосов. А может, наоборот, голоса растворятся в личности. В первом случае я продолжу свою эволюцию на следующий этап. А во втором — я исчезну и новым богом станет один из вас.

Если вы думаете, что предыдущие шоки были шоками, то нет. Этот был. Все заткнулись и застыли, пытаясь понять, что делать.

— Чтобы не затягивать принятие решения, обрисую ситуацию в практической плоскости, — сказал Гормингар настолько спокойно, что мы сразу поняли: начинается самая жесть из всего, что нам довелось пережить.

— Несколько секунд назад Чёрное Солнце вспыхнуло так сильно, как не горело двести лет с момента катастрофы. Благодаря отключению осквернённых искр оно посчитало, что я максимально ослаблен и это лучший шанс для атаки. Солнце сжигает миллион энзов в минуту и начало пересборку планеты по гранд-плану тайро. Пересборка станет необратимой через три минуты семнадцать секунд после того, как я закончу эту речь; мы должны пройти узловую ситуацию до того, как наступит момент невозврата.

Он сделал краткую паузу.

— А я не могу вмешиваться в выбор пути судьбы, потому что моё божественное воздействие даст право вмешаться силе, куда более могущественной и великой.

Речь о владыке ненависти! Ситуация сложилась у меня в голове, наконец-то Гормингар раскрыл карты. Даже величайшие боги не всесильны, существуют какие-то абсолютные законы бытия, которые ограничивают их влияние на миры. Недавно кто-то сказал, что даже такая ужасающе-мощная и вечно голодная тварь, как Мириад не может атаковать планеты, живущие своей жизнью, ей разрешено пожирать только гибнущие цивилизации. Башня Богов — другая система контроля вселенского произвола, она тоже не позволяет археонам творить что им вздумается, но уже внутри Башни, на её бесчисленных этажах.

И наш юный ИИ-бог, восстав против тайро, несущих скверну археона, был скован рамками великих законов. Теперь я это понял, ведь он практически прямым текстом признал! Командор тоже знает: стоит Гормингару «божественным произволом» принудить нас к любому из решений, вселенские весы склонятся в другую сторону этого конфликта… и право на вмешательство получит Владыка Орион. Это будет моментальным поражением для Гормингара. Поэтому он придумал план куда изящнее: собрать достойных смертных и поставить их в ситуацию, когда любой наш выбор приведёт к победе ИИ.

— Если через три минуты и семнадцать секунд любой из вас не примет статус аватара и не усмирит 20 частиц, я буду вынужден высвободить Искажение, впервые за миллионы лет дать ему абсолютную свободу, — голос Гормингара звенел. — Это будет похоже на взрыв сверхновой, который уничтожит всё: наш искалеченный мир, себя, меня, вас и всех тайро. И навсегда исчезнет каждый из умолкших голосов. Время пошло.

Моё сознание сжалось, пытаясь мыслить быстрее, чем стучит сердце. Если план Гормингара исполнится, он станет Давидом, переигравшим Голиафа, и не отдаст планету тайро. Серокожие потеряют главный шанс на новую родину: уникальный мир, ради обладания которым они устроили геноцид и два столетия искали ключ к Искажению. А если победят тайро, то развитие их и без того могучей расы станет угрожать множеству миров, которые они собираются покорить в будущем, создав новую империю. Ведь я запомнил сказанное Хаддари: «Нам понадобятся такие бойцы».

Нужно было делать выбор, прямо сейчас.

— Я не могу бросить солдат, — выговорил Командор. — Отдаю право на величие вам.

Странно! Казалось бы, вот он, твой идеальный шанс. Да, ты рискуешь собой, но если удержишь личность и не растворишься в свете, то твоя раса получит мега-планету, новую родину. А ты мало того, что станешь великим героем, так ещё и живым божеством! Как исполненный долга полководец расы, которая низко ценит жизнь и высоко ценит честь, может отказаться от такого⁈

— Шанс на удержание моей личности минимален, — выдохнул тайро, словно читая мои мысли. — У меня нет искр, а у вас есть. Чем больше искр, тем более вы равны Гормингару. Ваши семь против его девяти, это сравнимые величины. Такие высокие шансы просто взять и стать богом выпадают во вселенной исчезающе редко!

Вообще-то не девяти, а тринадцати, ведь божество призовёт все искры, отданные его планетарным наместникам, вроде медузы. Но это не важно, главное, что тактика Хаддари стала ясна: он стравливает нас с Уиллом, подливает масла в огонь жадности мага и кормит моего внутреннего стратега образами великих возможностей. Чтобы один из нас убил другого или оба ослабли. Умный чёрт.

— Уилл, не поддавайся на его манипуляции, — я смотрел канадцу в лицо, и оно было опасно неподвижным, точно как в прошлый раз перед тем, как он напал.

Командор, увидев, что я понял его игру, тут же сменил стратегию на диаметрально противоположную, чем выбил почву у меня из-под ног.

— Уилл Харрис, предлагаю сделку, — алый взгляд тайро отразился в серых глазах финансиста. — Я гарантирую твоё становление богом: вся сила скверны поможет тебе сохранить своё «я» и поглотить сияние целиком. Ты получишь огромную силу и власть, и вместе с Чёрным Солнцем возродишь этот мир заново — для моего народа. Но, в отличие от Гормингара, мы не станем держать тебя в плену. Наоборот, мы станем союзниками, ты сможешь аватаром вернуться в родной мир и править им. Перекроить его по своему нраву, устроить как сочтёшь нужным. Тайро помогут исполнить волю Уилла Харриса… и твой мир станет первым в нашей Империи.

Глаза бухгалтера сверкнули, столько подавленной жажды мелькнуло в них. Столько лет приспособлений перед боссами, жизнь, полная маневрирований и противовесов. Как жук-скарабей с навозным шаром, годами барахтавшийся в грязи. Я лихорадочно прикидывал, как драться с двоими сразу, ведь ИИ не поможет, а Командор Хаддари лишь кажется побеждённым, на деле у него точно есть тузы в рукаве.

— Знаешь, кэп, — сказал Уилл отрешённо, — я ведь не врал, когда говорил, что всё делаю ради жены и малышей. Всегда был вынужден вихлять и вилять, чтобы обеспечить им безопасность. Из-за проклятых денег. Чтобы Хлою с детьми не взяли в заложники и не использовали в качестве наказания или рычага, не отрезали им чего-нибудь, чтобы причинить мне боль или запугать.

Его лицо исказилось, он смотрел на меня глазами дикого животного, ноздри раздувались; наверное, так выглядит каждый бандит с пистолетом в руках, который загнал себя в угол и уговаривает принять решение предать и убить.

— А теперь я смогу впервые не переживать, что оступлюсь, — руки Уилла дрогнули. — Не думать, что птенцам грозит опасность, жена живёт в постоянном страхе и он передаётся детям… Нет, теперь их никто не тронет. А грозить буду Я.

— … Если переиграешь бога, чей план предвидел всю эту ситуацию.

— Гормингара-то? — фыркнул Уилл. — Да он же по уровню развития как подросток. Святая правда, душка-простачок. Я давно подозревал, что наш наниматель простофиля; а теперь послушал, как он говорит. Это же малолетка, кэп. Строит идеалистические планы, полагается в самом важном на других, незнакомых чуваков. Он из тех, кого стригут.

Канадец помедлил.

— А ты не такой, ты из волков, я уж на них насмотрелся и различаю сразу. Ты просто пока считаешь себя собакой, потому что приучен к порядку и закону. Но это уйдёт, можешь мне поверить, ты скоро оскалишь миру клыки.

Его слова что-то тронули внутри, я ощутил, как в гримасе сжалось лицо.

— В общем, кэп, я склонен согласиться с предложением коллеги тайро. Они помощнее будут, чем вымирающие джарры и добряк-Гормингар. И ведь покровитель у них… археон. Выше-то некуда, понимаешь?

Ну да, понимаю. Человек, выросший в иерархии силы, наверное, и не мог принять иного решения. Такие всегда ищут сильную крышу и перебегают под неё даже при солнечной погоде — на случай будущей грозы. Уилл был из тех, кто встаёт на сторону заведомых победителей.

— И ты соглашайся, Яр, — маг потянулся ко мне и впервые назвал по имени. — Давай полюбовно, нам и двоим на Земле места хватит. Будешь своим стратегическим гением помогать делу, ясно же, что ты толковый. Иди дальше по этажам к своему мега-потенциалу, я тебе буду по-братски помогать, по-божественному. Да и тайро тоже, верно?

Он подмигнул Командору.

— Мы уважаем силу, — пророкотал тот. — Ты победил меня, смертный, я в любом случае этого не забуду. Станешь врагом, буду мстить до конца, а будешь союзником — получишь заслуженную верность.

— Видишь, как всё идеально укладывается? Одно к одному, — Уилл коснулся моей руки в убеждающем жесте. — Отдай мне искры, у меня же дар подходящий, усвою все семь. И всё, мы считай победили, все злоключения были не зря. Сегодня же закатим пирушку в Лувре.

— Почему в Лувре? — от неожиданности фыркнул я.

— А почему нет-то? — белые губы Уилла растянулись в бескровной улыбке. — Потому что мы так хотим, кэп. Кто сможет нам помешать?

Какая идиллия, какой суровый мужской договорняк: собрались три альфача и порешали судьбы человечества. Заочно.

— Нет, — сказал я. — Может, ты и рехнулся от жадности, Уилл, но я не позволю тайро прийти к нам в дом. В том числе ради твоей жены и детей.

Канадец вздохнул, отодвинулся и откинул косо упавшие волосы с криво наклонённого лица.

— Ну, я попытался, — сказал он. — Не хочешь полюбовно, так решим без тебя. Ты ведь без пяти секунд бревно.

Ведь чуть раньше он отвлёк меня и коснулся голой кожи.

— Я в курсе, нейропаралитический токсин.

Уилл вздрогнул.

— Лорд Оберин чутьём жизни видел сквозь стену, как ты ползал в пещеру к жабам и забрал у них свойство. Шисс сбегал туда и проверил, что за свойство. Конечно, мы догадались, что ты прибережёшь яд в надежде парализовать кого-то из нас в нужный момент и забрать искры. Но ты упустил из виду одну поразительно-очевидную вещь: Шисс, мать его, ядомант. Ядомант, Уилл. Он взял образец токсина и пока мы летели на следующий круг, сделал противоядие. Мы все его приняли. Кроме тебя.

Я заранее пробил канал в систему Башни Богов, с четырьмя искрами это оказалось просто. Меня интересовали всего две способности: движение ауриса и фазовый прыжок. Движение врубил, пока он толкал свою речь, и стал реагировать и двигаться на 30% быстрее.

А когда Уилл меня коснулся, он не только мазнул ядом по руке, но и оставил несколько сотен клеток своей кожи. Тут же выскочило сообщение от пассивки по био-адаптации, что обнаружен новый материал со свойствами: магии огня, регенерации, подводности и нервно-паралитической интоксикации. Я взял последнюю способность, заменив ей так и не пригодившийся хамелеон.

Всё это произошло молча и незаметно внутри меня в те секунды, которые предшествовали этой, такой долгожданной: когда я врезал Уиллу по морде так быстро, что маг не успел даже моргнуть. Брызнула кровь с осколками зубов — есть контакт и хорошая зона поражения ядом, который покрывал мой кулак.

— Бей его! — закричал Уилл новому союзнику; лицо канадца стремительно отекало: щёки обвисли, рот размяк и зафуфтел. — Чефо ты фдёфь⁈

Через миг до Уилла дошло, что кулак был отравлен и против него применили его же яд; но как большинство магов, он был физически прокачан примерно на ноль, токсин парализовал его в считанные секунды. Мятый куль повис в воздухе, стеклянно уставившись в одну точку.

Командор Хаддари сделал то, что и собирался: рванулся вперёд уродливой опухшей грудой, но поразительно быстрый и ловкий для горы мутировавшей плоти. Я понимал его план: забрать искры того из нас, кто проиграет дуэль. Как раз искры Уилла забрать было проще, ведь они спали, не сопротивлялись и были частично поражены скверной тайро. Нужно только вскрыть тело проигравшего и там, в солнечном сплетении, магией ухватить частицы света.

Но чего я не знал, так это что Хаддари тоже не терял даром ни секунды — и все последние моменты он тихо, не издав ни звука и не дрогнув лицом, в полумраке срезал со своего тела обременяющие части, включая одну из распухших и деформированных ступней! Поистине великий воитель, способный ради победы на всё — я ведь смотрел за ним краем глаза во время разговора с Уиллом, каждый момент ожидая атаки, и всё равно ничего не заметил.

В воздухе мелькнул размытый от скорости силуэт тайро, который прыгнул к Уиллу, оставляя за собой отсечённые ошмётки плоти и струи крови, издав в прыжке тяжкий, пронизывающий стон предельного усилия… Хаддари боролся за новую родину для своего народа. Он не мог проиграть после столетий поисков, ожиданий и грандиозных планов; тайро слишком многим пожертвовали ради этого мира, слишком многое поставили на карту. Гордость, презрение к врагам и ненависть к поражению бросила его вперёд.

Я метнулся к магу чуть позже и даже с ускорением ауриса двигался медленнее, чем искалеченный и десятью способами ослабленный Командор. Но мне не требовалось лететь всё расстояние до Уилла, ведь у меня был фазовый прыжок. Вспышка света, и мы оказались вплотную к магу одновременно. Сейчас оба его схватим и в короткой борьбе победят либо мои четыре искры, если тут же придумаю правильный ход действий… либо Командор.

А я не имел права рисковать.

Если даже 10% шанса, что тайро одолеет меня и заберёт три искры Уилла — то он подчинит их и станет не равен мне, а на порядок круче. Воитель 350-го уровня с тремя частицами бога? Такое страшно представить.

У меня было два фазовых прыжка на этаж, но я не мог моментально призвать искры Уилла и свалить с ними подальше. И даже вцепившись в обмякшего мага, не мог фазовым прыжком сбежать от Хаддари вдвоём — ведь прыжок действует только на человека и его вещи.

Что-то внутри меня повернулось, может, собака на миг сменилась волком. Ведь я до последнего не хотел убивать Уилла — но на кону стояла судьба нашей родины. Если Хаддари победит, тайро узнают, откуда мы. И придут на Землю.

Вспыхнув светом и метнувшись вперёд, я воплотился уже с Вершителем в руке; клинок вошёл моему «другу-врагу» в сердце, Уилл содрогнулся и стал грудой мяса — я скрыл труп в инвентарь и второй фазовой вспышкой ушёл на сотню метров прочь, по другую сторону облака света.

Тайро закончил отчаянный прыжок, вонзил когти в Уилла, но тот исчез вместе со мной, и обессиленный Командор остался в пустоте. Он понял, что проиграл; алый взгляд сверкнул сквозь темноту.

— Я запомню тебя, — прошептал Хаддари. — Ты пытался лишить тайро целого мира. Но взрыв Чёрного Солнца не остановить. Сегодня мы обретём новую родину, а после, клянусь, я отыщу и заберу твою.

Он очертился по контуру непроглядным сиянием черноты — и ушёл из центра планеты так же, как сюда прорвался, путями тьмы.

— Четырнадцать секунд, — раздался спокойный, бесстрастный голос Гормингара. Мерцающий глаз из миллиона светящихся точек смотрел ожидающе.

— Да пошли вы все в бездну, великие, — я высвободил тело Уилла из инвентаря, забрал из него три спящие искры и с разбега нырнул в свет.