Беглецы

Часть 1. Интересное знакомство Глава 1. На эшафоте

Ворон!

Мир одиночества полон.

Я белый как снег!

В поисках судьбы я беру разбег.

Волен

Я выбирать свои роли,

Но как отыскать

Земли где желают меня принять?

Андрей Лефлер, "Ворон"

3607 год от Великого Нашествия

Лената

Иногда Ворону казалось, что в стражники берут самых тупых людей — иначе нельзя объяснить их полное неумение шутить. Зачем его бить? Ну вот, опять. И ведь бьют совершенно непрофессионально: ни убить, ни покалечить серьезно не получится. Уж Ворона они точно не забьют насмерть, вот только бока уже болят.

— Ребят, может, вы домой сходите? — лениво поинтересовался наемник между ударами.

Стражников городской темницы этот вопрос очень удивил. Они даже перестали избивать языкастого заключенного.

— Зачем? — спросил наконец самый нетупой из тюремщиков, почесывая затылок. Люди…

— Так жен своих приведете, у них-то удар точно посильнее будет, хоть развлекусь.

Предложение Ворона стражникам не понравилось, и избиение продолжилось, но с особым цинизмом, так что ночью оборотень не спал, пытаясь умерить боль во всем теле. Как же его иногда раздражали люди. Самая глупая и слабая раса. Особенно здесь, в этой дыре. Вот в Рестании можно было встретить достойных представителей любой расы, а в Ленате… Ворон давно рукой махнул на здешние стародавние порядки. Южное людское королевство, бедное, как босой нищий. С востока их вечно беспокоят дикари-кочевники, на юге — пустыня, на западе, за рекой — воинственная Ферания, еще одно королевство смертных. Неудивительно, что год от года Лената хирела. И занесло же Ворона сюда! Он, конечно, наемник бывалый, еще и оборотень, но даже ему здесь было трудновато. Особенно когда не удавалось удержать язык за зубами. Ну не мог он тупость окружающих выносить — тут либо их убивать, либо насмехаться. Но в последнем случае выходило больно.

— Что ворочаешься? — шикнули на него из темноты.

Вередон, один из многочисленных захолустных городишек Ленаты, имел репутацию настолько скверную, что удивительно, почему здесь были полупустые темницы. Обычно в таких местах стражники любят половину населения в подвалах держать — самых строптивых. А тут пусто, в каждой клетке по паре пленников, а то и ни одного. Но Ворону не повезло, и у него оказался сосед.

— Улечься не могу, перинка недостаточно мягкая, — огрызнулся наемник, а в ответ услышал приглушенный смех, больше напоминающий грохот валунов и хрипы умирающей свиньи. Только одна раса в мире могла так хохотать — орки. Вот же занесло зеленомордого далеко! Еще в Ферании или в Логре их можно было встретить, в Фелин'Сене — нет, не любили паладины темных, а Лената была настолько бедной и закостенелой, что, кажется, кроме людей и самых терпеливых оборотней здесь никто не жил.

— Смешно балакаешь, человек, — хрюкнул клыкастый.

— Я не человек, не смей меня оскорблять! — с деланным высокомерием отозвался наемник. — Я благородный оборотень-прохвост!

Орк опять подавился смешком, но тихо — чтобы стражники не услышали.

— Ты треплешься, прямо как один мой знакомый.

— Сомневаюсь, что где-то существует столь же одаренный оборотень, как я, — хмыкнул мужчина и выругался себе под нос — хорошо над ним стражники потрудились.

— Ворон? — вдруг раздалось в темноте. Мрак тут стоял непроглядный, и даже взора оборотня не хватало, чтобы выцепить из черных теней черты лица соседа. Но орк, видимо, узнал его по голосу. Да и сам наемник вдруг припомнил…

— Белый Ворон? Ты, что ли?

— Барст? Барст Камнелоб?

— Вспомнил? Эх, тот валун ведь раскололся!

— Да я помню! Весь отряд помнит! Ну ты даешь, — хохотнул Белый Ворон. — Ты как тут оказался?

— Так купили нас! Заплатили хорошо, надо было одно дельце… кхм, обделать. Ну мы с ребятами все подчистили, а на обратном пути разошлись — ликаны эти проклятые, по лесам здешним бегают, спасенья от них никакого нет. Вот и оказался я в этом городке, чтоб его демоны в пламени Глубин сожгли! Ну а дальше ты ж знаешь, как бывает…

— Да-а, — протянул Ворон, потирая побитые бока. И это хорошо, что оборотни изначально более выносливые, чем люди, а то лежал бы он сейчас с переломанными костями.

— Ты-то как здесь очутился?

— Да почти как ты, мы ж наемники, народ вольный, но золотолюбивый, — хмыкнул мужчина, а потом шикнул: — Иди сюда.

Барст приблизился. Они и так говорили достаточно тихо, но Ворон не собирался рисковать: орки слышат хуже, чем оборотни, а кричать и оповещать стражников о чем-то более серьезном, чем сломанный когда-то камень, он не желал.

— Надо выбираться отсюда, — прошептал наемник. — Ты давно здесь? Знаешь, как можно выкрутиться? Сколько нас здесь продержат?

— До завтра, до утра, — мрачно ответил Барст, потирая свои здоровые грязно-зеленые кулаки. — На рассвете казнить будут.

Ворон так и сел, хотя лежал.

— Это у них развлечение здесь такое?

— А ты как думал? Почему здесь так пусто? Стражники здесь всех метут: темных не любят, магов-колдунов не любят, хамов, — орк хмыкнул, — не любят. Так что ждет нас с тобой завтра топор палача да ликующая толпа. Может, помидором еще кинут.

— Лучше яйцом, мне желтый больше нравится, — проворчал Ворон, думая.

Среди наемников оборотень действительно был хорошо известен — и не тем, что головой разбивал валуны, как Барст. Белый Ворон был одним из лучших дельцов-воинов, решая проблемы со скоростью летящего дракона. Уж он-то придумает, как выбраться из темницы. Или будет действовать по обстоятельствам.

Вередон был мелким городишкой в Ленате, настолько мелким, что не на всех картах его отмечали. Жили здесь одни люди, даже вездесущих оборотней не наблюдалось. Отношение ко всему "не такому" было отрицательным. В этом убедились все четыре пленника, которым сегодня предстояло лишиться головы. Радостные горожане собирались на главной площади, крича и ругаясь. Толпа предстала в своем самом отвратительном обличье, желая зрелищ — кровавых, с болью и смертью. Людям не было дело до страха тех, чья отрубленная голова совсем скоро повеселит народ.

Первым на грязный деревянный помост вывели светлого эльфа. Его длинные пшеничного цвета волоса спутались, перепачкались в грязи и засохшей крови. На лице его, поистине прекрасном (по сравнению с толпой людей), виднелись багрово-алые следы. Одежда его была изорвана, и идти ему было тяжело, но он не показал слабости, когда поднимался по кривым скрипящим ступеням. Когда эльф появился на помосте, толпа заулюлюкала и забросала дивного проклятиями. У того даже кончика уха не дрогнул. Он стойко сносил все издевательства низших смертных созданий, словно стадо свиней, копошившихся в грязи, которую сами создали.

Второй на помост вывели девушку. Ее русые волосы были заплетены в длинную косу, из которой торчали "петухи" и репейник. Сама она была тощей, невысокой — призрак, а не живая девушка. Не красавица, с бледным лицом. Только и красили ее русые волосы да большие голубые глаза, под которыми навеки залегли тени. Губа ее была разбита, но, по сравнению с эльфом, выглядела она лучше — сразу видно, что с ней в темнице обращались не так жестоко. Видимо, побоялись — девушка была магом. Вернее, ведьмой, если верить деревянной табличке, повешенной ей на шею.

Третьим вели орка. Он был выше любого человеческого мужчины почти на голову — и вдвое шире. Его грязно-зеленая кожа казалась рябой, а на морде вовсе висела. Из массивной нижней челюсти торчали клыки, а маленькие черные глазки смотрели зло. Когда орк поднялся на помост, толпа взорвалась криками — темному досталось намного больше тухлых яиц и гнилых помидор, чем эльфу. Толпа буквально кипела ненавистью.

Последним вывели мужчину, высокого и худощавого. В его стройной фигуре сразу виделась сила и мастерство воина. Но все внимание в нем приковывало его необыкновенная внешность — бледная, словно у вампира, кожа, белые, как снег, волосы и красные глаза. Вид у него был жутковатый, и жителям небольшого городка он казался демоном, поднявшимся из Глубин. Неудивительно, что стражники поработали над ним не меньше, чем над эльфом. Особенно учитывая, какой острый язык был у мужчины — даже поднимаясь на помост, он продолжал цеплять окружающих:

— Что, ребята, решили, что справитесь сами? Не взяли дубины? А, вы решили, что нельзя быть тупее своего оружия?

За наглость ему намяли бока прямо на помосте, грохнув харкающего кровью оборотня на доски рядом с другими обреченными. Палач лениво натачивал топор, пока начальник стражников объявлял ожидающей толпе приговор для каждого из четверки. Возможно, это был очень трагичный, наполненный пафосом момент, но Ворон как раз закончил сплевывать кровь и встречал каждую фразу очередной остротой — развлекался и усыплял бдительности этих остолопов в листах железа.

— …эльф, который посмел осквернить улицы нашего славного города…

— Боюсь представить, как он осквернял! А говорят, что эльфы — высшая раса.

— …ведьма, наложившая порчу на нашего славного военачальника…

— Да, женщины такие!

— …мерзкий орк, который осквернил наш славный…

— Тоже?! Нет, ну орк так же красиво, как эльф, не осквернит! Считаю, наказание несоразмерно!

— …и оборотень, который…

— Забытые Боги! Скажите, что славного я осквернил здесь? Неужели, помойную яму? Она самая славная в вашем городе!

Стражники в четвертый раз огрели Ворона алебардами, но даже это не смогло заткнуть мужчину. Он веселился от души, методично вскрывая кандалы. Замок на них был простой, вот только даже на него требовалось время. Приходилось тянуть.

— Заткните его уже! — прикрикнул начальник этих дубин. Толпа поддержала его радостными возгласами. Палач кивнул, поднимая топор.

— Кому мы пустим кровь первым?! — громко спросил у толпы главный стражник. Люди завопили, перекрикивая друг друга. Ворон поморщился — у оборотня слух лучше, чем человека или орка, так что ему приходилось несладко, он почти оглох. Впрочем, эльфу наверняка хуже.

— Ведьму! Демона! Орка! Орка!

Ворон опустил голову и с улыбкой пробормотал:

— Барст, ты лидируешь.

Орк хохотнул. И тут же получил алебардой по спине. Она треснула. Не спина, конечно.

— У тебя не только лоб каменный! — усмехнулся Ворон, поглядывая в сторону палача, к которому уже вели эльфа.

— Орка! Эльфа! Орка! ОРКА!

— Народ хочет орка? — вышел вперед начальник стражников. — Хотите увидеть орочью башку, насаженную на пику?! Да?!

Эльфа, словно мешок с картошкой, оттащили от плахи.

— Удачи, Камнелоб, — пожелал Ворон, сплевывая кровавую слюну.

— Скоро свидимся, — рыкнул орк.

Сдаваться без боя он не собирался, и стражникам пришлось постараться, чтобы сладить с зеленокожим громилой. Барст умел буянить и сейчас доставил людям очень много проблем. Пока он отвлекал на себя внимание, Ворон встретился взглядом со стоящей рядом девушкой.

— Ты, правда, ведьма? — одними губами прошептал он.

— Нет, — отрезала она, высокомерно вскинув голову.

«Стерва», — мысленно постановил Ворон.

— Жаль, не отказался бы от помощи заклинателя, — проворчал он, меняя на ходу план.

— Я маг.

«А сразу нельзя было сказать?!» — возмутился мужчина, а вслух ответил:

— Сейчас сниму с тебя кандалы. Поможешь бежать.

— Они против магов…

— Я открою любые, — отмахнулся Ворон, поглядывая на стражников — те усмиряли Барста. Толпу тоже больше интересовал орк, и тогда наемник рискнул и вплотную приблизился к девушке. С ее кандалами было много работы, но желание жить и накопленное мастерство заставили Ворона работать очень быстро. И незаметно. По праву может гордиться собой.

Как только кандалы, испещренные странными символами (они были призваны лишить заклинателя магии), упали с тощих запястий "ведьмы", всех стражников сбила с ног невидимая волна. Хороший прием, один минус — он действовал на всех, так что на доски полетел и поднявшийся Ворон, и дерущийся Барст, и умирающий эльф.

— Дура! Что ты творишь?! — рявкнул оборотень, бросаясь к ближайшему стражнику и выхватывая у того алебарду. Ворон не любил такое оружие, но сейчас выбирать не приходилось.

Оборотни обладали большей выносливостью, силой и скоростью, по сравнению с людьми, но даже без этого наемник легко бы победил всех противников — сражаться "доблестные" стражники "славного" города не умели. Впрочем, Ворон не радовался — сбежать из города, полного этих глупых смертных, будет сложно, особенно учитывая арбалетчиков. А те уже выбежали на площадь. Радовало одно — магичка успела освободить Барста. И эльфа этого дохлого.

Ворон бросился на помост, когда сквозь шум толпы услышал щелчок арбалета. Три болта пролетели над головой, вонзившись совсем рядом. Дело дрянь.

Схватив с пояса ближайшего стражника нож, Ворон метнул его в одного из арбалетчиков. Второго сбила с ног алебарда, брошенная злым Барстом. А вот третий стражник успел перезарядить арбалет, и толстый болт полетел в сторону орка — самой крупной мишени. Ворон не успевал к товарищу, а магичка явно не заслужила даже звание ведьмы…

Эльф, который казался трупом, вдруг мастерски отбил летящий болт мечом одного из стражников. Толпа бесновалась, люди перестали бояться и готовы были ринуться на "тварей". Ворон двинул в челюсть палачу, пытающемуся топором разрубить пополам девушку, и схватил "ведьму" за шкирку.

— Откинь людей! — рявкнул он ей на ухо, за что получил удар локтем в бок. Вот идиотка! Он ее, вообще-то, спасает!

Но все же маг сосредоточилась, направив свой взор на толпу. Между прочим, стоять вот так на возвышенности посреди толпы очень опасно. Но кто здесь думает об этом, правда же? Пришлось Ворону защищать эту девку. Зато удалось раздобыть меч — дрянной, человеческий, но хоть такой. К счастью, стражников, сопровождавших их на казнь, они с Барстом убили, а новые пока не прибыли. Но их стоило ждать с минуты на минуту. Пока же толпа не рисковала открыто лезть к бывшим пленникам. Ворон с Барстом встали спиной к себе, стараясь заслонить девушку. Эльф, на удивление, тоже оказывал сопротивление…

Вот в начале улицы, ведущей к площади, показались всадники в тяжелых доспехах. Это не простые стражники в кольчугах, над такими придется попотеть даже матерому наемнику.

— Ты будешь что-то делать или нет?! — заорал Ворон на девушку. Та не шелохнулась. А через мгновение на площадь опустилась зловещая тишина.

Ворон огляделся, не понимая, что произошло с людьми. Время вокруг тех словно замедлилось — они хватали ртом воздух, не издавая ни звука. И только спустя несколько секунд до наемника дошло, что им просто не хватало воздуха.

«Ведьма», — мысленно усмехнулся Ворон и потянул девушку вниз. Барст шел первым, расталкивая беспомощных людей. Нюх подсказал оборотню, что эльф увязался следом. Что ж, пусть, может, пригодится, когда будут прорываться сквозь горожан.

Они уходили в другую сторону от всадников, но Ворон понимал, что скоро новый отряд стражников их догонит.

— Ты собираешься их убить? — бросил наемник, таща за собой девушку.

— Нет, заклинание совсем скоро спадет, — ответила маг, да таким тоном, что Ворон едва удержался от очередного убийства. Толку от этой девицы?!

И все же заклинание мага помогло им сбежать с площади, тогда как без него толпа их даже не пропустила бы — задавила бы массой. А так они вынырнули с площади, расталкивая всех. Барст уверенно вел отряд к свободе, пока Ворон не крикнул ему:

— Сворачивай, уйдем через северные ворота!

— Не пройдем, я знаю короткий путь к восточным!

Вот сказал же, что надо направо, к северным воротам — нет, побежали налево! Орки…

— Тупик, — постановил Барст, после того, как резко остановился и в него чуть не врезались Ворон с девушкой. А сзади уже гремели доспехами стражники. Еще и в городе вновь поднялся шум — заклинание горе-магички перестало действовать.

Наемник быстро оглянулся, ища выход. Сам бы он легко мог сбежать — как только сбросил оковы, блокирующие его второй облик, — но не хотелось бросать Барста. Да и девчонку надо было спасти. Пришлось Ворону соображать, причем очень быстро. Впереди высокая каменная стена, по бокам — дома, за спиной — стражники, и если оборотня не подвело зрение, у парочки последних были арбалеты. Гадство.

— Барст, ко мне! Ведьма, прикрой!

— За ведьму ответишь!

Он уже не слушал капризную девчонку — они с орком прижались к стене дома, Барст покрепче перехватил алебарду.

— Как скажу, бей, — прошептал Ворон.

Стук копыт был все ближе, и вот всадники показались из-за поворота. По сигналу Барст ударил по ногам коней. Удар орка мог сбить любого — несчастные животные попадали, ломая кости, а так как следующие всадники ехали на не меньшей скорости, они попросту налетели на своих упавших товарищей. Только конец отряда успел натянуть поводья, но тут их ждал огненный шар от мага. Хоть что-то толковое.

— За мной! — крикнул Ворон, хватая и волоча за собой девчонку — а то еще потеряется, она не слишком расторопная, словно на прогулку вышла. Барста подгонять не надо было, да и эльф продолжил проявлять невиданную прыть. Правильно говорят: жить захочешь — и не так извернешься.

Чудом им удалось проскочить мимо этого кавардака из людей и лошадей. Теперь четверку вел Ворон, а он знал, что делал. К счастью, бо́льшая часть жителей Вередона собралась на центральной площади, желая поглазеть на казнь, поэтому улицы были практически пустыми, а тех, кто попадался на пути беглецам, они безжалостно отталкивали. Ворон не был душегубом, но попытка отрубить его белобрысую голову не могла прибавить в нем любви к людям. К тому же им на пятки наступала доблестная стража города, которой насчитывалась куда больше, чем хотелось бы четверке. Они ведь постарались поставить на уши весь Вередон, сбежав не из темницы, как полагается каждому уважающему себя преступнику, а прямо с эшафота. Что поделать, иного плана Белый Ворон не придумал.

Совсем скоро их догнал цокот копыт по мостовой. Пришлось изворачиваться и петлять по узким улочкам. Спасало их умение Ворона ориентироваться в любых городах — слишком много он их перевидал.

Спустя десять минут бешеной погони бывшие узники оказались у северных ворот города. Там их ждали уже заподозрившие неладное караульные. Не жалея людей, Барст с Вороном быстро разделались с троицей. Наемник мимоходом отметил, что эльф тоже успевает прикрывать их. И пусть помощи от него было не так много, от пары ударов он орка спас. А вот девчонка казалась почти бесполезной. Ладно, она немного подмогла, с нее хватит, а за городом он перестанет нуждаться в недоведьме. Стоило только Ворону об этом подумать, как ворота перед их носом грохнулись вниз. Один из стражников успел-таки отпустить цепь, и она, весело звеня, размоталась, отрезав путь к спасению.

— Отошли, — приказала девушка, и только у Ворона возникло желание не послушаться. Но он подавил этот недостойный бывалого наемника порыв, метнувшись в сторону. Маг не стала ждать и отправила в решетку ворот какой-то грязно-зеленый сгусток, отдающий внутри чернотой. Стоило ему коснуться прутьев, как те проржавели. Вот только опять "ведьма" недоработала — дыра получилось маленькая.

— Пролезешь? — невинно поинтересовался этот цветочек у Ворона. Вот есть же такие женщины!

Пролезли все, даже Барст. Здоровяк-орк не зря получил свое прозвище — Камнелоб, — он сносил все на своем пути и легко обломал концы прутьев, лишь немного поцарапавшись.

Свист арбалетного болта Ворон услышал вовремя, а вот друг сплоховал и поймал в плечо снаряд. Второй отбил эльф — у него с меткостью и ловкостью все было в порядке. А третий болт просто не долетел до них — четверка бегала быстро. Даже девушка не запуталась в юбке. Почти. Интересно, сколько раз за последний час он спас этой дурехе жизнь. Какая-то магичка из нее слабая, даже ведьма способна на большее. Хотя по характеру девушка та еще стерва — тут все сходится.

Маг опять споткнулась, и Ворон опять подхватил ее — еще немного, и он превратится в паладина в сияющих доспехах.

— Ты мне руку сейчас оторвешь! — возмутилась эта наглая девица.

Ворон уже собрался было дать ей хорошего пинка — как раз "весело" скатится в ближайший овраг, — но тут их накрыла огромная тень.