Бешеная кровь

Миша Пирог

Минут десять, наверное, он сидел и обеими руками держался за столешницу, как будто боялся, что его сорвет ураганом. Он пережидал накатившее на него бешенство. Такого с ним давненько не случалось. Эти чурки обвели его как последнего фраера. Как лоха. Кафешки, шашлычки, зелень свежая, улыбочки сладенькие. Разреши, уважаемый, мы у тебя тут работать будем. Мы здесь люди чужие, пришлые, нам защитник нужен, покровитель. Ты только разреши — мы сами все сделаем. У самих денег мало, так нам родственники помогут, кредит в банке возьмем. Но ты — всегда наш самый дорогой и почетный гость. Мы тебя так накормим — век не забудешь. Лаврушники поганые! Все у них ласково да обходительно. С восточным подходцем. Мягко стелят, падлы.

Разрешил. Развернулись, чурки гребаные, рестораны построили, дом хороший. И ведь платили исправно. Ну? Как тут что-то подумаешь на них? А они наркоту продают!

Нет, если бы они в розницу пуляли, то он быстро бы узнал. Такое не скроешь. Это видно. Но они же партиями гонят! А это тебе не левый приработок. Не мелочишка на карманные расходы да на подарки детишкам. Это бизнес. Да еще какой! Таких оборотов, как у Ибрагимовых, нет, наверное, ни у кого в городе. Ну и прибыли такой соответственно. Они, черти черномазые, зарабатывают не меньше, а то и больше, чем он сам. И сколько же, интересно, это продолжается? Если Самсон правду говорит, то год, не меньше.

Та-ак. А ежели Олежек туфту гонит? Если он, муха, козлом драная, свои ментовские штучки запускает? Если обвел он Шура вокруг пальца, как кота вокруг сальца? Тогда чего?

Тпру, стоп, залетные! Ну ладно. Хорошо. Допустим. Пирог начал успокаиваться. Пускай наврал, нахимичил ментяра. Но зачем? Что это ему даст? Последим, допустим, за пиковыми. Нет ничего за ними. Дальше что? Их же можно и на излом взять — не больно-то жалко. Паяльник в задницу — и все расскажут. И про Атаби своего в том числе. Это же дело нескольких часов. Неужели Самсон не понимает? Должен понимать. Ну не дурак же!

Значит что? Уверен?

А ведь похоже на то. Похоже? Очень даже. Очень. Да и потом это не сам он сказал, а Шур передал. А того вот так, на мякине, не больно-то и проведешь. Не пацан зеленый.

Переход от состояния бешенства, когда хочется ломать и крушить, в состояние рассудочности занял у него действительно десять минут. И уже через полчаса были сформированы бригады, которые получили очень подробные, очень тщательные и многословные инструкции, как себя вести, за кем и как следить, как держать связь. Кроме того, были задействованы контакты на постах ГАИ, которые недавно поменяли свое название, на таможенном посту и особо секретные контакты, о которых даже сам Пирог толком не знал, в милиции; мосты наводили с ними, а теперь контакт держали другие люди, и сам он в это не лез, справедливо боясь засветить и оборвать с таким трудом натянутые ниточки. Ну а то, что самые толковые парни из его бригады контролировали все телодвижения Ибрагимовых, и говорить не стоит. Миша Пирог решил, что сейчас можно положиться на информацию Самсона. Плюс к этому, немного поколебавшись, он задействовал свою техническую группу, оснащенную и обученную благодаря Кольке Шуру. Теперь все телефонные переговоры Ибрагимовых контролировались полностью.

Сообщения начали поступать уже через два часа с небольшим. Двух парней, засевших в зале кафешки Беслана, повязали менты, придравшись к доверенности на машину. Ночью их отпустили, но дело не в этом. Парни, следившие за Беслановым заведением издалека из стоящей в отдалении машины, сообщили, что к кафе подъехал «форд» с дипномерами и из него вывалили двое. Минут через десять или пятнадцать вернулись и уехали на большой скорости в сторону Москвы. А потом, часа полтора, наверное, спустя, когда наблюдателей расспросили поподробнее, оказалось, что один из двоих похож на Атаби! То есть, скорее всего, это именно он и был. Был и уехал. А менты с дорожного поста сказали, что «форд» тот видели, а за ним держался джип с кавказцами. Очень похоже на охрану.

Получалось, что Самсон прав. Не соврал. Таких понтов, чтобы разыскиваемый всеми приезжал в город на дипломатической машине, еще не было на памяти Пирога. Он прикинул, сколько это может стоить. Ну не то чтобы прямо деньгами. Такие химеры за одни голые бабки не решаются — это он понимал. Тут всяких наворотов, как блох на собаке. Но и без хрустящих бока лысого получишь, а не дипломата. Или хотя бы его машину. Это тебе не «Волга» или там «ауди» городского начальника, которую без проблем можно тормознуть днем где-нибудь на перекрестке и за три червонца доехать до станции или, малек еще забашляв, на свадьбу прошвырнуть в выходной день. Такие тачки на улице не ловятся. А уж если за хрусты, то — мама моя дорогая!

Короче, Ибрагимовы оказались круче, чем он мог себе представить еще день назад, даже час. И это чего ж теперь получается? Они, чернота грязная, завтра сюда на самолете прилетят и будут ему, Мише Пирогу, на голову гадить, как коровы с крыльями, а ему останется только утираться и «спасибо» еще говорить, что городские говновозы не летают?!

Пирог позвонил в известное одному ему место, на квартиру, где жил человек, малоприметный, хотя и не бедный. Человека такого всегда называют кассиром. Бывший урка, в последнее время ставший домоседом и телеманом, отгородившимся от внешних проблем железной дверью с хитроумными замками и ментовской сигнализацией, хранил в своей двухкомнатной квартире общак. Кассу, которой позавидовал бы иной небольшой банк. И велел привезти ему сейчас, срочно, двадцать тысяч долларов. Сумма для провинциального города огромная.

Это была премия. Премия тому, а точнее говоря, тем, кто отследит Ибрагимовых до последнего, что называется, до копейки, до хрящика. И уже через полчаса об этом призе за удачу знали пятнадцать человек. Те, кто конкретно мог это сделать. Без лишнего звона. Одним из таких претендентов стал Колька Шур. Ну и — пусть так! — Олег Самсон. Поколебавшись Миша Пирог решил, что в кутерьме, которая сейчас заваривается, бывший мент лишним не будет. Тем более что тот сам эту историю во многом и заварил. Признавать за ним приоритет Пирог не спешил.