Безопасное место

Третий визит принял уже опасный оборот, и все из-за тебя. Да, из-за тебя, хоть ты тогда еще даже не проснулся. Начался он хорошо: парень жил в двухквартирном доме, и первые звоночки — наклейка охранной фирмы на фасаде, решетки на верхнем этаже и плохо подделанная камера видеонаблюдения над входом — предвещали легкую работу. «Тут я справлюсь быстро», — сказал я себе и позвонил в дверь. Дом был не шибко большим, но с комнатой в подвале — бывшей игровой, которую переделали в тренажерный зал, когда дети выросли. Мужчина моего возраста горячо обвинил в этом недоразумении свою жену, которая отсутствовала и не могла ни подтвердить его обвинения, ни опровергнуть. Его жена всего боялась, его жена вечно увлекалась всякими глупостями, его жена покорно шла на поводу у моды и теленовостей, его жена завидовала двоюродным братьям, у которых в жилом комплексе был такой бункер, его жена любила упрямиться, и когда ей в голову что-то взбредало, то никто не мог ее образумить; его жена смотрела на будущее мира крайне пессимистично, его жена слишком увлекалась фильмами, его жена перестала спускаться в эту комнату после того, как ту заполонили африканские тараканы, поскольку испытывала отвращение и страх; так что его жена хотела избавиться от этого места, но избавляться они от него не будут, а просто переделают его подо что-нибудь еще. Тренажеры он планировал оставить здесь для себя; его жена спортом не занималась, да еще и высмеивала его желание оставаться в тонусе. В конце концов я усомнился даже не в том, что решение приняла она, а в самом ее существовании. Подумал о брошенном мужчине, упорно отрицающем реальность, и мне в голову даже пришла мысль, что его жена была замурована в этом темном подвале.

Я оставил ему папку со всей информацией и попросил мне позвонить, когда они с женой договорятся, какую модель и оборудование будут устанавливать, ведь без нее он, конечно, решать не собирался: ко всему прочему он добавил, что его жена была неуступчивой и все, вплоть до последней занавески, подгоняла под свой вкус. Мне не терпелось свалить и больше не видеть этой хреновой семейной комедии. Но тут парень раскрыл папку и уставился на первый разворот, куда я скрепкой прикрепил свою визитку.

— Сегисмундо Гарсия? — спросил он, указывая на нее и опуская вторую фамилию.

Это меня сразу насторожило. Я ответил утвердительно, но парень злобно затыкал:

— Ты родня этого Сегисмундо Гарсии, который?..

— Нет, я единственный Сегисмундо в семье, — не дал я ему закончить вопрос.

Парень глядел мне в глаза, постукивая по папке, по карточке с моим именем. Я опустил голову, чтобы не смотреть на его зубы и не выдать себя.

Распрощались мы холодно. Я сказал, что буду ждать его звонка, а он с грохотом захлопнул дверь, разрушив все мои надежды. Я тебе расскажу, что он сделал, как только потерял меня из виду: загуглил твое имя, мое имя и без особого труда нашел ту фотографию, на которой ты десять лет назад открывал клинику, а мы с мамой стояли рядом. Хотя из-за прошедших лет он мог сомневаться, я перед ним или не я, этого поиска, одного сомнения, пробуждающего воспоминания, было достаточно, чтобы в нем взыграло плохое настроение и несколько часов спустя он набросился из-за недоразумения на жену. В лучшем случае он мне не позвонит — они с женой просто договорятся, что ни при каком раскладе не станут иметь дело с родственником того сукина сына, и будут искать другую компанию, даже если это обойдется им дороже.

Визитки надо переделать. Сократить имя до С. или назваться Ортегой, как мама, а твою фамилию сократить до Г., а то и вообще убрать. Сегисмундо Гарсия, ха. Испания переваривает миллионы и миллионы всяких Гарсия, не заботясь о том, что у них странные имена типа Сегисмундо, потому что родители постарались их так выделить. Сегисмундо Гарсия — как же по-дурацки это звучит. Надо, надо переделать визитки. Или сменить имя. И то и другое делать лень — не знаю, что больше.