Божественная семейка

Глава 15

— У нас хотя бы одна неделя может пройти спокойно?! — тоскливо выдохнула Инра, падая на стул в библиотеке.

Амелис, которая устроилась за столом и обложилась стопками книг по артефакторике, сердито шикнула:

— Шумное появление, как я смотрю, у вас с лэром Фрей семейная черта!

Что-то внутри Инры шевельнулось смешком. Она сама тем временем согласно хмыкнула:

— Кровь не водица…

Откинулась на спинку и снова вздохнула.

— Сильно лютовал? — покосилась на нее Амелис, переворачивая страницу толстого талмуда.

— Полчаса о недопустимом поведении распинался, — скривилась Инра.

Шейн де Вир оказался не только убежденным трудоголиком, но и занудным, ужа-асно занудным приверженцем правил. То, что его собственные подопечные по факту тоже установленный порядок нарушали — и неоднократно — маг, кажется, из виду упустил. Или решил разобраться с ними позже, так сказать, тет-а-тет. Инра не вникала.

Ей и не хотелось вникать, откровенно говоря. Со своими бы проблемами разобраться!

Во-первых, вампирята после непродолжительного окаменения затихарились. Окаменевшие — которых, кстати, оперативно излечили — выглядели пришибленно, кровушку на завтраке пили без особого интереса и не поднимали головы. Даже Морриш Тоэр перестал нервировать Инру пристальными взглядами. И ей бы вздохнуть с облегчением — детишки наконец-то поняли посыл и отстали. Но на душе стало лишь беспокойнее.

Во-вторых, сразу после обеда и окончания пар у Инры с Тейром проректор вызвал обоих на ковер. Второй раз за полмесяца, между прочим. Рекорд!

Вообще-то, Шейн де Вир готов был утащить их в кабинет сразу, но педсовет все же собрали экстренно, перед парами, времени оставалось мало. Пришлось проректору запастись терпением. Как оказалось, запасался де Вир не только им, но и злостью, которая прорывалась в саркастичных комментариях, намеках и выразительных взглядах в сторону Фрей на протяжении всей речи. Инра чувствовала себя проштрафившейся студенткой, хотя по всем пунктам была права! Ее личные границы пресекали, она защищалась.

Было еще и в-третьих, только касалось оно в основном Тейра. Правда, то, что касалось брата, затрагивало Инру тоже, поэтому она взялась переживать за них двоих. На Тейра объявили охоту. Не то, чтобы за мужчиной бегали с вилами наперерез — в Академии магии все же цивилизованные люди… и нелюди обитают. Нет, просто каждый раз, стоило Тейру шагнуть в коридор, как на его пути чудесным образом возникала Валериан Тарх. С предложением, от которого невозможно отказаться.

— Я не отдам вам в котел Ясю, даже не мечтайте, — заявил Тейр, когда женщина только прощупывала почву с фанатично блестящими глазами.

Та не расстроилась. Точнее, не приняла его слова всерьез, искренне считая, что купить можно все, что угодно — редкую тварь в том числе. Нужно лишь предложить подходящую цену. Валериан просто еще не знала, что в жизни Тейра, если и есть что-то святое, то это его любимые монстрики. Братец относился к ним трепетнее, чем к членам собственной семьи, и уж точно не собирался отдавать даже одного на растерзание алхимикам.

Литориэль этой детали тоже не знал, но уже имел представление о характере Тейра и благоразумно с сомнительными предложениями не лез. Зато пришел с угрозами. Аккурат, когда Фрей покинули столовую после обеда и направились в кабинет проректора. Мол, все ингредиенты василиска, как и других монстров, которыми Тейр владеет, по договору отданы ему, Литориэлю. И нечего тут слушать сумасшедших ядоваров, пусть лучше отдаст чешуйки василиска целителю.

Тейр закономерно напомнил, что договор они с Литориэлем так и не заключили по причине его паршивого характера и нежелания раскрывать подробности собственного воскрешения. Литориэль, опомнившись, пожелал Тейру разнообразной жизни на матерном эльфийском и унесся по коридору, оскорбленный в лучших чувствах. Оскорбленность, впрочем, не помешала Литориэлю вручить Тейру несколько склянок с противоядиями и прошипеть:

— Поддашься на уговоры этой ведьмы, тебе не жить!

— Ну вот, а ты хотела, чтобы я оставил эту остроухую прелесть в покое, — обратился Тейр с умилением.

Инра только глаза закатила.

И вот сейчас, после выволочки от де Вира она сидела в библиотеке, тягостно вздыхала и смотрела на дверь. Тейр задержался в кабинете проректора для неизвестного ей разговора, но уже должен был подойти к секции для преподавателей… если только не попался по пути в когтистые руки Валериан Тарх.

— Может, все же стоит извиниться перед тем вампиром и замять конфликт? — поинтересовалась Амелис.

Судя по тону, она не очень-то надеялась на благоразумие Инры, но попросту не видела другого выбора в сложившейся ситуации. Экстренный педсовет, вызов к проектору и предшествующие им проблемы лишь следствие конфликта с вампирами. Разрешить его — и у приятельницы вновь появится возможность спокойно преподавать.

И казалось бы, все хорошо в этих рассуждениях, все логично… да только Инра не собиралась извиняться за действия — абсолютно правильные, по ее мнению. К тому же…

— Много ли ты знаешь всепрощающих вампиров? — ответила она с иронией.

— Твоя правда, — вздохнула Амелис.

Раса вампиров славилась своей закрытостью для чужаков, интригами и борьбой за власть, которые разворачивались как между членами одного клана, так и между целыми кланами, и… местью. В большинстве случаев — кровной.

Оскорбившись единожды, вампиры шли на все, чтобы превратить жизнь обидчика в резиденцию Царства демонов. А если обида настолько велика, что после скоропостижной кончины последнего, вампиры по-прежнему не чувствовали удовлетворения, то перепадало и родне обидчика. Вплоть до седьмого колена.

Инра уже сделала достаточно, чтобы стать очередной целью. Вот только становиться в позицию жертвы, падать на колени и молить о прощении униженно она не собиралась. Еще поборется.

Единственное, о чем женщина действительно жалеет — так это о том, что их танцы с бубнами вокруг друг друга сжирают законное свободное время Инры в сутках и мешают ей изучать исторические книги. Даже сейчас ей удалось вырваться на каких-то два часа между парами и подготовкой к следующим занятиям. Этого мало. Безумно мало, учитывая, насколько обширна библиотека Академии магии.

— Не стоит ли хотя бы попытаться? — предприняла еще одну попытку Амелис. — Вдруг сработает?

— У меня другой план, — покачала головой Инра.

Вампиры конечно те еще мстительные засранцы, но умом они не обделены. Уж догадаются с десяток попыток спустя, что с женщиной лучше дружить, чем враждовать — ей главное дожить до момента озарения.

Но делиться мыслями с Амелис Инра не стала. Во-первых, закритикует из-за отсутствие деталей. Во-вторых…

— Привет книжным червям, а вот и я, — рухнул на свободный стул напротив Тейр.

Инра моргнула.

— Что-то ты долго, — прищурилась в подозрении. — О чем говорили с де Виром?

— Обсуждали методы воспитания трудных подростков, — отмахнулся легкомысленно Тейр, оглядываясь. — Так, гору книг вокруг лэры Йорх вижу. А где твои тома для саморазвития? Время не бесконечное, нам еще в общежитие возвращаться обходными путями.

Ойкнув — настолько увлеклась переживаниями, что совершенно забыла о книгах — Инра поспешила в сторону нужных стеллажей. Тейр проводил ее взглядом, вспоминая короткий диалог с проректором…

Часом ранее

— Лэр Фрей, буду откровенен, — произнес де Вир, когда за Инрой закрылась дверь и шаги ее стихли в коридоре. — Меня не устраивают ваши методы, как обучения, так и решения проблем. Пострадавшие студенты были…

— Голубых кровей и теперь репутация Академии пострадала? — с усмешкой закончил Тейр, откидываясь на спинку стула для посетителей. — Лэр Вир я тоже буду откровенен. Пострадавшие студенты обнаглели от собственной безнаказанности, полезли, куда не следует и получили справедливое наказание.

— Вы окаменили их на несколько часов, — возразил де Вир мрачно. — По-вашему, наказание правомерно?

— Они пробраться в спальню незамужней женщины с неясными намерениями, — усмешка сползла с губ Тейра, словно ее и не было. — Там, где я вырос, за такое отрывают голову. Не метафорически.

— Насколько мне известно, — холодно ответил де Вир, — до спальни лэры Фрей они так и не добрались. И свидетелей рядом не было. Соответственно, доказательств…

— Хотите сказать, что я сам притащил вампиров к ее дверям, вручил им в руки магические отмычки, расставил в подходящих позах и окаменил? — с каждым словом все выше поднимались брови Тейра.

— Я не исключаю и такой вариант, — проректор был абсолютно серьезен.

— Поразительно, — вырвался смешок у Тейра.

Мужчина поднялся плавно, единым слитным движением, и оперся на стол де Вира.

— Уж не знаю, за чью сторону вы играете: за Академию или… вампиров, но пожалуйста имейте в виду, — в голосе нависающего над проректором Тейра слышались рычащие нотки. — Если эти венценосные детки не успокоятся, я использую не василиска, а одну из боевых химер. И доказательств тогда действительно не будет.

— Тейр Фрей, — де Вир встав, оказавшись наравне с мужчиной. — Вы осознаете, что и кому говорите?

— Вполне, — оскалился Тейр. — Может, моя сестра и воспринимает происходящее как увлекательную игру с детишкам, — тут он поморщился. — Держу пари, она даже не подумала обратиться к вам, их декану за помощью. Но я не стану делать скидку на возраст. Если в вашей хваленой академии студенты могут пробираться в комнаты преподавателей и оставаться безнаказанными, то я положу этому конец. Когда там начинается химерология у седьмого курса боевиков? После Иллириона?

— Лэр Фрей, вы забываетесь, — угроза в голосе проректора прозвучала недвусмысленно.

— Напротив, — усмехнулся Тейр, поворачиваясь к выходу. — Я прекрасно осознаю свое положение. Именно поэтому головы вампиров еще не покоятся на крепостных стенах, преподавателям ведь… ха!.. запрещено причинять вред студентам.

Дверь за Тейром захлопнулась. Бумаги на столе опалило искрами, сорвавшимися с пальцев проректора.

Де Вир цыкнул.

…Кристофер Ист’Элион пребывал в смятении, наблюдая за профессором бытовой магии.

Меньше недели назад Инра Фрей вмешалась в его традиционную перепалку с Морришем, которая обещала закончиться столь же традиционным избиением Кристофера, и тем самым навлекла на себя гнев вампира и его дружков. Сам Кристофер сволочной характер Морриша за эти годы узнал прекрасно и закономерно опасался. Морриш не из тех, кто прощает вмешательство в свои игры. И уж тем более Морриш не из тех, кто спускает кому-либо пренебрежение аристократической персоной.

Кристофер на собственном опыте узнал, как мерзкий кровосос может осложнить жизнь, оскорбившись.

Изначально он пришел в Академию магии с одной целью — поступить на боевой факультет, научиться сражаться и стать настолько сильным, чтобы убить ту тварь в обличье человека, которая забрала его сестру.

Даже спустя столько лет Кристофер отчетливо помнит тот день. Было отвратительно солнечно, на небе — ясно, ни облачка. Лес вокруг шелестел успокаивающе. Птицы пели песни, прославляя еще одно плодоносное лето и сытую жизнь. Кристофер стоял, сжимая кулаки. Сбитые в драке с соседскими мальчишками костяшки зудели, губа — кровоточила. Мать валялась в ногах мага, цеплялась за подол черной — как самая густая тень — мантии и, рыдая, молила о милосердии. Младшая заливалась плачем в люльке, крик ее доносился из открытого окна. По малолетству она ничегошеньки не знала о происходящем, но каким-то образом все равно откликалась на общее настроение.

Отец покинул их чуть больше полугода назад — умер на охоте. Но он всегда говорил Кристоферу: «Защищай мать и сестричек! Помогай им во всем». И Кристофер старался, он правда старался — носил тяжелы ведра из колодца, сам чинил кухонную утварь, бил носы тем, кто смел вякать, что его старшая сестрица умрет старой девой из-за бедности… Кристофер во всем старался быть опорой и поддержкой, но сейчас… сейчас он не мог поделать ничего. Серая дымка окутывала тело, лишая его возможности шевельнуть даже пальцем.

Маг смахнул ее с пальцев легко, ему это ровным счетом ничего не стоило. Как не стоило убить любого, кто посмеет ему воспротивиться — что маг и продемонстрировал. Три защитника племени, самые сильные, самые смелые и решительные сломанными куклами полегли у его ног и не подавали признаков жизни.

И Кристоферу оставалось только стоять. Стоять, вглядываться в бледное до синевы лицо старшей сестры, которую маг с чего-то решил забрать себе в услужение, и смаргивать злые слезы. Кристофер не знал, почему взор мага обратился именно на их дом, но ненависть, охватившая все его существо была столь же сильной… как и чувство беспомощности.

Маг увел сестру, старейшины не решились на преследование — слава о власти и могуществе мага гремела то здесь, то там. Кристофер не видел сестру больше. Порой, темными и холодными ночами он с дрожью гнал сомнения — а жива ли сестра вообще? И больше всего на свете он мечтал спасти ее.

Эта цель подняла его с колен. Эта цель заставляла вставать по утрам и усердно трудиться. Подрабатывал в ближайшем городке, едва достаточно подрос, откладывал каждый медяк — все, чтобы купить в лавке книгу о магическом искусстве и хоть немного приблизиться к следующему этапу — поступлению в Академию магии. Все, чтобы встать с магом вровень и превзойти его. Все, чтобы сжечь черную мантию и развеять пепел по ветру.

Неприятности преследовали Кристофера с того самого визита мага. Нет, еще со смерти отца. Несколько раз по наивности и незнанию он становился жертвой обмана и лишался накопленных денег. Или тратил все средства на чепуху, по недомыслию называющуюся трудами о магии — о чем оборотень узнал значительно позже.

Однажды его вообще едва не продали на подпольном аукционе, заманив внушительной суммой, но Кристофер вырвался. По дороге в Академию он нарвался на разбойников и едва не погиб. На вступительные испытания пришел избитый и злющий, словно тысяча демонов — ничего удивительного, что Кристофер сорвался на первого же аристократа, который отпустил пару язвительных комментариев касательно его вида и достатка.

Аристократом оказался Морриш. С нечитаемым лицом он выслушал пламенную отповедь Кристофера, состоящую по большей части из нецензурной брани, а после с премерзкой ухмылкой пожелал последнему удачи.

Кристофера не приняли на боевой факультет.

Нет, он успешно прошел испытания — показал как физическую подготовку, так и осведомленность в теории. Кристофер выгрызал каждую каплю информации о магии когда-то, он был уверен в своих знаниях. Улыбки экзаменаторов — одобрительные — тоже внушали надежду. Ребята, поступающие вместе с ним, даже не сомневались, что Кристофер окажется на боевом. Он вырвался среди них в пятерку лучших.

Но когда объявили результаты вступительных испытаний, его имени не оказалось в списке нужного факультета.

Экзаменаторы с сожалением разводили руками, никто не давал внятного ответа на вопрос: «Как же так вышло?!» — лишь довольное лицо давешнего аристократа на периферии мелькнуло.

Кристоферу предложили место на факультете некромантии. Он отказался. Он не наденет черную мантию, уж лучше смерть. Для целительства и артефакторики не было наклонности. И усидчивости, чего уж там. На бытовом он бы со скуки сдох раньше, чем до злейшего врага добрался, а это в планы не входила. Оставалась только менталистика. Тоже направление не для него, но всяко лучше бытовой магии — он не какая-то домохозяйка!

На менталистику Кристофер поступал с тяжелым сердцем и мыслью, что переведется при первой же возможности. К счастью, его заверили, что это возможно.

Но перевестись на боевой в первый год не получилось. Во второй — тоже. И в третий. И в четвертый. Каждый раз — отказ по неизвестным причинам. Кристофер, вопреки заверениям Леона, не идиот и еще на третьей попытке заподозрил вмешательство извне. Он всех экзаменаторов уже знал поименно, да и они легко его узнавали, доброжелательно приветствуя! Но в переводе все равно отказывали.

Лара Ксард — поставщик всей информации, курсирующей по академии — по просьбе Леона шепнула, что в неудачах Кристофера виноват один клыкастый аристократ, на которого тот сорвался. Оборотень разозлился.

С тех пор, кроме цели уничтожить мага-некроманта, у Кристофера появилась еще одна — утереть нос Морришу. Да, на его стороне деньги, связи и многочисленные друзья. Зато у Кристофера — трудолюбие и упорство! Даже если ему не удастся поступить на боевика официально, он все равно выжмет из учебы в академии все, что только можно. В его распоряжении обширная библиотека, знакомые знакомых на боевом факультете — где властвует Морриш, тьфу! — и укромные полянки в лесу, где на каникулах удается потренировать заклинания.

Кристофер станет боевым магом, несмотря на сопротивление Морриша и сопутствующие трудности. Он одержит верх сначала над вампиром, а затем — над некромантом, что отнял сестру. И никто. Никто больше не сможет навредить семье Кристофера, он не позволит.

…Вот только честолюбивые мечты разбились о реальность.

Владение парой боевых плетений и теоретическими знаниями о них же не означает, что оборотню удастся выиграть реальную схватку. И Морриш доказал это неоднократно.

Поэтому, когда Кристофер в добровольно-принудительном порядке отсидел пары у профессора Фрей и увидел, как она — связкой бытовых заклинаний! — учит девчонок атаковать возможных врагов, он… заинтересовался. Честное слово, ему и в голову бы не пришло, что созданные магией спицы можно направить кому-нибудь в глаза, а не вязать ими свитера и шарфики. Профессор Фрей же словно и не видела в этом ничего необычного, щедро делясь приемами для самообороны и — боги упаси — косметическими чарами для гладкости и сияния кожи.

И если последние Кристоферу были без надобности, то первые — очень даже. Но самооборона спицами, иглами и призванной поварешкой все равно не приближала его к цели. Разве помогут какие-то поварешки против огненных сфер и шаровых молний настоящих боевиков? Их максимум ведь — отвлечь внимание.

О том, что боевые заклинания способны не только на это, Кристофер узнал случайно. Так же, случайно он услышал от Ксард, что Морриш с приспешниками готовят профессору Фрей засаду. И та конечно передвигалась по академии преимущественно в компании брата, чье имя теперь некроманты произносят шепотом и постоянно оглядываясь, но дурное предчувствие погнало Кристофера к преподавательскому общежитию.

Он опоздал.

Профессора Фрей уже окружили, и Кристофер затаился было за углом, подгадывая момент для атаки — потому что он один раз уже вломился в потасовку, отхватил тогда от обеих сторон — как… Инра Фрей парой движений обезвредила нападающих и как нашкодивших котят, закинула вампиров в нишу. А потом продолжила движение, как ни в чем ни бывало.

В душе Кристофера поселилось смятение. Бытовая магия — последний факультет, от которого он ожидал чего-то стоящего. Но результат…

В ту минуту Кристофер впервые задумался об индивидуальном обучении. У профессора Фрей, да.

К несчастью, на следующий же день подойти к ней с вопросом не удалось. Профессор встретила их в аудитории злая и явно невыспавшаяся. А когда однокурсник попытался выпросить себе халявную оценку за зачет, на него нарычал кактус. Не то, чтобы Кристофер боялся растения, пусть и хищного, просто… не внушали доверия его клыки. Мало ли.

Ближайшие два-три дня тоже не порадовали его благоприятным моментом. Тени под глазами профессора становились отчетливее — а Кристофер как раз наслушался, как она гоняла седьмой курс некромантов, заменяя брата на химерологии, и разумно решил под руку раздраженной женщины не лезть.

А потом — как гром среди ясного неба — новость об окаменевших вампирах, дружках того самого бесячего Морриша. Преподы конечно пытались удержать этот случай в секрете, но Лара Ксард за умеренную плату рассказала подробности всем желающим. Кристофер впечатлился.

И, решив взять носгарда за рога, пока конкуренты не набежали, подловил профессора вечером возле преподавательского общежития

— Профессор, — прямо взглянул в карие глаза Кристофер. — Возьмите меня в ученики!

Инра Фрей закашлялась.