Бордель: Призови мою боль

Выстрел сердце

“Есть такие слёзы, которые надо выплакать обязательно, в любое время дня и ночи, выплакать, чтобы всё внутри перегорело”

— Стивен Кинг.

Ремень свисал с края кровати, миллиметровыми шагами сползая на пол. Пояс от халата зарыт где-то между кремовыми подушками. Оттуда же торчала темная голова, точнее копна спутавшихся волос. В комнате слышны были еле доносившиеся голоса из гостиной номера, но весь акцент на тихом посапывании.

Тереза, укутанная сладко-сладко в тёплое пушистое одеяло, время от времени просыпалась. Каждый раз она находила рядом лежащего шатена, который, прижавшись всем телом, не вызволял из своих горячих объятий под одеялом. И после того, как она могла спокойно выдохнуть, что он всё ещё рядом, засыпала, чтобы снова проснуться и найти его.

Сейчас, когда Гарднер приоткрыла глаза и интуитивно попыталась прижаться к нему спиной, то никого не нашла. Кровать холодна и неприятна. Откинулась сильнее на спину и плюхнулась в самую середину. Тело ныло и болезненно отзывалось на каждое резкое движение. И несмотря на эти негативные факторы, вошедшие в новый день, она лежала и улыбалась в потолок. Утро прекрасно. Стало бы ещё лучше, если Стайлс лежал бы рядом.

Перекатилась вновь на бок. Взгляд оценил спальню. Вещи валяются. Несколько подушек на полу. Она сама лежит на скомканной простыне, рядом ремень, а шею всё ещё цепляет шёлковый пояс от халата. Пальцы коснулись ноющих губ, затем скользнули на щёку, и она залилась краской. На запястьях еле заметные следы от кожаного ремня. Красноватые. Грубые. Но оправданные.

— Да уж… — донеслось по ту сторону двери, — Что теперь с этим делать?

В низком голосе Тереза узнала менеджера Гарри. Только она не до конца проснулась, чтобы что-то сделать или не сделать. Отпустила их диалог и потянулась на кровати. Мышцы напряглись и тут же расслабились. Когда ноги ступили на пол, серые глаза обратились к большому зеркалу. Выглядела она чересчур потрёпанной, и душ ей явно не помешает. Но сначала девушка решила внимательно себя оглядеть. Ещё не забылась грубая манера, ей лишние синяки не нужны.

Не стесняясь своей наготы, Тереза подошла ближе и откинула страшное подобие косы за спину. Наточенным взглядом «коснулась» каждого участка тела. Гарри действовал слишком искусно, не оставляя никаких уродливых следов. Даже шея выглядела так же, как и до ночи, будто не он вчера её хватал и сжимал в тисках, лишая кислорода. Работа провёрнута ювелирная. Поэтому мысленно Гарднер поставила ещё один плюс новому эксперименту и направилась в сторону ванной всё с той же умиротворённой улыбкой на лице.

Приводя себя в порядок, она потратила полчаса. А вот мысли никак не вставали в порядок. Слишком много всего вертелось в голове, пока внутренне она тянулась к Гарри. Всё, что её хоть немного, но огорчало, это забывчивость. Оказалось, многое осталось в Лос-Анджелесе, что не есть хорошо. Пришлось откинуть весь негатив из-за нежелания погружаться в проблемы.

Волосы всё ещё мокрые после освежающего душа. На тело натянуты свободная футболка и мешковатые джинсы. В животе заурчало. Пора и перекусить. Наконец она вышла за пределы душноватой спальни. Голоса всё ещё доносились, но Тереза быстро разобрала: Гарри с менеджером в столовой.

Искренне надеясь, что он будет пребывать в том же умиротворённом, блаженном настроении, девушка увидела недовольное лицо Стайлса. Он, видимо, всё ещё завтракает. Тарелка стояла перед ним, но сейчас к еде даже не притрагивается.

Тереза сразу напряглась и шага не сделала вперёд. За столом все молчали, пока Гарри глядел куда-то вдаль очень недовольно. Такой взгляд она видела только пару раз, но ни один из них не адресовался ей. В мире есть люди, которые ещё в силах вызвать в нём эту степень гнева и разочарования.

Сквозь пелену негативных эмоций и чувств, что сейчас не успокаивались в нём, он заметил её боковым зрением. Стоит на носочках и уже способна на бегство, потому что всегда чувствует через тишину, что не всё в порядке.

— Обсудим это позже. — Гарри мгновенно освободил менеджера от разговора, желая, чтобы Тереза заняла место рядом с ним.

— Хорошо. Посмотрим, как дело развернётся через сутки. — Мужчина солидарно качнул головой и поспешил встать со стула. Только сейчас его глаза нашли невысокую девчонку в проёме. Теперь причина прерывания беседы ясна.

— Доброе утро, — улыбнулась мужчине, но взгляд застыл на менеджере.

— Доброе утро, Тереза, и приятного аппетита.

Как только он скрылся за стенами номера отеля, Гарднер вопрошающе взглянула на шатена. Его глаза всё ещё отражают целый мыслительный процесс, которым он занят. И всё же покрытая татуировками рука указывает на место рядом.

Пока она осторожно двигается по мягкому ковру, Гарри накладывает еду ей в тарелку. Яичница, немного фасоли, две помидорки-черри и кусочек поджаренного тоста. Забота включена машинально, чтобы занять руки, чтобы переварить всё в тишине.

Забираясь на стул с ногами, Тереза окольцовывает колени руками и не отрывается от его напряжённого лица. Стоит ли спросить? Стоит ли сейчас вмешиваться во что-то, что происходит? Никогда от её глаз не скрывается либо его печаль, либо гнев. Но сейчас он не то, что расстроен, больше похоже, что обеспокоен возникшим вопросом. Девушка сразу вспоминает, как однажды дала секретам пролезть между ними и поплатилась за это сполна. Цена — их отношения, что на кон она ни за что не поставит вновь, поэтому не замолкает, как, наверное, было бы разумнее.

— Что случилось? — вопрос прозвучал уверенно, без возможности сказать: «Ничего не случилось».

— Поешь сначала, — он придвинул к её тарелке небольшую плашку с вишнёвым джемом, от которого она бы ни за что не отказалась, но сейчас ответы на вопрос куда важнее, чем голод.

— Гарри, — Тереза настороженно произнесла и тут же продолжила, — я не смогу есть, пока ты такой.

Такой напряжённый. Такой недовольный. Такой не свой. Она имела в виду.

— Может мы всё-таки поговорим? — сделав свой тон напористее, девушка даже моргать перестала. Ему нужно сдаться и принять тот факт, что они теперь вдвоём живут и проблемы делят на двоих.

— Иди сюда, — он протянул руку вперёд и сразу поймал её маленькую кисть.

Встала со стула и быстро переместилась в тёплые объятья Гарри. Залезла с ногами, обнимая его крепко за шею.

— У меня есть две новости. Плохих. С какой начать? — неловко усмехнулся. Он повернул голову едва влево, чтобы смотреть в серые глаза, которые сейчас даже немного отдавали голубым.

— С той, которая тебя сильно расстроила. — Гарднер сжалась, не представляя, что может быть плохим. За одну ночь. Что поменялось?

— Утро началось не очень, стоило только мне появится впервые под прожекторами. — Он чуть ли не оскалился от неприятных мыслей, которые волнами били его сознание, — Есть один борец, который, пока мы спали с тобой здесь, в Штатах высказал своё мнение через социальные сети. Он написал у себя на странице… Сейчас покажу.

Всё ещё обнимая темноволосую за талию, Гарри наклонился к столу и притянул поближе ноутбук. Открыл и показал несколько цитат. Тереза сразу начала хаотично и быстро хватать высказывания неизвестного ей Дави. Писалось, что он чемпион MMA в лёгком весе родом из Бразилии. Конечно, из-за незнания она не знала ни его имени, ни то, что он буквально коллега Гарри.

«Очень интересно смотреть, как сдувшиеся «чемпионы» истории MMA вместо того, чтобы наконец выйти на ринг и показать силу, разъезжают по миру с лекциями. Это стало модным? Говорить, а не делать? Я ни черта не понимаю».

Первое его высказывание закончилось, но следом начиналось новое.

«Если ты грёбаный чемпион, выходи и отстаивай свои пояса и титулы. Чтобы называть себя авторитетом, надо пахать в зале, а не рассказывать байки школьницам на проплаченных выступлениях. Позорно, что такие, как Мистер Стайлс, позорят историю MMA».

«Последний бой был полгода назад. И это норма? Чёрта с два. За бабки любой может потрындеть. Если кто-то не согласен со мной, встретимся на ринге. Даже если ты Гарри Стайлс!».

Полно негатива, от которого Терезу сразу начало мутить. Тем более кто это? Она повернула голову к Гарри, который всё это время безотрывно наблюдал за ней и за тем, как она хмурилась и недовольно выдыхала время от времени.

— Ты знаешь его? — спросила первое, что её волновало. Люди часто высказываются в интернете, так почему какой-то Дави вызвал недовольство?

— Тренировались, когда молодые были, в одном тренажёрном зале у одного тренера. Но на показательных выступлениях меня увидели, а его не сразу, несмотря на то, что Дави старше. После мы с ним пару раз пересекались, но не более. Общение сошло на нет.

— Но почему тогда он так негативно высказывается?

— Тереза, если бы я мог залезать в головы к другим, то не имел никаких проблем в общении. — Усмехнулся, — Хочешь узнать вторую новость?

— Если она ещё хуже, то не особо.

Сейчас стало заметно, что Тереза восприняла всё очень серьёзно: не так, будто проблема не стоила даже внимания. Человек, знающий Гарри с раннего периода его карьеры, переходит чуть ли не на угрозы.

— Некоторые проблемы с погодой в Токио. Перелёты с понедельника отменяют, поэтому твой придётся двигать. Есть два варианта. Либо ты остаёшься со мной ещё на неделю и едешь в Китай… — Гарри замолкает и показывает всем видом, что второй вариант, ну, совсем не вяжется.

— Либо?

— Либо ты улетаешь завтра.

Обстоятельства грозили сократить поездку на целых три дня, которые Тереза расписала, надеясь провести как можно больше времени рядом с ним. Сейчас же он смотрел на неё немного умоляюще и грустно, уговаривая только на первый вариант. Останься. Останься. Останься, Тереза.

— Я должна быть в Лос-Анджелесе на следующей недели. Мне нельзя пропустить подготовку с Алессандро… — в её тоне уже скрывался ответ: даже пусть не пытается уговаривать. Она умело разграничивает работу и личную жизнь, даже если нужно жертвовать чем-то очень дорогим.

— Не останешься, да? — рука рефлекторно сжала её талию, сминая ткань футболки. Он уткнулся в изгиб шеи и закрыл глаза.

— Я не могу. Хочу, очень хочу, но я не могу подставить Алессандро. Он рассчитывает на мою помощь. — его волосы были обласканы её пальчиками, пока девушка изо всех сил сдерживала эмоции внутри без утечки наружу.

— Я всё понимаю…

Они сидели в столовой, пока холодная атмосфера пыталась пролизнуть и втиснуться между ними. И только тепло их прильнувших тел не давало и шанса на выигрыш плохим неприятелям этой игры. Она молча принимала все выложенные факты и информацию. Он соглашался безоговорочно с её решением уехать раньше вместо того, чтобы остаться с ним. Да, это больно.

Тереза настороженно глянула в его сторону, но могла видеть только напряжённое плечо. Её коробил один единственный факт. Он не стал даже противиться тому, что их разлука увеличится по времени, а встреча состоится ближе к декабрю. Это и вызвало подозрения. Серые глаза вновь уткнулись в экран ноутбука. Невозможно, что она разгадала его намерения наперёд. Впервые. Или же ошибается?

— Только не вздумай ввязываться в бой с Дави, — она слегка отпрянула в сторону, чтобы увидеть изумруды. Они не солгут. Больше не лгут, — Неужели? Ты совсем с ума сошёл?! — в его сторону впервые она метнула осуждение.

— Я не могу струсить и сделать вид, что этих гнилых высказываний не было!

— Ты проиграешь, — заключила, будто видела наперёд.

Она умудрилась вызвать недовольный взгляд в свою сторону. Нарвалась, но не собиралась отступать. Гарри лишь сжал челюсти и сжигал её взглядом. Вместо того, чтобы встать на его сторону и принять тот факт, что он будет бороться с Дави, Тереза не поддержала.

— Я не говорю, что ты слабый или потерял сноровку. Нет. Я видела тебя в деле и считаю, что ты хорош. Но столько времени сейчас утеряно.

В попытках сгладить углы она всё отчётливее понимала, что он завёлся. Слегка оттолкнул её, и девушке просто пришлось встать со стула, чтобы выпустить его. Недовольно заметался по комнате.

— Тебе нужны тренировки, полноценные тренировки, чтобы выйти с чемпионом на ринг и надрать его зал. Разве я не права? — она взывала к его разуму, но при этом раздражала Стайлса своей правотой.

— Я не хочу сейчас это выслушивать. Тем более от тебя.

Отмахнулся, но никакого успеха это не принесло. Ей нужно всего лишь перевести дыхание, чтобы продолжить.

— Ты же понимаешь, что надо восстанавливать свою форму и приводить в порядок технику и прочие.

— Послушай! — он резко развернулся, показывая чуть ли не горящие от злости глаза, — Ты не разбираешься в этих вещах, чтобы давать мне советы.

— Зато я честно тебе скажу, что не стоит рубить с плеча и отвечать на этот интернетный высер. Не надо, прошу… — потянувшись к нему всем телом, Гарднер подошла ближе и восстановило то тепло прильнувших тел, которое изгоняет любое проскользнувшее зло, — И я честно тебе говорю, что ты, подписавшись сейчас бой с Дави, проиграешь, чем и подтвердишь его слова. Любая игра должна быть продумана… Пожалуйста… — вцепилась в его шею и заставила Гарри смотреть только в глаза.

До него сложно достучаться, потому что ему не хотелось принимать тот факт, что стоит повременить с ответом. Она лишь указывала сейчас на то, что это совсем не трусость, а мудрый поступок и взвешенный.

— Подумай, в конце концов, о Ханне. Если ты сейчас нагрузишь себя во время поездки жёсткими тренировками с диетами, когда она будет тебя видеть? Пройдёт год, а тебя словно и не было в её жизни. Сначала надо завершить это турне, а затем думать дальше.

Наконец у неё получилось пробраться к нему, доказать, что высказанное — не страх, что она будет на стороне проигравшего Стайлса в бою с Дави, а всего лишь предостережение. Он выдохнул, пытаясь избавиться от накипевшей злости. Возможно она права…

— Команда наоборот настаивает на проведении боя. — Кладёт правую руку на её бёдра.

— Потому что им важны деньги, а мне — твоё здоровье. Проиграешь ты или выиграешь, все обогатятся, особенно твоя команда и твой менеджер. И не думай, что я как-то негативно к ним отношусь. Просто никому из них не надо думать о твоём состоянии, лечении и здоровье. Они, как мотыльки, слетелись на самый яркий свет — на тебя.

Гарри слушал внимательно и отчасти перешагивал себя, человека, который раньше бы согласился на спровоцированный бой ради рейтинга и ради всеобщего обозрения. Сейчас же напротив стояла девушка, нежно обнимая его, и призывала к разуму. Пришлось признать, что она с этим справляется отлично, так как он быстро успокоился и пришёл в себя.

После того, как шторм сошёл на нет, всё утихло, они вернулись к завтраку, и Тереза, довольная тем, что хоть как-то смогла на него повлиять, уминала булочки с яичницей. Ему же оставалась сидеть рядом и поддерживать лёгкую беседу, наблюдая за её доброй непослушной улыбкой. Сердца обоих начинали понемногу изнывать от будущей, ещё не наступившей разлуки. Как бы он не надеялся на скорейшую встречу после одной из веток турне, сейчас не потушить тот пожар негодования и злости на всю ситуацию. К тому же день они провели вместе, насладившись компанией друг друга.

Гарри был бы не собой, если бы не затащил Терезу в Национальный зал сумо или же, как называли его японцы, в Рёкогу Кокугикан. Им повезло, ведь именно в этот день проходили бои, о которых девушка слышала только в фильмах. Теперь же она могла воочию поглядеть на традиции и ритуалы, на сам спорт изнутри, который показался совершенно необычным. Вся культура понемногу начала её завораживать.

Когда местные судьи и организаторы прознали, что чемпион MMA, Гарри Стайлс приехал посмотреть на бои, то сразу на больших экранах появился он. Выглядел обычно. Одет в спортивный костюм, кудри слегка взъерошены из-за недавно снятой шапки. Он, уделив внимание подобному нюансу, помахал камере, пока Тереза краснела, сидя рядом. Кожа, казалось, прочувствовала взгляды сидящих неподалёку дам, мужчин и даже детей. И на всё это она отреагировала спокойно: продолжила кормить Ханну, которая наслаждалась не сумо, а десертом, купленным на входе.

Она не совсем ожидала чего-либо, но вскоре, как первый бой официально начался, он придвинулся, закинул руку за шею и прижал к себе. Пока две пары глаз следили за происходящем на ринге, мужчина описывал всё происходящее, раскладывал правила по полочкам, и даже в его речи проскальзывали комментарии, почему сумоист сделал так, и почему нет. Медленно, тяжело, но девушка начала ориентироваться в происходящем, иногда поглядывая на него и наблюдая за беспредельным, искренним интересом. Гарри любил культуру Японии и даже почитал где-то глубоко в сердце.

После решено было отправиться в несколько популярных среди туристов музеев. Тогда между ними состоялся милый разговор. Потихоньку Гарри стал рассказывать про свою семью.

— Мои родители развелись, когда мне было десять, они сразу решили, что мы с сестрой будем жить с мамой.

— У тебя есть сестра? — удивлённо спросила и посмотрела в его тёплые изумруды. Они медленно прогуливались по одному из залов в музее, держась крепко за руки.

— Да, но ещё в девятнадцать она уехала в Англию, поступила и вырвалась. Мы с ней редко видимся. Из-за расстояния, из-за нагруженной работы.

— Ты всё так тщательно скрывал от меня!

— Я не скрывал, а просто не говорил. Тем более ты никогда не интересовалась. — Непринуждённо пожимает плечами.

— А как дела с твоим отцом?

— Мы видимся ещё реже. Он всегда гордо относился к моему занятию, но слишком наседал в некоторых вопросах, совсем толком не разбираясь в аспектах. Общение внезапно сошло на нет.

— Не хочешь наладить общение?

— У меня никогда толком нет времени.

— Даже позвонить? — колко подметила, — Это всего лишь отговорки, Гарри. Он — твой отец, и заслуживает любви сына.

Вновь Тереза вмешалась в его жизнь, сделала краткий анализ и подчеркнула именно те ошибки, которые надо исправить. Он лишь скрепя сердце всё это позволял и вышагивал рядом.

— Как прекрасно, что моя восемнадцатилетняя девушка даёт такие мудрые советы. — Отозвался в ответ с явным сарказмом в голосе.

— Тоже иногда поражаюсь, — похихикала тихо, отвернув голову в сторону.

Внезапно для двоих они перешли из стадии «всё аккуратно и прилежно» в ту, где в сторону друг друга летали шутки и даже иногда проскальзывали издёвки. В особенности Тереза любила язвить и применять сарказм, что для кого-то покажется грубым и неуместным, но Гарри обычно продолжал заниматься своим делом, выслушивая и улыбаясь одновременно с тем, как она говорила и говорила. Ему, безусловно, казалось забавным, что эта девочка осмелела и решила, что всё ей сходит с рук только потому, что она — его девушка. Но… Это ведь единственная причина. Пусть ворчит или язвит, делает она это редко и только в шутку, когда они остаются наедине. Как бы между собой.

— Ну ты чего? — тихо рассмеялась и вновь уклонилась от его настойчивых губ, — Не думаю, что это культурно… Тем более люди смотрят! — Гарднер не удержалась и в который раз взглянула на проходящих. Они всё видели.

Как он прижимал её к одной из сакур в парке, пока выдалась свободная минутка! Ханна с ассистентом убежала вперёд, охранники остались где-то позади. Вот он и начал её терроризировать. В особенности поцелуями. На деле оказалось, что Тереза ловко умеет уворачиваться от губ. Повторяла один и тот же манёвр раз за разом, предвидя, что он купится.

— Это всего один поцелуй. Мы быстренько, — уверенно покачал головой и наконец поймал рукой её подбородок. Попалась.

— Только один, — выдохнула, когда он поднял её голову чуть выше, чтобы было удобнее целовать. Без шпилек она слишком маленькая рядом с ним.

Завязался непринуждённый нежный поцелуй. И для неё это всегда восхитительно по одной причине. Внимание в виде подобных заигрываний с напором и чуточкой принуждений всегда льстят ей и даже заводят. Но когда время подошло, чтобы ухватить немного свежего кислорода, завершить всё начатое именно сейчас, она не заметила, как Гарри подложил руку под затылок, отделяя её от грубой и жёсткой коры дерева. Всего полторы секунды, чтобы сделать перерыв и вдохнуть, а затем он вновь прижимается губами в развязном и мокром поцелуе. Противится всего мгновение в ответ и действительно пытается отпрянуть в одну сторону, в другую, но всё тщетно.

Он ведёт медленный, тягучий и тёплый танец языками, теперь сильнее прижимая её к дереву. Серые глаза шире раскрываются, когда она чувствует его напряжение ниже пояса. Зачем делать это сейчас? Зачем мучить их обоих?

— Не сходи с ума сейчас… Не время… — шепчет наконец, когда он прерывает ласку для очередной порции свежего воздуха.

— Я очень сильно хочу тебя трахнуть.

Прошептал в щёку и ещё раз потёрся промежностью о её ногу. Господи, да она сама хотела этого в ответ, но тащиться из прекрасного места в машину, чтобы поехать в отель и заняться сексом — не разумно. «Давай ещё час погуляем, а затем делай со мной в спальне всё, что хочешь» — сказанное сразу оставило на его покрасневших губах улыбку, словно ребёнку дали мешок конфет. Тереза осталась здесь только ради Ханны, чтобы та наслаждалась временем рядом с отцом, затем такой роскоши не будет долгое время.

На этом удивления не закончились. Вместо центра Токио, где находился их отель, они направились за город. На все вопросы Терезы Гарри предпочёл отмолчаться и позволить ей всё самой увидеть. Спустя час дороги, когда уже Ханна уснула, устав после длительного дня, полного приключений и прогулок, они подъехали к небольшому домику на берегу моря. Вокруг сплошной лес и ни единой души. Гарри пришлось сократить свои планы на поездку и сделать то, что намечалось на последний день, сегодня.

Они оказались в маленьком японском раю-обыденность. Татами для сна на полу, как подобает. Низкая мебель. Всё скромно, нежно и приятно. В доме был также маленький садик с сакурой. Но главным достоянием, по которому дом пришёлся Гарри по вкусу, являлся горячий источник. Место, где обязательно должен побывать каждый, и Тереза побывает этим вечером.

— Тут очень красиво… — прошептала, уже не ёжась на холоде в одном полотенце на резинке.

Взгляд мазнул по мутной голубой воде, от которой поднимался пар, вокруг расставлены маленькие светильники, походившие на кувшинки. Она ступала следом за Гарри по крупной каменной кладке. Он, избавившись от явно ненужного полотенца, опустился в горячую воду.

— Примерно так я и представляла Японию. Не мегаполис, как Токио, а очень скромную, уютную и красивую страну. — Тереза вышагивала аккуратно, пытаясь уловить каждый момент этого вечера.

— Очень жаль, что я не могу продлить твою мечту, и ты уедешь завтра.

Едва тоска промелькнула в его голосе и тут же скрылась, как только девушка посмотрела в его сторону. У них осталось совсем немного времени, чтобы насладиться происходящим. А для пущего настроя надо избавиться от будущей тоски, ей здесь не место.

— Вообще в источниках купаюсь без одежды, — недовольно пробурчал, заметив, как Гарднер опустилась в воду, сняв только тапочки, в грёбанном полотенце.

— А вот и нет. В общественных источниках не купаются, — поймала его на маленькой лжи, подплывая всё ближе и ближе.

Гарри отвернул голову в сторону, всё ещё недовольно фыркая и не понимая, зачем ей нужно это полотенце. Задумался над причиной, но тут же потерял мысль, залюбовавшись прекрасной сакурой. Жаль, что в это время года она не цветёт.

— Как я тебя вообще оставлю? Ты такой красивый у меня, — мягко обратилась, когда наконец залезла на его колени, положив ноги по обе стороны. Он сидел на одной из ступенек, сделанных специально для того, чтобы сесть и насладиться горячей водой источника.

— Ты всегда можешь остаться, — съязвил в ответ, но одну руку всё же положил на её бёдра, скользя то вверх, то вниз.

— Нет. Я ведь могу сказать тоже самое. Ты всегда можешь остаться дома и никуда не уезжать. Но я так не говорю, потому что знаю, что прошу сверх возможного. — Она обвила руки вокруг его шеи и начала время от времени целовать его в щетинистую щёку. До сих пор отвёрнут в сторону, стоит на своём.

— Потому что ты правильная.

— Но и у тебя дефектов нет. Мы ведь доверяем друг другу?

— Доверяем, — устало выдохнул и нехотя повернул голову к её выразительным, добрым глазам. Смотрела едва с прищуром, как кошка на сметану, — Пойми, я так долго был один, а сейчас у меня есть ты. Вдруг что-то пойдёт не так, вдруг расстояние только усложнит всё. Я не перестаю думать о том, что могу потерять.

— Я понимаю, — грустно отозвалась, а затем нежно провела, слегка касаясь, вдоль скулы и поспешила утонуть в мягких коротких волосах.

— Тебе не кажется, что тут становится слишком горячо? — с полуулыбкой спрашивает.

— Вот именно, что кажется… — быстро целует его в губы и наклоняется назад.

Несколькими пальцами Тереза хватается за пуговку на резинке, щёлкает и разводит края полотенца в разные стороны.

— Давно не виделись, — Стайлс обхватывает одну грудь и сразу опускается с поцелуем на вторую, пока девушка откидывает за его спину полотенце.

— Гарри, — бормочет в его макушку, и мужчина ловко сгребает любимые бёдра в охапку, с лёгкостью поднимает и опускает вновь, но уже на возбуждённую плоть.

— Я делаю с тобой всё, что захочу, помнишь? — ухмыляется слишком ещё довольно, продолжая поднимать и вновь насаживать Терезу, видя, как она уже готова быть полностью его. Нет вчерашнего страха в глазах, нет ни капли недоверия. Пора снять маски и принять тот факт, что он не только король её сердца, но и тела, души и всего прочего.

Утром девушке пришлось собираться. Ассистенты и помощники Гарри перевезли все вещи из Токио, так что всё оставалось за малым. Покормить Ханну, покушать самой, переодеться и ещё немного времени побыть вместе. На его удивление, Тереза ходила слишком задумчивой, будто иногда витала в облаках и даже переставала как-то откликаться. Причина, которую он мог бы найти, на самом деле, не подходила. Это не совсем связано с отъездом и не с тоской, витающей между ними.

Когда время подходило уезжать, когда машина стояла у ворот, когда Ханне не терпелось продолжить их маленькое путешествие, они шли рука об руку к выходу. Сейчас заметно, как она пришла в себя, как иногда посматривала на него искоса, не желая прощаться. Распрощаться и не видеться три с лишним недели. Твою мать! Что они творят? Как это вообще могло произойти?!

— Постой! — Тереза выставила руку вперёд, прошмыгнув на несколько шагов, преградив дорогу, и уткнулась ладошкой в его грудь. Она позволила остальным пройти к машине, пока они остались в доме.

— Что такое? — обеспокоенно спросил.

— Я хочу кое-что тебе сказать, — он боялся тревоги в её голосе, но Тереза звучала мягко и даже осторожно, — Когда мы с тобой конфликтовали из-за предложения Алессандро, я не могла ответить тебе на вопрос, зачем всё это делаю. Но сейчас всё поменялось. Мне кажется, что тот путь, который я выбрала, правильный. И стать дизайнером не просто мечта, а что-то выше на ступень. Будто моё предназначение. Только благодаря твоим слегка агрессивным методам я начала задумываться, а зачем вообще делаю то, что делаю. Зачем выбрала тебя. Зачем сделала тот или иной шаг. А зачем не сделала.

— И что ты думаешь по поводу всего происходящего в твоей жизни?

— Думаю, что рада быть «мамой» Ханны, быть твоей опорой, быть просто рядом и иметь семью, о которой даже никогда не мечтала, потому что не верила. Но ты очень хороший отец Ханне, я… — она еле сдерживала нахлынувшие эмоции, — Ты дал мне надежду, что мой серый мир не такой уж и безнадёжный.

— И это значит…?

— Ты постоянно говоришь, что хочешь дать мне что-то, осуществить какую-нибудь мою мечту, но, честно сказать, ты и есть моё счастье.

На прощание, когда они стояли рядом с машиной, он обнимал её крепко-крепко. Любовь настигла его в тот момент, когда он уже сдался и перестал верить в людей. Тереза — надежда, которую он просто отвоевал у мира и попытался сохранить тот искренний огонёк, что горит в её сердце.

Она сдерживалась до последнего. Улыбалась на прощание. Скрывала настоящие эмоции, но как только машина тронулась с места, Тереза приложила плотно ладошку ко рту, наклонилась вперёд так, чтобы волосы скрыли лицо полностью, и зарыдала бесшумно.

Комментарий к Выстрел сердце

Вы также можете подписаться на меня в Wattpad, там больше моих историй!

https://www.wattpad.com/user/Lion_official