Бордель: Призови мою боль

Принципы

“Правильного выбора в реальности не существует — есть только сделанный выбор и его последствия”

— Эльчин Сафарли.

Всё как-то шло неправильно. С самого утра. Каждая вещь так и норовила выпасть из рук. Тереза, похожая на жонглёра, бултыхаясь из стороны в сторону, ловила всё, что только возможно. Казалось странным для остальных, почему такая спокойная и степенная девушка внезапно стала нервной. Ночь подвела итог и сбила её с намеченного пути.

Тогда, после продолжительных поцелуев, она убежала прочь в свою спальню и поспешила закрыться на замок. Постояла где-то минуту, восстанавливая дыхание и стирая жадные, кусачие поцелуи с губ, а затем посмотрела на стеклянную дверь через внутренний двор. Видимая угроза того, что он может схитрить и воспользоваться её. Она, прячась будто от страшного медведя гризли, которые в Лос-Анджелесе и не водятся, закрыла её до слышимого щелчка.

— Гарднер, это правда была плохая идея. — Прошептала своему отражению, еле различимому в темноте, а затем скрылась в ванной.

Уснуть было не так легко. Темноволосая постоянно переворачивалась, а в голове то и дело всплывали отрывки их прикосновений. Самой картинки не существовало, лишь силуэты во тьме. Проскальзывали воспоминания в виде звуков, в виде его томного дыхания, и Тереза корила себя до последнего, что вместо того, чтобы уже спать себе преспокойно, она всё ворошит. Лучше пусть этот грех останется в той тьме.

Даже сейчас, в офисе, где положено сконцентрироваться и работать со всей возможной внимательностью, она залипла в одну точку на экране и проигрывала всё снова и снова. Так давно воздерживаться, проявлять стойкость и непреклонность, а после растратить силу волю в два щелчка.

Винить его, конечно, тоже хотелось. Ни одна она нарушила правила (свои принципы скорее), он тоже на все запреты плевал и делал всё, что требовала его первоначальная сущность. А разве это красиво? Зная наперёд, что она откажется, брать якобы своё, подставляя её хоть и терпкую, но всё-таки девичью нежную натуру? Ответы на эти вопросы Тереза искала, но так и не нашла: в его мужской голове свой зоопарк и свои принципы. Ещё этим сейчас забивать свою голову! Ага. А что если…

— Ты, видимо, так глупо шутишь, Тереза? — нервно спросила, уже пять минут рядом стоящая Меган.

Темноволосая перевела взгляд на неё, полный непонимания. В глазах читался один вопрос: «Что?». Абсолютно обескураженная и даже отчасти потерянная.

— С тобой что? — теперь уже настороженно отозвалась Меган.

— Ничего, — голос опасно вздрогнул, — Я задумалась. — Её губы сжались в тонкую полоску. Защитная реакция сработала, как и всегда, когда стараешься защитить свои мысли от чужого мнения. Лучше говорить тогда, когда спросят.

— Скоро обед, куда пойдём?

Иногда Терезе казалось, что Меган — любительница отлынивать и болтать, о чём угодно. Отменной и любимой темой, что неудивительно, оставалась любовь и мужчины, а когда всё вместе — ещё лучше, но возможно если пригубить бокальчик вина, закусить виноградом, то и душевные темы тоже пойдут в ход.

— Я не особо голодна, — соврала в надежде всё ещё сохранить диету и фигуру, — Но мы можем сходить в кофейню. Ты покушаешь, а я выпью чай или кофе.

Гарднер слабовато улыбнулась, не зная, сможет ли рассказать коллеге про вчерашний инцидент. Слишком трепетно она хранила своё воспоминание и совершённую глупость, чтобы разрушать его чужим, ворвавшимся мнением.

— Договорились, — Меган натянуто улыбнулась, не упуская прострационное состояние Терезы, — Не кисни.

Легко сказать, сложнее сделать. Но вместо оборванной фразы в голове Гарднер мягко улыбнулась, якобы приняв мудрый совет. Внутри всё переворачивалось. Вертелось. Слишком впечатлительная она была, на самом деле. Снаружи невозмутимая порой, отстранённая и далёкая от глубоких, нежных и трепетных чувств.

— Успокойся, — волнение подкатывало с новой силой, девушка шептала себе под нос что-то невнятное.

Как девушки вмиг влюбляются сегодня в одного, дарят ему всю себя, к вечеру расстаются, и вот завтра обзаводятся новым хахалем? Как? Где этот период, когда ты ноешь от нескончаемой, разрывающей боли в груди? Ей казалось, что она с заводским браком: сидит, словно поломанная кукла, и пытается собрать себя воедино к обеду, чтобы натянуть прежнюю беззаботную улыбку восемнадцатилетней девчонки. Только обратно она себя собрать не могла, будто каких-то частиц не хватает.

Небрежно взяла телефон из сумки, заблокировала компьютер. Это далеко знакомое чувство, которое, наверное, ни с чем не перепутать нахлынуло. Семеня, торопясь и боясь всё-таки не успеть, она помчалась к женскому туалету. Никого внутри. Если только в кабинке.

Беспардонно Тереза забегает в среднюю и всё-таки, хоть в чём-то победив сегодня, успевает упасть перед унитазом. Завтрак выливается наружу с характерным булькающим звуком. Запах бьёт в нос, вызывая очередные потуги. Закашлявшись, темноволосая чувствует, как глаза слезятся. Желудок сжимается ещё раз, и она, всхлипнув опустошает его до конца.

Наступает тишина, и Гарднер уже глубоко плевать, если кто-то в соседней кабинке слышал всё происходящее и возможно испытывал крайнюю форму отвращения. Она приложила тыльную сторону ладони ко лбу. Вроде жара нет. Значит, это не отравление. Да и завтрак был вполне свежим.

Волнение настолько крепко засело у неё в голове, что стало катализатором мнимой болезни. Организм чувствует, что что-то не так, сфера внутри накаляется, выделяется избыточный адреналин на фоне стресса, и скорее пытается выяснить причину. Тошнит от волнения — это не просто фраза.

— Ты ничтожество, — покрасневшими глазами она взглянула на своё отражение в унитазной воде, смешанной с блевотой, и, не желая больше чувствовать этот бьющий всеми ароматами запах, потянулась к кнопке смыва.

Неудачно оперевшись об ободок унитаза, Тереза не рассчитала свои силы, и сорвав его вбок, упала на бочок.

— Ауч! — почувствовала острую боль в пальце, а затем и в колене прежде, чем посмотреть на источник.

Нервы сдавали окончательно, а когда она увидела сшибленный под корень ноготь, который ещё и немного кровоточил, истерика, ранее проглатываемая так упорно, припёрлась в эту кабинку. Слёзы покатились по щекам, усмехаясь над тем упорством, с которым Тереза утром вырисовывала стрелки, наносила румяна.

Переведя вес вправо, она откинулась на стенку кабинки и запрокинула голову вверх. Люминесцентные лампы жёстко освещали её бледное лицо, подчёркивали каждый изъян в макияже, размывающийся из-за потока слёз, и всю боль в ярчайшем представлении. Иногда подобные дни, когда всё идёт через одно место, выбивают человека из привычной колеи, но сегодня масло в огонь подливала неизвестность, незнание и неумение.

Она не могла сказать, что будет завтра. Она не знала, что делать теперь со всем произошедшим. Она не была научена справляться с подобным потоком проблем. Дело не в ногте. Не в тошноте. А в том, что ломалось всё, над чем она так долго работала. Принципы. Ценности. Уверенность. Невозмутимость.

Гарри — был кирпичом в стене у самого основания, неподходящим по размеру, который если уберёшь, всё развалится, и если оставишь, то стена будет на всегда кривой и некрасивой. А красота для каждого своя.

Наконец прийдя в себя после эмоциональной взбучки, Тереза встала на ноги, смыла воду. Подтирая аккуратно под глазами скопившуюся косметику, она сначала прислушалась, есть ли кто за дверью. Никого вроде не было. Уже около раковины она смогла умыться, хотя глаза подводили. Красные, опухшие и просто говорящие сами за себя. Противнее даже на душе стало.

Не успела она даже выйти из туалета, как телефон завибрировал. Не готовая сейчас переписываться ни с Адамом, ни с кем-либо ещё, она лениво, отстранённо поглядела на экран смартфона. Камилла?

«Как дела, подруга? Мы вернулись вчера, давай встретимся! Ближе к обеду, если тебе будет удобно.»

Смущённая, но расслабленная улыбка всё же смогла появиться на искусанных губах. Старую подругу, лучшую подругу она безумно хотела, нет, желала, видеть. Ей всё с лёгкостью обычно рассказывается. Все передряги, все падения, и уж тем более всё, что касалось дел сердечных.

— Меган, — мягко обратилась к коллеге, голос уже сквозил виной и обидой за то, что она всё отменяет, — моя подруга вернулась из летнего путешествия и просит встретиться в обед. Ты не будешь против, если мы завтра отобедаем? — настойчивый взгляд подруги быстро отметил то, как устало и потрёпанно выглядела Тереза. По глазам всё ясно.

— Ничего страшного, — хмыкнула совсем недовольно, — Эйден подходил, интересовался, куда я на обед.

— Спасибо большое, Камилла умеет удивлять. — Указала на телефон, держащий в руке. Стало немного легче на душе.

— Ты точно в порядке? — невзначай, не желая давить на скрытную Терезу, коллега наклонила чуть голову вперёд и заглянула в глаза собеседнице.

— В полном, только аллергия решила разыграться не вовремя. — Пришлось соврать, хоть и без особого желания.

— У меня есть таблетки. Дать?

— Не беспокойся, я сейчас дойду до сумочки и закинусь.

— Ладно, не болей, Тереза. — Услышала вслед, когда подошла к своему месту. Сделав вид, что приняла таблетку, на самом деле, она подсластила горечь во рту мятной жвачкой.

Час пролетел скоропостижно. Из этого времени Тереза успела выкроить немного на эскизы, но по большей части снова залипала. Мир внезапно перевернулся с головы на ноги. Только успокоение это не принесло. На всех порах она мчалась к подруге, желая уже и всё узнать у неё, и просить взамен совет. Хотя что-то внутри подсказывало следующий правильный шаг и скорее всего Камилла прибудет с тем же мнением.

На удивление, крайне не пунктуальная подруга приехала даже раньше. Тереза увидела её издалека. Выгоревшие под солнцем волосы. Уйма веснушек на лице и руках. И плюс к этим изменениям добавилась бездумная, влюблённая улыбка. Их взгляды сошлись.

— Теа! — нежное, обласканное подругой имя радостно сорвалось с её уст, — Звёздочка моя! — и добавился ник, подаренный лично.

— Ками… — почти шёпотом произнесла, подходя к подруге. Их сковали крепкие объятья. Она уже пахла кофе, а волосы кольнули кожу предплечий. Стали сухими и жёсткими. Солнце порой жестоко.

— Ты похудела, — грустновато выдала, как приговор, наконец обращая взор своих дивных глаз на темноволосую, — Ты вообще не ешь? — вспомнился утренний инцидент, который просто не давал покоя.

— Малознакомым говорю, что просто ушла детская припухлость, но на самом деле, это просто бег и правильное питание.

— Ты никогда не была пухлой, глупая. Сейчас тебя откормим. — Камилла потянула девушку к столу, усаживая напротив.

Было так приятно находиться рядом с тем, кто знает многое о тебе. Не приходится играть придуманную роль. С одним человеком ты один, с другим — другой. Не надо вспоминать, как ты держался в прошлую встречу, чтобы не вызывать подозрения или вопросы. С Камиллой — она — это просто Тереза.

Заказала она всё-таки покушать, решив возместить ущерб, принесённый днём организму. Взяла салат, чай и даже пончик с карамельной начинкой.

— Ну так что? — воодушевлённо спросила подруга, складывая руки под грудью, — Ты начнёшь или я?

— Расскажи, как поездка в целом прошла? — чай принесли сразу. Успокоившись окончательно, Тереза вдохнула аромат чабреца, смешанный с нотками цитруса.

Начался захватывающий рассказ от впечатлительной Камиллы. Она не забывала мягко упоминать о каждой остановке, и далеко не кратко, а полно и красочно описывать даже небольшие города. Оно и понятно. Как Тереза, так и Камилла редко выезжали за пределы штата. Гарднер и то один раз, который был с Гарри. Страну даже толком посмотреть не могла, но вина лежала совсем не на ней. Зато сейчас есть возможность послушать небольшие детали, краткие моменты, на которых останавливалась подруга.

Даже фотографии к некоторым историям были прикреплены. Тереза быстро отметила, что там полно селфи с Калебом, по которому, удивительно, но она успела соскучиться. Сразу же вспомнился Энди. От него ни слуху, ни духу. Сложно как-то представить, чем он может быть сейчас занят.

Затем Камилла заикнулась насчёт Калеба, расплылась в довольной и отчасти смущённой улыбке, шепча: «У нас с ним всё, ой, как в порядке». Сложно было сразу оценить и проанализировать этот ответ, но Терезе не нужно даже спрашивать. Полились тирады на его счёт. Без ссор они не обошлись, но они случались редко и служили больше, как отрезвляющие моменты. Она немного пожаловалась, что в быту они спорили, но затем добавила: «Когда любишь кого-то очень сильно, забываешь и закрываешь глаза на всякую ерунду», с чем сложно было согласиться темноволосой.

— А ты тут как? Ухажёры толпятся около твоего порога? — в шутливой манере спросила, ожидая, когда Гарднер дожуёт уже свой салат.

— Не то чтобы толпятся. Я встречаюсь или… Не знаю. Есть один.

— Где энтузиазм? Где влюблённость в твоих глазах? — удручённость не осталась без должного внимания.

— Отчасти очень сложно окунуться в новые отношения.

— Это в том случае, если не отпустил старые. Хочешь об этом поговорить? — тема перетекала плавно.

— Я очень хочу снова испытать драйв, когда крышу сносит от чувств. И уверена, что получится, но дело не в Адаме… — замялась.

— Не хочу выпытывать, в чём именно дело. Ты, наверное, сама знаешь.

— Знаю. Я правда держусь за прошлое, потому что одной ногой в главе, которую надо забыть и двинуться дальше. Но как? Я живу с этой прошлой главой!

— Хочешь правду от меня? — Камилла не желала обижать чувства подруги.

— Думаю, только она может мне помочь.

Странным ведь казалось, что Ками умело построила успешные отношения, вон, светится вся от счастья, а Тереза у разбитого корыта. Всё не так и это не так. Узнать бы этот секретик счастья.

— Я ненавижу твоего Гарри за то, сколько боли он тебе принёс. За его измену. За ложь. Его, как мужчину, это совсем не красит, — в стальном голосе чувствовались нотки недовольства. Она ещё помнит, сколько Тереза плакала после их разрыва и переживала, — И мне казалось, что он убил в тебе желание строить настоящие, искренние отношения. А сейчас… Не знаю. Подонок он.

— Мы с ним вчера поцеловались. — Созналась подруге.

Тишина сковала атмосферу за столиком. Серые глаза опустились вниз, и девушка продолжила хрустеть салатом. Тошнота подкатывала.

— Что ты почувствовала? — Камилла тише произнесла, будто боясь спугнуть, — Новое старое?

— Нет, — горько усмехнулась, зная, что это и пугает, — Всё было по-другому. Раньше целовал немного отстранённо, лениво. Возможно знал, что ведусь на него, потому что красив и хорош собой. А вчера целовал так, будто боялся потерять. Говорит, конечно, что не хочет, чтобы уходила, что и не уйду. Но я думала, что он языком молотит.

Вот истинный страх за кулисами шоу. Потеряв из-за него веру в искренность, она получила её в огромных порциях. Гарри хотел бы вчера пересечь любую черту, запереться в спальне, так как Ханны нет дома, и отдаться чему-то страстному, что уже, казалось, забыто, но впервые чувствовал эту черту. Гулял, пошатываясь, но не пересекал. Впервые её мнение было важно.

Раньше ставил перед фактом, а не перед выбором. Не слышал отказов. Не думал о чувствах. Играл с ними, но не слышал и не думал. Ему нравилось не видеть. А сейчас он. Другой. Вдруг обман?

— Это хорошо, — вердикт хоть и короткий, но был вынесен.

Серые глаза округлились. И всё?

— Что хорошо?

— Он твоя первая любовь, ей и остался. Твои чувства, Терезы, очевидны.

— Чувства? — нехотя пробурчала, — Нет ничего. Он просто навязывает очередные игры, а я, глупая, вчера повелась!

— Ты сама себе-то хоть веришь? Пару месяцев назад ты на всех порах мчалась к нему, прогуливала уроки, постоянно проводила с ним время, всё прощала. А сейчас ты просто занимаешься притворством, делаешь вид, что стала такой независимой от него. Это надувательство, Тереза. Ты уж прости, я всегда в твоей команде, но не сейчас. Прятать голову в песок — тоже не выход.

— А ты бы сразу бросилась в объятья к тому, кто изменил тебе? Обманывал?

Резонный вопрос. Всегда легче судить со стороны. Не проживая всю боль самостоятельно, проще наблюдать и раздавать советы.

— Нет, но ты его, я уверенна, хорошо помучила.

— И я садист в этой истории?! — распыляясь в негодовании, Тереза чуть ли не краснела. Обидно знать, что ты якобы ошибаешься в глазах близких.

— Ты и себя хорошо помучила, хватит, попробуй ещё раз. Тем более живём один раз. Вдруг окажется, что всё и правда между вами умерло. Так будет проще.

— Живём один раз, да? — нервно передразнила, — Это только подводка к ошибкам молодости.

— Это оправданный риск!

— Сумасшествие!

— Мы с Калебом поженимся! — поняв, что не переспорит настырную подругу, решила на высшей точки гнева сменить тему. Удачно. Та сразу замолчала.

— Что…? — хлопала глазками, не веря, что сказанное — правда, — Шутишь?

— Нет, он сделал мне предложение полторы недели назад. Решили, что сыграем в сентябре.

— Надеюсь, следующего года?

— Нет, скромно отпразднуем. — Камилла прекрасно видела это неподдельное смятение, зная причины и зная негативное отношение Терезы к браку, — Я люблю его.

— Только ты можешь быть к этому не готова.

— Я никогда не была так готова, как сейчас.

Тереза тяжело вздохнула, всё ещё не веря, что подруга решилась на подобную глупость. Да, в этом поступке она видела сплошную глупость по молодости. Чувства нужно отделять от перспектив на будущее.

— То, что ты более готова сейчас, чем вчера, не значит, что полностью готова.

Камилла всё же надеялась на поддержку, поэтому не знала, как ответить. Обвинять в том, что у Терезы есть своё мнение на брак в любом возрасте, нельзя. У неё есть взвешенные обоснования. Ворошить далёкое прошлое не хотелось — это лишь очередная порция боли для Гарднер.

— Я в любом случае рада за вас. — Решила убрать всю неловкость и остаток ссоры, который скрежетал на зубах.

— А я хочу, чтобы ты обрела своё счастье, но для этого надо иногда отключать совесть и свои принципы. Они у тебя есть.

— Мои принципы — не такая простая вещь. Они со мной на всю жизнь, а мужчина — уходящее и приходящее.

— Как и боль, как и недоверие, как впрочем всё, кроме сожаления. Не дай себе через лет десять пожалеть, что не дала ему шанс.

— Я дала шанс Адаму, и пока он не подведёт меня, я буду с ним.

— Правда? Без любви и страсти?

— Время узнать, — она схватилась за телефон, желая уже сделать очную ставку. Новый уровень. Пора убрать Гарри, сместить его, попросить подвинуться в списке.

— Нет… — прошептала Камилла, — Ты этого не сделаешь. Тереза! Это ошибка! Вспомни сейчас свои принципы.

— Это всего лишь секс. Возможно станет проще, легче и приятнее.

— Это ошибка.

— Что ты от меня хочешь? К Гарри домой я всё равно не поеду. Не хочу обсуждать вчерашнее, а зная его натуру и привычки, разговора не избежать.

— Ты спешишь. Не надо. Подумай ночь хотя бы. Ради меня, а то потом я буду виноватой в том, что ты легла с другим.

Не хотя, Тереза опустила телефон. Идея всё ещё казалась актуальной. Тем более зачатки страсти у них с Адамом определённо были. Страшно вот так, с малознакомым уединиться. Но она тут же опомнилась. Гарри довольно быстро согрел её в своих объятьях. Такую наивную, сладкую и никчёмную.

— Тем более, — продолжила блондинка, — ты ведь не какая-то шлюха.

— Не поверишь, — шёпотом произнесла, подруга даже не слышала, — но это моя первая профессия. — Как же было противно от себя.

Комментарий к Принципы

Вы также можете подписаться на меня в Wattpad, там больше моих историй!

https://www.wattpad.com/user/Lion_official