Чужая Л (СИ)

27

Таурлин встал, плавным взмахом руки закрепляя сферу, но не запустил её сразу, а обвёл притихший зал тяжёлым взглядом, от которого поёжились даже бывалые судейские.

— Данная запись не подлежит разглашению, — внушительно сказал дознаватель. — Это касается не только присутствующих в зале зрителей, но и членов действующего суда. Я прошу выйти из зала беременных женщин, а также лиц со слабой нервной системой, и дождаться окончания демонстрации в комнатах для свидетелей. Суд снимает с себя ответственность в случае, если с тем, кто принял решение остаться в зале, случится приступ или любой другой ущерб физическому и психическому здоровью.

Тэсс ободряюще взглянула на бледную Элану и поднялась, первой направившись к дверям, ведущим во внутренние помещения суда. Вслед за ней с явной неохотой вышли ещё пара женщин-горожанок.

Оставшиеся явно решили держаться за своё место в зале до конца.

— Вы, вы, вы и вы, — Таурлин указал на ещё четырёх отчаянных кумушек. — Думайте о ваших будущих детях, дамы.

Женщины неохотно вышли, бормоча под нос явно не слова благодарности.

Таурлин проводил их взглядом и удовлетворённо кивнул.

— Также я прошу дознавателя Кристера Тикрема сесть рядом с линтиной Эланой Кастилл и ввести аргину в состояние лечебного сна на всё время записи со сферы. Согласие его величества на данную процедуру прилагается. После этого линтина будет приведена в сознание и сможет ответить на все вопросы суда.

Секретарь взял у Таурлина разрешение и дрожащей рукой вывел на полях номер входящего документа.

Дознаватель дождался, пока Кристер сядет рядом с Эланой и возьмёт её за руку.

— Всё хорошо, — сказал Крис одними губами. — Верь мне, ты проснёшься свободной.

Девушка судорожно вздохнула и в следующее мгновение откинулась на спинку скамьи.

Она глубоко спала.

Тем не менее, Кристер проверил пульс Эланы, и лишь после этого кивнул отцу. Тот кратким движением руки запустил запись.

В зале установилась гробовая тишина, изредка нарушаемая лишь аханьем сердобольных женщин, да сопением зрителей-мужчин. Те шипели ругательства, видя, как издеваются над беспомощной линтиной друзья Нэйго. К моменту, когда линт овладел Эланой, и та потеряла сознание, безвольно откинувшись на бортик ванной, все женщины в зале рыдали.

— Так как линтина без чувств, о событиях, произошедших далее, мы узнаем из воспоминаний служанки Арабеллы Нифа и отражённых воспоминаний, — сдержанно пояснил арг Таурлин.

Зрители поражённо молчали, глядя, как Нэйго приказывает Белле осмотреть и обмыть линтину, и та неохотно подчиняется, глядя на потерявшую сознание девушку брезгливо и недовольно, а после мужчины выносят избитое безжизненное тело линтины на простыне.

Как уходит линт, цинично оставив истекающую кровью линтину без всякой помощи. Как спокойна и равнодушна к умирающей девушке Белла, не забывающая строить глазки хозяину.

Зрители из простых горожан уже ругались, не сдерживаясь, а их жены ревели в голос.

Увиденное потрясло не только их, но и высокий Суд.

Лицо судьи Таррина Кидса было непроницаемым, и только пылающие гневом глаза показывали, какая лава кипит под застывшей коркой.

Фелиды выглядели так, словно это их сейчас пользовали и били головой о ванну.

Старший хватался за сердце, линт же невольно жался к отцу, словно пытаясь спрятаться за его спиной.

Смертельно бледный обвинитель, арг Динор, лишь недавно требовавший смерти линтины, в ужасе смотрел на королевского дознавателя и делал странные движения, как будто порываясь что-то сказать. Защитник от Совета арг Валентик, напротив, красный до кончиков ушей, крупно дрожал, умоляюще уставившись на обвинителя. Теперь, как никогда, было ясно видно, что обвинение и защита заодно.

— Господин дознаватель! — нервно крикнул Динор. — Остановите запись! Ясно, что дело нужно дорасследовать! Обвинение требует перерыва!

— Я недаром интересовался за два дня до процесса, собрали ли вы доказательную базу, — холодно напомнил Таурлин. — Вы лично заверяли, что собрали все доказательства вины линтины, и дело будет рассмотрено в срок.

Дознаватель повернулся к судье и сказал:

— Прошу дать мне возможность продолжить показ. Уверяю, никаких новых свидетельств собирать не придётся, мнемосканирование на настоящий момент самый надёжный способ получения правдивой информации, а значит, мы можем узнать правду уже сегодня, не затягивая процесс над линтиной, которой и без того пришлось вынести немало боли и издевательств.

— Ваша честь! — не унимался Динор. — Обвинение требует перерыва!

— Чтобы невиновную девчонку засудить?! — вдруг крикнул кто-то из зала. — Да как у тебя язык повернулся распутницей её называть?!

— Тишина! — рявкнул судья. — Отклоняется, — сухо отказал он Динору. — Мы будем смотреть запись до конца, — и Таррин Кидс кивнул Таурлину.

Отец Криса пустил запись дальше. Глазами Беллы все увидели, что утром линтина не только не пришла в себя, а и вовсе умирала. Смотрели, как пришёл арг Фелид и, выругавшись в ответ на объяснения служанки, поспешил в комнату к линтине.

Как вызвали Нэйго, который за это время и не подумал поинтересоваться здоровьем линтины. Как заголялась перед ним служанка, возбуждая линта своими прелестями.

Зал негодующе зашумел. Белла, пытавшаяся отодвинуться подальше от зрителей, тоненько вскрикнула, когда какая-то ловкая горожанка ухватила её за волосы и с силой дёрнула.

Женщину вывели из зала, но служанка по-прежнему всхлипывала и жалась в уголке своей мягкой скамьи.

Далее шли отражённые воспоминания Эланы. Нэйго, поняв, что факт «реанимации» линтины тоже запечатлён на сфере, опустил голову и схватился руками за волосы, словно хотел снять скальп.

Тем временем запись со сферы не заканчивалась. Глухой ропот не смолкал в зале, и попытки призвать присутствовавших к порядку уже не имели такого успеха, как раньше. С каждой новой сценой, с каждым новым унижением, гул голосов становился громче. Если бы дело не происходило в суде, Фелиду уже устроили бы самосуд.

Но когда запись дошла до первого истязания линтины, в зале смолкли голоса, и изредка доносились лишь тонкие жалобные вскрики горожанок, которые уже не рады были, что остались из любопытства, да скрип сидений, когда кто-то вскакивал, не выдержав напряжения.

Женщины давились рыданиями, плотно зажмуривали глаза, чтобы не видеть иссечённую в кровь спину Эланы, зажимали уши, чтобы не слышать свист плети и крики девушки, полные страдания.

Мужчины молча стискивали зубы, испепеляя сжавшегося Нэйго взглядами, которые могли бы, казалось, сжечь линта заживо, обладай зрители магией.

Сейчас, узнав о происхождении линтины, и увидев в Элане равную, вышедшую из народа девушку, горожане переживали за неё так, словно палач терзал их собственную дочь.

После этой первой сцены судья попросил на минуту остановить запись и распорядился усилить охрану. Стражники провели Фелидов, Беллу и Герьюта на половину, где сидят обвиняемые, чтобы отгородить их от остального зала.

Обвинитель арг Динор дёрнулся было на столь явное нарушение регламента, но тут же сник. Он давно уже не пытался просить судью перенести заседание и в полной мере осознал, чем грозят ему лично столь страшные обстоятельства, открывшиеся на процессе.

Сейчас обвинитель лихорадочно соображал, удастся ли ему самому выкрутиться. Ведь девушку, только чудом не убитую линтом, едва не добил суд Совета.

Зато Кристер, увидев такую рокировку, не стал спрашивать разрешения, и едва Фелидов провели на скамьи для обвиняемых, подхватил спящую Элану на руки и стремительно пересёк зал со своей драгоценной ношей, опустив девушку на мягкую скамью для свидетелей.

Зал одобрительно зашумел.

— Худенькая…как птичка, — шептались сердобольные горожанки, вытирая слёзы.

— Ничего, откормим, — пробасил чей-то растроганный голос. — Вы ей скажите, господин дознаватель, что в лавке Шумаши для линтины всё в четверть цены.

Судья грозно рыкнул, и голоса смолкли.

Таурлин снова запустил запись, и скорбная история несчастной девушки продолжилась под плач и ругательства зала.

Напряжение достигло пика к сцене, когда пьяный Нэйго ввалился в дом с двумя девицами из борделя.

Шум зала напоминал бурю, и Фелиды втянули головы в плечи, когда бесстрастная сфера показала последнее истязание линтины, её бесчувственное окровавленное тело, над которым стояла дрожащая от ужаса Летта — новая служанка Эланы.

Погружение в нелёгкую историю было так глубоко, что люди словно забыли, что линтина выжила, и с ужасом наблюдали, как Летта безуспешно пыталась помочь хозяйке. И когда в комнату проскользнула одна из девиц лёгкого поведения со спасительной живицей, зал облегчённо перевёл дыхание.

— Ожила, горемычная! — всхлипнув, громко сказала какая-то женщина, и вслед за ней вскочил мужчина в форме, горячо выкрикнув:

— Ваша честь! Да неужто вы позволите этому извергу жить дальше, и наших дочерей убивать?!

Смерть извергу!

— Смерть! Смерть! — подхватили из разных концов забитого до отказа зала.

Люди начали вскакивать с мест. Если бы Фелидов не оградили от остального зала заблаговременно, Нэйго тут и нашёл бы свою смерть.

Судья взмахнул рукой и люди замерли, остановленные мощным защитным заклинанием.

— Я никому из вас не хочу зла, — ровно сказал Таррин Кидс. — Но не позволю творить произвол в зале суда. Приговор будет объявлен и приведён в исполнение в строгом соответствии с законами

Фларинты. Сейчас вы немедленно вернётесь на свои места. Тот, кто будет мешать работе суда, будет наказан сообразно закону.

Люди отмерли, и недовольно потянулись на свои места. На некоторое время установилось затишье, которое, однако, напоминало затишье перед бурей.

В этой тишине все досмотрели последние сцены — уход Эланы через портал и мнемослепок Летты, пострадавшей от нападения разбойников рядом с отелем Линт.

Запись закончилась, и люди уставились на королевского дознавателя с такой надеждой, с какой, должно быть, смотрели только на иконы в храмах. Этот человек полностью повернул ход заседания, и теперь все ждали заключительной речи защитника.

— Разбудите линтину, — приказал судья.

Крис чуть сжал руку девушки, и Элана открыла глаза.

— Как вы себя чувствуете, аргина Элана? — спросил Таррин Кидс, с сочувствием глядя на линтину.

— Хо. хорошо, — немного споткнувшись, ответила Элана, и, умоляюще взглянув на Кристера, прошептала. — Всё уже кончилось?

Сферу посмотрели, — негромко ответил он. — Но процесс продолжается.

Девушка вспыхнула, быстро оглянулась, ожидая осуждения за столь откровенную запись, но со всех сторон на неё смотрели сочувствующие, добрые лица.

— Не бойся, пичужка, — ободрил Элану бородатый лавочник, обещавший линтине скидки. — Твой линт своё получит! Будет в Остроге гнить.

Судья строго взглянул на мужчину.

— Прошу тишины! — внушительно сказал он. — Пожалуйста, арг Таурлин, — кивнул судья, и отец Криса вышел вперёд для заключительной речи.

— Защита Эланы Кастилл требует полного оправдания линтины и снятия с неё всех обвинений, -

громко и чётко сказал мужчина.

— В виду неоспоримых свидетельств властью, данной мне королём, признаю линтину Элану

Кастилл невиновной! — громоподобно известил судья.

Зал взорвался криками и аплодисментами.

Элана, ещё не конца поняв, что всё кончено, робко посмотрела на Кристера.

— Если бы ты знала, как мне сейчас хочется обнять тебя! — сказал мужчина так тихо, что в наступившем шуме его услышала только Элана. — Но я здесь лицо официальное…Но я очень рад, родная!

Девушка просияла и сама порывисто обняла его.

В зале добро засмеялись.

Судья прозвонил в медный колокольчик, призывая к тишине.

— Заседание продолжается, — строго сказал он. — В свете открывшихся обстоятельству у суда возникли вопросы к линту Эланы Кастилл, Нэйго Фелиду.

Лицо линта стало белее стены, у которой он сидел. Старый Фелид поднял руку, привлекая внимание судьи, и вдруг рухнул без чувств, свалившись со скамьи.

Каргу Фелиду поспешил штатный маг. Судья выдержал паузу, ожидая вердикта врача.

Мужчина провёл над старым Фелидом руками, приподнял веко и выпрямился, мрачно покачав головой.

— Я ничего не могу сделать, ваша светлость. У арга было больное сердце, оно давно бы разорвалось, не будь он столь сильным магом. Но сегодня он не захотел. лечить себя.

Нэйго, глядящий на безжизненное тело отца с ужасом, вдруг кинулся к Фелиду, упав перед ним на колени.

— Ты не посмеешь бросить меня одного! Это всё ты! Ты хотел, чтобы я сошёлся с линтиной! Мне и без неё хватало девок! А теперь ты просто умер, как будто и вовсе тут ни при чём?! Аааа! Старый дурак! Я не хочу в Острог!

Нэйго завыл, вцепившись в волосы и раскачиваясь из стороны в сторону.

Люди, замерев, смотрели на него с ужасом и брезгливостью, как на отвратительного хищника в зверинце.

— Вынесите тело, — негромко сказал судья. — И позаботьтесь, чтобы линтину и жену арга Фелида известили о случившемся. Арг Ариум, уделите ваше внимание линту. Приведите его в чувство.

Объявляется перерыв на десять минут.

Крис легонько сжал холодную ладошку Эланы.

— Не надо, милая, — тихо сказал он, заметив, что девушка плачет. — Он заслужил свою смерть.

— Если бы не арг Фелид, меня уже не было бы в живых, — ломким голосом ответила девушка. — Он дважды спасал мне жизнь.

— Он делал всё это не ради тебя, Элана, — невесело возразил Крис. — Он спасал от правосудия своего сына. На самом деле арг Фелид погубил двоих — собственного сына, избаловав его так, что из капризного ребёнка выросло чудовище, и тебя, когда решил, что чистота линтины спасёт Нэйго от пороков. Он ничуть не лучше своего сына. Элана молча склонила голову. Крис расстроенно смолк.

Ему хотелось посадить девушку на колени, успокоить и сказать, что никто больше не посмеет её обидеть, но он только вложил артефакт силы в кулачок Эланы и сжал ладонь, питая её собственной силой помимо артефакта.

— Держись, моя маленькая, — еле слышно прошептал он. — Осталось совсем немного.

Заседание продолжилось.

Бледный Нэйго, выглядевший не совсем адекватным, вышел, чтобы ответить на вопросы судьи.

Так как с Эланы сняли все обвинения, Динора лишили права слова.

Обвинитель, выглядевший таким же бледным, как Нэйго, нервно вцепился руками в толстый том

«Свода законов», стараясь скрыть дрожь рук.

Линт ответил на обязательные вопросы, назвав дату подписания контракта, основные пункты, обязанные к исполнению обеими сторонами, но когда судья спросил, внимательно ли линт изучил контракт, Нэйго взорвался:

— Я не хотел этого контракта! Это всё отец! Он вынудил меня взять в дом линтину, иначе грозил лишить наследства. Я вовсе не думал с ней конфликтовать — старался появляться дома реже, чтобы просто выполнять необходимый минимум, но линтина оказалась с характером. Она то и дело выводила меня из себя…

В зале раздались гневные крики. Судья поднял руку, властно останавливая крики.

— Запись не выявила ни одного нарушения контракта, — сказал он бесстрастно. — Ваша линтина ни разу не выказала вам неуважения, была верна и послушна. Мало того — вы пользовались её магией как своей ещё до заключения контракта, выдавая проекты аргины Эланы Кастилл за свои.

— Я не знал, что это проекты Эланы, — быстро оправдался Нэйго. — Отец привёз их из путешествия и сказал, что его озарило вдохновение…

— Он лжёт, — негромко сказал Таурлин.

— Для того, чтобы увидеть это, не надо уметь читать мысли, — горько сказал судья, обвёл зал суровым взглядом и постановил:

— Сейчас все посторонние выйдут из зала, предварительно пройдя процедуру стирания памяти о сегодняшнем процессе. Судебное заседание продлится через двадцать минут.

Люди недовольно зароптали, но стражники торопили их, и зрители неохотно потянулись к выходу.

— Ваша честь! — вдруг громко крикнул один из них. — Позвольте не стирать нам память.

Там же все считают, что линтина — распутная и бессовестная девка! — показал он на дверь, ведущую на улицу. — Так мы бы рассказали правду! А то и сами забудем, и станем вместе со всеми языками трепат!

Таурлин и Кристер, уже занявшие место у дверей, переглянулись с судьёй. Бледная Элана опустила глаза.

Судья замялся. Видно было, как в этом немолодом мужчине человечность борется с профессиональной беспристрастностью.

— Я не имею право позволить вам разгласить то, что вы узнали на суде. Линт Нэйго — арг из древнего и уважаемого рода, и потому процесс объявлен закрытым.

— Значит, если он знатный и богатый, может наших девочек потаскухами выставлять?! — крикнул гневно тот же голос. — И то, что он девчонку чуть до смерти не забил, ему с рук сойдёт? Не бывать этому! Мы его сами сейчас осудим!

Толпа угрожающе качнулась навстречу перепуганному Нэйго. Стражники пытались сдержать разъярённых людей, но их было слишком много.

Казалось, ещё мгновение — и лавина сметёт линта, растерзает в гневе, но тут раздался властный голос.

— Остановитесь, неразумные!

Люди замерли на месте, ошеломлённо оглядываясь на старинный балкон, скрытый магическим пологом.

— Король…Король! — прошелестел поражённый шёпот, и горожане пали ниц.

До сего момента балкон казался пустым, но сейчас все увидели, как с мягкой, обитой дорогим бархатом скамьи, поднялся внушительный мужчина. Он властно взглянул в зал и приказал:

— Возвращайтесь на свои места! Я разрешаю этим людям быть до окончания процесса в зале, а после рассказать о том, что линтина Элана Кастилл невиновна, что её оболгал линт.

Король обвёл взглядом одобрительно взревевшую толпу и одним жестом остановил крики.

— За зверства, учинённые над невинной девушкой я лишаю арга Нэйго Фелида дворянства. Пусть все увидят, как свершится правосудие.

Нэйго, поражённый в самое сердце, со стуком упал на колени:

— Пощадите, ваше величество! — плачуще взмолился он. — Я готов возместить моей линтине ущерб!

Молить её о прощении! Взять на себя все расходы по лечению и стать ей лучшим линтом! Только пощадите! Элана! — пополз он на коленях к девушке. — Прости меня, дорогая!

— Поздно, — холодно усмехнулся король.

Судья кивнул и склонил голову, обращаясь к королю так, как требовал закон.

— Гралан Второй, король Фларинты! Хотите ли вы воспользоваться правом казнить и миловать, данным вам богами и людьми, и лично вынести приговор?

— Хочу! — раскатисто ответил король. — Но прежде Нэйго Фелид должен вернуть Элане Кастилл её родовой дар. Контракт разрывается моей высочайшей волей. После возвращения искры владелице, Фелид приговаривается к порке магическим кнутом.

Нэйго поражённо вскрикнул и попятился. Его колотила крупная дрожь.

— Палача ты увидишь в образе своей линтины, — сообщил ему король. — Уровень иллюзии —

высший. Посмотрим, как тебе самому понравятся плети.

Гралан Второй обвёл взглядом зал.

— Если после экзекуции осуждённый выживет, приказываю поместить его в Острог до особых распоряжений нашего величества.