Десять тысяч стилей. Книга двенадцатая

Глава 4. Рай для тех, кто ищет

Обычно лидеры Альянса Светлых Сил собирались раз в полгода. Новая встреча произошла всего лишь через три дня.

– Яростный Бог, глава Школы Алого Разрушения, погиб, – сказал Сизый Камень, глядя на лица остальных. – Лучшие идущие из его школы – тоже погибли. Фактически Школа Алого Разрушения утратила четыре пятых своей силы и не скоро восстановится.

– Идиот, – хмыкнул Готт.

Сизый Камень посмотрел на главу Полного Разрушения и вновь обвел зал взглядом.

– Три из пяти Епископов Великого Культа Красного Бога были убиты. Потери культистов рангами меньше исчисляются тысячами. Само Воплощение Бога Войны пострадало, известно об оторванной руке. База культистов полностью разрушена.

Ярь резко потяжелела. Готт так сильно сжал кулак, что с легкостью бы раздавил конечность любому Мастеру. Для того, кто не смог нанести серьезных ран Воплощению Бога Войны, случившееся было настоящим позором.

– Так чего мы ждем? – вскочила со своего места Валессиана. – Нужно ковать, пока горячо! Сейчас культ ослаб, а само Воплощение – ранено. Ударим все вместе и покончим с этим.

– Согласен, – кивнул Ауреус.

Сизый Камень посмотрел на остальных. Все были согласны с предложением Валессианы.

– Решено, – сказал он. – Сегодня мы начнем подготовку к окончательному уничтожению Воплощения Бога Войны – жертва Яростного Бога и его людей не должна быть напрасной.

– Мы пойдем первыми, – сказал Готт и сразу вышел из зала, не став ничего согласовывать с остальными лидерами.

Обсуждение заняло час. Пусть все и желали уничтожить культистов, но никто не хотел загребать жар руками. Каждому лидеру хотелось, чтобы его ученики оказались где-нибудь во втором эшелоне, а не на острие атаки, и, если бы не желание Полного Разрушения стать авангардом, спор мог бы занять целые сутки.

Лидеры ушли. Остались двое – Сизый Камень и Дэйма, глава Лап Тигра.

– Считаешь, что мы неправильно поступаем?

Женщина кивнула.

– Культ – это проблема. Но мы сами ее создали. Нельзя забывать о «Единстве».

– Согласен.

– Делают вид, что все идет своим чередом. И не хотят считать себя предателями.

Школа Сильнейшего была частью Альянса Светлых Сил. Но как только Сильнар уничтожили, не последовало никакого контрудара. У одних был зуб на Сильнейшего, другие не хотели рисковать своими учениками. Проблему с «Единством» замели под ковер и сделали вид, что разрушенный Сильнар – дело самого Сильнара, не больше.

Школа Сильнейшего не возродилась. Какой смысл, если нет уже никакого Сильнейшего, а его ближайший сторонник погиб в бою? Желтый Флаг отказался возглавить Сильнар, и школы не стало. Но наследие Сильнейшего не исчезло. Правда, сойтись на чем-то одном сильнарцы не смогли.

– «Оставшиеся» не присоединятся, – добавила Дэйма.

Сизый Камень тяжело кивнул. Раскол в мире боевых искусств Централа был куда глубже несогласия в Альянсе Светлых Сил.

Первым вернулся слух.

Приходя в себя, Ливий понимал, что не сможет исцелить какую-то часть тела. Планеты не отзывались, потоки яри отказывались подчиняться. Желтый Флаг по-прежнему оставался недоступным, работая сам по себе. И тогда Ливий принялся думать об исцелении своего слуха, надеясь, что собственной волей сможет «убедить» Желтый Флаг.

Удалось только с шестого раза. Может, Ливий вообще был не при чем, и все это было случайностью, но слух действительно вернулся, наполнив сознание Волка неукротимым потоком информации.

До этого Ливий даже не понимал, откуда вообще знает, что происходит вокруг него. Поэтому, когда слух восстановился, Волк не смог обработать информацию и вновь провалился в небытие.

Только на следующий раз, вновь придя в себя, Ливий смог привыкнуть. Помогла ночь: дагулы спали, поэтому звуков было не так много.

«Мой слух хуже, чем раньше. Я слышу, как обычный человек, а может, и того слабее», – подумал Волк, вслушиваясь в спящий ночной лагерь.

Перетаптывалась лошадь, жевал верблюд. Храп и сопение, свист ветра и шорох ткани на телегах. Ливий вернулся в реальный мир, где мог получать информацию обычным способом – пусть пока и только с помощью слуха.

Все прошлые наблюдения подтвердились. Даже «дракон» был неподалеку, пусть почти не издавал звуков. Ливий всего раз услышал шелест песка под ногами неведомого зверя – и вновь утратил связь с реальностью.

В следующий раз Волк пришел в себя снова днем. В реальности Ливий смог удержаться аж на десять секунд – и многое выяснил за это время.

– Где табак?

– Посмотри в седельной сумке!

– Там нет, куда ты его дела? Отвечай мне, женщина!

«Центральский!», – в первую очередь понял Ливий. В Централе не было пустынь, и Волк боялся, что он вновь оказался не пойми где не пойми с кем. Но люди вокруг него хотя бы говорили на центральском – уже это радовало.

– Матуш, не иди на дело. Ты меня понял?

– Понял, тато!

«Дагулы!», – догадался Ливий.

Дагулов Волку видать доводилось, но он никогда не придавал им большого значения. Дагулы были кочевым народом, который не скот разводит, как почти все на Западе, а ездит по Централу, предлагая свои услуги. И услуги эти разные – от вполне обычных кузнечества и коновальства до музыки, танцев и гаданий всех видов. В Централе дагулов не любили, потому что промышляли они и воровством – как карманным, так и уводом коней из конюшен.

«Куда меня везут? Зачем вообще мое тело дагулам? Если это пустыня, то, может, я на Западе? Хотя вряд ли. Судя по ветру, скорее всего, я попал на Юг», – думал Ливий.

Дагулы и не знали, что старик, которого большинство считало мертвым, сейчас их подслушивает. Конечно, Волк быстро вернулся в небытие – и этого кочевники тоже не смогли бы заметить. Они ехали дальше на Юг, и дорога была неблизкой.

До Ишбатаны осталось не так далеко. Местные рассказывали о ней, как о благодатном крае, где урожаи – щедрые, а люди – богатые. Дагулам хотелось на это посмотреть. Да и куда деваться: только через Ишбатану можно было попасть в западную часть Страны Мудрости и Песков.

Но для начала дагулам пришлось бы пересечь отрезок пустыни. Местные рассказали, что путь по пескам займет три дня, поэтому кочевники не сильно беспокоились. И все же дагулам не хотелось туда идти после опасного путешествия на Юг.

Первые два дня все было нормально. А на третий на кочевников напали.

Неизвестные появились из пустыни. Ехали быстро – кто на лошадях, а кто на верблюдах. Дагулы похватали оружие, но сильно не беспокоились. Даже если это были бандиты – всегда можно было откупиться. О том, чтобы сражаться с ними, дагулы даже не думали. Три десятка всадников с отличным оружием – не то, с чем может справится кочевое племя.

Вот только враги не собирались разговаривать. Полетели стрелы, одна просвистела возле головы дагула и пробила ткань телеги за ним. Раздался женский крик – стрела попала в ногу старой дагулки.

– Встретим их, братья!

Телеги спешно связывали друг с другом, чтобы получился непрерывный круг. Самые лучшие всадники вскочили на лошадей – они собирались сражаться снаружи. Остальные дагулы остались за телегами.

Враги налетели на кочевников. Бой был быстрым и яростным. Каждый враг оказался идущим, удары сабель секли и телеги, и их защитников, а дагулы тщетно пытались убить хоть кого-то.

«Идет бой», – подумал Ливий.

За свою жизнь он столько раз сражался, что звуки боя казались Волку родными. Но ясно было одно: дагулы проигрывают. Враги теснили их, и у кочевников не было ни шанса.

«Проиграют. Не знаю, кто это такие, но лучше уж с дагулами», – подумал Ливий.

Он ничего не мог сделать, ведь тело не могло пошевелиться. Ярью внутри тела Волк управлять не мог. Но оставалась еще внешняя ярь…

Ссохшиеся и намертво запечатанные губы разжались, чтобы выпустить наружу всего одно тихое слово:

– Хон.

Один из врагов за мгновение обратился в столб пламени. Разбойники пораженно остановились, старший что-то прокричал – и враги развернули скакунов обратно в пустыню.

В не меньшем шоке пребывали и дагулы.

– Что случилось? Почему он загорелся? – нерешительно произнесла Дея, все еще крепко сжимая отцовскую саблю.

Ни у кого не было ответа. То, что произошло, напугало не только врагов, но и дагулов. Оставалось только поблагодарить богов – своих и чужих. Быстро собрав тела погибших, дагулы поспешили уехать из пустыни. Раны исцелили с помощью старика, как и всегда.

– Странно, как будто бы быстрее заживает, – сказал удивленный Матуш. Исцеление от тела старика ускорилось, но конокраду оставалось только пожать плечами. Ему могло и показаться.

– Может, это он нам помог? – неуверенно произнесла Дея. Матуш глянул на нее и лишь махнул рукой – женщины много глупостей говорят.

Из пустыни дагулы вышли к утру и оказались на небольшой равнине, сплошь покрытой травой. Кони были несказанно счастливы, поэтому кочевники задержались на полдня, заодно устроив погибшим проводы.

Вскоре дагулы увидели крепость, а в километрах трех за ней – высокую стену. До этого Юг казался необжитым регионом, где селились друг от друга далеко, поэтому и ехать от села к селу приходилось долго. Города почти не встречались. Поэтому, стоило дагулам увидеть крепость и стену, как они поняли: именно здесь начинается Страна Мудрости и Песков.

На стенах крепости прохаживались солдаты. Были они и снизу, проверяя документы у путников. Дагульский глава уже прикидывал, сколько золота придется отдать, как вдруг прозвучал звук рога.

Ворота крепости отворились, и наружу вышел конный отряд. На стенах прибавилось лучников, и дагулы уже заволновались, когда увидели позади себя облако пыли.

– Быстро, сюда! – крикнул какой-то офицер. Дагулы спорить не стали и поехали вперед, чтобы оказаться между крепостью и стеной.

Из пустыни появились вчерашние бандиты. Вот только теперь их было в сто раз больше – всадники неслись в сторону крепости, размахивая саблями и натягивая тетивы луков.

Взвизгнули трубы, и конный отряд стражников выдвинулся вперед. Как только враги оказались в зоне поражения, на них с крепости ливнем обрушились стрелы. А сразу после в ряды врага вошли всадники.

Это был бой идущих. Дагулы не могли оценить силу бойцов, а вот Ливий, пришедший в себя, мог.

«Одни дерутся слаженно, другие – как сброд. У первых лидер на уровне Чемпиона, остальные – Зарницы и Претенденты. Враги чуть послабее. У них нет шансов».

Так оно и произошло: через две минуты остатки нападавших сбежали обратно в пустыню. И дело было даже не в силе, а в сплоченности стражи.

– Кто такие?

Тем временем к дагулам подошла уже другая стража – со стены.

– Кочевники, дагулы, – ответил глава. – Хотим попасть в Страну Мудрости и Песков.

– Где знак вашего племени? – спросил офицер. Дагулы переглянулись: никаких знаков у них не было.

– Мы приехали из Централа, – сказал глава. – Неместные, поэтому и знаков никаких нет.

Услышав слова дагульского главы, офицер уставился на кочевников. Прошло секунд десять, дагулы уже начали волноваться, когда стражник махнул рукой и произнес:

– Неместные? Впервые такое вижу. В Страну Мудрости и Песков могут войти лишь те, у кого есть знак. А знаки бывают только у местных.

– Офицер, может, договоримся?

Дагульский глава, не поменявшись в лице, протянул слегка приоткрытый мешочек, откуда виднелись драгоценные камни.

– Не договоримся, – сухо ответил офицер. – Пойду и посмотрю, что можно с вами сделать. Ждите. Времени уйдет немало, можете разбить лагерь там, где встали.

Дагулы так и сделали. Ждать и вправду пришлось долго – к кочевникам подошли только на следующий день.

– Проходите, – сказал солдат.

Из ворот вышел вчерашний офицер. В руке он держал перламутровую табличку размером с две ладони.

– Ваше племя – дагулы?

– Верно, – кивнул глава.

– Вы имеете связь со Страной Мудрости и Песков?

– Несколько столетий назад наши предки откочевали на Запад, – вновь кивнул глава.

– Отлично. С возвращением. Я так и не смог выяснить, что делать с чужаками, зато имя вашего племени нашлось в архивах. Но для начала вы должны пройти проверку.

Офицер протянул дагульскому главе лезвие.

– Мне нужна капля вашей крови.

Если бы эти слова услышали старые дагулки, они бы подняли вой. Колдунство! Нельзя! Глава же спокойно оставил на пальце ранку, из которого капнул кровь на блюдо, услужливо подставленное солдатом.

Кровь вспыхнула и исчезла.

– Вы действительно дагулы, – довольно кивнул офицер. – Нужно проверить ваших людей и ваши вещи – и можете войти. Ах да, этот знак – ваш.

На перламутровой табличке было написано лишь одно слово: «дагулы». И его одного было достаточно, чтобы спокойно путешествовать по Стране Мудрости и Песков.

Офицер и его подручные двинулись к дагульскому лагерю. Глава пошел вместе с ними.

– Вам повезло, что ваши предки оставили знак племени у этих врат, иначе пришлось бы ждать две недели, – объяснил офицер.

– А что это за знаки? – спросил глава. Не было смысла скрывать свое невежество.

– Что ж, объясню, пока мы идем. В Стране Мудрости и Песков есть пять Цветов. Каждый человек принадлежит одному или другому Цвету. Принадлежность обычно определяется с рождением, но до тридцати лет подданные Алхоама, да будут дни его вечными, могут сменить свой Цвет. Если им это удастся, конечно, – хмыкнул офицер.

Солдаты согласно кивнули. Видимо, смена Цвета была на Юге редким явлением.

– Дэбани – потомки джиннов, оберегающие нашу страну. Сочча – Цвет ученых, талантливых ремесленников и инженеров. Анты – это мы, военные. Попасть в наш «красный» проще всего, все, что от тебя требуется – подготовленное тело и желание послужить стране. Халь – это те, кто отдали себя земле и труду. И, наконец, Хриан. Прав у них меньше всего. Обязанностей – тоже. Вы, дагулы – хриане.

Глава не знал, насколько это плохо и хорошо. Офицер не просто так поставил Хриан на последнее место.

Когда солдаты дошли до лагеря, они начали записывать все, что видели. На каждого дагула заводили дело, описывали его имущество. Наконец, проверка добралась до тела на повозке.

– Это что такое? – удивился офицер.

«Отберут», – подумали в этот момент дагулы. Глава не растерялся.

– Тело старика. Исполняем последнюю волю, везем на Юг. Он мертв, так что, думаю, проблем не будет, командир?

Офицер шагнул вперед. Возле тела старика он простоял полминуты.

– Действительно мертв, – кивнул офицер. – Никаких проблем. Можете проезжать – добро пожаловать домой.

То, что увидели дагулы, поразило их до глубины души.

Сразу за стенами раскинулись огромные сады. Земля казалась зеленым ковром, а ветви фруктовых деревьев гнулись под тяжестью плодов. Голубые речки впадали в озерца, на мелководье которых медленно прохаживались аисты, выхватывая зазевавшихся лягушек. Подобное умиротворение здесь, по эту сторону стены, вводило в ступор. И дагулам, которые за последние недели видели только пустыню и степь, Страна Мудрости и Песков показалась раем.

– Едем, – сказал глава, когда пораженные кочевники немного отошли от шока. Лошади вовсю пользовались случаем и ели, поэтому от свежей травы оторвались неохотно.

Предания о Стране Мудрости и Песков от предков почти не сохранились. Дагулы знали, что Юг сказочно богат. Знали, что даже Централ не сравнится с ним. Но кто мог представить, что за Великой Пустыней может отыскаться подобное райское место?

Город был всего в часе езды от стены. Дагулы знали, что увидят роскошь – они ее и увидели.

Южане в роскошных одеждах спешили по своим делам. Почти на каждом человеке было украшение – хотя бы серебряное, но чаще золотое. Даже селяне, собирающие урожай с деревьев, выглядели неплохо. Хотя бы браслет, хотя бы кольцо – разумеется, из благородного металла.

И дагулы со своими украшениями и смугловатой кожей как нельзя лучше вписывались в южное общество.

Высокие дома – не меньше трех этажей каждый – были овиты виноградом. Люди на Юге жили хорошо, это было видно с первого взгляда. И чем ближе дагулы подъезжали к центру города, тем роскошнее показывались особняки. При этом не было нужды спрашивать дорогу. Казалось, что город построили под линейку. Совершенно прямая улица привела дагулов к площади – разумеется, прямоугольной.

– Что это? – спросила Дея. Ей никто не ответил, ведь никто и не знал.

На центральной площади города, в самом ее центре, стоял трехметровый цилиндр. Люди перед ним выстроились в очередь и подходили по одному, чтобы приложить к цилиндру руку.

– Уважаемый, подскажите, что это такое? – спросил Матуш у прохожего.

– Голову мне не морочь, – отмахнулся тот.

– Подождите, вы не так поняли! Мы – нездешние, приехали с Централа. Наши предки уехали из Страны Мудрости и Песков много веков назад, а сейчас мы возвратились, но совсем ничего не знаем.

«Ничего себе, Матуш, оказывается, умеет разговаривать», – с усмешкой подумала Дея. Она впервые видела, чтобы конокрад так красиво общался.

Прохожий немного посомневался, а потом, видимо, решив, что от него не убудет, решил рассказать:

– Око Ифрита. В него каждый «зеленый» должен сдавать ярь.

– «Зеленый»?

– Цвет Халь.

Глава, который до этого лишь слушал, решил пояснить остальным:

– Здесь существуют касты. Халь – это селяне и рабочие.

Дагулы закивали. Им приходилось видеть страны, где существовали касты.

«Невозможно!».

Ливий по-прежнему не видел, а ярь ощущал слабо, но он все равно знал – так называемое Око Ифрита было переполнено внутренней энергией. И само существование подобного артефакта рушило мироустройство в глазах Ливия. Ярь невероятно сложно хранить внутри предмета. Волку приходилось видеть ядра механизмов, но в Оке Ифрита энергии было столько, что хватило бы на сотню магомеханических самураев.

«Возможно, такой артефакт у них один. Было же копье Мефисур, способное хранить в себе ярь», – подумал Ливий.

– И так только в вашем городе?

– Что вы, в любом городе нашей страны есть Око Ифрита. Милостью Алхоама, да будут вечны дни его.

«Да что здесь происходит?».

Ливий не мог поверить, что нашелся настолько могущественный ремесленник, способный создать подобный артефакт. И даже не один, а на каждый город по штуке – пусть Волк и не знал, сколько городов в Стране Мудрости и Песков. Но вопрос: «Как?» был не так важен, как вопрос: «Зачем?».

– А зачем? – спросил Матуш, разделяя интерес дагулов.

– Наша энергия послужит защите Стены, – пояснил прохожий и поспешил по своим делам. Донимать его расспросами было бы невежливо, пусть дагулы так и не поняли, зачем южанам столько яри.

«Защите стены? Не думал, что те пустынные бандиты – такая уж большая проблема».

Ливий уже мог оставаться в сознании на несколько часов. Слушая все вокруг, он вбирал в себя информацию о Юге. Повезло и с дагулами, которые уж очень хотели провезти его в Страну Мудрости и Песков. В чем причина их интереса Волк уже успел выяснить: Желтый Флаг, оставшись без контроля, начинал воспринимать притронувшегося человека как часть организма Ливия, пусть и очень слабо. Поэтому касанием к телу Волка вполне можно было залечить обычные раны или излечиться от болезни.

Сначала дагулы осторожничали. Страна Мудрости и Песков сильно отличалась от всего, что они видели. Но прошел час, за ним второй, и кочевники начали заниматься привычными промыслами.

Нашлась работа кузнецам, а гадания и вовсе оказались весьма популярными. Дагулки вовсю разошлись, гадая и на картах, и на гуще – к ним выстраивались целые очереди из женщин, желающих узнать свою судьбу.

Только воровать дагульский глава строжайше запретил. Да и тело старика решили не показывать. Дагулы пока не знали, как будут на нем зарабатывать, но делать это собирались уж точно не в городе, а хотя бы в селах.

Лагерь разбили за городом. Как только на Юг опустилась ночь, дагулы вернулись в палатки.

А проснулись они под звуки рога. Юг, казавшийся таким спокойным, спешно готовился к войне.