Дом под сиренями

Глава XXIII НЕЖДАННАЯ РАДОСТЬ

Несколько недель спустя после полудня Бэб и Бетти играли в аллее. Когда тени начали удлиняться, обе решили посидеть у ворот и дождаться Бена, который ушел за орехами с группой мальчишек. Когда они играли в семью, Бэб всегда была отцом и ходила на охоту или рыбалку, причем очень успешно, принося домой всевозможную добычу, от слонов и крокодилов до колибри и пескарей. Бетти была мамой и самой замечательной маленькой хозяйкой. Она без устали смешивала воображаемые деликатесы с песком и грязью в старых плошках и битых фарфоровых чашках, а затем готовила изысканные блюда в печи своей собственной конструкции.

Обе в тот день усердно трудились и были рады удалиться в свое обычное место для отдыха, где Бэб занималась любимым делом — пыталась пройти по длинной перекладине и не упасть. Бетти с наслаждением качалась на качелях, пока ее сестра приходила в себя после очередного падения. Потом они решили сделать короткую передышку в своем слишком активном отдыхе и обе уселись на старых воротах, как пара цыплят на насесте.

— Как считаешь, Бен наберет полную сумку орехов? Здорово будет по вечерам щелкать орешки, — мечтательно заметила Бэб, засовывая руки в карманы передника. На дворе стоял октябрь, и дул пронизывающий ветер.

— Бен обещал отдать нам половину из того, что наберет, — проговорила Бетти.

— Я сохраню часть своих орехов для Торни.

— А я — для мисс Селии.

— Ведь они уехали уже больше двух недель назад, не так ли?

— Интересно, что она нам привезет?..

Внезапно звуки шагов и знакомый свист заставили обеих взглянуть туда, где дорога делала поворот. С их губ чуть не сорвался одновременный вопрос: «Сколько орехов ты собрал?» Но ни одна не промолвила ни слова, поскольку тот, кто вышел из-за поворота, оказался совсем не Беном, а совершенно незнакомым человеком.

Какой-то мужчина медленно шел по направлению к ним. По дороге он вытер запыленные башмаки пучком придорожной травы и отряхнул поношенное бархатное пальто, стараясь хоть немного привести себя в порядок.

— Это бродяга, давай убежим, — прошептала Бетти, бросая на незнакомца быстрый испуганный взгляд.

— Но я не боюсь, — и Бэб уже собиралась принять самый храбрый вид, но внезапно чихнула и схватилась за створку ворот, чтобы сохранить равновесие.

При этом неожиданном звуке незнакомец поднял голову, показав худое темное лицо с парой острых темных глаз, которые осмотрели девочек так внимательно, что Бетти затряслась от страха, а Бэб пожалела, что находится здесь, а не за воротами.

— Как поживаете? — проговорил мужчина, кивнув и улыбнувшись, как будто желая успокоить испуганных девочек, глядящих на него во все глаза.

— Очень хорошо, спасибо, сэр, — реагировала Бэб, вежливо кивнув в ответ.

— Родители дома? — спросил мужчина, скользя взглядом поверх их голов в направлении дома.

— Только мама, остальные уехали жениться.

— Звучит жизнеутверждающе. В другом месте все родственники отправились на похороны, — и мужчина, рассмеявшись, оглянулся и указал на большой дом на холме.

— Вы что, знаете сквайра? — воскликнула Бэб, удивленная, но отчасти успокоенная этим известием.

— Я приехал специально, чтобы с ним встретиться, и просто прогуливался, ожидая, пока он вернется, — ответил незнакомец.

— Бетти подумала, что вы бродяга, но я не испугалась. Мне нравятся бродяги с тех пор, как к нам пришел Бен, — проговорила Бэб с присущим ей чистосердечием.

— Кто такой Бен? — и человек подошел к ним так быстро, что Бетти попятилась и чуть не упала. — Не пугайся, детка. Я люблю маленьких девочек, так что успокойся и расскажи мне про Бена, — проговорил он, прислоняясь к воротам, так что они могли совсем близко видеть его изможденное доброе лицо и встревоженные глаза.

— Бен — работник мисс Селии. Мы нашли его в каретном сарае, голодного и оборванного, и с тех пор он здесь живет, — с готовностью ответила Бэб.

— Расскажи мне про него, я тоже люблю бродяг, — попросил ее незнакомец, и Бэб рассказала ему все, что знала, с наивной простотой, которая иногда трогает больше, чем многословное повествование.

— Вы были очень добры к мальчишке, — это все, что сказал незнакомец, когда девочка закончила свой временами сбивчивый рассказ, в котором смешались старый экипаж и мисс Селия, обеденные судки и сбор орехов, Санчо и цирк.

— Еще бы! Он отличный парень, и очень нам нравится, и он к нам тоже хорошо относится, — ответила Бэб.

— Особенно ко мне, — вставила Бетти, уже совершенно переставшая бояться незнакомца, у которого были такие мягкие черные глаза и улыбающееся загорелое лицо.

— И это неудивительно. Вы самая милая пара маленьких девочек, которых я видел за долгие дни.

И незнакомец раскинул руки, как будто собираясь их обнять, но не сделал этого. Он продолжал улыбаться и задавать вопросы, пока две болтушки не рассказали ему все, что только могли, потому что перестали воспринимать его как чужого. Мужчина уже казался им чуть ли не родным, и Бэб спросила:

— А вы здесь никогда не были раньше? Мне кажется, я вас уже видела.

— Никогда в жизни. Может быть, ты видела кого-то похожего на меня? — и черные глаза озорно блеснули. — Я как раз подыскиваю подходящего мальчишку. Как вы считаете, может Бен мне подойти? Мне нужен именно такой проворный парнишка.

— Вы работаете в цирке? — быстро спросила Бэб.

— Нет, пожалуй, уже нет. У меня более прибыльное дело.

Бетти взволнованно проговорила:

— Мы не можем разрешить Бену покинуть нас. Да он и сам не захочет, я знаю. И мисс Селия очень огорчится. Пожалуйста, не надо ему ничего говорить!

— Ну, он сам должен решить. Ведь у него нет никаких родственников, правда?

— Никаких. Его отец умер в Калифорнии. Бен так переживал, даже плакал, и нам его очень жаль, он казался таким одиноким, — взволнованно проговорила Бетти своим тихим голоском.

Мужчина погладил ее нежную щечку.

— Благослови тебя Бог за это, дитя. Я никуда не увезу его и не сделаю ничего, что могло бы огорчить тех, кто принес ему столько добра.

— А вот и он. Я слышу, как Санчо лает на белок, — закричала Бэб и вскочила, чтобы посмотреть на дорогу.

Незнакомец быстро обернулся, и Бетти услышала его прерывистое дыхание. Он смотрел на яркое пятно на дороге, где низкое солнце освещало красный клен на повороте. В это солнечное пятно беспечно вошел Бен, насвистывая «Сюзанну», громко и чисто, и устало зашагал к дому с тяжелой котомкой через плечо, полной орехов.

Предзакатное солнце светило прямо ему в лицо. Санчо трусил впереди. Пес первым увидел незнакомца, поскольку Бена слепило солнце, светившее ему в лицо. С тех пор, как его похитили, Санчо испытывал стойкую неприязнь к потрепанным незнакомцам. Он зарычал и показал зубы, явно намереваясь заставить чужака убраться восвояси.

— Он не причинит вам вреда… — начала Бэб.

Но прежде чем она смогла сказать еще хоть слово, Санчо издал восторженный вой и кинулся на шею незнакомцу, как будто собираясь вцепиться ему в горло.

Бетти завизжала, а Бэб уже собралась броситься на помощь мужчине, когда обе увидели, что пес лижет лицо незнакомца вне себя от радости, и услышали, как тот говорит, обнимая пса:

— Старина Санч! Я знал, что ты не забудешь своего хозяина!

— В чем дело? — крикнул Бен, ускоряя шаг и сжимая в руках увесистую палку.

Но через мгновение солнце перестало ослеплять мальчика. Он увидел лицо мужчины и остановился, словно пораженный громом.

— Я твой папа, Бенни. Разве ты меня не узнаешь? — спросил незнакомец, и голос его дрогнул.

Отстранив собаку, он протянул к мальчику обе руки. Котомка с орехами упала на землю, и с криком: «Папа, папочка!» Бен бросился в объятия незнакомца, а Санчо в безумном восторге стал носиться вокруг обоих кругами, непрерывно лая, как будто это был единственный способ выразить свой восторг.

Сорвавшись со своего насеста, Бэб и Бетти помчались домой, крича:

— Вернулся живой отец Бена! Санчо его сразу узнал!

Миссис Мосс только что сделала уборку в доме и присела на минуту отдохнуть, прежде чем начать накрывать на стол. Сообщение детей заставило ее немедленно вскочить с кресла-качалки и воскликнуть:

— Где же он? Немедленно ведите его сюда! В это просто нельзя поверить!

Не успела Бэб исполнить ее приказ, а она сама прийти в себя, в дом ворвался Санчо и стал носиться по комнатам, как сумасшедшая комета, после чего провальсировал по кухне на передних лапах, издавая приглушенный лай. Бедное животное, казалось, сошло с ума.

— Они идут! Они идут! Ма, он замечательный, ты сейчас сама увидишь! — закричала Бэб, подскакивая от радости при виде приближающейся пары.

— Боже праведный, как они похожи! — всплеснула руками миссис Мосс, поспешно подходя к двери.

Они действительно были очень похожи. Особенно смешной была одинаковая кривизна ног. Но кроме этого их отличала схожая манера носить шляпу, одинаковый блеск в глазах, открытая улыбка и ловкость движений. На щеках Бена были заметны следы слез, а на лице сияла счастливая улыбка.

— Как я рада видеть вас в добром здравии, мистер Браун! Заходите поскорее и чувствуйте себя, как дома. Наверное, на свете сейчас нет счастливее мальчика, чем Бен!

— И я знаю, что на свете нет более счастливого отца, благодарного за вашу доброту к моему бедному покинутому мальчугану! — проговорил мистер Браун.

Бросив котомки на пол, он крепко пожал обе руки доброй женщины.

— Больше ни слова об этом. Садитесь и отдыхайте, сейчас будем пить чай. Бен, должно быть, устал и проголодался. Хотя он так счастлив, что, наверное, не чувствует голода, — рассмеялась миссис Мосс, поспешно отворачиваясь, чтобы скрыть слезы.

Она поставила на стол свой лучший фарфор и принесла столько еды, что можно было накормить дюжину незнакомцев, возблагодарив Бога, что утром напекла пирогов, которые пришлись как никогда кстати. Бен и его отец сидели у окна и разговаривали, пока их не пригласили подкрепиться с такой теплотой и гостеприимством, что каждый кусок казался особенно вкусным этой утомленной и проголодавшейся паре.

Бен остановился на мгновение погладить выцветший рукав пальто отца, чтобы убедиться, что «папочка» действительно вернулся. Его отец постарался избавиться от переполнявших его эмоций, набросившись на еду, как будто не ел с тех пор, как покинул Калифорнию. Миссис Мосс улыбалась всем лучезарной улыбкой, расположившись рядом с большим чайником, в то время как Бэб и Бетти, перебивая друг друга, старались сообщить новому знакомому что-нибудь про Бена и про то, как Санчо потерял свой хвост.

— А теперь помолчите немножко и дайте мистеру Брауну рассказать о себе. Мы все просто жаждем услышать, как он воскрес, — проговорила миссис Мосс, когда они разместились у камина в небольшой гостиной, оставив неубранной чайную посуду на столе.

История оказалась недолгой, но очень интересной. Отец Бена рассказал о дикой жизни в прериях, где он покупал мустангов, об ужасном ударе копытом, который чуть не отправил его на тот свет, о долгих месяцах беспамятства на койке калифорнийской больницы и медленном выздоровлении, о путешествии обратно, о рассказе мистера Смитерса про побег Бена. И под конец он поведал о полном волнений путешествии к сквайру Аллену, чтобы узнать у него, где сейчас находится его сын.

— Очнувшись, я сразу же попросил персонал больницы, чтобы они написали тебе, Бен, и они обещали, но не сделали этого. Я пустился в обратный путь, как только смог стоять на ногах, надеясь, что найду тебя здесь. Я очень боялся, что ты решишь куда-нибудь отправиться отсюда, потому что по натуре ты такой же бродяга, как и твой отец.

— У меня имелось такое желание, но все здесь были так добры ко мне, что я не смог этого сделать, — признался Бен, втайне обнаружив, что мысль о перспективе отъезда вместе с отцом доставила ему внезапную боль.

Он уже пустил корни в этой дружеской обстановке и больше не хотел быть «перекати-полем», гонимым любым попутным ветром.

— Я знаю, скольким им обязан, и мы с тобой не забудем об этом до самой смерти, — сказал отец Бена, а тот в ответ воскликнул:

— Быть по сему! — и добавил, понизив голос: — Что ты теперь собираешься делать? Вернуться к Смитерсу в цирк?

— Едва ли, тем более узнав, как он с тобой обращался, сынок. Я с ним поговорил по-мужски, и он вряд ли захочет видеть меня снова, — ответил мистер Браун, и глаза его внезапно блеснули. Бэб вспомнила о таком же блеске в глазах Бена, когда он тряс ее после потери Санчо.

— На свете есть немало цирков получше, чем у него. Но мне надо много тренироваться, прежде чем я снова стану годен для этой работы, — сказал мальчик с забавной смесью удовлетворения и сожаления.

— Ты жил припеваючи все это время и нагулял жирок, бездельник, — и отец пощекотал мальчика, — не думаю, что смогу поднять тебя сейчас. Я еще не восстановил прежние силы, и мы оба давно не практиковались. Я решил пока оставить это занятие и на некоторое время поселиться где-нибудь, если смогу найти для себя работу, — продолжал Бен-старший, сложив руки на груди и задумчиво глядя в огонь.

— Я ни капли не удивлюсь, если вы найдете себе работу здесь, в нашем местечке. Мистер Таун держит большую конюшню недалеко отсюда, и ему всегда нужны люди, — радостно проговорила миссис Мосс, потому что ей была невыносима мысль об уходе Бена.

Но никто не смог бы этому воспрепятствовать, если бы так решил его отец.

— Звучит заманчиво. Спасибо, мэм. Я обязательно схожу к нему. Ты не сочтешь слишком большим унижением, что твой отец станет конюхом, после того как был первым наездником «Великого Золотого бродячего цирка и Колизея», а, Бен? — спросил мистер Браун со смехом.

— Нет, не сочту. Это настоящее наслаждение, когда есть большая конюшня и надо заботиться о восьмидесяти лошадях. Мне нравится ходить туда и любоваться ими. Мистер Таун предложил мне быть помощником конюха, когда я смог объездить гнедую, на которую никто не мог вскочить, потому что она лягалась, и все от страха разбегались в стороны. Мне очень хотелось принять его предложение, но мисс Селия только что получила для меня новые книги. Я знал, что она огорчится, если я перестану посещать школу. Сейчас я рад, что не сделал этого, потому что хожу в школу, и мне это нравится.

— Ты поступил правильно, мой мальчик, и я горжусь тобой. Никогда не надо быть неблагодарным к тем, кто помог тебе, если хочешь преуспеть в жизни. В понедельник я поговорю с владельцем конюшни и посмотрю, что можно будет сделать. Теперь мне пора идти, но я вернусь утром, мэм. Если можно, на некоторое время освободите Бена завтра. Я хотел бы совершить с ним воскресную прогулку, а заодно и поговорить. Да, сынок? — и мистер Браун поднялся, чтобы идти. Его рука лежала на плече сына, как будто он не хотел расставаться с ним даже на несколько часов.

Мисс Мосс заметила это и, позабыв, что он совершенно незнакомый ей человек, проговорила:

— До таверны далеко, а моя маленькая боковая спальня всегда приготовлена для гостей. Вы нам ничуть не помешаете, и если не возражаете против простой и незамысловатой обстановки, то милости просим.

Мистер Браун выглядел растроганным, но колебался, не решаясь воспользоваться предложением доброй женщины, которая уже столько сделала для его сына. Но Бен не дал ему ничего сказать. Подбежав к двери, он распахнул ее и поманил отца к себе.

— Оставайся, отец. Я буду так рад, что ты рядом. Это отличная комната. Я спал там в первую ночь, и постель показалась мне просто роскошной после голой земли, которая до этого была мне постелью целых две недели.

— Ну что ж, если мне так крупно повезло, можно отправиться на боковую, — ответил новый гость.

Он помедлил у двери и тихо проговорил:

— Никогда, мэм, я не забуду того, что вы для нас сделали. У ваших детей никогда не будет друга лучше Бена Брауна.

Потом он так быстро закрыл дверь, что возглас Бена: «Послушай, папа» — остался неуслышанным.

— Думаю, он имел в виду, что с нами всегда будет частичка Бена и его отца, потому что мы отдали Бену частичку нашей мамы, — тихо проговорила Бетти.

— Ну да, и это будет по-честному, — подумав ответила Бэб. — Ма, правда, он хороший человек?

— Идите спать, дети, — был единственный ответ.

Но когда дети ушли, миссис Мосс, моя посуду, невольно поглядывала на гвоздь у двери, на котором уже пять лет не висела мужская шляпа, и, вздыхая, думала о том, какое позабытое чувство спокойствии и защищенности внесла в ее дом эта старая фетровая шляпа.

Если одной свадьбы недостаточно для детской истории, мы здесь намекнем, что меньше чем через год Бен нашел себе мать, а Бэб и Бетти — отца. И шляпа мистера Брауна уже на законных основаниях висела на стене у двери кухни. Но лучше пока не говорить об этом ни слова.