Дорога к гибели

56

Марк вернулся в загородный дом в начале десятого, коричневый Таурус уже был здесь, припаркован рядом с белым Порше Оса. Паркуя Бьюик Регал своей матери рядом с остальными машинами, он понял, что был рад видеть этот Таурус, потому что это означало, что ребята из союза все еще не «слились».

Да он сам был готов «слиться». После вчерашнего убийственного случая, когда Монро Холл узнал его голос, да еще и на грани давления и отсутствия веры, что это все-таки можно сделать, после того, как он вернул лошадь и фургон с Осом, он провел бессонную ночь в подвале огромного дома своей матери, раздумывая о том, что он мог бы сейчас сделать, и единственное, что приходило на ум, — это «слиться». Спрятаться. Выйти из игры. Одним словом — бросить эту затею.

Конечно, во время бессонных часов он не думал такими негативными терминами. Он пытался подобрать более позитивные термины во время внутреннего диалога, что-то вроде, что он мог бы «начать все заново», мог бы «заново построить свою жизнь», мог бы «начать все с чистого листа», мог бы, как у Марка Твена, «осветить себе новый путь».

Разве это все, по сути, не означает «быть американцем»? Все текущее сопротивление национальному удостоверению личности (а много лет назад, по той же причине, и номеру социального страхования), вся тревога по поводу угрозы «личной жизни» основаны на убеждении американцев в том, что, с самого начала иммиграционного опыта, у каждого американца есть безусловное право, при таких удручающих обстоятельствах, позвонить куда нужно и стать кем-то новым. Бесклассовое общество — это своего рода идеальная модель, потому что в бесклассовом обществе понятие идентичности очень гибкое. За время бодрствования Марк копался в памяти, используя все свои школьные навыки, чтобы убедить самого себя, что в такой момент жизни будет не просто возможно, не просто объяснимо, но и, черт возьми, патриотично сбежать и стать другим человеком.

Но пока еще он этого не сделал. Ближе к рассвету он погрузился в тягостную дремоту, и когда будильник разбудил его, он, мрачный и разбитый, понял, что не готов исполнять патриотический побег. Теперь нет территория для просвещения, не в этом веке. Теперь уже не так-то просто стать новым человеком. Новый ли ты, старый ли ты, это и есть ты.

К такому выводу он и пришел. Он Марк Стерлинг, человек с определенным прошлым, с определенным положением в обществе, и им же он и останется. Он ступил на эту дорожку, по не и придется идти до конца. И держать свой рот закрытым, особенно рядом с Монро Холлом.

И поэтому увидеть Таурус было большим облегчением, потому что это означало, что они все еще в соглашении. Пути назад не было. Если бы парни из союза благополучно оставили это дело, Марк чувствовал бы себя в таком случае гораздо хуже, чем раньше, но теперь он почувствовал себя лучше.

Войдя в дом, он увидел, что в гостиной царил беспорядок, никого не было, но слабые отголоски бурной деятельности слышались где-то дальше. Следуя за звуками, он вошел на кухню, где сидели четверо его напарников, а беспорядок тут был хуже, чем после празднования дня рождения в детском саду. Готовился завтрак, да с таким энтузиазмом, что его приготовление занимало всю кухню, использовались практически все кастрюли тарелки, доски, столовые приборы, даже серебряные столовые приборы, и электроприборы, которые до этого времени стояли в шкафчиках. Ос больше всех был обсыпан мукой, Эйс больше всех был в яйцах, разной степени застывания на нем. Выглядело все так, будто сюда пригласили специалистов провести опыт по доказыванию неприспособленности мужчин на кухне.

Ос первый заметил Марка: — А вот и ты. Мы почти закончили.

Мак помахал рукой в кленовом сиропе и сказал:

— Надеюсь, ты еще не завтракал?

— Нет, — ответил Марк, потом осмотрелся и добавил, — но не уверен, что голоден.

— Будет вкусно, — уверил Бадди.

— Но сначала, конечно же, мы должны не покормить Монро Холла, — напомнил Ос, — а потом должны покорить дворецкого. А потом мы сможем принести большую часть обратно сюда — ну, не совсем сюда, в столовой будет более уютно — и подзаправиться вкусной едой.

Марк не смог устоять: — Как заключенные?

Ос удивленно посмотрел на него и нахмурился:

— Что с тобой?

Марк покачал головой. — Мало спал, — ответил он, понимая, что объяснять, что именно с ним происходит, и что просвещения территорий нет, было бы бесполезно.

— Ты уже знаешь о вознаграждении? — спросил Бадди.

— Вознаграждении? Единственное, что он мог себе представить, — это золотая звезда. Но кто ее будет вручать и за что?

Мак пояснил:

— Кто-то, скорее всего, его жена, предложил пятьдесят тысяч долларов за информацию, которая поможет вернуть Монро Холла.

— Пятьдесят тысяч? Лицо Марка скривилось. — За Монро Холла? Маловато.

— Эйс хочет их получить, — сказал Бадди.

— А почему бы и нет? — Практически с претензией спросил Эйс. — Пятьдесят кусков просто за информацию? У нас есть информация.

— Ос? — не понял Марк.

Ос пожал плечами. — Все зависит от его коллег, — сказал он, — захотят ли они прочертить прямую линию между информацией и тюрьмой.

— Но выход ведь есть, — настаивал Эйс. — Просто мы его до конца еще не продумали.

— Мы готовы, — сменил тему Мак. Показав на тарелки, он сказал:

— Это завтрак, который мы покажем Холлу, но не дадим его съесть, а потом отнесем его дворецкому. А что останется, съедим сами.

— Бадди, — обратился Ос, — пока Эйс будет нести поднос Холла, может ты возьмешь поднос дворецкого?

— Это потому что мы из рабочего класса? — почти обиделся Эйс. — А вы вроде как менеджеры?

— Конечно, — не стал скромничать Ос. — И именно поэтому я понесу ноутбук.

— Маски, — напомнил Мак.

Все надели эти дурацкие маски, Бадди взял маленький поднос с завтраком, а Эйс взял поднос побольше, и они все направились на верхний этаж. Бадди поставил поднос с завтраком дворецкого на столик в коридоре, Ос поднял ноутбук, который стоял возле стенки все это время, а Марк в это время пошел к электрощитку в конце коридора. Он подождал, пока Ос вставит ключ в замочную скважину в двери временного пристанища Холла, а потом включил свет в этой комнате, как раз в момент, когда Ос открыл дверь, и все вошли.

Марк подошел к ним, вошел в комнату и увидел, как все сновали по комнате. — Где Холл? — спросил он.

— Прячется что ли, — невнятно произнес Ос. Похоже, он был раздражен. — Черт возьми, Холл! — рявкнул он. — Прекрати страдать ерундой!

— Вам двоим не стоит разговаривать, — напомнил Мак.

Упс, Марк прикрыл рот рукой.

Эйс поставил поднос на кровать и заглянул под нее. Потом они посмотрели в шкафу и в ванной. Потом они остановились и переглянулись, молча и в недоумении.

— А почему окно открыто? — заметил Мак.

Все подбежали к окну, закрытому фанерным листом. Они присмотрелись и теперь уже заметили, что фанера была отодвинута от подоконника снизу и немного слева, шурупы, на которых держался лист, остались в раме. Не веря своим глазам, Бадди потрогал фанеру, и она зашевелилась.

— Он сбежал, — прошептал Мак в ужасе.

— Тогда и нам пора сваливать, — угрюмо ответил Ос. — Кто знает, как давно он сбежал.

— Я так и знал! — в сердцах воскликнул Марк. Ох, если бы он бросил эту затею. Если бы было просвещение!

Они поспешили выйти из бывшей тюрьмы Монро Холла, завтрак оставили там же, и заторопились к лестнице. Проходя мимо второго подноса с завтраком, Марк вспомнил:

— Дворецкий!

Все остановились. Посмотрели на завтрак дворецкого, потом на Марка. — Может Холл его с собой прихватил, — предположил Мак.

— Холл? — ухмыльнулся Ос. — Думаешь, он станет кого-то искать?

— Нужно его выпустить, — сказал Марк.

— Вот. Ос достал второй ключ из кармана. — Делай, что хочешь, а я отсюда сваливаю.

«Далеко не уйдешь», подумал Марк. «Добраться до просвещенных территорий все равно не получится». размышляя над этим, он поспешил в конец коридора, вставил ключ в замок, повернул, толкнул перед собой дверь, вошел в комнату, и слишком поздно заметил стул, который качался на краю двери, словно безудержный спутник в просторах космоса, и так же неумолимо падал в его сторону, ровно на уровне головы.